Диана Лилит - Океан

Клем вновь стукнул меня по плечу в знак того, что ему нужно отвлечься, и быстро отошел, оставив меня с очередной девушкой по имени Милагрос.

Пытаясь развлечь ее, я лишь выдавил идиотскую улыбку и задал распространенный вопрос: «What’s up, girl[14]». Это было нелепо. Очень нелепо, черт возьми.

Она с презрением взглянула на меня и произнесла что-то по-испански. Видимо, что-то очень плохое.

Клемент вернулся через пять минут. Выглядел он обеспокоенным.

– Что-то случилось? – спросил я.

– Нет. – Ответ был краток.

– Кто звонил?

– Мама. Но ничего плохого. Так, мелкие недоразумения, да ты сам знаешь… – Он растерянно поправил волосы, и, как только я захотел задать ему вопрос, он быстро переключился на стоящую рядом девушку: – Milagros, mi amor…

Он начал что-то говорить, но я не понимал испанского. Меня поглотили мысли о его домашних проблемах. Возможно, мать поругалась с новым любовником. Или очередной иммигрант выхватил у нее сумку по дороге домой из магазина.

Уже через час Клемент потащил меня обратно в деревню. По пути мы почти не разговаривали. А за ужином он все же заговорил.

– Думаю, нам нужно вернуться, – смотря в пол, сказал Клемент.

– Почему? – спросила его бабушка.

– Ну… Мне нужно помочь маме. Ты же знаешь ее… – После этой фразы он откашлялся.

– Я разговаривала с ней час назад. У нее все хорошо, тебе нет смысла переживать, – ответила Лала.

Лицо Клемента резко переменилось. Именно тогда я понял, что он врет. Дело вовсе не в его матери.

– Просто… Она не любит рассказывать о них тебе. Ты ведь помнишь, как она начинала нервничать. Она же как девчонка, серьезно. Там ничего страшного не случилось, но мне нужно помочь, – оправдывался Клем. По печальным глазам его бабушки было видно, что она моментально распознала ложь. Но парень делал вид, что так и надо. Что все так, как должно быть. У мамы детские проблемы, и он должен срочно ехать, чтобы помочь.

После продолжительной паузы она заговорила:

– Обещай мне, Клемент, что все будет хорошо.

Мой лучший друг молча кивнул, и я понял, что что-то случилось.

Наш последний день в Испании прошел насыщенно. Мы вновь зачем-то обошли почти все самые именитые достопримечательности Барселоны, накупили кучу подарков друзьям и родителям, сделали много фотографий. Клементу казалось, что из-за его проблем мой отдых испорчен, и поэтому он устроил такой выход, но, честно говоря, я не особо переживал из-за того, что пора было уезжать. По сути, всего лишь на два дня раньше. Уж я-то знал, как бы мы их провели.

Вечером мы уже были в провинции Ллорет-де-Мар. Маленький прибрежный городок с отелями, барами и клубами. «Каталонская Нетландия» – именно так называл Клемент это место, ведь 99 % населения здесь – молодые люди от пятнадцати до двадцати пяти лет. Испанцы, немцы, итальянцы, французы, британцы, голландцы – почти вся молодежь современной Европы. Живет Ллорет только летом, так как именно в это время сюда приезжают все эти ребята, которые целый день валяются на пляже с алкогольными напитками и цветными джелато в руках, вечером сидят в барах и кальянных, а затем всю ночь напролет веселятся в ночных клубах. Огромные очереди, громкая музыка, смесь звуков из различных языков мира. В этом месте невозможно быть одиноким. К тебе всегда подойдет какая-нибудь шумная компания и позовет на одну из вечеринок.

Сегодня у нас была компания из четырех парней и шести девушек. Знание испанского помогло Клементу собрать эту мини-армию желающих тусить до самого утра. И да, пусть я не мог и двух слов на испанском связать, нам было очень весело.

Мы приехали в город в семь вечера. По традиции гостей Ллорета отправились курить кальян в один из симпатичных баров с открытой верандой, с которой открывался вид на море.

Клем то и дело заставлял незнакомцев говорить в моем присутствии на английском, но длилось это чаще всего не более десяти минут, после чего они все забывались и вновь обсуждали что-то или кого-то на своем родном языке. Меня это не смущало. Всем своим видом я пытался изобразить полное понимание, хоть и выглядел со стороны нелепо.

Я обратил внимание на то, как Клемент потихоньку перестал разговаривать и начал смотреть вдаль. Солнце начинало садиться за горизонт.

– Мне нужно покурить, – вдруг сказал мой друг, доставая из кармана пачку сигарет и зажигалку.

– Чувак, тебе дыма мало? Мы же кальян курим! – удивленно воскликнул один из парней.

– Кальян не расслабляет так, как сигареты.

– Клемент, не уходи, не оставляй меня с этими идиотами! – с наигранным страданием произнесла Летиция – новая подружка, которая сжала его ладонь и притянула к себе. В ответ он поцеловал ее в щеку и уверил, что через пару минут вернется.

Как только он удалился, они продолжили свою беседу, но уже на чистом испанском. Конечно же, я почувствовал себя немного не в своей тарелке и тихонько вышел из-за стола, чтобы найти друга.

Он долго не попадался мне на глаза, но потом я все же услышал его голос. Клемент перебрался через три огромных валуна и стоял прямо в линии прибоя. Его тощие лодыжки каждые пять секунд омывались морскими волнами. Он разговаривал по телефону.

– Мы сможем поговорить об этом. Я уже завтра буду в Монреале. Мне не хотелось бы обсуждать это по телефону. – Его тон был резкий и слегка обеспокоенный.

Клемент спрятал телефон в карман и закурил сигарету, наблюдая за солнцем, что медленно погружалось в море.

– Клем! – окликнул я его.

Мой друг обернулся, но ничего не ответил. Я подумал, что нужно подойти, но перелезать через валуны в кедах будет трудновато, поэтому снял обувь и начал карабкаться на камни.

– Я уже возвращаюсь, не нужно было перелезать, – сказал он, даже не смотря в мою сторону.

– У тебя ведь проблемы? – спросил я, игнорируя его слова.

– Да, Океан, проблемы, – ответил Клем, делая очередную затяжку.

Я понимал, что он не настроен обсуждать их в данный момент.

– Тогда вернемся? Эти чуваки говорят на испанском, мне там не очень удобно, чувствую себя тупым. – Я глупо усмехнулся, пытаясь немного разрядить напряженную атмосферу.

Клем молча затушил сигарету о камень и пошел на веранду. Он с такой легкостью вернул непринужденную улыбку, что на секунду мне захотелось заказать ему золотую статуэтку за безупречную актерскую игру. Остаток вечера мы провели, сидя в баре, а ночью отправились в клуб на очередную вечеринку.

Я не стал много пить, думая о предстоящем перелете. И вроде все было стандартно, хорошо и прикольно, но чувство легкой тревоги не покидало меня. Пусть эти проблемы никого не касаются, но у меня была странная привычка переживать за других людей. Позже Клемент скажет мне, что имя этой привычке – сострадание.

Прощание Клема с бабушкой было грустным. Она постоянно повторяла, что он очень редко приезжает и она боится, что в следующий раз он вернется вообще через пять лет, а то и до самой ее смерти будет разговаривать только по телефону и обмениваться подарочными посылками по праздникам.

– Я вернусь, – с долей печали в голосе сказал он напоследок и погрузил чемодан в такси. Мы вновь ехали молча. Клем слушал музыку в наушниках и смотрел в окно, я делал то же самое, хотя настроение было вовсе не музыкальное.

Черт, каникулы так хорошо начинались.

Но уже на следующий день мы проснулись в Квебеке.

– Ты выглядишь таким уставшим, – сказала Бэйл, ставя передо мной чашку растворимого кофе с холодным молоком и присаживаясь рядом.

– Да, перелет был долгим, – ответил я на автомате.

– Точно. Я же знала, что у тебя был продолжительный перелет. Не обращай внимания… – Она не успела договорить, как я заставил ее замолчать.

– Бэйл, прекрати. Ничего страшного, перестань так суетиться, это ни к чему. Все хорошо, ты можешь говорить хоть самые глупые и бессмысленные вещи на свете, мне приятно слышать твой голос, я очень скучал, – произнес я и взял девушку за руку, согревая свои холодные пальцы в ее нежной теплой ладони. При этом я не чувствовал ничего.

Ее привычка говорить слишком много всего, когда волнуется… Голос у нее приятный, но немного раздражает. Она такая приторная. Да что со мной?

– Лучше расскажи мне о конфетах, которые я привез. Они вкусные? – спросил я.

– Ты должен попробовать. – Бэйл вновь вернулась к полке и достала оттуда коробку барселонских конфет. Около каждой были карточка с изображением достопримечательности и ее название на испанском. Очень банальный сувенир, но Клемент очень сильно разрекламировал мне их. Сочетание молочного шоколада и вишни.

Позже мы завалились на диван, и Бэйл начала закидывать меня типичными вопросами и просить показать те видео и фотографии, которые я не прислал ей из-за того, что сеть плохо ловила.

– Что тебе больше всего там понравилось? Вы, наверное, часто ходили на море! Я так завидую… Как там люди? Весело же было, наверное! А тебе понравилось кататься на байке? Я бы тоже хотела попробовать! – болтала она без умолку, а мне так хотелось тишины.

Мы около часа обсуждали мою поездку, смотрели фотки с телефона, после чего у меня наконец-то появилась возможность спросить о том, как дела у нее самой.

– Все как обычно…

Именно такой ответ ожидал меня.

У слишком хороших девочек всегда «все как обычно».

Взгляд ее стал не то чтобы очень грустным. Он просто не выражал ничего. Ни интереса, ни радости. Она даже не задумалась. Зависла.

Около минуты Бэйл молчала, а затем я поймал ее взгляд и улыбнулся. Она придвинулась ближе и поцеловала меня.

Я прижал ее к себе и одним движением перевернул на спину. Бэйл продолжала целовать меня, а мои руки гуляли по ее телу, касаясь каждого ребра, словно я играл на арфе с тонкими струнами. Неприятно признавать, что думал я в этот момент не про нее.