Диана Лилит - Океан

– Спасибо, ребят, вы лучшие! – сказал я. Маму мои слова даже немного позабавили.

– Да не за что. Отдыхай, пока молодой, – напутствовал папа, не отрывая глаз от книги.

Я поднялся в свою комнату и созвонился с Клемом, чтобы сообщить ему хорошую новость.

Уже через два дня все документы и авиабилеты были готовы. Даже не верится, что все решилось так быстро, но вот мы уже в предвкушении едем в аэропорт на машине моих родителей.

– Мальчики, на море чтобы каждый день ходили, – наставляла моя мама. – И солнцезащитный крем не забывайте. Хотя Клемент сам по себе смуглый, но тебе, Океан, обязательно, чтобы, не дай бог, не обгорел.

– Они уже взрослые парни, дай им отдохнуть… – остановил ее отец. Мама лишь вздохнула.

Вскоре мы попрощались с моими родителями и встали в очередь на регистрацию.

Долгий перелет из Монреаля в Барселону не оставил ни мне, ни Клементу никаких сил. Хотелось просто поскорее вылезти из самолета и уснуть прямо на асфальте. Но нет, нам еще предстояло отстоять в очереди на паспортный контроль и ждать гребаный багаж около двадцати минут. Только после этого мы поймали какую-то тачку с молодым таксистом, который всю дорогу курил и подпевал испанским песням (реггетон), что крутили по радио. Это очень раздражало, но я забыл про него сразу же, как только мы доехали до центра Барселоны. Да, помню, что на самом деле жить мы будем не в Барсе, а в Фигерасе, но, по словам Клемента, оттуда до Барселоны около тридцати минут на машине; так что мы будем приезжать сюда гулять, когда нам станет скучно в маленькой рыбацкой деревне.

Шумно, очень шумно и красиво. Каталонцам повезло, им досталась архитектура от самого Антонио Гауди. Изобилие цветов и узоров создавало ощущение праздника, который никогда не заканчивается. Впечатляющие соборы и знаменитая Саграда, что является символом города, цветочные лавки и маленькие уютные рестораны, расположившиеся в узких улочках, витрины магазинов, фонтаны и скверы. Множество мопедов, припаркованных чуть ли не друг на друге, люди на великах, испанские хипстеры, туристы, влюбленные парочки, уличные музыканты, торговцы сувенирами, лавки с мороженым, граффити на стенах, символика FCB на каждом углу, бары и ночные клубы. Все это пролетало в окне автомобиля, как в калейдоскопе. Усталость как рукой сняло. Хотелось высадиться прямо тут и начать гулять по городу.

– Да, по Барселоне нужно ходить пешком, – вдруг заговорил Клемент, словно прочитав мои мысли. – Бродить по городу целый день, изучать достопримечательности и скрытые от туристических глаз места. Ходить, смотреть, узнавать, блуждать и в итоге найти себя. Вот что нужно сделать в Барселоне, – подытожил он, не отрывая взгляд от окна. Черт возьми, люблю я Клемента. Он умеет разогреть интерес.

Вскоре мы отдалились от Барселоны и выехали на шоссе, окруженное горами. Вид с него захватывал дух. Чем-то даже напомнило место, в котором мы праздновали день рождения Клема.

Еще через двадцать минут нашим взорам открылись небольшие узкие улочки и старые дома типичного европейского стиля. Улицы были не такие переполненные, как в центре Барселоны, что, впрочем, не особо удивляло.

– Llegamos[6], – сказал таксист, и я понял, что мы на месте.

Фигерас – это та же Барселона, только маленькая, более тихая и не такая яркая в плане архитектуры. Но не менее красивая.

Мы расплатились, взяли наш чемодан (да, один на двоих, так как мы не телки, чтобы набирать кучу одежды и косметики) и направились к дому Клемента, точнее, к квартире его бабушки.

– А долго нам идти? – спросил я, оглядываясь по сторонам.

– Около четырех минут медленным шагом, – ответил Клемент, что шел впереди.

– Хорошо.

Но спустя две минуты мы уже были на месте. Обычный дом средиземноморского типа в четыре этажа. На окнах множество цветов разных оттенков: желтые, красные, розовые, голубые, оранжевые… Леа бы понравилось…

– Океан, чего завис, кто дверь будет открывать? – раздраженно вздохнув, спросил Клем, державший чемодан.

Я распахнул дверь в маленький тихий подъезд, в котором наши голоса отдавались эхом.

– Видимо, нужно говорить тише, – шепотом подметил я.

– Тише? Это же испанцы, тишина не для них, – ответил Клемент и громко рассмеялся. От хохота, сопровождаемого эхом, у меня пошли мурашки по коже. Да, испанцы, конечно, шумные, как цыганский табор, но и Клем перебарщивает. С другой стороны, ему лучше знать, как тут у людей принято разговаривать между собой.

Квартира его бабушки располагалась на последнем этаже. У них в доме не было звонков, поэтому нужно было стучать. Она открыла сразу.

Передо мной предстала высокая и смуглая худощавая женщина шестидесяти или даже пятидесяти пяти лет на вид, с огромными карими глазами, красивым лицом, которое даже морщинки не портили, и густыми седыми волосами. Их слегка закрывал цветной платок, повязанный как арабский тюрбан. Наверняка в молодости она была красавицей.

На ней было множество всяких украшений. Фенечки, цветные браслетики, деревянные бусы, все это интересно сочеталось между собой. Она выглядела, как какая-то индийская царица. Увидев нас, женщина тепло улыбнулась, делая шаг вперед.

– Hola![7] – с улыбкой сказал Клемент и заключил ее в объятия. Он был намного выше, и это смотрелось довольно забавно, если учесть то, что эта женщина помнила его еще совсем крошечным.

– Hola mi querido![8] – прослезившись, произнесла она. Видимо, они давно не встречались.

– Este es mi amigo Océano[9], – все так же улыбаясь, продолжил Клемент, показывая на меня.

На этом моменте правильно было бы нажать «Стоп», но моя жизнь не имеет такой кнопки. Но я все же сделаю это. Стоп. Клемент свободно говорит на испанском? Серьезно? А почему я раньше этого не заметил? Хотя для него это, наверное, нормально, он тут родился, в конце концов, и отчасти он каталонец. Но все же это было неожиданно.

Взгляд Лалы переключился на меня, и она на ломаном квебекском французском заговорила со мной.

– Это чудесное имя! Приятно тебя узнать. – Она протянула мне руку, которую я вежливо пожал и ответил, что мне тоже очень приятно с ней познакомиться.

Затем она попросила пройти в квартиру и заботливо отнесла рюкзаки в комнату, где нам предстояло ночевать.

Дома пахло ароматическими свечами и индийскими благовониями. Всюду стояли странные статуэтки индуистских богов (хотя вроде сам Клем говорил, что она буддистка), множество старых книг, стопками стоящих друг на друге, и фотографии. Много портретов из ее молодости, черно-белые свадебные снимки, фотки, на которых изображена она и ее муж в разных странах, фотки с дочерью (я сразу узнал молодую мать Клемента) и, конечно же, кадры с самим Клемом. Лицо у него совсем юное, наверное, ему тут лет пятнадцать или четырнадцать. И она выглядит моложе, а на голове у нее красуется сине-фиолетовый тюрбан, глаза красиво подчеркнуты подводкой или тенями, не знаю точно, как это называется.

Через десять минут бабушка Клемента позвала нас за стол.

– С чем они? – спросил Клемент, показывая на идеально ровные маффины, стоящие на столе. В моем присутствии они решили не разговаривать на испанском, чтобы я мог чувствовать себя комфортно и понимать, о чем идет речь.

– Черничные на йогуртовой основе. Помнишь, я их испекла в прошлый раз, когда ты прилетал в гости? – ответила Лала, разливая по кружкам мятный чай.

Маффины оказались вкусными, несмотря на то что к сладкому я совсем равнодушен. Остаток вечера мы слушали истории о бабушкиных путешествиях по всему миру, рассказывали ей об учебе, каникулах и дне рождения Клема.

– Твоя мама так любит это место. По крайней мере, в молодости они часто ездили туда праздновать что-либо или просто отдыхать на выходных. Жаль только, что ехать долго, – сказала Лала.

– Да уж. Но мы менялись местами. Вели машину по очереди, так что все не так плохо, – ответил Клем.

– А как там мама поживает? Она мне старается ничего не рассказывать, все время переживает из-за того, что я буду ее осуждать…

– Она все так же не может начать жить нормально. Больше мне нечего добавить, ты и так все понимаешь. Вообще не хочу обсуждать эти проблемы. Я на отдыхе все-таки, – довольно жестко и с усталостью в голосе проговорил мой друг.

– Да, понимаю. Больше ни слова, – кивнула Лала и улыбнулась как ни в чем не бывало.

Еще немного посидев с ней, мы стали собираться на прогулку. Клемент обещал показать мне Фигерас и окрестности города.

– Сходим на главную площадь, в музей Дали, а после завалимся в один довольно-таки неплохой бар, – пообещал он.

Хоть я и чувствовал легкую усталость и переутомление, отказываться от мини-экскурсии по городу мне совсем не хотелось. Клемент уставшим не выглядел. Он активно разбирал вещи, разговаривал, врубил музыку на полную громкость, словно долгого перелета и не было вовсе. Думаю, это все из-за энергетиков, которые он так часто пьет. Скоро они ему воду заменят.

– Может, тебе кофе выпить? Он тут неплохой. И спать перестанешь хотеть, так как с «убитым» человеком мучительно тяжело гулять, – предложил Клем.

– Ты же сам знаешь, что меня ничто не бодрит. – Я сразу вспомнил времена, когда мы оставались друг у друга дома на ночь, выпивали кофе или энергетики, устраивали киноночь и параллельно забавлялись с chatroulette[10], но долго бодрыми мы не оставались. Все равно в четыре утра засыпали.

– Тогда просто возьми себя в руки. У нас всего неделя, и мы должны провести ее хорошо. Посетить все нужные места, получить положительные эмоции и забыть про все то дерьмо, что происходит в Квебеке. Меня уже от одной только мысли о нем тошнит, – раздраженно завершил фразу Клемент. И его можно было понять. Понятия не имел, что у него столько проблем, хотя считал его лучшим другом.