– Нет, у меня нет подобного образования.

– А какое у тебя образование?

– Никакого. Я еле школу закончил и ненавижу сидеть за партой. Но меня дети любят, я всегда с ними нахожу общий язык, и легко мог бы работать, – настойчиво отвечает он, уверенный в том, что одного желания в нашем мире достаточно.

Меня не шокирует то, что Дэш не имеет никакого диплома. Меня больше шокирует то, что он считает всё таким лёгким и простым.

– Но этого недостаточно, чтобы тебя рассмотрели, Дэш. Даже я, со всеми своими корочками и дополнительными сертификатами, не могу найти место. Прости, но твои мечты должны иметь хотя бы какой-то фундамент.

– Знаю я, Лекси, знаю. Но я думал, что в этом деле важнее то, чему ты можешь научить, а не то, сколько бумажек принесёшь с собой. Я прекрасен на волнах, и они это видели. Я уже встречался с ними на одних соревнованиях и выиграл там, получив первое место. Это должно было помочь мне, а, выходит, что я ошибся, понадеявшись на что-то несуществующее, – печально вздыхает, и его плечи опускаются. Боже, от его вида у меня сердце щемит, как будто Дэш мне родной человек, и сейчас я не знаю, как его поддержать.

– Может быть, тебе сначала получить образование, чтобы попробовать в следующий раз? – Предлагаю я.

– Посмотри на меня. Ты представляешь меня за партой, Лекси? Я и часа там не смогу просидеть, мне нужно движение, мне нужно куда-то ехать, видеть новых людей, участвовать в жизни этого мира. Я знаю, что это ребячество, и в мои годы пора бы уже задуматься о чём-то серьёзном. Но я не хочу быть таким, как все остальные. Я хочу дарить людям радость, находиться в своей стихии и наслаждаться первыми успехами моих учеников.

– И ты собираешься всю жизнь разъезжать на своём трейлере и покорять волны? – Грустно спрашиваю его.

– Не знаю. Я никогда не строю планы дальше, чем сегодняшний день. Это бессмысленно, – пожимая плечами, Дэш допивает свой сок и запихивает в рот последний кусок пиццы.

– Но… а как же стабильность? Ведь надо иметь хоть что-то постоянное, чтобы быть уверенным, что с тобой завтра всё будет хорошо. Нельзя так, Дэш, – ужасаюсь я.

– Зачем, Лекси? Смысл? Завтра может комета упасть на землю или же начнётся война, да много вариантов того, что завтра может произойти всё не так, как ты планируешь. И это заставит тебя сомневаться в себе и в том, кто ты есть. Ведь вокруг нас огромный мир, и в нём всё есть для жизни. Меня не удручает то, что я живу так, как и плевать на то, каким меня видят другие в моей одежде из помойки. Мне нравится чувствовать природу, стихию и себя в ней. Я живу, Лекси, каждый день и вижу много ярких событий. Я кочую с места на место и наблюдаю за тем, как люди превращаются в озлобленных и недоверчивых уродов, боящихся своих эмоций и чувств. Неужели, это так плохо? – Дэш опускает голову и качает ей.

Мне неприятно слышать о том, что завтра, вероятно, его не будет рядом, потому что он увлечётся чем-то новым и пропадёт навсегда. Меня это очень сильно пугает, причиняет необъяснимую боль и пробуждает тоску.

– Нет, не плохо, раз ты чувствуешь себя хорошо. Только я другая и выбираю стабильность, заначку на чёрный день и минимальный риск. Последнего мне достаточно. Мы просто разные, и я не могу понять тебя, Дэш. В тебе нельзя быть уверенной, потому что через час ты захочешь увидеть Тадж-Махал и… – замолкая, поднимаюсь со стула, так и не решаясь быть честной.

Я не могу потерять то, что мне не принадлежит. А я понимаю сейчас, что закончить хотела примерно вот так: «и бросишь меня, разбив моё сердце». Я не имею права привязываться к нему, но уже совершила эту ошибку, и как с ней жить дальше не представляю. Я готова простить ему многое, даже то, что никогда не простила бы другому человеку, но знать, что с этим парнем всегда буду бояться будущего и его желаний, страшно.

Дэш оказывается за моей спиной, когда я слишком долго и тщательно мою тарелку. Его пальцы ложатся на мои, и он забирает губку, а я замираю, борясь со слезами разочарования.

– Лекси, я не брошу тебя, пока буду тебе нужен. Обещаю, – шепчет он, смывая пену с моих рук и с тарелки.

– Я не поэтому…

– Поэтому. Ты расстроилась, так и не поняв того, что сейчас причина, по которой я до сих пор здесь – ты и, может быть, мелкая засеря, – поворачиваю голову к нему, замечая улыбку, и сама улыбаюсь, но быстро. Дэш выключает воду и подхватывает полотенце, тщательно и нежно вытирая сначала мои руки, а затем свои.

Боже, мне кажется, я влюбилась. Дурочка такая, влюбилась в парня, у которого нет стабильного завтра, и которому я так боюсь верить.

– Всё не так сложно, как тебе кажется, Лекси, – Дэш заправляет локон волос за моё ухо, и его глаза возвращаются к моим. Столько нежности, и если бы я была полной идиоткой, то могла бы сказать, что я ему больше, чем нравлюсь.

– Ты не видишь того, что будущее это и есть ты сама. Оно зависит не от обстоятельств, а от тебя. И только ты сможешь добиться того, что сделает тебя счастливой. Пусть, они считают тебя недостаточно хорошей, но ведь главное, какая ты внутри, а не то, какой ты хочешь казаться. Именно настоящая ты можешь свернуть горы. Только вот ты очень пугливая и не готова принять тот факт, что наши ошибки, наши проблемы, наши слабости это и есть опыт, который делает нас сильнее, – его голос стихает до шёпота, становясь более интимным, более чувственным, как и его рука оказывается на моей талии, прижимая к себе теснее.

– Но… всегда приходит конец, верно?

– А зачем о нём думать, Лекси? Для чего изначально настраивать себя на боль, призывая её? Это лишнее. Это глупое и пустое.

– Я не могу иначе. Я привыкла, что знаю, где буду завтра и через неделю. Я…

– Тише, – он прикладывает палец к моим губам, и я замолкаю.

– Ты раньше времени начинаешь паниковать, а я сейчас так рад тому, что ты простила меня и готова позволить задержаться ещё ненадолго здесь. Ты не замечаешь того, что происходит в эту минуту. Ты уже где-то далеко впереди, так и не успев оценить того, что с тобой случилось. Ты пропускаешь свою жизнь сквозь пальцы, и это никогда не повторится, а ты так и не насладилась моментом. Остановись, Лекси, и обернись вокруг. У тебя есть миллион причин, чтобы улыбаться, и кто-нибудь нечаянно влюбится в твою улыбку, ставшую веским аргументом, чтобы обернуться и успеть украсть тебя для себя, – моё сердце нещадно стучит в груди, когда я понимаю, что ещё немного, и его губы будут на моих. Я получу то, о чём тайно мечтала, и даже его слова сейчас не доходят до меня полностью.

О, боже, ну только не тяни время…

Дыхание Дэша близко. Его пальцы проходятся по моей щеке и путаются в волосах, сжимая голову, и ещё секунда…

Крик Мими, от которого я вздрагиваю, и вся магия моментально исчезает, вызывая неловкость и натянутую улыбку Дэша.

– Можно? – Отпуская меня, спрашивает он.

– Нужно. Она весь день мне мозг выносит и не ест, – киваю я.

– Она просто ждала меня, чтобы спокойно заснуть, – с улыбкой отвечает он и направляется в детскую, а через несколько мгновений Мими уже не слышно.

И ты поверила ему, дурочка, да? Вот и я такая же. Но что будет с нами, когда он бросит нас?

Глава 22

– Дэш, а ну отдай ключи! – Хватая сумку с детскими принадлежностями, чтобы в очередной раз не быть виноватой в оперном завывании Мими, вылетаю за парнем из дома и успеваю перекрыть ему путь.

– Я не разрешала тебе брать мою машину, – зло шиплю, выхватывая у него ключи от автомобиля и вручая сумку, а сама забираю Мими.

– Но это разумно, Лекси, если я буду вести машину, а ты следить за засерей. И к тому же я, вообще, предполагал бросить вас с ней где-то на пляже, чтобы вы позагорали, а сам бы быстро сгонял до клиники и заскочил к шестому кандидату, – цокая, Дэш закатывает глаза.

– Я же сказала тебе, что мы больше не занимаемся поиском отца Мими, – напоминая ему, удобнее беру малышку, похлопывая по спинке и уверяя, что всё в порядке.

– Но хотя бы анализы сдать мы можем, Лекси? Нельзя всё бросать из-за того, что трудности появились. Я же остался здесь только из-за этого.

– Только из-за этого? – Прищуриваюсь я.

– Ладно, не только из-за этого. Согласись, что со мной расследование продвигается быстрее.

– Нет, Дэш, ты не поведёшь мою машину, – упрямо качаю головой.

– Это не твоя машина, а Макса, – напоминает он.

– Тем более! Я не доверяю тебе её.

– То есть Мими мне доверяешь, спать на кровати Макса доверяешь, пончики мои ешь, а вот машину не доверяешь? Это нечестно!

– Нечестно как раз то, что пончиков не было утром.

– Боже, да притащу я тебе эти пончики! Мы только время теряем, споря о том, что ты всё равно дашь мне сделать. Ты же хочешь продолжить искать отца Мими и думаешь об этом, но вот твоя чёртова дьяволица решила сейчас взбунтоваться, – Дэш всплёскивает руками и открывает дверцу машины, но я не даю ему сесть в водительское кресло.

– Моя дьяволица сейчас готова придушить тебя, потому что ты меня бесишь. Я не собираюсь сидеть рядом с Мими только из-за того, что женщина. У нас в стране равноправие, и я могу вести машину так же хорошо, как и ты. У тебя, вообще, права-то есть?

– Эм, ну, возможно, в трейлере валяются… но я отлично вожу, твою же старушку не изнасиловал.

– Ты её не изнасиловал, потому что она дряхлая и похожа на засушенный абрикос, а тебе же только загорелых курочек гриль подавай, таких, как ты сам!

– Началось. Почему ты вечно стараешься уязвить меня по поводу того, что я не обделён женским вниманием? Мне, конечно, льстит то, что ты меня ревнуешь и тоже хочешь побыть во власти моего обаяния, но всему есть предел.

– Что? Да я век бы тебя не видела и не знала, Дэш! Ревную? Никогда! Ты слишком высокого мнения о своей внешности, которая на меня никак не действует, – зло шиплю я, отталкивая его от машины.

– Мда, всё же тогда в баре надо было тебя поцеловать так, чтобы у тебя глаза на лоб полезли, и ты бы успокоилась, ревнивая сороконожка, – смеётся он, снова легко и просто заводя меня.