Мы позавтракали, и Тереза стала помогать Вайолит мыть посуду. Тетя Пэтти собралась к пастору, чтобы обсудить «Приноси-покупай», и спрашивала, захочу ли я пойти с ней.

— Тебя прикуют к прилавку, — сказала она. — Ради всего святого, не бери белых слонов, если это будет от тебя зависеть. Они каждый год возвращаются. Теперь уже все их знают.

— Слоны никогда не забывают, — крикнула из кухни Вайолит, — а люди никогда не забывают белых слонов.

— Сегодня Вайолит в бодром настроении, — прокомментировала тетя Пэтти. — Это потому что она заполучит Терезу помогать ей в рассадном сарае.

— Я пойду с вами, — сказала я.

Когда я спустилась вниз, по аллее приближался человек. Он был высок и светловолос, но я никогда раньше его не видела.

Вайолит заметила его сквозь окно в кухне.

— Он тут, — крикнула она. — Джентльмен, который приходил.

Я вышла в сад перед домом. Он сказал:

— Должно быть, вы Корделия… мисс Грант.

— Да, — ответила я. — Боюсь, я не знаю…

— Вы не знаете меня, но я считал, что должен зайти и повидать вас. Я Джон Маркем, брат Лидии. Вы помните Лидию?

— Лидию Маркем! Ну конечно. О, как приятно с вами познакомиться.

— Надеюсь, вы не против того, что я вот так пришел.

— Я рада, что вы зашли.

Вышла тетя Пэтти.

— Тетя Пэтти, — сказала я, — это мистер Маркем. Вы слышали, как я рассказывала о Лидии, которая была со мной в Шаффенбркжкене. Это ее брат.

— Очень приятно познакомиться, — сказала тетя Пэтти. — Вы приходили позавчера?

— Да, и мне сказали, что сегодня я застану здесь мисс Грант.

— Так входите же, пожалуйста.

— Вы куда-то собирались идти?

— Это неважно.

Я провела его в малую гостиную. Вошла Вайолит.

— Значит вы вернулись, — сказала она. — Теперь садитесь. Я принесу вам что-нибудь. Вы что предпочитаете, кофе или чай?

— Сначала, — сказал он, — я хотел бы поговорить с мисс Грант.

— Я принесу вам что-нибудь позже, — сказала Вайолит. — В этом году пастернаковое вино особенно удалось.

— Спасибо.

— Я ухожу к пастору, — сказала тетя Пэтти. — Вы двое можете поболтать, а потом мы все соберемся. Так они удалились и оставили нас.

Он сказал:

— Надеюсь, я не пришел в неудобный момент.

— Конечно, нет. Я так рада встретиться с вами. Я много гадала, как там Лидия, потому что я ей написала, а ответа так и не получила. Как она? Жаль, что вы не привезли ее с собой.

— Лидия умерла, — сказал он.

— Умерла! Но…

— Да. Это был ужасный удар для всех нас. Нам ее очень недостает.

— Но она была молода… Она никогда не болела. Как она умерла?

— Это был несчастный случай… в горах… в Швейцарии. Она каталась на лыжах.

— Лидия на лыжах! Она всегда избегала спортивных упражнений под открытым небом, когда мы были в школе. Она даже пропускала занятия физкультурой, когда только могла.

— Она была со своим мужем.

— С мужем! Так Лидия вышла замуж!

— Это длинная история. Я хотел повидать вас, потому что она часто о вас говорила. Я думаю, из ее школьных подруг вы были самой любимой. Потом вы ей написали. Я нашел ваше письмо и почувствовал, что должен либо написать, либо приехать и повидать вас. Вот я и приехал.

— Так жаль… Я ничего не соображаю. Это такой шок. Лидия… мертва!

— Это была большая трагедия. Это разбило сердце ее мужу. Они были женаты не больше трех месяцев.

— Не могу в это поверить. Я думала, она должна была еще год учиться в Шаффенбрюккене.

— Да, я знаю. Ей было всего семнадцать. Но она встретила этого человека и полюбила его. Мы хотели, чтобы они подождали, но Лидия на это не соглашалась. Она могла быть очень упрямой. Наш отец колебался, но он просто обожал Лидию. Он умер вскоре после нее. У него было слабое сердце, и шок его доконал.

— Не могу выразить, как это все печально.

— Вы так добры, что принимаете это близко к сердцу. Лучше, если вы узнаете. Я подумал, что вы можете снова написать Лидии.

— Где она познакомилась с этим молодым человеком?

— Марк Чессингем останавливался близ нашей фермы в Эппинге. Мы не фермеры, это наше хобби. Ферму для нас ведет управляющий. Мы в основном живем в Лондоне и сбегаем на ферму на уик-энд, когда это удается. Он изучал юриспруденцию. Его семья имеет свое дело в Базеле и филиал в Лондоне. Он приехал поработать в лесной коттедж. Ему нужно было сдавать экзамены. А наша ферма расположена как раз на краю Эппингского леса, что очень удобно, поскольку так близко от Лондона. В сущности именно поэтому отец и выбрал это место.

Он ненадолго смолк, затем продолжал:

— Однажды она встретила его. Они влюбились друг в друга и хотели пожениться. Мой отец предпочел бы долгую помолвку, но Лидия и слышать об этом не хотела и грозила убежать с ним, если согласия не дадут. В конце концов отец уступил… конечно не без опасений… Но Марк был очарователен, и они казались подходящей парой. Поскольку они так спешили, свадьба была очень спокойной.

— Она не написала и не сообщила мне.

— Действительно странно, потому что она часто вас упоминала, и так гордилась им и тем, что выходит замуж. Он был очень приятным парнем. У Лидии было небольшое состояние, которое перешло к ней, когда она вышла замуж. Сначала я думал, что он, возможно, имеет ко всему этому какой-то интерес, но он сам казался настолько хорошо обеспеченным, а его семейный бизнес был известен даже в Англии… Да он никогда не проявлял никакого интереса к ее деньгам. Они покинули Англию почти сразу после свадьбы, а три месяца спустя… она была мертва. Мы получали от нее такие счастливые письма, что даже отец пришел к выводу, что был в конце концов прав, позволив ей выйти замуж. Потом мы получили известие. Сердце Марка было разбито. Он написал нам чрезвычайно трогательное письмо. Она была слишком безрассудна, говорил он. Много раз он ее предупреждал. Но она рисковала. Она была так полна энтузиазма, ей так хотелось блистать в его глазах, и она пыталась сделать то, что делали профессионалы. Это было концом. Ее тело нашли только через неделю после несчастного случая.

Я молчала, и он мягко сказал:

— Мне жаль, что я вас так огорчил. Возможно, было бы лучше, если бы я не приходил.

— Нет, нет. Лучше знать. Но это такой шок. Когда знаешь кого-то так же хорошо, как я знала Лидию… даже если уже прошло какое-то время с тех пор, как я ее видела…

— Я рад, что вы ее так любили.

— Скажите мне, — спросила я, — вы в отпуске?

— Нет. Я работаю в Лондоне, но подумал, что возьму несколько дней и приеду навестить вас. Просто у меня было ощущение, что хочу именно это. Должен признаться, что прочитал ваше последнее письмо Лидии и понял, что должен вам рассказать. Мне не хотелось, чтобы вы подумали, что она просто поленилась отвечать.

— Лидия очень много говорила о своей семье. Она любила вас всех. Полагаю, теперь вы глава семьи.

— Можно и так сказать. В нашей семье никогда не было патриархальной атмосферы. Мы все были хорошими друзьями.

— Вы занимаетесь банковским делом, не так ли?

— Да.

— В Сити в Лондоне?

Он кивнул.

— У нас дом в Кенсингтоне, а потом еще ферма, конечно. Моя мать умерла, но нам везло на хороших гувернанток для Лидии. Дома всегда было очень весело. Наш отец был нам скорее как брат. Возможно, он был недостаточно строг… например, с Лидией. Если бы она подождала… Если бы она не была так безрассудна…

— Она была такой счастливой. Когда она говорила о доме… было ясно, что он для нее означает.

— А потом уехала с мужчиной, которого едва знала.

— Это любовь, — сказала я.

— Полагаю, вы правы. Если бы только… Это мрачная тема. Пожалуйста, расскажите мне о себе. Лидия, бывало, говорила, что вы собирались стать партнершей своей тети в каком-то чудесном елизаветинском поместье.

— Боюсь, я должно быть преувеличивала великолепие этого поместья. Возможно, у меня есть привычка преувеличивать, когда я чем-то горжусь.

— Вероятно, мы все это делаем.

— Похоже, у девушек создалось впечатление, что мы сказочно богаты и что у нас бесценный дворец с очень процветающей школой в виде своего рода хобби. Когда я вернулась домой на каникулы, я узнала, что у моей тети финансовые трудности и она продает дом и что мне придется работать в другой школе.

— Что вы и сделали.

— Да, в Девоне — замечательное старинное место среди развалин аббатства. Школа расположилась в бывших помещениях послушников.

— Звучит невероятно интересно.

— Да, так и есть.

— И вам там чрезвычайно нравится.

— Там очень интересно. Я бесконечно восхищена своей директрисой и тем, как она управляет школой, а на каникулы я сбегаю отдохнуть сюда.

— Это милый дом. Не знаю, почему… — он резко остановился. — Извините, что так прозвучало…

Я засмеялась.

— Это прозвучало как правда. Обычный маленький дом… не больше коттеджа, но в нем что-то есть, не так ли? Вы пробыли здесь не больше получаса, но чувствуете это. Моя тетя. Она так влияет на место.

— Надеюсь, мне доведется еще ее увидеть.

— Когда вы должны возвращаться?

— Я думал, что поеду завтра.

— Что ж, я уверена, что если вы правильно разыграете свои карты, вас пригласят на ленч. В любой момент Вайолит, преданная подруга и компаньонка моей тети… появится с подносом, на котором будут стоять рюмки и бутылка ее пастернакового вина. Если вы выпьете его с удовольствием и зайдете так далеко, что скажете ей, что никогда не пробовали лучшего пастернакового вина, вас наверняка попросят остаться на ленч.

— Все от этого зависит?

— Конечно нет. Вас пригласит тетя, и я уже решила сделать это. Вполне достаточно. Но не грех доставить удовольствие Вайолит. Только не будьте слишком усердны в похвалах, она проницательна. Просто посмакуйте, склоните голову набок и скажите «ах». Она такая прелесть, хотя люди не всегда это понимают. Нам нравится ее поддразнивать и доставлять ей удовольствие.