Она мягко отстранила его, открыла дверцу холодильника, достала два яйца, положила на стол, посмотрела на Борисова. Он достал из сушилки ковшик, Аня налила в него воды, положила яйца, поставила на конфорку, включила огонь. Борисов задумчиво наблюдал за ее действиями.

– Ань, хочешь уехать в Чебоксары? – спросил он.

– Да, я уже решила.

Эта ее уверенность разозлила Борисова.

– Нет, ты решила! А я тут ни при чем, выходит? Короче, так. Я уезжаю на работу, а ты остаешься на хозяйстве. Живи тут как дома, пожалуйста. Приготовь мне ужин, когда вернусь. Хочу видеть в своем доме настоящую хозяйку.

– Ладно, – пожала плечами Аня. – А из чего?

– Ну... я куплю. Нет, дам деньги, ты сама сгоняешь в супермаркет и купишь все, что хочешь... Готовить-то умеешь?

– Это проверка, что ли?

– Да перестань... – Борисов наклонился, поцеловал девушку в губы. – Если не умеешь, я напишу тебе список, вечером вместе разберемся...

– Я что, совсем дура, по-твоему, да? Или ты боишься, что возьму деньги и сбегу? Да у меня самой есть, могу купить...

– Аня, перестань...

– И паспорт тебе оставлю, если боишься...

– Перестань, я сказал! Ничего не боюсь, хочу, чтобы ты ждала меня дома... Можешь считать эту квартиру домом?

– Ну, не знаю... Мы же с тобой...

– Да к черту все это! Ты будешь меня ждать дома?!

– Да, Стасик...

Яйца булькали в ковшике, но Борисов не думал о завтраке, он подхватил Аню на руки, понес ее в комнату, на диван. Она дрыгала ногами, противилась внезапному насилию, но Борисов был неумолим. Принес ее в комнату, уложил на диван, задрал футболку, прикрывавшую ее красоту. А она, зажмурившись, уже не сопротивлялась, а просто лежала и ждала его...

И он пришел, вначале губами, жадными, горячими и ласковыми, а потом и всем своим возбуждением и напряжением. Этот утренний секс был даже приятнее, чем все вечерние приключения. Он мог бы многое сказать об этом, но почему-то на ум приходило дебильное выражение – полный отпад!

– Позавтракаем? – спросил он, целуя ее вспотевшее лицо, слизывая капли пота на лбу Ани.

– Ну давай, – сказала она. – А потом я спать завалюсь... Ты прямо-таки ухайдакал меня.

– Кто кого ухайдакал... Ты была просто обалденной девушкой, не мог устоять...

Они съели по вареному яйцу, выпили по чашке кофе. Аня пошла спать, а Борисов оставил на тумбочке рядом с диваном пять тысяч рублей в новеньких купюрах и поехал на работу, как назло, сегодня до черта проб–лем нужно было решать.

С удовольствием бы остался, лег бы на диван рядом с красивой девушкой, но, как назло, сегодня нужно работать! Люди из ФСБ должны позвонить, сказать о встрече на верхнем уровне, если это случится – надо озадачить Гавриленко, пусть по новой собирает программу. А если не случится – надо думать, как жить дальше...

Да, ситуация сложная...

Но, спасибо неизвестной девчонке, он готов был действовать и решать все свои проблемы.

Даже зная, что Аня спит, он не стал рисковать, велел Максиму ждать его за углом, туда и направился. Опасно было садиться в «мерседес» у подъезда, а вдруг она проснется, выглянет в окно и все увидит? Но и ехать в офис на «Оке» не хотелось. Потому и осторожничал. Звонок из ФСБ прозвучал, когда они уже подъезжали к офису. Борисов после короткого разговора приказал Максиму изменить маршрут движения.

К офису они подъехали через два часа, Борисов решительно поднялся в свой кабинет, где уже сидели озадаченные Гавриленко и Столбовский – из машины приказал им ждать его в кабинете, они и ждали. Борисов сел в свое кресло, положил руки на столешницу, оглядел соратников по бизнесу.

– Извини, Илья, что потревожил тебя.

– Да какие дела? Я... заживаю потихоньку, в общем-то дееспособный. Что у тебя за новости, Стас, выкладывай, не томи.

– Короче, так, мужики. Дело становится опасным, и мы «под колпаком», как я и подозревал. Только что встречался с солидными дядьками с большими звездами на погонах.

– ФСБ? – хмуро спросил Гавриленко.

– Не важно. Мы закончили программу? – И, не дожидаясь ответа соратников, сам ответил: – Закончили. Заработали свои бабки? Ну так все, отдаем ее Володе со всеми параметрами.

– Нет, погоди, – сказал Столбовский. – Со всеми... в том числе и с...

– Тем, что уничтожили? – дополнил его вопрос Гавриленко.

– Именно. Восстанови все данные, Илья, я точно знаю, для тебя это не проблема. Мы отдаем заказчику то, что он хотел, и получаем то, что записано в контракте.

– Они всадили в нее «крота», потому и намекнули, что можно продавать, – сообразил Гавриленко. – Значит, у нас работает их человек! Кто же эта сука?!

Борисов пожал плечами. Какая разница? Если даже они не заметили подвоха, значит, это классный программист. Что тут плохого? Ну сообщит он своему начальству, что делает нечто опасное, товарищи поправят, они уже умеют говорить вежливо, интеллигентно, полковники научились ходить в джинсах и футболках, и ничего страшного. Так даже спокойнее и надежнее.

Так думал он, дипломированный филолог, но оба математика разозлились.

– Нет, я найду эту тварь, вычислю! – яростно сказал Гавриленко. – Мы не будем работать на органы! Мне плевать на их указания, я свободный человек!

– Не ты ли предупреждал меня об опасности этой программы?

– Я, но... Хозяин же ты!

– Перестань. Бабки тебя соблазнили. Более того, халява, Вадик. Получаем классный аванс и ничего нужного им не даем. Те, кто заказывал это, дураки, что ли? Думаешь, они тебе простят невыполнение договора, хоть и составлен он хитро? А тебе, Илюша? Ну и на хрена же нам мучиться, если «добро» на выполнение контракта я получил? От наших, они сказали – бери свои бабки и работай?!

Тяжелое молчание воцарилось за столом. Соратники понимали правоту его слов, но инстинктивно противились им, хотя и догадывались, что вряд ли что можно изменить. А лишние десять миллионов баксов кому же помешают?

– А как же Володя? – первым нарушил молчание Столбовский. – Ты ставишь родного брата...

– Куда? – резко спросил Борисов. – Он сам испугался, страдал, думая, как объясняться с заказчиком. Если они здесь пытались напугать его жену, ты же сам про это толковал, Илья...

– А это они? – спросил Столбовский.

– Да. Там ему могут грозить более серьезные проб–лемы. Я не хочу этого. Заказывали – нате, получите. Он чист перед ними, а я – перед братом. Все мы – чисты.

Гавриленко встал со своего стула, ходил возле стола, мрачно усмехаясь.

– Ты веришь, что ЦРУ разгуливает по Москве с дробовиками и палит в окна в красивых американок? – спросил он.

Тут Столбовский впервые за последние дни не согласился с ним.

– Вадик, если есть бабки, не надо самим гулять по Москве с дробовиками, наших таких гуляк найти несложно. Стас, но как мы Володе все объясним, чтобы он был уверен... Про погоны ему говорить, как я понимаю...

– Не надо, – решительно сказал Борисов. – Криминал угрожает нашим родственникам. А это не шуточки, если принять во внимание, что даже обратиться за помощью официально нам трудно. Детали же разглашать нельзя. И мы решили – отдаем все как есть заказчику. Пусть сам разбирается.

Гавриленко плюхнулся на стул, презрительно хмыкнул.

– А если допрут, в чем фишка, кого отстреливать начнут?

– Вадик, фишка тут может быть только в одном. Выход на важные серверы фиксируется, информация в случае прорыва идет серьезная, но нужная только одной стороне. Которая подверглась атаке, – усмехнулся Столбовский. – Ну и кого это интересует? Мы мирные люди. Полез – получи. А понять, правда это или деза, очень сложно.

– Чекисты хреновы... – усмехнулся Гавриленко.

Еще полчаса они решали, как говорить с Владимиром, чтобы он не заподозрил ничего странного. Пришли к выводу, что все они затерроризированы звонками криминала, но были и странные звонки, с акцентом. И решили – да хватит хитрить, в конце концов, они создали охранную программу, а то, что ее можно использовать в прямо противоположном смысле, – так их это не интересует.

Столбовский и Гавриленко ушли восстанавливать программу. Столбовский, несмотря на ранение, готов был работать, уже проникся идеей, которая сулила большие деньги. Раз тут нет проблем для его страны, так работаем! Чего ж тут еще думать? Гавриленко еще хмурился, но уже согласен был с жаркими доводами товарища.

Борисов долго сидел в своем кресле, размышляя, как бы убить время до вечера. В офисе все было ясно, друзья-соратники работали, домой возвращаться рано, ведь он просил Анюту приготовить ему ужин, а до ужина было еще несколько часов. Ну и что тут делать? Уж если сказал, к ужину, так надо стараться приехать во–время. Что она приготовит ему?

Очень хотелось сорваться с места, помчаться домой и... Да черт с ним, с ужином, могут ведь поехать в какой угодно ресторан, но это было против правил его игры. Позвонить ей?

Борисов взял мобильник и позвонил... брату.

– Привет, Володя, как вы там, в Питере?

– Я тебе звонил ночью, но твой мобильник не отвечал.

– Извини, иногда и у меня ночью бывают важные дела. Ну так что там у вас?

– Нормально, подходим к Эрмитажу. Уже были в Александро-Невской лавре, Русском музее, Казан–ском соборе. Джуди все очень нравится, гостиница оказалась вполне приличной... Да мы спали там часов пять всего. После Эрмитажа завалимся спать. Что у тебя?

– Все отлично, Володя. Программа готова, со всеми параметрами, которые интересовали заказчика. Мы можем ее переслать в твою фирму в ближайшее время.

– Погоди, братишка! Ты меня пугаешь. Что значит – со всеми параметрами?

– То и значит. Я понимаю, что в телефонном разговоре не объяснишь, как мы смогли быстро выполнить сложный заказ, так что приезжай.

– Стас, ты хочешь испортить мне поездку в Питер?

– Дела, Володя. Ну как знаешь. У тебя пролонгированный билет, можешь зарегистрировать его на сегодняшний рейс, можешь через неделю. Но советую тебе не откладывать, а сегодня же сесть на поезд. Пробежитесь по Эрмитажу, рекомендую еще Кунсткамеру посетить.