Ирина Мазаева - Огонек в сердце

– Я тебе отдам завтра, хорошо? Или во вторник. Мне просто пару дней надо прокантоваться. А потом выгорит одно дельце… Прости, заяц, я тебе пока про него ничего сказать не могу, но потом…

– Можешь ничего не говорить, – великодушно разрешила Лиза, – ведь я тебе верю.

– Спасибо, заяц, солнце моё! – Вася подхватил её на руки и закружил.

– Мы так здорово погуляли! Мы снова целовались! – прыгала Лиза на одной ножке, как маленькая.

Час назад она вернулась домой, они заперлись в комнате Давыдовой, и Лиза уже успела пересказать подруге все события и разговоры этого вечера. Точнее, почти все. Кроме их маленькой тайны.

– Я за тебя рада, – Лена сидела, поджав колени к груди и обняв их руками. – Ты не подумай, я правда за тебя рада.

– Да что ты такая грустная?! Увидишься ведь ты со своим Тором. Он симпатичный, интересный. Ну и что, что у него девушка? Сегодня она есть, завтра – нет.

– Он меня старше почти на два года. Я для него кто? Ре-бё-нок. У него там полный университет красивых, высоких, взрослых девиц. Ты же видела его девушку. Её Женя зовут. Как и его. Он – Женя, она – Женя. Они подходят друг другу. И ещё она – красивая…

– А кто мне говорил, что всё это – красивая-некрасивая, высокая-невысокая, худая-полная – полная ерунда? Что надо верить в себя и держать хвост пистолетом?

– Я. Хорошо это говорить кому-то. А вот самой себе почему-то не получается… – вздохнула Лена. – Слушай, Лиза, а ты веришь в бога?

Лиза озадачилась. Ей хотелось продолжать говорить о Васе Рябове, а вовсе не о боге.

– Ну… Он, наверное, есть, – высказала предположение она.

– Мне так интересно… Представляешь, люди однажды договорились и стали считать, что где-то есть некто, кто управляет их жизнью. У кого можно что-то попросить. И кого обязательно надо потом, после того, как он исполнит желание, поблагодарить. Я тут, знаешь, что поняла? Я очень хочу побывать в Иерусалиме. Сходить в храм Гроба Господня, где находится плита, на которой воскрес Иисус Христос. И в Гефсиманский сад, где проходила Тайная вечеря. Пройти по крестному пути… Мне кажется, там можно понять…

– Что понять?

– Не знаю. Всё понять. Я всё-таки верю, что Иисус Христос жил на самом деле.

– К тебе бабульки с брошюрками прорвались? – сочувственно-иронично поинтересовалась Лиза.

– Какие бабульки? А, свидетельницы Иеговы. Нет! При чём тут они? Просто мне стало так интересно… Представляешь, собирается куча людей в специальном здании, молится, желает всем добра, мира во всём мире. Сколько положительной энергии вырабатывается! Это как электростанция. А потом эта положительная энергия где-то хранится. А когда кому-то становится плохо, когда у него заканчиваются силы, то можно подключиться к этой энергии и решить свои проблемы.

– То есть, это всё-таки не бог решает все проблемы?

– И он тоже. Может быть, бог – это и есть эта хорошая энергия? Каждый раз, когда мы совершаем добрый поступок, положительная энергия в мире увеличивается, бог становится сильнее, и мы, таким образом, не просто помогаем какому-то конкретному человеку, а вообще – всему человечеству…

Лиза, которая уже перестала прислушиваться к привычным Ленкиным умствованиям, услышав последнюю фразу, оживилась. Ведь она же сегодня помогла Васе! И, как выяснилось, вообще всему человечеству. Ей тут же захотелось поделиться с подругой своей радостью, но в следующую же секунду она вспомнила, что ведь это их с Рябовым маленькая тайна, раскрывать которую Давыдовой нельзя ни в коем случае. И она промолчала. Лена же, казалось, уже и не нуждалась в собеседнике:

– Мне кажется, что бог…

Но Лиза вновь отключилась. Это ей было как-то неинтересно. По крайней мере, сегодня. Потому что сегодня они так замечательно погуляли с Васей, потому что он снова называл её «заяц» и «солнце моё», и «душа моя», и это было так… романтично! Волнующе. Ведь её так никто никогда не называл. А ещё он, расставаясь, назвал её «мой малыш»…

Лиза похвасталась этим Лене, но та почему-то пропустила всё мимо ушей. Она вся была в своих обычных теориях и мечтах. Стоило Лизе поймать себя на этих мыслях, как тут же в душе её вспыхнула обида. Ведь это уже не в первый раз такое происходит: Лиза, вся в эмоциях, как обычно, что-то долго и сбивчиво рассказывала подруге, вспоминая подробности, разыгрывая самые важные сцены, а та сидела с немного даже равнодушным лицом, вроде бы и слушала…

«Для неё всегда были важнее она сама, её переживания, теории, мечты, фантазии, книги, а не я. А я – живой человек! – подумала Лиза. – Вася прав, она немного не в себе. Никогда ничего смешного не расскажет. Только свои теории. Как же с ней скучно!»

– …И вот я думаю… – между тем продолжала Лена.

– Лена! – перебила её Лиза. – О чём ты говоришь? Ну вот о чём? Ну какое это имеет значение? У меня такие события в жизни! У меня впервые свой парень появился! Мне так нужна поддержка. Я хочу, чтобы меня выслушали хотя бы. А тебе до меня и дела нет! Я вообще не понимаю, зачем тебе я? Ты мне хочешь доказать, что ты умнее меня? Зачем ты постоянно какие-то теории придумываешь? В бога, между прочим, либо верят, либо нет, а не размышляют – а не энергия ли он в специальном резервуаре?

– Что? – не поняла Давыдова.

– Ты опять меня не слышишь? Вот так всегда, всегда! То у тебя плоскости перемещаются, то третья рука отрастает, то ещё что-нибудь. А мы живём здесь, в этом мире, и именно сейчас, в данный момент!

– По-моему, это ты меня не слушаешь, – в ответ на резкие высказывания подруги ответила Лена. – Я ведь о твоём Рябове говорила. Точнее, о любви. Что она берётся из…

Но Лиза снова перебила:

– Ты сейчас-то меня слышишь? Правильно Вася сказал, что ты не в себе. И как я раньше этого не замечала!

– Что ещё он тебе про меня наговорил?

– Ничего особенного. Он умный, он говорит, что не надо людей осуждать.

– А тебе есть за что меня осуждать?

– Ты – чёрствая!

– По-моему, утром у тебя была чёрствой Катя. А вечером уже и я тоже? – нервно хихикнула Лена. – Лиза, что с тобой происходит? Я не понимаю, что случилось?!

– Всё ты понимаешь. Тебе просто тоже Вася не нравится!

Лиза и сама уже не понимала, с чего она затеяла этот скандал, какая муха её укусила, но отступать ей не хотелось. Но и сказать тоже было особенно-то и нечего. Потому что она и сама толком не понимала, чего хочет от Лены.

– Я пойду к себе! – гордо сказала она и тут же осуществила своё намерение.

Лена её не остановила.

– Ну и не надо! – вслух высказалась Лиза, включая компьютер и вылезая вКонтакт.

На часах было почти уже два, давно нужно было ложиться спать, но ей не хотелось. Она и злилась на подругу за то, что та действительно не от мира сего и разговаривает с ней о чём угодно, только не о Васе Рябове. И вместе с тем она чувствовала себя виноватой перед Леной. С чего это она вдруг накинулась на Давыдову? Что хотела сказать? Чего вообще от неё хотела?

– Мама права: я совершенно не умею общаться с людьми, – продолжала Лиза общаться сама с собой. – Я – неумёха, истеричка и просто дура! И как этого до сих пор не заметил Вася? – и тут же испугалась: – А вдруг он заметит?!

И дальше уже мысли поскакали, полетели сами собой: «А вдруг он заметит? А вдруг он поймёт, что я – чудовище? Что я только прикидываюсь хорошей, а сама… А сама мало того, что уродина, так ещё и полная дура. И вообще, не умею с людьми ладить. И столько во мне плохого…»

«На автомате» Лиза вылезла в свои сообщения. Там было… письмо от Пахомовой. Лиза чуть с компьютерного кресла не свалилась: что должно было произойти в мире, чтобы заносчивая Светка вдруг решила обратиться к ней, Лизе Старковой из Пряжи? Лиза открыла письмо…

«Думаешь, он – твой? А знаешь, почему Рябов в субботу, двенадцатого, тебя продинамил? Потому что он гулял со мной!» – высветилось на мониторе.

До четверга Лиза с ума сходила от подозрений. С чего это вдруг Пахомова решила ей написать? Правда ли, что Вася тогда гулял с ней? Если нет, то откуда Светка знает, что он должен был встречаться с Лизой?

Поговорить обо всём этом ей было не с кем, потому что Ленка на неё всё ещё обижалась. Они жили в одной квартире, сидели за одной партой, а были как чужие. Говорили, конечно, о бытовых делах, об уроках, но как-то натянуто. Лиза считала, что Давыдова страдает из-за своего Тора, точнее, из-за наличия у него девушки. Но при чём тут она, Лиза? Ведь она же в этом не виновата. И вообще, она ни в чём не виновата. И в том, что неожиданно вышла из себя и наговорила подруге того, что лучше было бы не говорить, тоже. Ведь Ленка же знает, что у неё просто такая реакция на переходный возраст.

Да и самой Лизе с подругой говорить не хотелось. Потому что это было бессмысленно. Ведь Лена вся в своих фантазиях. Да и Рябов ей, как выяснилось, не нравится. Чем Лена ей может помочь?

Спросить же самого Васю напрямую Лиза не могла. Давала себе слово – сделать это, чтобы не мучиться подозрениями, но – не могла. Хотя они постоянно общались в школе. Вокруг Васи всё реже стал собираться кружок из преданных поклонниц, и всё больше времени он проводил с ней, с Лизой. Всё равно она стеснялась.

Да и к тому же Светка Пахомова, казалось, вообще забыла об их – и Васином, и Лизином – существовании. К четвергу Лизе уже стало казаться, что это сообщение – какой-то глупый Светкин розыгрыш. Она пришла к выводу, что Пахомова всё врёт. Что Светка просто жутко завидует Лизе из-за того, что Вася выбрал не её, Светку, а её, Лизу. А потому и врёт. И плетёт интриги, как в сериалах. Чтобы разлучить Лизу с любимым.

Она пришла к выводу, что и Катя, и Лена тоже ей просто завидуют, и она совершенно права, что честно сказала им, что она про них думает. Ведь они же её сами первые обидели – отозвались плохо о Васе, зная, что она от него без ума.