– У меня однозначно есть пояс с инструментами, а значит, ремонт – моя задача. Так что будь добра, отойди в сторону и позволь мне установить дверь в твою ванную.

Следующие шесть часов я занимался тем, что ремонтировал в ее доме то одно, то другое. Она даже помогла мне приколотить на место несколько деталей. В последнюю очередь я забрался на крышу ее дома и попытался залатать несколько дыр.

– Ты хоть понимаешь, что ты делаешь? – кричала мне Алисса снизу. Она отказалась лезть на крышу, потому что, что в отличие от рекламного щита, там не было никакого ограждения.

– Конечно, я понимаю, что делаю, – крикнул я в ответ.

– Но откуда тебе знать?

Я повернулся к ней и хитро улыбнулся.

– Я смотрел документальный фильм о починке кровли.

Она широко раскрыла глаза и судорожно замахала руками.

– Нет. Нет. Спускайся немедленно, Логан Фрэнсис Сильверстоун! Просмотр документального фильма не делает тебя профессионалом!

– Да, а вот инструментальный пояс – делает.

– Логан!

– Алисса!

– Земля!

– Небо!

– Спускайся немедленно. Я принесу тебе воды. Просто… Я найму мастера, чтобы он починил крышу, ладно? Тогда ты не будешь считать, будто должен ремонтировать ее.

Я хихикнул и начал спускаться по лестнице.

– Хорошо. Потому что я понятия не имел, с чего начать.

Как только мои ноги отказались на земле, Алисса с силой стукнула меня и сощурила глаза.

– Больше никогда так не идиотничай, ладно?

– Ладно.

– Мизинчики? – спросила она.

Мы сцепились мизинцами, я притянул ее ближе к себе. От этого легкого прикосновения мое сердце забилось чаще. Я видел, как дрожали ее губы, когда она смотрела мне в лицо.

– Мизинчики.

Мы стояли близко друг к другу, каким-то образом сближаясь с каждой секундой. Я почувствовал, как ее губы осторожно коснулись моих – но мы не целовались. Мы просто каким-то образом превратились из двух людей в одного, вбирая дыхание друг друга.

– Ло… – прошептала она, ее выдох коснулся моей кожи.

– Да?

– Нам не следует так близко стоять друг к другу.

– Хорошо.

Она кивнула и отступила назад.

– Хорошо. – Она провела ладонью по волосам и напряженно улыбнулась мне. – Тебе нужно выпить воды или еще чего-нибудь. Ты работал как сумасшедший. Я пойду на минутку в свою комнату, мне нужно передохнуть.

Я согласился и направился на кухню за стаканом воды. Я гадал, чувствовала ли она ко мне то же самое, что я чувствовал к ней, когда мы стояли так близко. Я гадал, приходилось ли ей с такой же силой сопротивляться чувству притяжения, как и мне.

Открыв холодильник, я замер, увидев там сплошь свежие продукты.

– Ты что, недавно ходила в магазин? – крикнул я в сторону ее комнаты.

– Да, вчера.

При виде овощей и сырых колбасок в голове у меня пронесся вихрь мыслей. Я начал обшаривать ящики кухонных шкафов.

– Ты не против, если я что-нибудь приготовлю на скорую руку?

– Нет, конечно. Действуй. Бери все, что найдешь.

Замечательно.

Я принялся хозяйничать на кухне, доставая кастрюли и сковородки. Спустя несколько минут на плите уже разогревался куриный бульон, а я начал нарезать грибы и свежий чеснок.

– Послушай, когда ты сказал, будто хочешь что-нибудь приготовить на скорою руку, я решила, что ты имеешь в виду сэндвичи, – улыбнулась Алисса.

– Извини, – выдохнул я, стоя у плиты и обжаривая на сковороде колбаски. – Джейкоб предложил мне работу в своем ресторане. Но он требует, чтобы я приготовил три идеальных блюда, прежде чем он даст мне эту работу. И при этом он ведет себя как последняя сволочь, забраковывая все, что я ему приношу. Так что я намерен попробовать на тебе кое-какую еду, если ты не против.

Ее глаза расширились от удовольствия.

– О боже, я це́лую вечность не пробовала еду от шеф-повара Логана. С радостью побуду твоей подопытной морской свинкой. Что мы готовим?

– Ризотто, – ответил я.

– Разве это не займет некоторое время?

– Ну да.

Она не знала, что я краешком глаза наблюдаю за ней, однако она улыбалась. Я улыбнулся, зная, что она улыбается.

Мы говорили обо всем, что подворачивалось на язык, пока я стоял у плиты, помешивая рис в бульоне.

– Значит, ты хочешь открыть пиано-бар?

– Ну да, я серьезно думаю об этом. Помнишь, мы в юности говорили о чем-то подобном?

– «ЛоАли»?

– «АлиЛо», – с усмешкой поправила она. – Да. Я имею в виду, что вряд ли стану называть его так, учитывая, что это была наша совместная выдумка, просто… Я не знаю. Это всего лишь мечта, вот и все.

– Хорошая мечта, которую ты должна воплотить в реальность.

Она пожала плечами, положила руки на стол и оперлась о них подбородком.

– Может быть. Посмотрим. Мой друг Дэн показал мне несколько разных зданий, где это можно организовать. Я знаю, что слишком преждевременно присматривать помещение и все остальное, но это просто интересно. Поиск подходящего места позволяет мне думать, будто моя мечта стала чуть-чуть ближе.

Когда ризотто приготовилось, я выложил его на тарелку и поставил перед Алиссой. Она широко улыбнулась и по-детски захлопала в ладоши.

– О боже, это случилось! Я знаю, что скучала по тебе, Логан. Но, кажется, по твоей еде я скучала еще сильнее.

– Вполне честно. Вот, держи. – Я протянул ей ложку. – Ешь.

Она поспешно зачерпнула ризотто и положила в рот, затем начала жевать… и нахмурилась.

– Что такое? В чем дело? – спросил я, слегка повысив голос.

– Ничего, просто оно не… не замечательное.

– Что? В этом блюде нет ничего неправильного.

Приоткрыв губы, она покачала головой.

– Нет, есть.

– Нет, нету. Посмотри: колбаски приготовлены безупречно. Грибы обжарены идеально. Смесь приправ просто замечательная. Это абсолютно идеальное блюдо.

Алисса нахмурилась и пожала плечами.

– Я имею в виду, что оно просто обычное. Вполне сойдет.

Я фыркнул. «Вполне сойдет»? Алисса, похоже, мне дерзит.

– В этом блюде нет ничего неправильного.

– Нет, есть.

– Нет, нету.

– Нет, есть. – Она прикусила нижнюю губу, неопределенно помахала рукой в воздухе и снова пожала плечами. – Оно… пресное.

– Пресное?!

– Пресное.

– Ты только что… – Я сделал глубокий вдох и с силой выдохнул. – Ты только что назвала мое ризотто пресным?!

– Назвала. Потому что оно пресное.

Я оперся ладонями о край стола и подался к ней, раздраженный до крайности.

– Я занимаюсь готовкой с самого детства. Я готовил это блюдо три года подряд, пока учился в кулинарной школе. Я могу приготовить ризотто даже во сне, и оно на вкус будет таким, как будто я делал его для президента. Моя еда – не пресная. Моя еда ароматная и вкусная. А ты просто дура! – прокричал я.

– Почему ты кричишь? – прошептала она.

– Не знаю!

Она засмеялась, и мне захотелось ее поцеловать.

– Логан… Попробуй сам.

Я выхватил у нее ложку, запустил в тарелку и закинул теплое ризотто себе в рот. Едва оно коснулось моего языка, я выплюнул его обратно на тарелку.

– О господи, на вкус, как дерьмо!

Алисса утвердительно кивнула.

– Когда я сказала, что оно пресное, я еще была вежлива.

Мои плечи поникли, я опустился на пол.

– Когда я стал так хреново готовить? Это было единственное, что у меня получалось хорошо.

– Ты не стал хреново готовить. Скорее всего, ты просто потерял прежнюю страсть к готовке. Не беспокойся, мы можем ее вернуть. Если завтра ты снова придешь, я попробую помочь тебе приготовить что-нибудь еще. Мы будем пытаться до тех пор, пока у тебя не получатся три идеальных блюда, которые Джейкоб не забракует.

– Ты сделаешь это для меня?

– Конечно.

В ту ночь мы не спали, ели отвратительное ризотто и вспоминали, каково это было – быть счастливыми друг с другом. В следующие две недели я каждый день приходил к ней, и мы готовили, готовили и готовили, пока у нас не получилось три блюда с райским вкусом. Рядом с Алиссой было хорошо, рядом с Алиссой было… свободно. Мы болтали, смеялись и устраивали беспорядок. Это было так же, как много лет назад, когда мы только и делали, что смеялись вместе. Алисса обучала меня, как довести до совершенства каждое из моих блюд, и я был ужасно благодарен ей за это.

Я поставил перед ней свой итоговый шоколадный торт, и она застонала даже прежде, чем отведать первый кусочек. Начав жевать, она застонала еще громче.

– О господи, Логан!

Я сиял от гордости.

– Если бы я получал доллар всякий раз, когда слышу это…

– То у тебя было бы ноль долларов и ноль центов, – поддразнила она. – Нет, серьезно, ты должен попробовать это, – сказала она, но вместо того, чтобы дать мне вилку, она погрузила руку в торт и залепила куском прямо мне в лицо. – Разве не вкусно?

Она хихикала, как пятилетняя девочка, пока я вытирал шоколад со своих губ, носа и глаз.

– О да, ужасно вкусно. Ты наверняка хочешь еще, – ответил я. Она хотела отскочить, но я обхватил ее рукой за талию и притянул ближе к себе. Свободной рукой я зачерпнул кусок торта и пихнул ей в рот. Она взвизгнула.

– Логан! Поверить не могу, – смеялась она, вытирая лицо о мой подбородок и размазывая крем и тесто по моей проклюнувшейся после утреннего бритья щетине. – Оно у меня в волосах!

– А у меня в ноздрях, – отозвался я, изо всех сил пытаясь оттереть лицо и смеясь от того, что Алисса смеется.

Мы хихикали еще некоторое время, пока веселое настроение не иссякло. Моя рука все еще обвивала ее талию, и когда наш смех утих, наше сердцебиение сделалось чаще.

«Я влюбляюсь в тебя».

Мои мысли занимало только то, как сильно я скучал по Алиссе все эти годы, и я почти забыл, почему я должен был скучать по ней, быть вдали от нее. «Потому что любить меня опасно. Смени тему».

Я выпустил ее и сделал шаг назад.

– Алисса…

– Да?