Бриттани Черри - Огонь, что горит в нас

Спор, кипевший в доме, должно быть, достиг критической точки, потому что Лорен выскочила на крыльцо и вихрем унеслась прочь. Эрика быстро начала прибирать со стола, швыряя тарелки в раковину и переставляя стулья, в то время как Алисса просто стояла и молчала.

– Э-э… может быть, пойти помочь ей? – предложил я. Келлан покачал головой.

– Это часть того, как она справляется с ситуацией. Просто пусть делает так, как делает.

Я щелкнул браслетом еще раз. Или два раза. Может быть, пятнадцать раз.

– Знаешь, что самое безумное? То, что курю я, а рак нашли у тебя.

– Что твое – то мое…

– А что мое – то твое, – отозвался я.

– Если тебе станет лучше, то рак толстой кишки не возникает от курения. Но ты можешь бросить курить.

Я фыркнул в ответ на заботливые нотки в его голосе. Но он был отчасти прав.

– У деда был рак толстой кишки, – произнес я срывающимся голосом. «И он от этого умер».

– Да, – кивнул Келлан. – Знаю.

Мой дед был единственным, кто любил меня так же крепко, как мой брат. Видеть, как проклятая болезнь высасывает из него жизнь, было самым тяжелым зрелищем в моей жизни. И еще хуже было то, как быстро это случилось. Вот он был с нами – а спустя несколько месяцев его не стало. У меня даже не было возможности попрощаться с ним, слишком далеко от нас он жил.

– Послушай, может быть, я действительно задержусь здесь на некоторое время. На самом деле мне совершенно незачем возвращаться в Айову.

– Да? – спросил Келлан, шмыгнул носом и заложил руки за голову.

– Да. Ничего страшного. Может быть, я даже в ближайшее время схожу навестить маму. Посмотреть, как у нее дела.

– Не очень хорошо, – сообщил он. – Я собирался чуть позже на этой неделе забрать у нее льготную карточку на продукты и привезти ей что-нибудь поесть.

– Я могу забрать карточку завтра.

Он поморщился.

– Не знаю, насколько это хорошая идея, Логан. Ну понимаешь… учитывая то, что ты соскочил с веществ, и все такое. И к тому же, ты только что узнал плохие новости. Я не хочу, чтобы ты снова сорвался в этот мир.

– Все хорошо, – заверил я его. – Я могу справиться с этим.

– Ты уверен?

Я засмеялся и ткнул его в бок.

– Чувак, у тебя рак, а ты тут сидишь и беспокоишься обо мне. Перестань. Ты всю жизнь заботился обо мне и маме. Теперь моя очередь, ладно?

Когда слово «рак» сорвалось с моих губ, мне показалось, будто я умираю.

– Ладно, – вздохнул Келлан, скрестив руки на груди. – Завтра мне надо сделать несколько дел после того, как мы заскочим к Ти-Джею, но тебя может отвезти Эрика.

– А она это сделает?

– Если я попрошу – да. Но не удивляйся, если перед этим вам придется сделать несколько остановок там и тут.

Я пожал левым плечом. Он пожал правым.

Мы смотрели, как Эрика разносит дом перед тем, как снова привести его в порядок, и я гадал, действительно ли мне хватит сил, чтобы снова взглянуть в лицо своему прошлому. Я не знал, каково мне будет встретиться лицом к лицу с мамой.

Я не знал, достаточно ли у меня силы.

– Логан? – прошептала я, постучавшись в дверь его комнаты. Он ушел туда уже полчаса назад, и я могла лишь представлять, о чем он размышлял после того, как узнал о болезни Келлана. Я услышала, как Логан идет через комнату, потом дверь открылась. Он шмыгнул носом и провел ладонью по лицу, затем, прищурившись, посмотрел на меня.

– Да?

Глаза у него были красные и слегка опухшие. Мне хотелось протянуть руки, обнять его, прижать к себе и просить прощения за всю его боль и страдание.

«Ты плакал».

– Я просто хотела узнать, как ты, как у тебя дела, – негромко произнесла я.

– Я в порядке.

Я сделала шаг в дверной проем, чуть ближе к нему, понимая, что он далеко не в порядке. Келлан был для Логана целым миром. Уехав в Айову, Логан продолжал поддерживать контакт только с братом. Он игнорировал все мои звонки и сообщения, но на звонки от Келлана отвечал всякий раз.

– Ты не в порядке.

– В порядке, – возразил он, холодно глядя на меня. – В полном. Я не собираюсь расклеиваться и делать глупости, Алисса. Люди заболевают раком каждый день. И люди преодолевают рак каждый день. С ним все в порядке. Со мной все в порядке. Со всем все в порядке.

Любой посторонний человек упустил бы из виду то, как слегка дрожала его нижняя губа при этих словах, – но не я. Я видела это, видела, как боль сжигает его сердце.

– Ло, послушай. Это я. Ты можешь поговорить со мной.

– И кто ты мне, а? – прошипел он с едкими нотками в голосе. – Как давно ты знаешь? Как давно ты знаешь, что он болен?

Я приоткрыла рот, но Логан продолжал говорить.

– Значит, ты знала? Тысяча девяносто сообщений, Алисса. Ты оставила мне тысячу девяносто сообщений. Ты звонила мне на телефон тысячу девяносто раз, но не смогла выбрать время, чтобы позвонить и оставить одно-единственное сообщение о том, что у моего брата рак, тот же самый рак, который убил нашего деда! – прошипел он, схватившись за дверную ручку. Он с силой захлопнул дверь, и это не удивило меня. Его слова были грубыми, однако не совсем ошибочными. Я действительно уже некоторое время знала о болезни Келлана, но понимала, что не вправе сообщать кому-либо об этом. Келлан заставил меня дать слово, что я никому не скажу.

Прижав ладонь к двери, я закрыла глаза.

– Я живу в крайнем доме на углу Черри-стрит и Виккер-авеню. Это желтый дом, на крыльце которого стоит большой цветочный горшок в форме пианино. Если понадобится, можешь зайти туда, Логан – если тебе нужно будет с кем-нибудь поговорить. Можешь заехать когда угодно, в любой момент, когда тебе будет нужно.

Дверь распахнулась, и я тихонько ахнула, когда он шагнул вперед, нависнув надо мной. Лицо его было мрачным, а глаза теперь были красны не столько от слез, сколько от ярости.

– Что тебе непонятно? – прошипел он.

Он шагнул ко мне, и я отступила назад. Так продолжалось до тех пор, пока я не уперлась спиной в стену коридора, а Логан оказался в нескольких дюймах от меня. Его губы были так близки, что если бы я подалась вперед, то смогла бы коснуться их своими губами – а мне этого так хотелось. Но вместо этого он произнес жестокие слова, каждым слогом ранившие меня:

– Ты не нужна мне, Алисса. Ты. Мне. Не. Нужна. Так что будь добра, перестань вести себя так, как будто мы все еще друзья. Потому что мы не друзья и больше никогда не будем друзьями. Ты мне не нужна. И твоя долбаная поддержка мне не нужна тоже.

Он ушел обратно в свою комнату и закрыл дверь. Я сделала несколько глубоких вдохов, мои нервы были натянуты, как струны. Сердце продолжало болезненно колотиться о ребра. Я прошла в гостиную, чтобы взять свою куртку и натянуть свои теннисные туфли.

Кто это был?

Это не был тот парень, которого я знала много лет назад. Это не был мой лучший друг.

Он казался мне совершенно незнакомым.

– Ты в порядке? – спросила Эрика, хмуро глядя на меня. Я пожала плечами.

– Ты не могла бы быть с ним чуть помягче, Эрика?

– Серьезно? – с раздражением фыркнула она. – Он только что наорал на тебя, буквально наорал. А ты просишь меня быть с ним помягче? Мне уже хочется вышвырнуть его из моего дома, и пусть идет куда хочет.

– Нет, – быстро возразила я, мотая головой. – Нет, не надо. Он слишком многое пережил. Я имею в виду, что даже представить не могу… если бы такое случилось с тобой… – Мой голос прервался. Я не знала, как бы я вела себя, если бы у моей сестры обнаружился рак. – Просто дай ему прийти в себя.

Она слегка расслабилась.

– Ладно. – Обняв меня, она прошептала: – Тебе сейчас лучше сохранять дистанцию с ним, Али. Ты же это понимаешь, верно? Я знаю, что тебе больно снова видеть его.

– Все в порядке. – Я переступила с ноги на ногу и подала плечами. – Мне нормально.

– Да, но все же лучше держаться от него подальше. Ради вас обоих.

Я согласилась. И кроме того, я сомневалась, что в ближайшее время он захочет видеть меня.

Я стоял, прижавшись спиной к двери комнаты, пока не услышал, что Алисса ушла. Мне было тяжело отталкивать ее, понимая, что я должен остаться в городе, – потому что мне очень хотелось обнять ее и прижать к себе.

Я сидел в комнате со своим мобильником, открыв веб-браузер и ища всю возможную информацию о раке толстой кишки. Я просматривал страницу за страницей, и паника в моей душе нарастала с такой силой, что я боялся не справиться с нею. Некоторое время я читал истории о людях, победивших эту болезнь, но потом дошел до мрачных рассказов о тех, кто быстро и мучительно скончался от рака толстой кишки.

Я находил сайты с природными средствами лечения. Я находил страницы с широко распространенной ложью. Я не сомкнул глаз до тех пор, пока не взошло солнце, посылая яркие лучи сквозь мое окно.

Веки мои были такими же тяжелыми, как мое сердце, и я выключил телефон.

Единственное, что я узнал за эту ночь, – то, что WebMD лживая и прогнившая насквозь корпорация – и что Келлан, вероятно, не переживет эту ночь.

Я достал сигарету и раскурил ее от зажигалки. Открыв окно, я положил сигарету на карниз и позволил себе несколько минут боли.

В кабинете доктора Джеймса Петтерсона было холодно. Холоднее, чем следовало. Конечно, на улице было больше девяноста градусов по Фаренгейту[4] – что для Висконсина весьма жарко, – однако совсем не требовалось так выстуживать кабинет кондиционером. Джеймс – или Зубочистка Джимми, Ти-Джей[5], как его все называли в городе за рост и худобу, – был единственным врачом, которого я всегда знал и которому доверял. Но он не был похож на обычного врача. Иногда я даже гадал, действительно ли Ти-Джей был врачом или же ему просто в один прекрасный день стало скучно, и он купил стетоскоп и надел белый халат, чтобы никогда не снимать его. Он даже жил в квартире, расположенной прямо над его кабинетом.