Бриттани Черри - Огонь, что горит в нас

– Знаю.

Она нахмурила брови.

– Нет. Я звонила тебе, Логан. Я звонила тебе и оставила больше пятисот сообщений.

Тысячу девяносто сообщений. Я не стал поправлять ее.

– Ты исчез. Бросил меня. Нас. Келлана. Ты бросил нас всех, – сказала она. – Я понимаю, что тебе нужна была передышка, но ты бросил меня. После всего, что мы прошли, после всего, что случилось, ты бросил меня наедине с этим.

– Я лечился. Я прорабатывал то, что было между мной и моей матерью, я прорабатывал то, что было между мной и тобой, и да, я был в полном раздрае, но мне просто нужно было время.

– Я дала тебе передышку, но ты продолжал где-то шляться.

– Ты названивала мне каждый день, Алисса. Это не называется «дать передышку».

– Мы с Келланом спасли тебе жизнь, и мы думали, что ты вернешься. Я звонила тебе каждый день, чтобы дать понять: я здесь, я жду. Я думала, что ты вернешься ради меня. Ради нас.

– Нельзя спасти человеку жизнь и ждать, что из-за этого он вернется к тебе, Алисса. Тебе следовало бы это знать после того, что произошло… – Я прикусил язык и умолк, но не мог взять обратно свои слова. Она знала, что я собирался сказать. «Тебе следовало бы это знать после того, что произошло у тебя с твоим отцом».

– Это было жестоко.

– Я ничего не сказал.

Она качнула головой.

– Конечно, ты ничего не сказал, но все равно было сказано слишком много. – Ее голос сорвался. – Больше пятисот сообщений – и ни одного ответа.

Тысяча девяносто сообщений. Я по-прежнему не поправлял ее.

– Мне нечего было сказать тебе, – солгал я. Я строил стену – я знал, что должен сделать это с самого своего возвращения в этот город. Я должен держать в узде свои эмоции и свой разум, чтобы не дать себе снова влезть в жизнь Алиссы. Когда я в прошлый раз вмешался в ее жизнь, я разрушил эту жизнь. Я не мог позволить себе снова поступить с ней так. Поэтому я должен быть холоден и даже резок.

Потому что она заслуживает лучшего, чем ждать, пока такой подонок, как я, перезвонит ей.

– Нечего? – Она в изумлении сделала шаг назад. – Совсем нечего? Даже «здравствуй»?

– У меня всегда лучше получалось прощаться.

– Фигассе… – резко выдохнула она.

Все эмоции, которые я испытывал к ней в течение стольких лет, нахлынули на меня с новой силой. Я злился на себя за то, что не отвечал ей, мне было грустно, я был счастлив, я был в смятении, я любил. Я испытывал все те чувства, которые у меня когда-либо вызывала Алисса.

Мой мозг готов был взорваться.

– Знаешь что. – Она откашлялась и одарила меня вымученной улыбкой. – Мы не будем этого делать.

– Не будем делать чего?

– Спорить. Ссориться. Потому что, если мы сделаем это, знаешь, что это будет означать? Это будет означать, что между мной и тобой есть какие-то отношения – а их между нами нет. Ты стал для меня посторонним человеком с того момента, как растворился среди кукурузных полей Айовы.

Я приоткрыл рот, но, прежде чем я успел заговорить, она развернулась на каблуках и быстрым шагом направилась к другому столику. Говоря с посетителями, она улыбалась широкой фальшивой улыбкой. Ее ступня непрерывно постукивала по полу, выложенному шахматным узором, а тело слегка покачивалось взад-вперед.

Принимая заказ, она бросила на меня взгляд.

– Что ж, думаю, я возьму яичницу… – начал один из посетителей, но Алисса уже мчалась обратно ко мне… – с беконом.

– А Келлан вообще знает, что ты здесь? Или ты собрался так же заявиться к нему на работу и застать его врасплох? – Она уперла руки в бока и выгнула бровь.

Я тоже приподнял брови.

– Знает. Именно из-за него я здесь. Я приехал на свадьбу.

– Что? – в недоумении спросила она.

– На свадьбу… Ты не в курсе, что мой брат женится на твоей сестре?

– Но… – Она умолкла, ее раздражение утихло. – Свадьба будет только через месяц. Ты вернулся на месяц раньше просто для того, чтобы помочь готовиться к ней?

– Келлан сказал, что это будет в следующие выходные.

– Что ж, для меня это определенно новость. Но с учетом всего, что произошло, я не буду удивлена.

– Что это значит? Что такого произошло?

Она открыла рот, но не смогла ничего сказать, потом попыталась снова и прикусила нижнюю губу.

– Ты опять употребляешь вещества, Логан?

– Что? – переспросил я, ощетинившись. – Что это вообще значит?

– Ты знаешь, что это значит. Мне просто… – Ее затрясло, нервное напряжение брало верх. – Мне нужно знать, в себе ли ты. Или ты опять что-нибудь употребляешь?

– Это совершенно не твое дело. Видишь ли, если я что-нибудь тебе скажу, это будет значить, что между нами есть какие-то отношения, а как ты заявила ранее…

– Ло, – прошептала она. Это сокращение от моего имени, сорвавшееся с ее губ, заставило меня проглотить раздражение и желание защититься.

Ее глаза. Ее губы.

Алисса. Небо.

Мой самый сильный наркотик.

– Да? – прошептал я в ответ.

– Ты употребляешь?

– Нет. Только покуриваю, – ответил я. Тяжелый вздох слетел с ее губ. – Послушай, Алисса, не надо так. Это даже легально в некоторых штатах.

– Но не в Айове. – Голос ее звучал так, как будто она волновалась, и это означало, что ей по-прежнему есть до меня дело. Это означало надежду. Но какое дело мне было до надежды? Я должен был оставить Алиссу по другую сторону стены и ни за что не разрушать эту стену. Если свадьбы не будет, я сяду на следующий поезд, на котором можно уехать отсюда. – Но только куришь?

– Только курю.

– Честное слово?

– Честное слово.

Она сделала шаг назад, потом два шага вперед и протянула мне палец.

– Мизинчики?

Я некоторое время смотрел на ее мизинец, вспоминая все те обещания, которые мы давали, когда были юными, и сцепляли при этом мизинцы.

Мой палец коснулся ее пальца, и это легкое прикосновение наполнило мою душу эмоциями.

– Мизинчики.

Когда мы расцепили пальцы, она сделала два шага назад, потом шаг вперед, протянула ко мне руки, и я, не думая, взялся за них. Она потянула меня, поднимая меня со стула, и заключила в объятия. Он так крепко держала меня, что чутье подсказало мне: что-то не так.

– В чем дело, Небо?

Она привлекла меня ближе и держала так, и мне тоже не хотелось ее отпускать. Ее губы прижались к моему уху, ее горячее дыхание скользнуло по моей коже.

– Ни в чем. Совсем ни в чем. – Когда мы разжали объятия, она молитвенно сложила ладони, прижала их к губам и слегка наклонила голову. – Земля…

Я провел рукой по волосам и кивнул.

– Небо…

– Добро пожаловать домой, – произнесла она.

– Это не дом. Я просто заехал сюда, прежде чем снова уехать.

Она пожала плечами.

– Дом – всегда дом, даже тогда, когда ты не хочешь, чтобы он им был. И, Логан… – промолвила она, перекатываясь с носка на пятку и обратно.

– Да?

Она не сказала больше ничего, но я слышал ее громко и отчетливо, и так же молча ответил:

«Я тоже скучал по тебе, Небо».

Я сбросил свою спортивную сумку на крыльце дома Келлана и Эрики, но не смог сразу постучать в дверь. Мой желудок стягивался в узел, потому что я не знал, каково это будет – увидеть их спустя столько лет. Время обычно меняет людей, и я гадал, как сильно оно изменило их. Я выждал несколько секунд, прежде чем набраться духу и постучать.

Когда дверь открылась, я с силой выдохнул. Келлан улыбнулся мне широкой братской улыбкой, а потом крепко обнял.

– Твой поезд должен был прийти на вокзал вчера. Ты что, заблудился, младший братец?

Я засмеялся.

– Просто добирался сюда длинной дорогой.

– Ладно, дай я на тебя взгляну. – Он отступил назад, скрестил руки на груди и хмыкнул: – Ты, похоже, неплохо накачался. Уехал из города, как Питер Паркер, а вернулся, как Человек-Паук.

– Радиоактивные пауки в Айове не дремлют, если видят подходящего человека. Ты на себя-то посмотри! – Я шутливо ткнул его кулаком в живот. – Ты похож на арахисину. Может быть, это я тебе надеру задницу, а не ты мне.

– Ха, можешь на это не рассчитывать. Я смотрю, ты до сих пор пользуешься масками для волос, словно модница какая-нибудь, – отозвался он, взъерошив мою идеальную прическу.

– Зависть – один из семи смертных грехов, братец.

– Я буду держать это в уме, – хмыкнул он. Черт, как же хорошо было видеть его! Он выглядел так же отлично, как было всегда. Никогда не знаешь, как сильно ты скучаешь по человеку, пока не встретишься с ним после долгой разлуки.

– Келлан, кто там пришел? – спросил Эрика, выходя из ванной и вытирая голову полотенцем. Когда она увидела меня, на лице ее появилось шокированное выражение. – Что ты здесь делаешь?

– Я тоже рад видеть тебя, Эрика.

– Что ты здесь делаешь? – повторила она.

Мой взгляд сместился с Келлана на Эрику, потом обратно на Келлана.

– Я начинаю задаваться тем же вопросом. В чем дело, Кел? Я сегодня столкнулся с Алиссой, и…

– Ты столкнулся с Алиссой? – воскликнула Эрика. Забавно… я совершенно не скучал по ее манере все драматизировать.

– Именно так я и сказал. В общем, неважно, она сообщила мне, что свадьба будет совсем не в грядущие выходные.

– В следующем месяце, – уточнила она. – Это будет в следующем месяце. Почему ты явился сюда с сумкой?

– Ну-у… мне сказали, что я должен буду остановиться у вас. Ради свадьбы, которой, похоже, не будет.

– Будет, но в следующем месяце, – повторила она. – В следующем месяце! Я даже не знала, что ты приезжаешь! Остановиться у нас? – Она начала чесать шею, ее бледная кожа покрылась красными полосками. Она была очень похожа на свою сестру, но характеры у них были настолько разными, как будто эти две женщины не состояли ни в каком родстве. – Малыш, можно поговорить с тобой в ванной пару минут?

Я сделал шаг вперед, чтобы последовать за ней, но Келлан усмехнулся, а Эрика раздражено зарычала.