– Он прав, Джордж, – поддержал Брайена Том Кастер, и по выражению лиц остальных офицеров видно было, что и они согласны.

Кастер воспринял возражения с удивительным спокойствием.

– Знаете, друг мой, – терпеливо заговорил он, обращаясь к Брайену, – вы просто давно не занимались солдатским ремеслом. Вы забыли, что хороший полк подобен здоровому человеческому организму. Если плохо действует правая рука, на помощь ей немедленно приходит левая. Причем для этого даже и думать специально не надо, все происходит инстинктивно, вроде того, как при ходьбе вы просто переставляете ноги. Вот так и третья с пятой пойдут на выручку к Бентину.

– Полковник, это не Бентин, – вмешался Митч Буйе. – Это мушкеты сиу и шайеннов. Уж можете мне поверить, этот язык я слишком хорошо знаю.

– Так оно и есть, Джордж, – попытался убедить его Брайен. – Бесполезно ждать Бентина и Рино. Они не придут.

– Хватит! Мне надоели эти дискуссии! Я ясно приказал капитану Бентину срочно прибыть с боеприпасами. Бентин – солдат. Он подчиняется приказам. И он будет здесь.

– Я не поведу своих людей на верную смерть, – решительно заявил Том Кастер.

Полковник грозно сверкнул глазами и, подойдя к брату вплотную, поднял руку, словно в ней был пистолет.

– Трус! Ничтожество! Я отстраняю тебя от командования ротой. Лейтенант Харрингтон, отныне третью возглавляете вы.

Десять минут спустя две роты стремительно спустились по склону и, беспрерывно стреляя на ходу, помчались в направлении гребня, за которым, как упрямо продолжал считать Кастер, Бентин сражался с индейцами. В переводе с языка индейцев племени сиу этот гребень назывался Скользкая Трава.

Как Кастер и предполагал, индейцы в долине спешились и залегли в высокой траве, не оказывая почти никакого сопротивления наступающим кавалеристам. Более того, они обратились в беспорядочное бегство, теряя по пути десятки людей.

Воодушевленные успехом, люди Смита и Харрингтона удвоили скорость, не ожидая, что в овраге, преграждающем им путь к цели, залегли в засаде сотни индейцев. Не успели они доехать до него, как во фланг им ударила кавалерия сиу, прикрывавшая отход пеших воинов. А по центру, сразу разрезав наступавших надвое, нанес удар из другого укрытия еще один отряд противника.

Лейтенант Смит перевел своих людей в галоп, разумно стремясь побыстрее вывести их из зоны поражения индейских мушкетов и луков. Но катастрофическим для себя образом они попали под прямой огонь индейцев, засевших в овраге. Ко всему прочему с востока их атаковал еще один отряд противника. Офицеры, оставшиеся на холме Кастера, наблюдали за этим кошмаром в бинокли.

– О Господи! Что же я натворил! – Кастер беспомощно опустил окуляры. Да и толку от них больше не было – глаза ему застилали слезы.

– Что будем делать, полковник? – нервно спросил адъютант Кук. – Наших бьют по частям.

Кастер лишь беззвучно шевелил губами.

– Он в шоке! – крикнул Брайен. – Том, прикройте меня! – Он вскочил в седло и дал коню шпоры. – Вперед, малыш, вперед!

Солдаты, засевшие на вершине холма, посылали ему над головой залп за залпом, так что плотный дым от стрельбы сделался для Брайена дополнительным прикрытием на пути к месту стычки. Добравшись до него, он с облегчением убедился, что третья рота оправилась от неожиданного нападения, перегруппировалась и теперь отбивает накатывающиеся одна за другой волны противника.

А вот у пятой дела обстояли худо. Зажатая между плотными рядами индейской кавалерии справа и непрекращающимся огнем из оврага слева, рота буквально распалась на мелкие группы, которые противник окружал и уничтожал. А тех, кому удалось прорваться через овраг, добивали воины вождя Желчный Пузырь.[18]

Брайен метался по полю сражения, безуспешно пытаясь организовать хоть что-нибудь, напоминающее правильную оборону. Он удачно увернулся от летящей в него стрелы и выстрелил в лучника, попав ему прямо в сердце.

На Брайена навалились еще трое индейцев, двое были вооружены копьями, один – мушкетом. Последний промахнулся с близкого расстояния, и Брайен хладнокровно влепил ему пулю между глаз. Едва он успел расправиться со вторым, как на него набросился, выставив вперед копье, третий. Брайен резко дернулся в седле – и вовремя, иначе заостренный наконечник угодил бы ему прямо в живот. Впрочем, острие и так вонзилось в бедро, оставив страшную отметину. Но другой возможности Брайен врагу не дал, свалив его очередным выстрелом.

В конце концов Брайену удалось, сбив воедино остатки двух рот, осуществить маневр, который так и не удался лейтенанту Смиту. По Скользкой Траве он вывел людей из зоны, поражаемой индейскими мушкетами и стрелами, и развернул для конной атаки.

– Только на этот раз мы через центр ломиться не будем. По моему сигналу рассыпьтесь и охватывайте их с обоих флангов. Там у них пеший строй, и это их самое слабое место.

Конники вытянулись в непрерывную линию, прямую, как стрела. Постепенно увеличивая скорость, они перешли на галоп и ринулись вниз, поливая индейцев смертоносным свинцом. Индейским всадникам с трудом удавалось удерживать взбесившихся лошадей. Люди падали на землю, и лошади, почуяв свободу, разбегались, топча копытами раненых и убитых.

План начал срабатывать!

Брайен вытащил из ножен саблю – знак того, что надо забирать направо. Этот маневр застал противника совершенно врасплох. Конники врезались в тесный пеший строй, сметая на своем пути все живое.

Брайен промчался сквозь строй индейцев, как карающий демон. Стрелы свистели над его головой. Одним ударом он сбросил на землю троих, четвертому снес голову, и та, как мяч, откатилась в сторону, ударившись по дороге о копыта его коня.

Они прорвались и понеслись дальше, по склону холма, яростно преследуемые индейцами. Но погоня захлебнулась, когда противник попал под огонь с вершины холма, откуда по индейцам стреляли сразу из двух положений: передние с колена, задние стоя.

Офицеры окружили Брайена, наперебой поздравляя его.

– Фантастика! В жизни ничего подобного не видел, – сказал адъютант Кук.

– Нет слов, – эхом откликнулся Том Кастер.

Полковник же лишь пробормотал что-то маловразумительное и быстро перешел к другим делам:

– Ну что, удалось обнаружить там, за другим холмом, какие-нибудь следы подхода Бентина или Рино?

– Ни малейших, Джордж. Там только индейские старики, женщины и дети. – Брайен немного помолчал. – Они готовятся к празднеству. К празднеству в честь победы.

– Слишком торопятся, – иронически скривился Кастер. – Мы еще побьем их.

Брайен посмотрел на несметные полчища индейцев внизу, в долине, и не сказал ни слова.

– Эй, смотрите, там! – закричал капитан Йейтс, указывая в сторону одного из холмов ниже по течению реки.

Это было то же место, где они раньше заметили, как казалось, отколовшиеся части Седьмого. Там снова возникло какое-то движение.

– Это, вероятнее всего, Макдугал с обозом! – воскликнул Кастер. – Они должны идти за Бентином. Следовательно, нет и тени сомнений, что Бентин и Рино ищут нас. Может, решили, что мы отошли к высохшему руслу. Надо как-то связаться с ними.

– А как? – спросил адъютант.

– Следуйте за мной.

Кастер взлетел на самую высокую точку холма и, приложив к глазам окуляры бинокля, внимательно осмотрел местность. Особенно долго не отрывался он от восточного направления.

– Вроде на тех холмах индейцев не видно, и лощина внизу как будто пустая. Киу, как вы думаете, удастся нам в течение часа или двух удерживать эту позицию силами сорока человек?

– Ни малейшего шанса, полковник.

– Да нет, можно попробовать, – возразил Брайен. – Надо только баррикады соорудить.

– Вот это верно, – широко улыбнулся Кастер. – Попробуем сыграть ту же шутку, что и старый Боб Ли. Лошади, трупы лошадей. А ну-ка, пошлите людей, пусть тащат их сюда. Разложим по всему периметру и особенно в самых важных местах – на вершине и на подходах с северо-запада.

Он повернулся к лейтенанту Калхуну и капитану Йейтсу:

– Немедленно поднимайте своих людей. Пойдете по оврагу с другой стороны холма прямо до самого Мэдисин-Трейл. Не высовывайтесь, не вздумайте ввязываться в драку, и индейцы, может, ничего и не заметят.

– А что, если майора Рино и капитана Бентина там нет? – спросил капитан Киу.

– Они там, и вы их отыщете, – не терпящим возражения тоном заявил Кастер.

Брайен зажмурился.

«Ну что ты за идиот проклятый! – мысленно воззвал он к старому другу. – Несчастный болван!» Говорят, такие вещи нередко случаются после многих лет службы и многих выигранных сражений. Спокойное, взвешенное суждение уступает место порыву и импульсу. И с каждым разом уверенность все более иссякает, ум утрачивает гибкость, способность прислушаться к доброму совету сходит на нет.

После того как три роты отправились на поиски Бентина и Рино, с Кастером осталось всего сорок пять человек. Из тридцати девяти конских трупов на склоне холма соорудили бруствер. За пятью другими, уложенными друг на друга на вершине, укрылись семеро солдат на случай внезапной атаки с тыла. Полдюжины уцелевших лошадей держали в резерве.

Закончив приготовления к обороне, Кастер отвел Брайена в сторону. Слова явно давались ему с трудом.

– Брайен, э-э, видите ли, мне не часто приходилось извиняться.

– А в этом нет никакой нужды, Джордж, извиняться вам не за что.

– Да бросьте вы! И не надо меня учить, что делать, чего не делать. Я должен перед вами извиниться – и извинения приношу! Все ясно, сэр?

– Так точно, сэр! – осклабился Брайен. Вот этот Кастер был похож на самого себя. Подлинный Кастер.

– Ну так вот, слушайте. Вел я себя как последний кретин. Мне много раз приходилось выбираться из таких переделок, какие другим и не снились. И вот наступает момент, когда думаешь, что тебе все подвластно. Один из моих солдат сказал как-то, что считает меня самим Господом Богом. – Кастер виновато покачал головой. – И я сам было начал верить в это. Ну а сегодня получил хороший урок. Многое открылось заново. Знаете, Брайен, когда я смотрел, как вы повели людей в атаку, я едва не возненавидел вас. За то, что вы показали мне, кто я есть на самом деле. Это ведь мне следовало пойти с теми, кого я послал чуть не на верную смерть. Но поверьте, я словно к месту прирос. Я просто испугался, друг мой.