Линетт сделала, как он велел, потом села на разостланную постель, распустила волосы и стала готовиться ко сну. Хантер устроился на своем месте, стараясь не смотреть на сидящую рядом Линетт. Предыдущие ночи Линетт спала от него в нескольких метрах. Он не видел ее вечерний ритуал. Теперь все происходило у него перед глазами, и он нашел это очень неудачным, можно протянуть руку и коснуться блестящих волос, которые мягкой волной накрыли плечи и спину, когда она вытащила из них заколки. Было отчетливо видно, какие они густые. Даже в мыслях Хантер уже никогда не представлял их так ясно, помнил лишь мягкость в пальцах, как они, точно шелк, касались его кожи. Как часто хотелось просто зарыться в этих волосах лицом.

Линетт достала из своего чемодана гребенку и начала расчесывать волосы. Она всегда делает это в течение нескольких минут, пока волосы не станут гладкими и расческа не будет свободно проходить сквозь них. Хантер закрыл глаза и прислонился спиной к камню. Лучше не смотреть. Он страдал от того, что каждую ночь приходилось вновь и вновь испытывать эти муки. Хотя бессознательно каждый вечер он нетерпеливо ждал момента, когда Линетт распустит волосы и начнет расчесывать их. Нервы были напряжены ожиданием, а внутри постепенно закипало горячее и тоскливое чувство. Если бы случайно она решила изменить ежевечерний ритуал, он бы расстроился, даже разозлился.

Когда он не смотрел на нее, звук расчесываемых волос все равно действовал на его напряженные нервы. Он не знал, догадывается ли Линетт, какое воздействие оказывает на него и делает ли она это специально. Неужели дразнит его, пытаясь доказать, что может вызывать в нем те же неукротимые желания, как когда-то?

Хантер открыл глаза и мгновение молча смотрел. Линетт выглядела абсолютно спокойной, безразличной. Очевидно, что она не имела понятия о том, какие ощущения пробуждала в нем. Сама она не испытывала ничего похожего, так как давно потеряла к нему какие-либо чувства. Нет сомнения, женщина ненавидит за то, что он отвернулся от нее, лишив возможности объяснить, почему она вышла за Бентона. Более того, презирает его! Хантер оставил ее беременной, а сам, будто безответственный мальчишка, убежал на войну, ни разу не задумавшись, что может случиться с любимой девушкой.

Осознание вины снова растревожило сердце Хантера. Это часто случалось с тех пор, как Линетт открыла правду о своем замужестве. Когда вспоминался рассказ о том, что Конвей сделал с ребенком, становилось еще хуже. В глубине души Хантер понимал, что он в ответе за то, что Линетт потеряла дочь. Если бы он остался и подумал об их будущем, Линетт не пришлось бы выходить замуж за Конвея, и малышка была бы с ними.

В сотый раз уже Хантер проверил револьвер и лежащее у камня ружье, отвлекаясь таким образом от навязчивых мыслей. Это не помогло. В душе бурлили чувства и было невероятно трудно сохранить верность своей клятве, держаться от этой женщины подальше и спасти свое сердце от еще одного удара.

Хотя он делал вид, что очень устал и спешит поскорее устроиться, сон все никак не шел.

Хантер вздохнул и закрыл глаза, приходилось ворочаться, чтобы найти более удобное положение. Было слышно, как Линетт закончила приготовления, отложила в сторону расческу и начала снимать туфли. Хантер не смог удержаться от соблазна посмотреть на нее и слегка приподнял веки.

Линетт сняла один туфель и отставила его в сторону, затем другой. Движения каждый раз обнажали голую ногу выше носка. Совсем немного, но все равно вид ее ног взволновал Хантера. Линетт взглянула на своего спутника, собираясь что-то сказать, но, увидев, что у того уже закрыты глаза, промолчала. Она не могла понять выражение его лица. Хантер казался таким чужим, таким далеким. Подчеркнутая холодность, с которой он говорил, больно задевала Линетт. Она не надеялась, что когда-либо возобно-вятся те старые отношения: такое случается только раз в жизни, но, когда Хантер согласился принять участие в совместных поисках их дочери, полагала, что он немного смягчился по отношению к ней. Она думала, что они смогут спокойно общаться, что между ними установится что-то вроде дружеского сотрудничества. Тем более, что было о чем поговорить. Дело касалось их дочери. Нужно решить, как быстрее найти ее. Линетт хотела порассуждать о том, какая девочка сейчас. Подобные мысли занимали женщину постоянно. Ни о чем другом она не могла и думать.

Но Хантер, очевидно, не заинтересован даже в дружеских отношениях. Без необходимости он почти не разговаривал с ней. Хотя невозможно и мечтать о лучшем помощнике, когда дело касалось силы и безопасности. Но чаще всего у Линетт было чувство, будто рядом никого нет и не с кем поделиться своими переживаниями. Она подумала, что путешествовать вместе с Хантером и… не вспоминать о днях их любви она просто не может. Все еще это самый красивый мужчина из всех, кого ей приходилось знать. Теперь, когда тело его физически окрепло, он возмужал, а черты лица говорили о том, что ему многое пришлось повидать в жизни, Хантер выглядел еще красивее. Она вдруг поняла, что любуется большими, загорелыми, мускулистыми руками, вспоминает, как они ласкали, поэтому не могла удержаться и невольно следила взглядом за ним. Вот как легко он скачет верхом, как крепки его бедра, как легко он управляет лошадью! Все это не ускользало от внимательного взгляда Линетт. И пламя, которое умерло в ней много лет назад, вдруг вспыхнуло вновь, заполняя ее всю жаркой страстью.

Поймав себя на подобных мыслях, она возмутилась, но все-таки не смогла отвлечься, и вновь думала о Хантере. «Вот он, — горько говорила она себе, — очевидно, не знаком с такими проблемами. Хантеру с легкостью удается не обращать на меня никакого внимания». Наконец Линетт отвернулась. Вскоре она уже спала, свернувшись калачиком под одеялом.

Хантер некоторое время внимательно следил за ней. Бледное лицо освещалось лунным светом. На щеки падали тени от густых пушистых ресниц. Губы слегка приоткрылись, и было видно, как поблескивали белые зубы. Он ясно представил, как эти зубки тихонько покусывают его губу, сживают мочку уха. Внутри возникло тянущее, дрожащее ощущение. Находиться так близко было мучительно. Нестерпимо захотелось протянуть руку и дотронуться до нее, разбудить ее поцелуями. Почему не удается быть совершенно безразличным? Почему тело не может быть таким же сдержанным, как разум?

Хантер заставил себя отвернуться и закрыть глаза. Но заснуть удалось не скоро, хотя усталость брала свое.

Ночью ничего не произошло. Хантер несколько раз просыпался от шороха и садился, хватаясь за ружье, постоянно ожидая, что вот-вот что-то случится. В конце концов он решил, что это копошится какой-то зверек, или шелестит среди деревьев ветер. Утром они поднялись на рассвете, как привыкли за время путешествия, и после короткого холодного завтрака отправились в путь.

Хантер был особенно осторожен, внимательно осматривал дорогу и исследовал местность, по которой они проезжали. Из головы никак не выходило ночное происшествие. В пути им повстречалась пара случайных прохожих. Хантер начал уже было думать, что ночное нападение было делом рук обычных грабителей, которые иногда попадались на дорогах. Они свернули за поворот и там, среди кустарника и деревьев, прямо перед ними Хантер увидел краткую вспышку, будто бы солнце осветило что-то металлическое, походившее на ружье.

Глава 13

Впереди, на их пути, стояла небольшая рощица, а за ней лежала совершенно открытая местность. На холме они были бы прекрасно видны со всех сторон. Как только они въехали в рощу, Хантер схватил повод коня Линетт и резко остановил его.

Линетт удивленно взглянула на-него.

— Хантер! Что ты?.. — воскликнула она от неожиданности.

Хантер уже почти соскочил со своей лошади, сделав предупреждающий знак рукой, чтобы она замолчала.

Линетт, встревожившись, тоже спрыгнула с лошади.

— Жди с лошадьми под этим деревом. Не выходи на дорогу, — распорядился он.

— Ладно, не буду, — Линетт тоже говорила тихим голосом, как и он. — Но в чем дело?

Хантер отвязал от седла ружье и протянул ей.

— Нет времени объяснять. Но я заметил кое-что на холме. Просто доверься мне. Я получше проверю дорогу. А ты будь готова использовать вот это, если кто-нибудь подойдет.

— Хорошо. — Линетт не колебалась, доверять ли ему свою жизнь. — Оно заряжено?

— Да. Разумеется.

Хантер быстро улыбнулся, приятно удивленный ее сообразительностью. За последние годы Линетт превратилась в светскую леди и в то же время сохранила сердце бесстрашной девчонки.

Он достал свой револьвер и мгновенно исчез за деревьями. Линетт положила руку вдоль ствола ружья и огляделась. Она не имела понятия, что обнаружил Хантер, но была уверена, что он действовал так не без причины. Сейчас она не собиралась его подводить. Она будет достойной помощницей, а не обузой.

Пока Линетт ждала, Хантер, пробравшись между деревьями, обогнул холм. Двигаясь почти бесшумно, он начал медленно взбираться на возвышенность. Долгое время поиски были безуспешными, но потом, наконец, он услышал мягкий хруст и всхрап лошади.

Хантер обернулся, прячась за деревьями, но листва была такой густой, что невозможно было увидеть ни человека, ни лошади. Он медленно пробирался сквозь кусты, стараясь ступать осторожно, и через несколько минут вышел к маленькой полянке.

К дереву была привязана лошадь, которая мирно ощипывала листочки небольшого кустика. Недалеко от нее, прислонившись к камню и положив на него ружье, сидел незнакомый мужчина. Хантер вскочил за куст, оценивая ситуацию. Мужчина оказался высоким, крепкого телосложения, и хотя носил ободранную, загрязненную одежду, ружье, лежащее рядом, было прекрасного качества. Он сидел спиной к Хантеру и смотрел вдаль на дорогу. Поза его тела говорила, что он долго и терпеливо ждет. Рядом находилось седло. Он, очевидно, устав от ожидания, немного прилег на него.

Хантер вышел из укрытия и ткнул дулом револьвера мужчине в спину.