— Ты сам знаешь… — ухмыльнулся Пол. Джейсон клацнул зубами.

— Скажи!

— Я просматривал анкеты в агентстве, и одновременно собеседовал двух кандидаток. Опытные. Состояли во взаимовыгодных отношениях с мужчинами категории люкс, являющимися членами клубов любителей пожестче. Без комплексов, причуд и иллюзий. Блондинки, с шикарными формами и… пустые настолько, что даже смотреть на них скучно. А потом в офис зашла Александра, он даже не взглянула на меня, прошла сразу в кабинет этой Романо. Дверь была открыта, и я видел, как они обнялись. Как НАША девушка рассмеялась в ответ на какую-то шутку. такая простая и необыкновенная. Красивая, дух захватывает, и свежая, не похожая на двух пустышек напротив меня. Живая. Хрупкая, уязвимая. Меня, словно током ударило. ты понимаешь? Я подумал, что если я, семидесятилетний увядающий ловелас, так реагирую на нее, то, что будет с тобой. И какое это удовольствие иметь такую настоящую, ранимую, с живыми эмоциями. Если бы мне было на сто лет меньше… — Пол хохотнул и осекся, увидев тяжелый взгляд сына.

— Ты выбрал девушку, потому что сам ее захотел? ты извращенец?

— Хватит меня оскорблять. И тебе ли говорить, — разозлился Пол. — Я прогнал блондинок, и когда Александра ушла, расспросил о ней у этой… Романо. Я предложил ей денег. Много. Она отказала, заявив, что Лекси — ее лучшая подруга, что она никогда не согласится на мое предложение. А через две недели позвонила мне сама. Уже потом, когда мы обсуждали план, согласно которому вынудим дурочку Лекси Памер подписать контракт, Романо рассказала про историю с ее парнем, влюбленным в подругу. У меня у самого в голове не укладывается, как можно поступить с близким человеком ради обычного мужика.

— Он к ней не вернулся, — опускаясь в кресло, пробормотал Джейсон. Он больше не выглядел яростным. Скорее, уставшим и опустошенным. — Даже, когда Романо сказала ему, что Александра согласилась обслуживать богатого молодого футболиста за деньги. Он не поверил. Написал заявление в полицию. Мне уже звонили, кстати. Как ты будешь решать эту проблему?

— Обычно. Никто не посмеет сунуться сюда. Она сама скажет, что ее никто не удерживает силой. тем более, что так и есть, — отмахнулся Пол. — Скажи лучше, Джейс, оно того стоило?

— Хочешь, грязные интимные подробности? — хмуро глядя в лицо отца, ледяным тоном спросил Джейсон. — Хочу ли я выбить из нее душу, после того, как узнал правду? Нет. И да. Это неправильно по отношению к ней, но мне плевать. Я не собираюсь отказываться от желаемого из-за бабских сантиментов. только запомни, что ты тоже несешь ответственность за то, что станет с девушкой через полгода. И ты прав. Он шумно выдохнул, глядя на свои пальцы, вспоминая их контраст с бледной кожей девушки. — В ней есть что-то такое, неуловимое, тонкое, отчего сносит крышу. Когда я впервые раз ее увидел, это была такая чистая ярость и безумная похоть. Я готов был наброситься на нее прямо там. Она была шлюхой, но посмела выглядеть такой невинной. такой испуганной и робкой. В меня бес вселился, я хотел показать ей ее место, бросить к своим ногам. Чтобы не смотрела так, словно я чудовище, или смотрела, но заслуженно. Мне казалось это искусной игрой, и я злился все сильнее. Выплескивал ярость, уничтожая ее, стирая любое сопротивление, унижая и оскорбляя. А оказалось, что она ничего не играла. Просто твоя глупая прихоть. ты еще более жесток, чем я, отец. Я всегда предупреждаю о своих желаниях и последствиях их исполнения, я плачу за каждый синяк, стон боли и ссадину. Я не лгу, претворяясь добрым ласковым парнем, который дарит цветы и ходит на свидания. А ты привел на заклание овечку, которая даже в самом страшном сне представить не могла, что существуют такие безжалостные чудовища, как я и ты.

— Я не считаю себя чудовищем. И тебя тоже. До сих пор ты не сделал ничего противозаконного. И никогда не сделаешь, если остановишься сейчас. тебе самому наскучило, Джейсон. Признайся.

— Я не знаю. В любом случае, у меня осталось чуть больше пяти месяцев, чтобы оправдать или опровергнуть твои ожидания. — Джейсон пожимает плечами. — Мне нужно переодеться перед ужином. Какие у нас планы? Виви надолго приедет?

— Не знаю, недели на две. Мама всегда обещает остаться навсегда, умирать, как она говорит, а потом через пару дней собирает вещи и уезжает к очередной подруге. — Пол улыбается уголками губ. — Как ей удается? В ее возрасте оставаться счастливой и бодрой?

— Сэм говорила, что это гены, — пожал плечами Джейсон. Глаза его темнеют. Он сам не понял, как давно забытое имя сорвалось с губ.

— Скоро година. тебе нужно съездить на кладбище.

— Не хочу. Это не хорошо, Джейс. Она была твоей женой. Неважно, что произошло. Когда-то и меня не станет. Я хочу верить в то, что ты будешь вспоминать обо мне.

— За могилами ухаживают. А чтобы помнить, не нужно смотреть на холодный памятник, — произнес Джейс сухим бесцветным голосом. — Я пойду. Не хочу огорчать бабушку, опоздав на ужин. — Кстати, мисс Памер тоже будет.

— Зачем? — нахмурился Пол. — Это вовсе необязательно.

— Я так хочу. И еще. Она поедет со мной. В Барселону.

— Джейс…

— Увидимся через час, отец.

И молодой Доминник уверенно покидает кабинет, оставляя эхо своих шагов, и оглушительно хлопая дверью. Пол впервые теряет самообладание, отпустив маску уверенности и всевластия. Что, если он ошибся? И эта девушка не поможет, а наоборот… Пол сжал губы, встал, нервно щелкая автоматической ручкой. Если ситуация выйдет из-под контроля придется избавиться от девчонки.


Грейс многозначительно молчит, выбирая новый наряд для Лекси, иногда раздраженно фыркает, поджимает губы. Платья, одно за другим, летят в сторону.

— Это невозможно, — не выдерживает Грейс, театрально закатывая глаза. На Лекси очередное платье, серебристое, в пол, с паетками на поясе и вдоль декольте. Одинаково глубокий вырез и на груди и на спине. Вера Вонг, читает Лекси этикетку, прикидывая, сколько может стоить подобный наряд. Одну, две, три ее месячные зарплаты?

— И что мне делать с тобой? Возвращать все коллекции и заказывать новый размерный ряд? — с негодованием, спрашивает Грейс, прихватывая на талии свободную ткань, которой не должно быть.

— Я поправлюсь. Это временно, — смущенно ответила Лекси. На самом деле платье сидело неплохо. И даже кажется, что у нее есть грудь. Немного свободно в талии, но не критично.

— Давай, туфли. — Грейс ставит перед девушкой высокие шпильки, усыпанные стразами. Красивые. Лекси неуверенно скользит ступнями внутрь. Удивленно хлопает накрашенными ресницами.

— Удобно.

— А ты думала, — самодовольно ухмыляется стилист. Отходит немного назад, критично рассматривая свою работу. — Могло бы быть лучше, — произносит вердикт недовольным тоном.

— А мне кажется — шикарно, — искренно отвечает Александра, разглядывая отражение в зеркале. Она совсем на себя не похожа с макияжем и тщательно уложенными блестящими локонами, в дорогущем платье и невозможно-крутых туфлях.

— Мне тоже, — произносит Джейсон.

Он появляется неожиданно. Лекси не слышит, как открывается дверь, застигнутая врасплох, цепенеет по привычке. Встречает его взгляд в отражении, как в той страшной комнате. Кажется совсем недавно, и вроде бы целую вечность назад. Чувство времени и реальности, ощущения добра, зла, справедливости — он все перепутал и стер.

— Отомри, детка, — чувственная улыбка трогает красиво вылепленные губы, когда он встает за ее спиной. Грейс он словно не замечает. Даже кивка в знак приветствия, быстрого взгляда не удостоил. Обслуживающий персонал, не достойный внимания. — Я принес подарок.

И пока Лекси рассматривает в отражении идеальные черты его лица, он убирает волосы с ее шеи и надевает на шею ожерелье. Великолепное сверкающее колье с серебристыми камнями. Застегивает его, касаясь напряженного затылка девушки теплыми пальцами. Потом он достает из кармана что-то еще. Браслет. И того же комплекта. Берет ее руку и застегивает на тонком запястье. Бережно. Смотрит на нее в отражении.

— Прекрасно. Идеально, — шепчет он, склоняясь целует сначала обнаженное плечо, потом шею, лаская кончиком языком прохладную кожу, покрывшуюся мурашками. Потом он берет ее запястье, то самое, на которое только что надел браслет и целует внутреннюю сторону ее ладони, рисуя языком сеточку линий. Наверно, ей стоит придти в ужас, напугаться, грохнуться в обморок и умереть от отвращения, но ничего подобного не происходит. Мощная волна возбуждения, острого, пряного, запретного, непонятного и необъяснимого для нее сомой погружает ее в сумасшедший горячий мир порока, созданный Джейсоном. Он смотрит в ее глаза, считывая все эмоции и сигналы. Взгляд плавится, пылая ярче, неистовее. Ощущение, что все кондиционеры в доме перестали работать. Жар. Невыносимый, превращающий кровь в кипяток. Шумно вдыхая воздух сквозь стиснутые зубы, он хватает ее за руки, толкая на себя, впечатывая в свое железное мускулистое тело, тщательно запакованное в стильный черный костюм с бабочкой на белоснежной рубашке. Впивается в губы самым грешным и развратным поцелуем из всего опыта Лекси. Голова идет кругом. Его язык требует, берет, покоряет. Он не дает ей опомниться, меняя мир вокруг нее каждую минуту, постоянно сбивая с толку. Мужские ладони обхватывают ее ягодицы, приподнимают, прижимая к твердому паху. И когда с ее губ срывается хриплый полустон-полувскрик, он шепчет ей прямо в ухо, обдавая кожу горячим дыханием.

— Хочу трахнуть тебя. Прямо сейчас. Быстро. Что скажешь?

— Я не могу сказать «нет»… — язвительно напоминает она, не узнавая свой воркующий голос. Боже, кто эта девушка?

— Кхее… Ребят, это последнее платье, которое прилично сидит, — произносит женский голос. Лекси мгновенно трезвеет. Грейс все еще в комнате. Она совсем про нее забыла. Все слышит и видит. Позорище. Безумие. Она отталкивает Джейсона, растеряно хлопая глазами. тот не сопротивляется, но его улыбка, широкая, самодовольная красноречивее любых слов.