Резко выпрямившись, я прикрылась платьем и завязала его дрожащими пальцами. Поправила нижнее белье, заливаясь краской с головы до ног и тряхнула головой, крепко зажмурившись.

Раздавшиеся трели мобильника заставили вздрогнуть и посмотреть в дверной проем – там стоял он, вытирая руки маленьким полотенцем. Зашвырнув его обратно в ванную, Рома вытащил телефон из внутреннего кармана пиджака и нахмурился, глядя на экран.

– Скоро буду, – коротко отрезал он своему собеседнику и посмотрел на меня – спокойным, ровным взглядом.

Затем подошел и наклонился, оставив короткий поцелуй на виске.

– Мне надо идти.

Я ничего не смогла ответить – лишь молча кивнула.

– Возьми трубку, когда я буду звонить, – бросил он через плечо, скрываясь в прихожей.

Хлопнула входная дверь, по полу пробежался сквозняк. Я подтянула ноги к груди и недоуменно нахмурилась, не понимая, что только что произошло и во что я вляпалась.

8

Call me when you made up your mind but you won’t

Caught up in a way that you played my heart

Only love could ever hit this hard

Jarryd James «Do you remember?»

Пожелтевшие листья срывало с деревьев, и они опадали на тротуар, торопливо убегая подгоняемые порывами ветра. Я быстро шагала по асфальту, закутавшись в объемный шарф до самых бровей. Конечно, я немного преувеличиваю, но половина моего лица действительно скрывалась за шерстяной тканью.

Подходя к воротам садика, увидела на парковке машину Артема. Сам он уткнулся носом в экран мобильника и заметил меня только тогда, когда я постучала в окно.

– Привет, – открыв дверь и потеснив меня в сторону, бывший муж широко улыбнулся.

– Привет, – вытащив пачку сигарет из кармана пальто, я взяла одну и прикурила, – Можешь идти, забирать ее, – кивнула на ворота, выпустив струйку дыма в сторону.

Артем поморщился. Пока мы жили вместе я курила тайком, разок–другой в месяц, когда он срывался в командировку. После развода совсем расслабилась, и хотя он и бывший, но до сих пор журит меня за дурную привычку.

– Я подожду, – тихо ответил, опираясь рукой о крышу своей авто.

Пожав плечами – а что на это ответишь? – я отвернулась и уставилась на угол своего дома, что маячил неподалеку.

– Как дела? – спросил Артем, – Ты что–то бледная.

– Не высыпаюсь, – честно ответила я, затягиваясь, – Работы много, – а вот тут соврала.

Не буду же я говорить экс–супругу о том, что не сплю по ночам из–за того, что думаю о мужчине. О другом мужчине.

И уж ем более не буду ему говорить о том, что по ночам мы разговариваем с Ромкой по телефону, и я кончаю каждый гребаный раз, когда слышу его голос, произносящий пошлости и грязные словечки.

– Ну, сегодня выспишься, – отшутился Вербер с натянутой улыбкой.

– Если бы, – пробормотала едва слышно – он не услышал, – Я тебя прошу, все по режиму, – лишний раз напомнила я, на что Артем закатил глаза.

– Катерина, мне, между прочим, почти сорок лет. Я понимаю, что нашей дочери важно все делать по режиму.

– И тем не менее, в прошлый раз мне пришлось срываться к тебе в час ночи, – едко заметила я.

Знаю, что не красиво попрекать его, но и удержаться не могу. Артем долго упрашивал меня оставить Милену у него с ночевкой, и я так же долго увиливала. Видимо, чувствовала, что он не справится.

– Этого больше не повторится, – холодно бросил он, выхватив сигарету из моей руки, – Пошли.

Я вздрогнула от резкого жеста, колкого взгляда, и Артем заметил. Его щеки пошли пятнами, он попытался дотянуться о меня, но я отступила на шаг и качнула головой. Резко развернувшись, пошла к воротам, не дожидаясь его шагов за спиной.

Милена, как обычно, сидела в стороне от детей и рисовала. Заметив нас, она радостно встрепенулась, бросила свои дела и подбежала к Артему. Я молча переодела ее и собрала пакет с вещами, который бросила в машину бывшего мужа. Попрощавшись с дочерью и крепко обняв ее на прощание, я проследила взглядом за отъезжающей машиной и поплелась домой, по–прежнему кутаясь в теплый шарф

Дома переоделась в спортивный костюм и ветровку, взяла ключи от машины с мобильником, и поехала развеяться. Маршрут выбрала длинный, чтобы вдоволь насладиться громкой музыкой, бьющей из динамиков; и дорожным покрытием, что недавно сменили в городе. Теперь быть за рулем одно удовольствие.

Добравшись до горы Гамлета, подъехала к краю смотровой площадки и устроилась на капоте, нагретом работающим двигателем. Мобильный телефон завибрировал, я вытащила его из кармана и взглянула на экран.

«Чем занимаешься?»

Глубоко вздохнув, улыбнулась и посмотрела вперед. Затем быстро щелкнула камерой, запечатлев прячущееся в водной глади солнце, и отправила в сообщении снимок без комментария. Он ничего не ответил.

Рома в одиночку занимался открытием филиала в Финляндии, и это отнимало все его время. Последнюю неделю мы созванивались каждый вечер, но встретиться у нас никак не получалось. И, если честно, в глубине души я была рада этому; хотя другая часть меня сгорала от любопытства.

«Я хочу связать тебя. Хочу привязать твои ноги к кровати так широко… Хочу, чтобы ты умирала от желания, когда я буду смотреть на тебя – открытую и сочащуюся влагой»

Дрожь прошла по моей коже, едва эти слова всплыли в памяти. Я зажмурилась и сглотнула, ощущая, как горит каждая клеточка моего тела.

«Бл%#ь, Катька… Я хочу трахать тебя до потери пульса – языком, пальцами, членом – хочу, чтобы ты теряла сознание подо мной и умоляла остановиться…»

Рома мог стать как самым ярким приключением в моей жизни, так и самым большим разочарованием. И это пугает меня, потому что я не знаю, что делать ни с одним из возможных вариантов.

Позади раздался звук подъезжающей машины. Я проигнорировала его, продолжая всматриваться вдаль и морщиться от остывающего вечернего воздуха, медленно пробирающегося под тонкую куртку и скользящего по шее. Подняла воротник повыше и поежилась, как рядом раздался знакомый мужской голос:

– Замерзла?

Я вздрогнула, и повернула голову. Рома широко улыбнулся и протянул мне красный бумажный стаканчик из CoffeeIn[1].

– Как ты догадался, где я? – удивленно приподняв брови, я взяла протянутый напиток, – Спасибо.

Отсалютовав стаканчиком, сделала глоток и не сдержала стон удовольствия – мокко с корицей.

– Ты не отключаешь геолокацию, когда пишешь сообщения в facebook, – Ромка устроился рядом, облокотившись о капот, и легонько толкнул меня плечом, – Так что сама палишься.

– Блин, – пробормотала и снова приложилась к кофе, – Неловко вышло.

– Хотела, чтобы я за тобой побегал? – он криво усмехнулся и посмотрел на меня из–под бровей, спрятав руки в карманы шерстяного пальто – как всегда с работы и в костюме.

Молча пожала плечами. Хотела ли? Возможно. Я не знаю. Я вообще об этом не думала, отправляя ему фотографию.

– А с кем мелкая? – осторожно перевел тему Рома.

– С Артемом.

– Надолго? – он забрал у меня стаканчик и сделал глоток, а затем вернул мне напиток.

– Упросил отдать ее с ночевкой, – вздохнула я, – А я решила проветриться. Все равно не усну, буду постоянно на телефоне – мало ли не справится.

Рома замолчал и уставился на меня – почувствовала его взгляд. Я повернулась и вопросительно посмотрела на него, но он ничего не сказал – только прищурился и отвернулся.

– А ты закончил свои дела? – так же осторожно, как и он, спросила я.

– Какой ответ ты хочешь услышать? – ответил вопросом на вопрос, с иронией, – Если я скажу: «Да», снова начнешь прятаться и делать вид, что между нами ничего не происходит?

Я вспыхнула, и виновато отвела взгляд в сторону. Допила свой кофе, борясь с неловкостью и непривычной для меня стыдливостью.

– А между нами, что–то происходит? – мой голос дрогнул, но я быстро вернула себе самообладание и соскользнула на землю, вставая на ноги.

Ромка задумчиво хмыкнул и проследил за мной взглядом. Я было попятилась в сторону водительской двери, но он перехватил мое запястье, вернул меня обратно на капот – просто приподняв за талию и усадив обратно – и встал передо мной.

Заблокировал пути отступления.

– Видишь, о чем я толкую? – грустно произнес он полушепотом, – Ты убегаешь.

– Ром, я не хочу…

– Торопиться, – закончил за меня, – Ты думаешь я не понял этого, Катя? Ты думаешь, я не знаю, что у тебя никого не было с момента развода, а это на минуточку, – он прикрыл глаза, подсчитывая, – Восемь?

– Девять, – поправила я.

– Девять месяцев, – Ромка опустил взгляд на мои губы и провел большим пальцем по краю нижней – нежно и бережно, – Я все понимаю. Ты не из тех, кто бросается в омут с головой и все такое. Но, Катя, – он понизил голос и покосился на компанию парней, которые стояли неподалеку и наблюдали искоса – поза у нас была двусмысленная, – Я трахаю кулак каждый раз, когда разговариваю с тобой по телефону, слыша твои вздохи и приглушенные стоны.

Волна тепла вновь поднялась к моему лицу откуда–то из самой сердцевины. Я прикрыла глаза и почувствовала на щеке его дыхание, от чего мне стало еще жарче. Словно на улице не начало октября, а самый разгар июля.

– Я вижу твое лицо; вижу, как ты кончила на мою руку, каждый гребаный раз, когда моргаю, – просипел на ухо, и прикоснулся влажными губами к моей коже, опалив ее.

– Ромка… – шепнула я, ища хоть какие–то связные мысли в голове.

– Я так больше не могу, – пробормотал он в мои губы, – Не могу. С этим надо что–то делать и лучше, – я почувствовала, как он отстранился и открыла глаза, встречая его напряженный взгляд, – Лучше сделать это в моей постели.

С этими словами Рома вложил что–то в мою ладонь. Быстро поцеловал – легкое движение и не больше; развернулся и сел в свою машину. Взвизгнули покрышки, пыль со смотровой площадки заклубилась в воздухе и огни фар скрылись где–то вдалеке.