Пейдж Тун - Одно идеальное лето

– А стадия смятения есть? – спрашиваю я.

– Я пошел спать, – заявляет Джесси. – Доброй ночи, Чайна. Доброй ночи, Эмили.

– Я слишком пьяная, чтобы спать, – признается Эмили, когда он уходит.

– Я тоже. Давай откроем печенье.

– Лукас!

Через несколько дней я иду на сезонные распродажи в центр и прохожу мимо Тринити. Заглядываю в просторный внутренний двор и вижу его, выходящего из Больших ворот с опущенной головой.

Он смотрит на меня через плечо.

– Ой, привет.

Машет мне рукой и направляется к старинной деревянной двери здания, стоящего напротив.

– Как ты? – широко улыбаюсь я, когда он поворачивается ко мне.

– Хорошо. – Он коротко кивает, глядя по сторонам. – Ты в порядке?

– Да, спасибо. – Я смущенно опускаю взгляд ему под ноги. Похоже, он уходит прочь. – Как прошло лето?

– Хорошо, – бросает он, уходя. – Прости, я спешу.

Он заходит в здание и исчезает из вида.

Немного невежливо…И я со вздохом решаю: «Чертов ублюдок!»

Поверить не могу, что я так обрадовалась, его увидев! И это было не наигранно! Я была рада его видеть. Я зла на себя не меньше, чем на него. Пожалуй, даже сильнее.

Тем же вечером, проводя третью, и последнюю на сегодня экскурсию, я по-прежнему зла. И вижу его, собственной персоной, на траве возле берега на южной лужайке Тринити.

– Элис! – с улыбкой кричит он, поднимаясь на ноги. У него в руке книга.

Я холодно киваю ему и снова переключаюсь на пассажиров. После его утренней выходки я не собираюсь уделять ему ни минуты. Я даже не нашла ничего хорошего в магазинах – полдня потрачено впустую. «Тринити – самый богатый колледж в Кембридже…» Сжав зубы, я привычно травлю пассажирам байки. «Говорят, по землям, принадлежащим Тринити, можно дойти до Оксфорда».

Я смотрю на Лукаса и замечаю у него на губах улыбку.

Что смешного? Я сохраняю каменное лицо и продолжаю рассказ, больше не глядя в его сторону.

– Спасибо. Спасибо большое.

Не представляю, почему пассажиры оставляют мне чаевые после экскурсии, проведенной в таком ужасном настроении, но принимаю деньги с искренней улыбкой, надеясь, что это хотя бы отчасти искупит мое ужасное поведение. Когда все высаживаются, я расправляю банкноты и вместе с несколькими монетами отправляю их в задний карман узких джинсов. С белым платьем пришлось проститься – стало слишком холодно. Залезаю обратно в лодку и собираю подушки с пледами, чтобы запереть их на ночь, обхватываю всю кучу руками, поворачиваюсь и вижу перед собой на пристани два черных ботинка. Поднимаю взгляд и вижу улыбающегося Лукаса.

– Давай помогу? – Он берет у меня из рук подушки и одеяла. Я быстро прихожу в себя и, закатив глаза, вылезаю из лодки.

– Сюда, – коротко говорю я.

Все мужчины мерзавцы.

Он идет за мной в сарай, где Сэмми складывает одеяла с других лодок. Она смотрит на Лукаса и многозначительно мне улыбается.

– Приветик, – игриво здоровается она, берет у Лукаса кучу и перекладывает на скамейку, не сводя с него глаз. Я бросаю на нее косой взгляд – это не то, что она подумала.

– Сэмми, это Лукас. Лукас, это Сэмми.

– Раньше я тебя не видела, – с улыбкой говорит ему она, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди.

– Ну, я еще не катался на плоскодонке, – с легким смущением отвечает он.

– До завтра, – говорю я Сэмми, собираясь уходить.

– Вы не пойдете с нами в паб? – разочарованно кричит она нам вслед.

– Нет. Не сегодня, – отвечаю я.

Ухожу с лодочной станции и поворачиваю направо, на Магдален-стрит.

– Ты куда? – спрашивает Лукас, спеша за мной по мосту. На балконе ресторана с видом на реку ужинают люди. Уже начали опадать листья, они плывут по воде, как маленькие коричневые лодочки. Сегодня вечером людно – студенты вернулись, и Кембридж возвращается к жизни. Летом он порой напоминает город-призрак.

– Домой, – отвечаю я. – А ты?

– Я… Надеялся, может, ты согласишься со мной выпить? – запинается он, когда мы проходим мимо паба «Пикерел». Я заглядываю за железную ограду дворика сбоку. Там уже полно народу.

– Зачем?

– Ну, я… Я подумал, было бы здорово. Хочу узнать, как прошло твое лето, какие планы.

– Ты мог спросить меня и раньше.

– Прости. Я заговорился со своим руководителем, а потом понял, что опаздываю на важный звонок.

Я качаю головой и смеюсь:

– Что за важный звонок у студента?

Я намеренно делаю акцент на слове студент – кем он себя возомнил?

– Если тебе так важно знать…

Ого, я разозлила его? Плевать!

– Мне звонила из больницы мама. Жена брата родила ребенка раньше срока. Мы не знали, переживет ли он эту ночь.

Я замираю.

– Ой! – Ну я и скотина. – Он в порядке? Ребенок?

– Да, – кивает он. – У него по-прежнему проблемы с дыханием, но врачи считают, он выживет.

– Хорошо. – Я растерянно улыбаюсь от облегчения.

– Так что, можно пригласить тебя выпить? – Он пристально смотрит на меня своими ярко-синими глазами.

– Как будто теперь я могу отказаться, – смущенно смеюсь я.

– Хорошо. – Он идет вперед. Я спешу следом.

– Куда ты хочешь пойти?

– Тут за углом есть паб, – он указывает вперед. – «Пунтер». По-моему, там очень приятно.

– Согласна. – Мы с Джесси иногда заходим туда по дороге домой.

Мы подходим к пабу, и Лукас открывает передо мной дверь.

– Что будешь пить?

Я почему-то сомневаюсь, стоит ли заказывать пиво. Мне не очень хочется пить перед Лукасом, но меняться ради него я тоже не собираюсь.

– Пинту светлого, – упрямо говорю я.

Лукас не комментирует. Он направляется к барной стойке, а я пока ищу для нас столик. Сажусь и жду. Как ни странно, я волнуюсь.

– Вот ты где, – вскоре подходит он, опуская передо мной на стол бокал с пивом, такой огромный и неуклюжий. Я начинаю искренне жалеть, что не заказала бокал белого вина.

Он отодвигает стул и садится. Я с облегчением вижу, что он тоже пьет пиво.

– Итак, – с улыбкой начинает он, – как прошло твое лето?

– Чудесно.

– Что делала?

– Много читала и много каталась на лодке.

– Ты вообще не была дома?

– Нет.

– Правда? – Он удивлен. – А где твой дом?

– В Лондоне. Там живут родители.

– И ты ни разу к ним не съездила?

– Они приезжали на несколько дней.

– Вы не близки?

Я ерзаю на сиденье и опускаю взгляд. Немного личный вопрос. Если честно, близки не так, как раньше.

Он замечает мою реакцию:

– Прости, кажется, я лезу не в свое дело.

– Все в порядке. – Я без удовольствия делаю глоток пива. – А ты? Ой, кстати! – вспоминаю я. – Как ты тогда сдал экзамены?

– Хорошо.

– Что получил?

– Высший балл.

– Ух ты, молодец. – Я под впечатлением. – Ты провел лето в Германии?

Он с улыбкой кивает:

– Да. Частично.

– А еще где был?

– Мы провели несколько недель в Монако.

– Монако? Здорово. – Я перевариваю информацию. Стоп… Он сказал «мы». У него есть девушка? – С кем ты ездил?

– С семьей.

Я почему-то испытываю облегчение. Но лучше убедиться:

– То есть с мамой…

– Папой, сестрой, братом и его женой.

– У которой только родился ребенок?

– Верно.

Я улыбаюсь:

– Как его назвали? Ребенка?

– Максимилиан. Надеюсь, можно будет сокращать до Макса.

– Максимилиан! – весело зову я, изображая его мать. Потом говорю низким, рассерженным голосом, грозя пальцев воображаемому ребенку: «Максимилиан! Не безобразничай». Потом изображаю гримасу ужаса: «Максимилиан! Отойди от края!»

Лукас смеется:

– Думаю, он будет Максом.

– Ну не знаю. «Максимилиан» звучит неплохо.

– Моего дедушку звали Максимилиан. Никто никогда не называл его Максом.

– Даже «стариной Максом»?

– Нет, никогда. Всегда Максимилиан или даже чаще герр Хойбер.

– Это твоя фамилия? – спрашиваю я.

– Да.

– Лукас Хойбер.

Не знаю почему, но я говорю это с грубым немецким акцентом.

Он улыбается:

– А твоя фамилия?

– Симмонс.

– Элис Симмонс.

Дежавю. У меня уже был такой разговор… С Джо. Аррр! Прочь, мысли! Прочь! Все мужчины мерзавцы, помнишь? Я снова переключаю внимание на одного, сидящего напротив меня.

Неожиданно для себя я принимаю приглашение Лукаса поужинать в следующую пятницу. Джесси и наши остальные приятели по лодкам немного расстроились, когда я сказала, что не смогу поработать с ними в тот вечер. Мы все проводим дополнительные экскурсии про призраков к Хеллоуину – они начинаются сейчас и идут до конца октября, и на реке царит особый дух товарищества.

Я не рассказывала им, что иду на свидание, до последней минуты – не хотелось провоцировать неизбежное поддразнивание. Не то чтобы я это так воспринимаю. В смысле, как свидание. Лукас – просто друг. Ну, вроде того.

Он приходит ровно в шесть. Я знала, что он не опоздает, и постаралась быть вовремя. Я распустила волосы и надела черное платье с белыми горизонтальными полосками и черный кардиган. Сначала я подумала, что немного перестаралась с нарядом, но решила, что он скорее всего тоже приоденется. И оказалась права.

Он высокий, в белой рубашке и темно-синем шерстяном пиджаке с кантом из черной кожи, темно-русые волосы зачесаны назад. Выглядит круто, словно только сошел с рекламы духов «Хьюго Босс».

– Готова? – спрашивает он, приподняв бровь.

Словно это возможно…

– Да.

Я беру сумку и выхожу вслед за ним.

Он ничего не сказал насчет дома Джесси – думаю, он повидал в Кембридже и более эффектную архитектуру, чтобы не обращать на это особого внимания. На улице он поворачивает налево.

– Так быстрее, – я указываю направо, пытаясь надеть пальто и идти одновременно.