– Тебе ведь не обязательно ехать домой, – задумчиво говорит Джесси.
– В смысле?
– Можешь остаться здесь.
– Ты все пытаешь уломать меня жить с тобой? – поддразниваю я. – Просто потому что тебе неохота искать…
– Тебе даже не придется платить аренду, – продолжает он.
– Разумеется, я буду платить аренду! – восклицаю я.
– Только не летом. Никто не будет платить мне до сентября.
– Родители будут переживать, если я не приеду домой…
Хотя идея очень соблазнительная, особенно если учесть, что я по-прежнему злюсь на папу, что он отпустил Джо.
– Подумай об этом, – просто говорит Джесси.
– Хорошо. Подумаю.
Глава 23
Я выхожу от Джесси и быстро иду в центр города, уворачиваясь от сотен пролетающих мимо велосипедистов и туристов, разглядывающих карты посреди улицы. Мой белый сарафан стал грязным от целого дня работы, и мне очень нужно попасть в душ и вымыть голову. Но день снова солнечный и теплый, к тому же пятница, так что я в предвкушении выходных. Даже на узких улочках за колледжами многолюднее, чем обычно, и я решаю пройти вдоль реки, где должно быть потише. Немного не по пути, но на Кингс-Парейд наверняка толпа народу. Пожалуй, так и поступлю.
Я поворачиваю направо, как раз наперерез приближающемуся велосипедисту.
– ОСТОРОЖНО! – вопит он.
Слишком поздно.
– ОЙ! – кричу я, когда он врезается в меня и падает с велосипеда.
– КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ТВОРИШЬ? – кричит он, поднимаясь на ноги. – Смотри, куда прешь, чертова туристка!
Я уже собираюсь крикнуть в ответ, что я не чертов турист, но вдруг передо мной появляется какой-то парень и закрывает мне вид.
– ЭЙ! – кричит он через плечо на велосипедиста, и я гневно потираю ушибленную руку. Я уже собираюсь крепко выругаться на велосипедиста, но незнакомец вдруг кладет руки мне на плечи. Я удивленно смотрю на него.
Он поворачивается к велосипедисту и спокойным голосом, с акцентом, говорит:
– Вы ехали слишком быстро. Это вы должны смотреть, куда едете.
– Отвали, ничтожество! – огрызается велосипедист, поднимает велосипед и уезжает прочь.
– Малолетний преступник, – бормочет незнакомец. – Ты в порядке? – обращается он ко мне. Его руки по-прежнему на моих плечах, и он стоит слишком близко, гораздо ближе, чем нужно.
– Да-да, в порядке, спасибо. – Я делаю шаг назад из его хватки. Его руки опускаются. Он молод – думаю, чуть за двадцать, – и хорошо одет, в элегантную серую куртку и белую рубашку. У него короткие темно-русые волосы и ярко-синие глаза.
– Думаю, у тебя будет приличный синяк. – Он изучает красное пятно на моей руке. – Нужно сделать холодный компресс.
Он разговаривает как немец, но не похож на немца. Во всяком случае, не похож на немецких студентов, над которыми мы с Лиззи хихикали на Трафальгарской площади – в ярких парках, голубых джинсах и с рюкзаками.
– У тебя есть? – спрашивает он.
Я непонимающе качаю головой:
– Прости, что есть?
– Холодный компресс.
– Холодный компресс?
О чем он вообще?
– Да, для руки. Чтобы не опухло.
– А, нет, все нормально. Я в порядке.
Странный тип. Он что, думает, я ношу в рюкзаке пачку льда?
– Если хочешь, могу принести. Я живу тут, за углом.
Я не могу больше сдерживаться и начинаю фыркать от смеха. Он хмурится.
– Что тут смешного?
– Извини, нет, спасибо, я в порядке. Пока-пока!
Я спешу прочь, пока окончательно не утратила самообладания. Зачем кому-то держать у себя в комнате холодный компресс? И почему он называет это «холодный компресс», а не просто «лед»?
Мне приходит в голову, что он может быть врачом или студентом медицинского факультета, и становится немного неудобно, но я все равно мысленно замечаю, что нужно рассказать об этом Джесси.
Я возвращаюсь в общежитие и поднимаюсь по лестнице на верхний этаж, в сотые комнаты. Комнаты в левой и правой частях здания пронумерованы по десяткам: например, тридцатые – комната 31, комната 32 и дальше, а потом сороковые, пятидесятые, шестидесятые, и так вплоть до сотых. С тех пор как я здесь живу, проводилось уже как минимум три посвященные десятилетиям тематические вечеринки. Вчера вечером была вечеринка в честь семидесятых, судя по парику в стиле афро и ярким розовым перьям из боа, разбросанным по ступенькам.
Я дохожу до конца коридора и открываю последнюю дверь налево. Моя комната залита тусклым оранжевым светом благодаря печально известным дрянным занавескам Найтингейл-Холла, и первым делом я сдвигаю их в сторону и открываю окно, чтобы впустить немного свежего воздуха. Один из моих однокурсников затеял шутливую словесную перепалку с обитателями соседнего хостела для студентов Кинг-колледжа. Кажется, мы можем бесконечно орать друг другу «Франты!» и «Простолюдины!». Это помогает скоротать время. Время, которого у меня сегодня и так нет. Я с большим трудом поднимаю первый том «маленького ребенка» и погружаюсь в его три тысячи страниц. Душ подождет.
– Что у тебя с рукой? – заботливо спрашивает меня Джесси, когда мы встречаемся возле лодочной станции на Сильвер-стрит. Иногда мы начинаем экскурсии отсюда, остальное время – от Магдалин-Бридж. Сегодня столько народу, что меня попросили помочь после лекции.
– В меня врезался проклятый велосипедист, – объясняю я. – Смешно получилось…
Я начинаю рассказывать ему о незнакомом иностранце, но вдруг мне становится стыдно, и я умолкаю. Рассказ прерывается.
– Ну, – торопит меня Джесси.
Я качаю головой:
– Он просто хотел помочь.
– И что смешного? – недоумевает он.
– Ничего. Вообще-то, ничего. Не знаю, почему это показалось мне смешным.
– Чудная ты.
– Ага. – Я вижу, как за его спиной меня подзывает Сэмми. Пора начинать следующий тур. – Увидимся позже.
– Пока. – Он сжимает мою руку, и я морщусь.
– Ой!
Рука по-прежнему побаливает, когда я увожу полную людей лодку от лодочной станции. Прямо передо мной сидит молодая семья – муж, жена, маленький мальчик и девочка-младенец. Насколько я понимаю, они живут в Кембридже, но очень сложно сосредоточиться на экскурсии, потому что их сынишка крутится по всей лодке волчком.
– Если можете, не позволяйте ему, пожалуйста, совать руки в воду, – прошу я, когда мы приближаемся к мосту Тринити.
Синяк на моей руке померкнет по сравнению с синяком, который может получить их сын, если его зажмет между двумя лодками.
– Это Библиотека Рена, – начинаю я свой рассказ, но меня быстро прерывают:
– У нас с папой писюны, да?
– Да-да, – тихо отвечает мама мальчика, заливаясь краской. Все прислушиваются.
– А у тебя и малышки Молли – чайны.
Чайны? Вагины? То, как называет меня Джесси? Все смеются, а потом – БАХ! – я бьюсь головой о нижнюю часть моста. Я кричу от боли и инстинктивно прижимаю руки к голове, случайно выпуская шест, и нас продолжает нести по течению. Пассажиры смотрят на меня, некоторые – испуганно, некоторые – с улыбкой, потому что уже видели подобные шутки у моих коллег. Но сегодня я не шучу. Кровь с бешеной скоростью пульсирует в голове.
Ты в порядке?
Знакомый голос. Я оглядываюсь на людей, стоящих на травмировавшем меня мосту, и сразу замечаю сегодняшнего незнакомца. Какой-то добрый человек на арендованной плоскодонке приходит мне на выручку и ведет мою лодку к берегу с помощью своей жены или девушки, которая толкает переднюю часть плоскодонки своим веслом. А потом иностранец подскакивает ко мне, протянув руку, и хочет помочь слезть с лодки. Вне себя от стыда, я от него отмахиваюсь.
– Тебе нужно сесть, – настаивает он. Мои пассажиры выражают свое согласие.
Я замечаю, что еще один гребец на арендованной лодке, полной народу, пытается выловить мой шест. Меня окружают обеспокоенные незнакомцы, и я готова умереть от смущения.
– Давай, – уговаривает он, по-прежнему протягивая руку. Я берусь за нее, не очень понимая, что еще делать – лодка прибилась к берегу, а я без шеста, и мне некуда отсюда деваться. Хотя у меня есть ноги. Может, сбежать?
– Садись, – твердо говорит голос.
Я сдаюсь и опускаюсь на траву, пока он изучает мою голову.
– Похоже, у тебя будет немаленькая шишка.
– В дополнение к полученному утром синяку.
– Да, я тебя узнал!
То есть это могло сойти мне с рук? Черт.
– Как рука? – У него на губах появляется робкая улыбка.
– Лучше, чем голова, – отвечаю я, и затем, не удержавшись, добавляю: – Пожалуй, сейчас мне бы очень пригодился холодный компресс.
– Смеешься надо мной? – тихо говорит он.
Мне сразу становится стыдно, и я бормочу какие-то извинения, но потом замечаю, что улыбка так и не покидала его губ. Наши глаза встречаются, и я с изумлением чувствую, что краснею. Он игриво поднимает правую бровь, и я быстро встаю на ноги.
– Ого! – Он помогает мне удержаться на месте.
– У меня небольшая слабость.
– Садись обратно, – командует он и обращается к моим пассажирам: – Дамы и господа, боюсь, экскурсия окончена.
Несколько человек разочарованно стонут, маленький мальчик ноет, что ему скучно, но большинство моих пассажиров кротко примиряются с судьбой. Иностранец окликает какого-то парня, идущего по мосту в сторону Тринити.
– Кевин! Можешь показать этим людям колледж?
Кевин сомневается, осторожно нас всех разглядывает, но потом коротко кивает и подходит к нам.
– Это их обрадует, – тихо говорит мне иностранец и делает несколько шагов вперед, чтобы помочь моим теперь уже повеселевшим пассажирам сойти с лодки. Бесплатная экскурсия по Тринити – это не входило в программу.
Когда все поднимаются на мост, чтобы присоединиться к Кевину, иностранец поворачивается ко мне и кивает гребцу с арендованной лодки, который помог мне пристать к берегу.
– Мы на какое-то время пришвартуемся здесь.
– Вы уверены? – спрашивает мужчина. – Здесь написано «не швартоваться».
"Одно идеальное лето" отзывы
Отзывы читателей о книге "Одно идеальное лето". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Одно идеальное лето" друзьям в соцсетях.