Пейдж Тун - Одно идеальное лето

– Может, останетесь еще ненадолго? – спрашивает Джо, когда мы выходим на улицу. – Тогда я смогу вас проводить.

– Извини, – вмешивается Лиззи, – это я виновата. Я очень устала, с последними событиями…

– Конечно, конечно, – быстро говорит Джо.

– Будешь здесь завтра? – с надеждой спрашиваю я. Вчера мы договорились, что ему не следует приходить к нам домой, пока у меня Лиззи – третий лишний, и все такое.

– Разумеется. Заходите как можно раньше.

– ДЖО!

Мы оборачиваемся и видим его маму, выходящую из-за угла паба.

– Я вернусь через минуту, – устало говорит Джо.

– Нет, ты отправишься туда немедленно! – рявкает она.

– Я вернусь через минуту, – твердо повторяет он.

Выражение ее лица… Ой-ой-ой.

Она подлетает к нам. Джо встает перед Лиззи и мной, закрывая нас. Черт, чего он от нее ожидает?

– Вали работать сию же секунду! – шипит она, и указывает пальцем на нас с Лиззи. – Эти две шлюхи отняли у тебя сегодня уже достаточно времени!

Мы с Лиззи чуть не падаем в обморок от таких слов.

– МАМА! Поверить не могу, что ты такое сказала! – кричит Джо.

– ИДИ ВНУТРЬ! – вопит она.

– Иди, – говорю я, взяв его за руку. Я не хочу, чтобы он потерял работу – единственный способ отсюда выбраться.

– Я вернусь через минуту, – повторяет он сквозь стиснутые зубы.

Она делает шаг назад:

– Погоди, вот обо всем узнает отец…

Мне становится не по себе от ее тона.

Только когда она исчезает за углом, Джо поворачивается к нам. Я еще никогда не видела на чьем-то лице столько эмоций одновременно. Гнев, страх, тревога, сожаление…

– Лучше бы ты просто ушел, – расстроенно говорю я, чувствуя шок Лиззи, стоящей рядом. Я знаю, ей хочется уйти отсюда, и поскорее, и, к своему ужасу, я понимаю, что ни одна из нас не придет сюда завтра.

– Я провожу вас до дома, – вдруг говорит Джо.

– Нет, – возражаю я. – Нет. Возвращайся внутрь. Не обостряй ситуацию!

Он сомневается.

– Хочешь, приходи ко мне попозже? – предлагаю я. Изначально этого не планировалось, но сейчас я особенно нужна ему, а Лиззи все равно будет спать. – Пожалуйста, – настаиваю я. – Когда закончишь. Я буду ждать на скамейке.

Он смотрит на меня, глаза блестят. Потом резко кивает и крепко сжимает мою руку, прежде чем отпустить.

– Прости, – говорю я Лиззи. Мы переоделись в кроссовки и топаем по полю, чтобы оказаться как можно дальше от паба. Мы обе боимся, что за нами увяжется его сумасшедшая мамаша. К счастью, она не любит собак, а то могла бы натравить на нас ротвейлеров.

– Поверить не могу! Какая сука!

– Я предупреждала…

– О боже! – Лиззи по-прежнему в шоке. – Да, он великолепен и все такое, но Элис! Его мать! Как ты это терпишь?

– Я ее почти не вижу. Он собирается отсюда уехать.

– Куда?

– В Лондон.

– Не в Кембридж?

Я колеблюсь:

– Нет.

Во всяком случае, мне об этом неизвестно… Хотя я уже об этом мечтала.

Похоже, это ее немного успокаивает, и я ее за это ненавижу.

О боже, я ее не ненавижу. Конечно нет.

– Пожалуйста, не рассказывай ничего моим родителям, – прошу я.

– Не буду, – сердито отвечает она.

Джо приходит почти к полуночи, заставив меня изрядно поволноваться.

– Я вышел как только смог, – говорит он, тяжело дыша, подойдя к калитке. Я встаю, чтобы его встретить. – Дайсон, останься здесь, – командует он, заходя внутрь и закрывая за собой калитку.

Он заключает меня в объятия и прижимает к себе. Я чувствую, как колотится в груди его сердце. Я так боялась, что он не придет.

Я пытаюсь отстраниться, но он не отпускает. Я смотрю ему в глаза.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, но он отводит взгляд. – Джо?

Он смотрит на меня глазами, полными слез. Резко втягивает воздух, пытаясь не зарыдать, и с дрожью выдыхает.

– Все в порядке, – бормочу я, крепко его сжимая.

– Нет, – шепчет он. Отпускает руки. Меня пугает выражение его лица. – Завтра выходит мой брат.

– Из тюрьмы?

Он кивает, и его страдания переходят в злобу.

– Родители даже не потрудились мне об этом сказать.

– Но сегодня-то рассказали? Что случилось? – Я тяну его к скамейке, и он садится рядом со мной. Прежде чем ответить, он долго молчит.

– Я очень разозлился на маму, что она так с тобой говорила. Я сказал, что уйду, если она еще хоть раз так с тобой заговорит.

– Что она ответила?

Пауза.

– Посмеялась надо мной.

Это его даже не злит. Ему просто очень обидно. Я физически ощущаю и разделяю его боль.

– Потом она сказала, что Райан все равно захочет жить в моей комнате.

– Не понимаю, – помолчав, говорю я, – как ты мог не знать, что он возвращается?

– Мы почти не разговариваем. Почти не видимся, – признается он. – Мы не разговариваем даже во время работы, и я ухожу из паба при первой же возможности.

И правда, я проводила с ним почти все время, когда он не работал.

– Твой папа здесь? – спрашивает он вдруг, обернувшись к темному дому.

– Да, – отвечаю я. – Они с мамой уже спали, когда мы с Лиззи вернулись. Лиззи спит, – добавляю я, хотя не уверена, что это так. Надеюсь, она нас не слышит. Окна нашей спальни выходят в передний сад, они всего в нескольких метрах над нашими головами. – Пойдем погуляем?

– Тебе, наверное, хочется спать.

– Джо, – нежно говорю я.

Мы идем по улице, проходя несколько последних домов. Дайсон бежит перед нами, мы слышим, как нюхает его нос и шлепают по земле его лапы. Сегодня полнолуние, и воздух до тревожности неподвижен. Мы выходим через калитку в поле и садимся на траву, прислонившись к каменной стене. Приятно оказаться наедине. Ну, не считая Дайсона, но его присутствие, наоборот, действует успокаивающе. Джо смотрит в пустоту, глубоко задумавшись.

– О чем ты думаешь?

Он резко качает головой:

– Ни о чем.

– Нет, скажи мне.

Наконец он отвечает:

– Я не хочу возвращаться. – Пауза. – Но придется.

– Обязательно нужно?

– Ну, хотя бы из-за денег, спрятанных под матрасом.

– У тебя нет счета в банке? – со вздохом спрашиваю я.

– Мои родители редко делают что-то по правилам, – с кривой улыбкой говорит он. – Они платят мне наличными, – его лицо твердеет. – Поверить не могу, что он возвращается завтра. Я не видел его четыре года.

– Сколько ему лет?

– Двадцать шесть.

– Может, он изменился?

– Нет. Нет. Он не изменился.

– Зато изменился ты.

– В смысле?

– Когда вы виделись последний раз, тебе было всего четырнадцать. Ты очень вырос с тех пор.

– Он все равно будет больше – и сильнее меня.

– Черт подери, Джо, я имела в виду, что ты не должен с ним драться!

– Если он тебя хоть пальцем тронет, я убью его!

– Перестань! Почему он вообще должен меня трогать?

– Назло мне.

Он резко отстраняется, словно эта мысль злит его так сильно, что он не хочет находиться в таком состоянии рядом со мной.

– Что он с тобой делал? – осторожно спрашиваю я. – Он тебя бил?

Ответа нет. Наконец он кивает.

– Часто? – спрашиваю я.

– Один раз я даже попал в больницу. – Мне приходится напрягаться, чтобы его расслышать. – Родители сказали в полиции, что я упал с лестницы. Они пригрозили, что выгонят меня на улицу, если я расскажу кому-нибудь правду.

Я вздыхаю:

– Сколько тебе было лет?

– Шесть.

– Шесть! – Мои глаза расширяются от ужаса. – Шесть?

Он кивает.

– О боже, Джо, какой ужас.

– Это был не первый раз, но родители никак не вмешивались. И не последний, – с горечью добавляет он. – Им на меня плевать.

Он уже мне это говорил, но в тот раз я не поверила.

– Неудивительно, что ты хочешь уехать…

Он поворачивается и смотрит мне в глаза.

– Ты – единственное, что меня здесь держит, – просто отвечает он.

Мы целуемся, сначала нежно, но потом все более страстно, и падаем спиной на траву. Он склоняется надо мной, поддерживая себя руками, чтобы не задавить меня своим весом. Его язык исследует мой рот, и я обхватываю его ногами, прижимая его к себе, как можно ближе. Я засовываю руки ему под футболку и провожу ногтями по его спине. Он стонет мне в рот, и я чувствую его внизу, твердого и упирающегося в меня.

Я прижимаюсь к нему еще сильнее. Я так его хочу…

Его губы перемещаются к моей шее, а рука поднимается вверх по моей рубашке, к груди.

– Я хочу тебя, – настойчиво шепчу я.

Он отрывается от моей шеи и снова нежно целует меня в губы.

– Я люблю тебя, – добавляю я, сомневаясь, что он услышал меня в первый раз.

– Я тоже тебя люблю.

– Ты меня слышал? – спрашиваю я, не в силах скрыть беспокойства.

Он тихо смеется.

Я ослабляю хватку своих ног.

– Я тоже тебя хочу, но меня немного смущает Дайсон.

Я смотрю на Дайсона, лежащего слева от него – он тяжело дышит и пристально на нас смотрит, стуча по земле хвостом. Я тоже начинаю смеяться.

– К тому же у меня ничего нет.

– Ничего?

– Презерватива.

– А.

Я сразу чувствую себя глупо. Я даже об этом не подумала. Должна была, но сгоряча мне даже не пришло это в голову.

Мы снова садимся, и он берет меня за руку. Мы смотрим на залитое лунным светом поле.

– Я девственница, – признаюсь я.

Он поворачивается ко мне и сжимает мою руку.

– Я тоже.

– Не может быть. – Я делаю большие глаза.

Он кивает:

– Да.

– Но… Почему?

Он смеется:

– В смысле, «почему»?

– Ты такой… Привлекательный! Почему ты еще ни с кем не переспал?

Он пожимает плечами:

– То же самое можно спросить и у тебя.

– Мне просто никто еще настолько не нравился.

– Мне тоже.

– Но мальчики не… У мальчиков же по-другому.