Но он и сам оказался шокированным – своей реакцией на ее взгляд. Испугавшись, что она почувствует его возбуждение, он лег на спину. Только это не помогло. Тогда он положил руку на глаза, чтобы не видеть ее, и с достойным похвалы спокойствием произнес:

– Я должен жениться на тебе.

Это было очевидно.

Ответом ему стало долгое молчание. Наконец Аманда тихо, но твердо проговорила:

– Нет.

Мартин мысленно повторил это слово, повернул голову и вопросительно посмотрел на нее:

– Нет?

В ее глазах появилось странное выражение – изумление, граничащее с ужасом. Губы плотно сжались.

– Нет, – так же твердо повторила она.

– Что, черт побери, ты подразумеваешь под этим «нет»? – Мартин резко приподнялся на локте. Его тело напряглось, только это напряжение было совсем иного рода. – Хватит игр. Это, – он указал рукой на них обоих, – реальность.

– Верно, – прищурившись, согласилась Аманда.

С этими словами она выскользнула из-под одеяла и слезла с кровати. Мартин попытался схватить ее, но не успел.

– Аманда!

Аманда даже не оглянулась, развернула узел с одеждой и надела сорочку.

Мартина охватила самая настоящая паника. Чертыхаясь, он соскочил с кровати и встал между дверью и Амандой, которая уже успела надеть платье и теперь расправляла кружева.

– И куда же ты собралась? – процедил он.

Она спокойно посмотрела на него. Если вид его обнаженного тела и действовал на нее, она это отлично скрывала.

– Домой.

Мартин едва не закричал, что она и так дома, что ее место здесь, но сдержался, испугавшись, что она догадается о его чувствах.

– Прежде чем ты уйдешь, нам надо кое-что обсудить.

– Что? – Аманда взяла плащ.

– Свадьбу.

– Эта ночь не является основанием для свадьбы, – заявила она, пряча в карман плаща подвязки и чулки.

Мартин в гневе сжал кулаки.

– Нет, мы поженимся именно из-за этой ночи. – Мартин едва не кричал. – Ты благородная дама, ты Кинстер! Ты целую ночь провела в моем доме, в моей кровати, черт побери! Да, я целых десять лет не появлялся в свете, но есть основы, которые никогда не меняются. Разумеется, мы поженимся!

Аманда надела туфли.

– Нет.

– Нет?

Она посмотрела ему в лицо. В ее глазах читался вызов.

– Надеюсь, до тебя все же дойдет то, что я повторю: мы не поженимся только из-за того, что какие-то общественные устои настаивают на этом.

– Они не настаивают – они требуют!

– Ха! – ухмыльнулась Аманда. – Мы никому не скажем! Зачем вмешивать в это свет и вообще кого-нибудь? – Освещенный огнем камина, Мартин был прекрасен, и Аманда намеренно распаляла себя, чтобы подавить вызванные его видом чувства. – Спокойной ночи. – Она решительно направилась к двери.

– Аманда!

Неужели он действительно думает, что сможет остановить ее? Аманда вышла в темный коридор.

– Вернись! – позвал выскочивший вслед за ней Мартин. – Нам надо поговорить.

– Только не на эту тему.

В темноте Аманда нащупала поручень перил. Наверное, это галерея, решила она и ускорила шаг.

– Ты не выйдешь, парадная дверь не открывается.

Неужели он думает, что она поверит ему? Добравшись до галереи, Аманда вздохнула с облегчением, разглядев во мраке очертания парадной лестницы. Она услышала шаги Мартина, только они почему-то удалялись, а не приближались. Не обратив на это внимания, она решительно направилась к лестнице.

А Мартин тем временем вернулся в комнату. Один Бог знает, что она затеяла, но не может же он бегать за ней голышом! Ворвавшись в гардеробную, он быстро надел брюки и куртку, выбежал в коридор и поспешил за Амандой. На последних ступеньках он услышал, как она возится с замком двери.

– Я же сказал, что дверь не открывается!

– Что за глупости! – Она повернулась к нему. – Это же Парк-лейн, а не задворки Бомбея! Ни один уважающий себя дворецкий не допустил бы, чтобы замок на парадной двери заржавел!

– У меня нет дворецкого, ни уважающего себя, ни какого-либо другого.

Аманда изумленно уставилась на него.

– Ты живешь здесь один?

– У меня есть человек.

– Один?

– Мне достаточно.

– Очевидно, нет. – Она указала на дверь. – С нижним замком я справилась. Верхний заело. Открой его.

Вероятно, ее уже не остановить, она закусила удила, а он еще не научился обуздывать ее. Мартин в сердцах стукнул кулаком по замку, намереваясь продемонстрировать тщетность ее усилий.

К его удивлению, дверь со скрипом открылась, и он едва не упал.

– Вот! – торжествующе вскричала Аманда и распахнула дверь.

Мартин попытался закрыть дверь, но она сорвалась с одной петли, и ее заклинило.

Аманда выбежала в ночь. Мартин бросился за ней и поймал уже почти у улицы.

– Не смей! – вскричала Аманда, когда он схватил ее за локоть.

Мартин ошеломленно заморгал, ошарашенный ее гневным взглядом.

– Мне не сметь? – Ведь он уже достаточно посмел… Воспоминания нахлынули на него, ему захотелось схватить ее, перекинуть через плечо и отнести в кровать… Он закрыл глаза, стараясь справиться со своими чувствами. А когда открыл, Аманда уже бежала к воротам.

– Господи Боже мой! – Уперев руки в бока, он смотрел ей вслед. Ну почему она так разозлилась? Ведь он хочет жениться на ней, он четко и ясно заявил об этом.

Аманда шла, наклонив голову и закусив губу. К счастью, ее дом был недалеко, всего в нескольких кварталах. Она старалась не вспоминать о том, что испытала с Мартином, и думать только о своей спальне, о своей кровати.

Проклятие!

Тихо чертыхаясь, она разжигала свой гнев, потому что не могла дать волю чувствам. Сейчас, наверное, два или три часа утра. Лондон спит глубоким сном, улицы пусты. Она не возражала бы, если бы Мартин догнал ее, однако она не намерена обсуждать свадьбу до тех пор, пока все не обдумает, не проанализирует и не решит, как быть дальше.

А чтобы это решить, нужно распутать тот клубок, который он так мастерски запутал.

Мартин догнал ее и пошел рядом. Аманда чувствовала на себе его тяжелый взгляд.

– Я хочу узнать, правильно ли я все понимаю. – По его тону было ясно, что он с трудом сдерживает себя. – Ты положила на меня глаз в нашу первую встречу. С самого начала у тебя была одна цель – пробраться ко мне в постель. Ты в этом преуспела – и что? Отступаешь в панике?

Они дошли до угла Аппер-Брук-стрит. Аманда остановилась и повернулась к нему лицом.

– Я никогда не думала о том, чтобы заставить тебя жениться на себе.

Мартин двигался так стремительно, что Аманда ничего не заметила. Секунду назад они стояли друг перед другом – и вот она прижата к стене дома.

– Если не жениться, тогда что? – Он пристально смотрел ей в глаза. – Чего ты хочешь от меня?

У Аманды бешено стучало сердце.

– Когда я добьюсь того, чего хочу, обещаю, ты об этом узнаешь.

Проскользнув у него под рукой, она завернула за угол и поспешила домой.


– Просто не верится, что ты наконец-то… – Амелия смотрела на сестру расширившимися от удивления глазами. – Это действительно было так здорово?

– Да. Во всяком случае, я так считала. А вот что думал он – никто не знает. И вообще, думал ли он что-нибудь?..

Амелия нахмурилась:

– Я думала, ты уверена в том, что он чувствовал то же самое.

– Была уверена.

В тот момент. А сейчас нет. Сейчас Аманда не могла объяснить, почему она, наслаждаясь ласками Мартина в его роскошной кровати, была так уверена в том, что ей удалось поймать в ловушку своего льва и связать его не общественными условностями, а чистыми и сильными эмоциями.

Она недовольно хмыкнула:

– Как бы то ни было, ему от меня не сбежать. Мы закончили первую партию, но до конца игры еще далеко.

Записка не оказалась для нее неожиданностью. Когда она спустилась к ужину, дворецкий Колторп, прокашлявшись, тайком от всех подал ей на серебряном подносе сложенный вчетверо листок. Она благодарно кивнула, спрятала его в ридикюль и поспешила в столовую, на мучительное семейное сборище, предшествовавшее двум балам и одному рауту.

Ее сила воли была подвергнута тяжелейшему испытанию, однако она выстояла и достала записку только утром, когда вернулась в свою спальню, надела ночную сорочку, расчесала волосы и отпустила горничную.

Удобно устроившись в кресле у камина, она развернула листок. Как она и ожидала, это было приглашение на утреннюю прогулку верхом. Изучив размашистый, уверенный почерк, она сложила записку, минуту смотрела на огонь, а потом бросила ее в камин.

Когда пламя превратило приглашение в пепел, она встала с кресла и направилась к кровати.

Когда часы в Сити пробили пять, он уже стоял на углу, на этот раз без грума, и держал в поводу кобылу. Жеребец нетерпеливо бил копытом.

Аманда наблюдала за ним из давно опустевшей детской. Утро было пасмурным и холодным, солнце еще не встало. Она видела, как укорачивается его тень, по мере того как день вступает в свою силу. Она видела, как он поехал прочь, когда солнце окрасило крыши домов. После этого она спустилась вниз, в свою спальню.

Она решила быть безжалостной. Нельзя давать слабину и сдаваться, нельзя снова встречаться с ним во мраке полусвета. Нельзя вернуться в его логово, нельзя появляться в том мире, который он для себя выбрал.

Если он действительно хочет ее…

Если это так, если он чувствует к ней хотя бы долю того, что чувствует она, тогда он придет к ней. В ее мир, в мир, к которому он повернулся спиной.

Если это так…

– Ты готова?

Придав своему лицу радостное выражение и растянув губы в улыбке, Аманда повернулась к стоявшей в дверях Амелии.

– Да. – Отложив щетку для волос, которую уже неизвестно сколько держала в руках, она взяла зонтик. – Реджи приехал?

– Только что.


Мартин закрыл за собой парадную дверь и замер на террасе, оглядывая парк. Все аллеи были запружены экипажами: высший свет прогуливался по лужайкам, выставляя себя напоказ, яркие платья дам казались экзотическими цветами на фоне зеленой травы и мужчин, одетых более строго.