Джоджо Мойес - Одна в Париже

Он удивленно смотрит на Нелл. А Нелл, сама себе удивляясь, наклоняется к нему, сжимает его лицо в ладонях и целует. Она в Париже, в квартире незнакомого мужчины, и это, наверное, самый разумный поступок за всю ее жизнь. Она вдруг оказывается в его объятиях и чувствует, как он притягивает ее к себе.

– Нелл… ты прекрасна.

– Твои слова звучат невероятно красиво, потому что это французский. Возможно, я теперь тоже буду говорить с французским акцентом.

Он наливает им по стакану вина, и они просто сидят на маленьком диванчике, тесно прижавшись и соприкасаясь коленями, смотрят друг другу в глаза и улыбаются. А еще разговаривают о работе и родителях. Фабьен признается Нелл, что сегодня вечером она помогла ему освободиться от Сандрин. Нелл рассказывает о Пите и невольно хихикает, мысленно рисуя себе, как он подходит к номеру и, не дождавшись ее, возвращается в холл. А потом они уже оба дружно смеются, представляя, как в номере неожиданно появляется та мерзкая американка и застает там беднягу Пита.

В какой-то момент она выходит в ванную и смотрит на себя в зеркало. Лицо серое от усталости, на голове тихий ужас, косметика размазана вокруг глаз. И тем не менее она словно светится. Она буквально брызжет радостью и озорством.

Когда Нелл возвращается, он рассматривает ее записную книжку.

Нелл застывает на месте:

– Что ты делаешь?!

– А это что такое? – Он показывает ей лист, где написано: «Почему я правильно сделала, что осталась в номере». – Я что, убийца с топором? И я что, могу потребовать секса? – Он громко смеется, но вид у него смущенный.

– Боже мой! Я писала для себя. Где ты это взял? – Она краснеет до корней волос.

– Да вот, выпало из твоей сумки. И я всего-навсего хотел положить твою записную книжку обратно. «Мне придется притворяться импульсивной». – Он удивленно поднимает на Нелл глаза.

Нелл чувствует себя совершенно уничтоженной.

– Ладно. Я не та, за кого ты меня принимаешь. По крайней мере, раньше я была другой. И я вовсе не импульсивная. И я чуть было не отказалась от идеи приехать в клуб, потому что до смерти боюсь таксистов. Просто я позволила тебе считать, что я не такая, какая есть. Мне… очень жаль.

Фабьен внимательно изучает составленный Нелл список, а затем бросает на нее смеющийся взгляд:

– А с чего ты взяла, что ты не та, за кого я тебя принимаю? – (Она ждет.) – Может, кто-то другой танцевал на барной стойке? Или преследовал меня на такси в компании незнакомых нетрезвых мужчин? Или оставил своего парня одного в номере отеля, не потрудившись даже сказать «до свидания»?

Он протягивает Нелл руку. И Нелл позволяет снова себя обнять. Садится к нему на колени и внимательно изучает его симпатичное, добродушное лицо.

– Нет, ты именно такая, Нелл из Англии. Ты такая, какой захочешь быть.

А за окном тем временем постепенно светает. У Нелл кружится голова от вина и усталости. Они снова целуются. Поцелуй длится целую вечность, Нелл и сама теперь точно не знает. Похоже, она так и не протрезвела. Она сидит, прижавшись губами к губам Фабьена, и обводит кончиком пальца черты его милого лица.

– Это была лучшая ночь в моей жизни, – тихо произносит она. – Мне кажется… будто я наконец проснулась.

– Мне тоже.

Они снова целуются.

– Но я думаю, что сейчас нам пора остановиться, – говорит он. – Я стараюсь быть джентльменом. И помню, что ты мне говорила. Поэтому вовсе не хочу, чтобы ты считала меня убийцей с топором или сексуальным маньяком. Или… кем-то там еще.

Нелл берет его за руку.

– Слишком поздно, – бросает она и силком поднимает Фабьена с дивана.

Фабьен просыпается и, не успев толком разлепить глаза, понимает: что-то изменилось. Что-то сдвинулось в мертвой точки, и он больше не ощущает привычной тяжести, с самого утра давящей ему на плечи. Он удивленно моргает, чувствуя странную сухость во рту, и приподнимается на локте. В комнате вроде все по-прежнему. Похоже, он вчера здорово перебрал. Он пытается разогнать туман в голове и неожиданно слышит шум воды в ванной.

И тогда перед его мысленным взором начинает оживать картина прошлой ночи.

Он откидывается на подушку, пытаясь восстановить ход событий. Вспоминает девушку, танцующую на барной стойке, ночную прогулку по Парижу и то, как встречал рассвет в ее объятиях. Вспоминает смех и ее записную книжку с нелепым списком, чарующую улыбку, сплетенные тела.

Фабьен тотчас же вскакивает с постели, чтобы натянуть джинсы и первый попавшийся под руку свитер. Заправляет кофемашину и стремглав бежит в булочную за круассанами. Возвращается к себе и видит, как она выходит из ванной. На ней вчерашнее зеленое платье, мокрые волосы рассыпались по плечам. И оба на секунду замирают.

– Доброе утро.

– Доброе утро.

Она наблюдает за ним, ожидая увидеть его реакцию. Он улыбается, и ее лицо сразу расцветает в ответной улыбке.

– Мне пора возвращаться в отель и ехать на вокзал. Уже… довольно поздно.

Он смотрит на часы:

– Да, ты права. А мне надо на работу. Но у тебя ведь найдется минуточка выпить кофе? Я принес круассаны. Ты не можешь уехать из Парижа, не выпив кофе с круассанами.

– Ладно, на это время точно найдется, если я тебя, конечно, не задерживаю.

Теперь, когда рассеялся дурман прошлой ночи, они чувствуют некоторую неловкость. Они садятся рядышком на накрытую покрывалом кровать, достаточно близко друг к другу, чтобы показать взаимную симпатию, но без намека на нечто большее. Нелл делает глоток кофе и закрывает глаза.

– Как вкусно, – говорит она.

– Сегодня утром мне все почему-то кажется особенно вкусным, – отвечает он.

Он жадно ест, поскольку чувствует себя голодным как волк, но, заметив, что увлекся, останавливается и предлагает Нелл еще круассан, от которого она отказывается. За окном звонят церковные колокола и звонко лает чья-то собачонка.

– Я вот тут подумал, – с набитым ртом говорит Фабьен. – У меня есть идея для новой книги. Она будет о девушке, которая составляла списки на все случаи жизни.

– Ох, я бы на твоем месте не стала об этом писать, – лукаво смотрит на него Нелл. – Кто в это поверит?

– Отличная история. И девушка эта – потрясающая личность. Только у нее слишком тревожная психика. Ей непременно надо все взвешивать…

– Ну да. Все «за» и «против».

– Все «за» и «против». Отличное выражение.

– И что с ней случилось?

– Ну, я пока не знаю. С ней происходит нечто такое, что заставляет ее избавиться от прежних привычек.

– Блин! – восклицает Нелл.

Он ухмыляется, облизывает пальцы и говорит:

– Да, блин!

– Но тебе придется сделать ее настоящей красавицей.

– Мне вовсе не придется ничего делать, поскольку она и есть настоящая красавица.

– И очень сексапильной.

– Ну, для этого достаточно посмотреть, как она танцует на барной стойке.

Он наклоняется к ней, чтобы угостить кусочком круассана, и через секунду они уже целуются. Потом еще и еще. И неожиданно забывают и о круассанах, и о работе, и о поезде до Лондона.

Некоторое время спустя Фабьен высаживает ее у отеля неподалеку от улицы Риволи. Сегодня воскресенье, пробок на дорогах нет. Редкие туристы фотографируют исторические здания. Фабьен уже прилично опаздывает на работу, но в ресторане пока немного клиентов, разве что постоянные посетители, которые приходят посидеть в компании своей собаки за газетой, или приезжие, которым надо убить время до поезда. Хотя чуть позже, часам к четырем, ресторан уже будет набит под завязку.

Фабьен чувствует, что Нелл у него за спиной разжала руки. Она слезает с мопеда, снимает шлем и протягивает Фабьену. Затем возвращает ему куртку, оставшись в измятом зеленом платье.

Она выглядит усталой и какой-то неприбранной, и ему ужасно хочется ее обнять.

– А ты не замерзнешь без пальто? – спрашивает он.

Она задумчиво склоняет голову набок:

– Как ни странно, но в Париже я стала морозоустойчивой.

– Ты точно не хочешь, чтобы я проводил тебя на вокзал? Уверена, что сама доберешься? Не забыла, что я говорил насчет метро?

– Ладно, ты и так здорово опаздываешь. Я сама отлично разберусь.

Они не сводят друг с друга глаз. Она неловко переминается с ноги на ногу, теребя сумку. Фабьен растерян и не знает, что еще можно сказать. Он снимает шлем и задумчиво чешет голову.

– Итак… – произносит Нелл, – пожалуй, надо сходить в номер за чемоданом.

– А ты справишься? С этим своим Питом? Может, все-таки тебя проводить?

– Ой, да из‑за Пита я меньше всего переживаю. – Она забавно морщит нос, и Фабьену хочется ее поцеловать.

И тогда он не выдерживает и говорит:

– Ну как, Нелл из Англии? Я… увижу тебя снова?

– Даже и не знаю, Фабьен из Парижа. Мы ведь практически незнакомы. А что, если у нас нет ничего общего? И вообще, мы ведь живем в разных странах.

– Что верно, то верно.

– А кроме того, у нас с тобой была идеальная ночь в Париже. И грех было бы ее испортить.

– И это тоже верно.

– Ты ведь у нас очень занятой парень. У тебя есть работа и книга, которую еще предстоит написать. Более того, ты просто обязан ее написать. И очень быстро. Мне не терпится узнать, что сталось с той девушкой.

Лицо Нелл как-то странно изменилось. Теперь она выглядит раскрепощенной, счастливой, уверенной. Неужели такая разительная перемена может произойти всего за двадцать четыре часа?! И почему у него язык вдруг словно присох к гортани? Фабьен уныло ковыряет носком ботинка тротуар. И как такое может быть, что человек, который, в общем-то, дружит со словами, сейчас не в состоянии подобрать ни одного подходящего?! Нелл оглядывается на дверь отеля.

– Кстати, эта твоя история… – неожиданно начинает она. – Я забыла спросить. А чем она заканчивается?

Фабьен уже успел оседлать мопед. Он наклоняется вперед, практически ложась грудью на руль, и смотрит ей прямо в глаза: