Мари медленно опустилась рядом, молча ожидая продолжения запутанной истории.

– Старик Бенедикт сказал мне тем утром, – вновь заговорил он, умыв лицо, – что я должен заявиться в замок герцога, то есть мой замок, после бала, который закатывает маркиз в честь своей помолвки. Я согласился ждать. Меня снова запрятали в тот же монастырь. А следующей ночью приехала Амелия, и я услышал их с советником разговор. Она говорила, что не верит, что маркиз убил тебя, – он взглянул в глаза Мари. – Тогда я не сдержался, наговорил чего-то Северину и той же ночью сбежал с Анкэлем и Удо. По дороге мы напоили и ограбили Кавальтерского барона и заявились на бал при всём параде. Ну а что было дальше, ты и так знаешь.

– Нет, – медленно покачала головой девушка. – Я не знаю, что случилось с герцогом? Ты убил его?

– Не я, – Вильгельм натянуто усмехнулся. – Его убила герцогиня, она и дала мне шанс сбежать с тобой. Но вряд ли маркиз упустит возможность воспользоваться смертью отца и обернуть народ против меня.

Мари тихо вздохнула, глядя на переливающуюся в тусклом свете дня поверхность реки.

– Это будет настоящей охотой.

– Да, ведь я ещё и невесту у Болдера похитил, – попытался улыбнуться правитель.

– Маркиз остался бы в выигрыше в любом случае, – задумчиво произнесла девушка, повернувшись к нему. – Его ведь позвал какой-то перепуганный слуга, одетый в его же костюм… Я пыталась предупредить тебя, но не сумела. Если бы герцог убил тебя, или если маркиз подоспел бы раньше, история вообще не получила бы огласки, а наследника никогда бы уже не нашли. А сейчас он просто натравит на нас всю свою армию, чтобы ты не успел сказать и слова, прежде чем тебя казнят.

– Я сделаю всё, чтобы этого не произошло, – Вильгельм опустился на колени рядом со спутницей, обнимая её за плечи. – А если мы попадёмся, то ты хотя бы сможешь жить дальше.

– Я не буду жить без тебя, – Мари зажала его голову в ладонях. – Небеса благоволят нам, раз дали шанс сбежать. А теперь, когда моя душа…

Она замолчала, глядя на слабую улыбку спутника, а он, покачав головой, прижал возлюбленную к себе, вновь зарываясь лицом в её волосы.

– Я сделаю всё, чтобы занять трон моего отца и видеть тебя рядом каждый день… Моя королева, – он вздохнул, прижимая к себе хрупкое тело и ощущая разливающееся в груди приятное тепло от долгожданных объятий.

– Значит… Теперь не Уильям, а Вильгельм? – тихо спросила девушка. – Я не ослышалась?

– Да, – кивнул он, улыбаясь невинному вопросу спутницы.

Серое утро перетекало в пасмурный день. А впереди ждала тяжёлая дорога на север по лесам и деревушкам туманного осеннего Ладлера.

* * *

Усталость ноющей болью разливалась по телу. Дорога через лес казалась невыносимо долгой, но пройдено было всего ничего и нельзя было останавливаться.

– Чёрт бы побрал этот лес, – бурчал себе под нос беглый правитель, продираясь через густые заросли, то и дело натыкаясь на колючие ветки. – Нет, с лошадью здесь никак не пройти, – он остановился и нехотя повернул назад. Сейчас Вильгельм был уже готов признаться Мари, оставшейся ждать его и стряпать хоть что-то съедобное у изогнутого русла реки, что сил идти дальше у него попросту нет. Бессонные ночи не компенсировались несколькими часами утреннего отдыха, вдобавок, немалых сил стоило пройти и тот мизер, что они одолели до полудня, а при условии, что ноги после вчерашней напряжённо погони весьма неприятно ныли и вообще отказывались двигаться в некоторых направлениях, оставалось только прекратить храбриться и, отбросив глупую гордыню, устроить полноценный привал.

Лишь заслышав шорох палой листвы из леса, Мари с опаской пригляделась, но тут же с радостной улыбкой бросилась навстречу спутнику.

– Глухие заросли, – вздохнул он, смахивая с плеч древесную труху. – Нужно… – Вильгельм едва удержался на ногах, обхватив уже раскрасневшуюся то ли от смущения, то ли от короткой пробежки девушку, повисшую на его шее.

– Тебя так долго не было! – сквозь подступающие слёзы, но всё же не прекращая улыбаться, пролепетала она. – Я боялась, что тебя поймали!

Раздражение, свербевшие в груди после неудачной вылазки, быстро отхлынуло, и он с облегчённым вздохом крепче прижал к себе рыдающую спутницу.

– Не знал, что ты такая плакса, – беззлобно усмехнулся он.

– А я не знала, что ты такой дурак! – она уткнулась лицом в его плечо, слёзы, вопреки всем стараниям, никак не хотели останавливаться. – Где ты был так долго?

– Прости, – он осторожно провёл рукой по рыжеватым волосам, наскоро заплетённым в косу. – Я чуть-чуть заплутал в этих зарослях.

– В следующий раз пойдём вместе, – против собственной воли всхлипнула она. – Ничего не случится с этой лошадью, если одна постоит на опушке.

– Хорошо, – Вильгельм поднял её лицо за подбородок, ласково посмотрел в заплаканные глаза, не пытаясь скрывать добрую усмешку, но лёгкая вуаль печали выдала его смятение.

– Что-то не так? – Мари нахмурилась, медленно сжимая в кулаках рубашку на его груди.

Он на миг отвёл взгляд, но, будто передумав признаваться, вновь улыбнулся.

– Замёрз немного и проголодался.

Она быстро сняла накидку и перебросила на плечи спутника.

– У меня всё готово, – вздохнула девушка, поёжившись от прохладного ветра. – Только не нужно врать.

Парень с мимолётным укором во взгляде затянул её к себе под шерстяной плащ и снова посмотрел нерешительно в глаза.

– Ты не жалеешь? – спросил он тихо. – Что сбежала.

– Почему я должна жалеть? – Мари прижалась щекой к его груди, вслушиваясь в ровное биение сердца.

– Сейчас была бы в роскошном замке, в тепле и сытости, – уже понимая, каким будет ответ, предположил Вильгельм.

– Да, – с наигранной грустью протянула девушка. – Вышла бы замуж за чудовище, а потом ты пришёл бы и убил его, сделав меня вдовой. Меня казнили бы на площади или отдали в монастырь. Как тут не жалеть?

– Это завидная возможность, – так же шутливо хмыкнул спутник. – Зато я король. Пусть пока и без королевства.

– Ты хотел услышать, что я счастлива с тобой хоть во дворце, хоть в сыром холодном лесу? – с улыбкой подняла глаза Мари.

– Наверное, – он деланно недовольно скривил губы.

– Я хочу, чтобы это не вызывало у тебя сомнений, – шепнула она, потянув Вильгельма к себе. – Я счастлива быть…

Он не дал ей закончить, поддавшись соблазнительной близости нежных губ. Остатки печальных раздумий унес слабый порыв осеннего ветра, заставивший влюблённых прижаться ещё крепче друг к другу, не впуская промозглый воздух под тёплую накидку.

– Тебе нужно поесть, – шепнула Мари, отрываясь от поцелуя и тут же вновь возвращаясь к нему, притянутая властным движением прохладной мужской руки.

– Что, всё такой же худой? – усмехнулся он, не давая ей больше отстраниться.

Девушка с улыбкой кивнула.

– Хорошо, – он наконец отпустил свою пленницу. – Интересно, что можно было приготовить в этой дикой местности? – приобняв Мари под накидкой, он двинулся к костру, от которого исходил необычный, но очень приятный аромат чего-то съестного.


Дурные мысли не оставляли Вильгельма и, несмотря на видимое спокойствие, душа металась в неясном, противоречивом предчувствии. Прошедшей ночью всё казалось безумным сном, события неслись сами собой, и беглецы едва поспевали уследить за ними. Уже сегодня всё вокруг застыло – превратилось в неторопливую сказку, наполненную нежностью и непривычным откровением. И казалось почему-то, что всё идёт своим чередом, что так и должно продолжаться день ото дня. Но молодой правитель прекрасно понимал, что эта эйфория вот-вот развеется подобно предрассветному туману и сменится горьким дымом костров перемен. Пламя неизбежно поглотит их – пламя грядущей битвы за право на власть, на совместное счастье, на жизнь. Наверное поэтому Вильгельм так легко поддался разнеженным чувствам – ощутить себя неисправимым романтиком в преддверии своей собственной войны, было в этом что-то спасительное, разбавляющее дурные мысли и ожидания.

Кто знает, суждено ли ему взойти на престол? Суждено ли дожить до своего следующего дня рождения? Добраться до Сантерры, в конце концов… Но сейчас покрытая тенями неизвестность не вызывала страха, как это было после смерти отца. В сердце, в самой его глубине – в основании, прочным фундаментом лежало спокойствие. Не чувство защищённости – чувство, что теперь ему есть что защищать.

– Я ходила выше по течению, – прервала его размышления Мари, – там есть небольшая деревушка.

Вильгельм медленно перевёл взгляд на спутницу, ещё не отогнав шумного роя размышлений, из которых вдруг куда яснее прочих выделилась мысль: «Есть, кого защищать». Уголки его губ невольно приподнялись. Мари была сильной, он видел это в первый день их знакомства, чувствовал сердцем. Но сейчас сердце также подсказывало ему, что за последние недели что-то в ней изменилось, надломилось. И как бы ни пыталась теперь она вновь казаться прежней, что-то глубоко в её глазах выдавало страх. Вильгельм почти не сомневался, она боялась всё потерять. И эта испуганная блёклая искорка тянула его ещё сильнее. Если раньше он почувствовал в лесной целительнице почти равную себе, своего друга, в этом находя её неповторимость, то сейчас к прошлому прибавилось ещё и данное самой природой инстинктивное желание защищать хрупкую девушку, открывшую ему свои потаённые страхи.

– Может, это небезопасно, но стоит попробовать, – закончила фразу Мари.

Он опомнился, мотнул головой, прогоняя наконец свою задумчивость.

– Прости, – парень нахмурился, честно пытаясь вспомнить, о чём был разговор. – Я… Повтори, пожалуйста.

Девушка подбросила в огонь несколько толстых сухих веток, улыбнулась мило и вкрадчиво.

– Ты устал? – она подошла ближе и села рядом с ним на расстеленную накидку. – Давай отдохнём ещё.

– Было бы неплохо, – Вильгельм притянул её к себе, обнимая за плечи, положил подбородок на её макушку, глядя в искрящееся пламя костра.