– Толпа сыграет нам на руку.

– Но не на балу по случаю её замужества! Она же в центре внимания, нужно дождаться ночи!

– Это всё равно, что отступить?! – огрызнулся Вильгельм. – Я терял её уже дважды и больше этого не допущу!

– Мы не можем знать, какой путь нам уготован, – процедил сквозь зубы монах. – Быть может, она выходит замуж по своей воле.

– Этому не бывать! – также тихо закипал правитель. – Я положу свою жизнь, но не отпущу её ни на шаг и никому больше не отдам.

– Не слишком ли ты горяч!

– Я думаю, что прошёл достаточно, чтобы доказать серьёзность своих чувств. Я люблю Мари и женюсь на ней!

– А её ты спросил? Она ведь имеет право выбирать свою судьбу! Сказала ли она хоть раз, что любит и что согласна выйти за тебя?

Вильгельм замолчал. Он уже давно всё для себя решил и сейчас действительно не мог вспомнить, было ли всё сказанное и сделанное Мари её волей и проявлением искренних чувств или же лишь вежливостью. Десятки снов смешались с полузабытой реальностью, и прошлое вдруг встало под сомнение – отголоски слов, прикосновений, даже их первый поцелуй. Хотела ли она всего этого? Или пошла на поводу его эмоций, а потом просто не смогла выбраться из захватившего жизнь течения.

– Где Удо? – резко выдернул из задумчивого забытья взволнованный голос Анкэля.

Парень, опомнившись, без лишних церемоний растолкал близстоящих гостей и тут же нашёл среди танцующих пёструю маску барона Ливио, напротив которой красовалась под белоснежно-золотой полумаской до боли знакомая улыбка Мари.

– Удо, дурак! – Вильгельм ринулся вперёд, но тут же был остановлен спутником. Монах молча указал на приближающихся к паре стражников.

Двое высоких мужчин в парадной форме обратились к «барону», но слов слышно не было, тот возмущённо замотал головой и тут же был бесцеремонно скручен и лишён маски. Все в зале, включая стражей, уставились на хмурое лицо герцога, но тот коротко махнул рукой, и пленник был тут же поставлен на ноги и отпущен. Вновь скрыв лицо, Удо сдержанно поклонился герцогу и как ни в чём ни бывало предложил своей партнёрше продолжить танец.

– Почему они срывают маски? – в недоумении застыл правитель.

– Они ищут тебя, дурак! – зашипел Анкэль. – Твоя глупая ревность могла стоить тебе, да и всем нам, жизней!

– Отлично, – сощурился он. – Значит, правила изменились. И это тоже можно обратить в нашу пользу.

– Что? – ошарашено замер монах. – О чём ты?! Нас ищут!

– Нас ищут, но теперь барон Ливио вне подозрений. А это нам на руку.

* * *

– Позвольте пригласить вас. Его высочество герцог, не будет против? – мужчина с улыбкой смотрел прямо в глаза Мари, ожидая ответа.

Девушка нерешительно взглянула на Аделарда. Танцевать ей совсем не хотелось, но сейчас всё зависело только от желания маркиза, а так как его не было рядом, то от повеления его отца, который одобрительно кивнул и с прежней бесстрастностью проводил пару взглядом.

– Я прошу вас улыбаться, – шепнул мужчина, когда танец начался, – чтобы герцог ничего не заподозрил. Представьте, что я говорю о чудесной погоде и отпускаю весёлые шуточки о вычурности окружающих убранств.

Мари глядела на собеседника с нескрываемым подозрением.

– Я здесь с вашим другом, – ещё тише произнёс Удо.

– Уильям здесь? – почему-то сомнений в личности друга не возникло и на миг. Она с трудом подавила эмоции и постаралась беззаботно улыбнуться. Улыбка получилась весьма натянутой, но это, впрочем, было к лучшему. Она казалась вполне официальной и идеально подходила к тому настроению, в котором, как мог предполагать герцог, пребывала Мари.

– Да, – кивнул монах. – Он хотел лично говорить с вами, но…

– Милорд, позвольте взглянуть на ваше лицо, – раздался мужской голос из-за спины.

Удо обернулся, перед ним стояли двое стражников с непроницаемо серьёзными физиономиями.

– С какой это стати? – с улыбкой спросил монах, мотнув головой. – Разве маски раскрываются не по окончании праздника?

Не говоря больше ни слова, один из охранников грубо заломил руки гостя, второй сорвал с него маску. Мужчина без лишних сопротивлений повис в руках стража, ожидая худшего, но всё же надеясь на счастливый исход. Короткий жест герцога, и он уже снова стоял на ногах.

– Просим прощения, – двое великанов преспокойно удалились обратно в свой тёмный угол, а Удо с напускной обидой вновь нацепил маску. Душа его ликовала и пела, мужчина позволил радости едва заметно коснуться его губ улыбкой и, снова поклонившись собеседнице, ещё раз пригласил её на танец. В этот раз Мари охотно приняла предложение и, как только заиграла музыка, с немым нетерпеливым ожиданием уставилась на партнёра.

– Как видите, личное присутствие Уильяма могло стоить ему жизни, – серьёзно произнёс монах.

– Я должна передать, что ему угрожает опасность, – стараясь не терять улыбки, произнесла девушка. – Маркиз обещал, что не тронет Уильяма, если он явится на бал, но я уверена, что он лжёт.

– Нам нужно скрыться до того, как начнут срывать маски со всех гостей.

– Остерегайтесь маркиза, – шепнула Мари. – Я видела его костюм. Он будет в красно-золотой маске дьявола сегодня.

– Какое подходящее обличье, – усмехнулся собеседник. – Прошу вас быть всё время на виду и не покидать зала ни на миг. Как только Уильям что-то придумает, мы тут же постараемся вас известить о конечном плане. В любом случае, он слишком горяч, чтобы дождаться ночи, наверняка решит бежать прямо с бала.

– Нужно сначала найти маркиза, – закусила губу собеседница. – Раньше он стоял на потайном балконе под самым потолком, но сейчас его там нет. Как только увижу его, постараюсь незаметно дать знак.

– Куда важнее остудить горячую голову Уильяма, чтобы он не кинулся тут же убивать маркиза, – покачал головой Удо. – Судя по пылающему взгляду, он и меня готов на части разорвать.

– Что? – Мари неосторожно глянула по сторонам, но тут же, опомнившись, вновь воззрилась на партнёра. – Он в зале? Где он? – девушка вдруг покраснела. – Мне бы хоть одним глазком взглянуть на него, – помедлив секунду, графиня отважилась задать нескромный вопрос. – Уильям… говорил что-нибудь обо мне?

– Он лишь о вас и говорит, – улыбнулся её смущению монах. – Поверьте, если бы он вас не любил, не бросился бы в самое пекло.

– Но, – она нерешительно взглянула в глаза собеседника, – он ведь… нам нельзя, – она окончательно замялась, не зная как высказать постороннему человеку суть трагедии их отношений.

– Я думаю, Уильям должен сам объяснить вам всё, – задумчиво произнёс мужчина. – А сейчас вам лучше будет изобразить усталость и присесть. Герцог не сводит с вас строгого взгляда.

Мари, совсем забывшись от нахлынувших чувств, сильнее сжала руку кавалера, но тут же подавив улыбку, напустила на лицо тоску.


– О чём вы говорили? – подозрительно спросил Аделард, когда она устало опустилась в своё кресло. – Мне показалось, что этот шут премило улыбался тебе, а ты в ответ ему.

– О, барон шутил на тему вычурности зала и излишней гордости девиц, – произнесла Мари первое, что пришло ей в голову, чувствуя, как густой румянец заливает лицо, и судорожно пытаясь вспомнить, как она вела себя во время танца. – Пытался делать комплименты и быстро утомил меня.

– Мне показалось, что ты сама не отпускала бедолагу, а он куда-то рвался, выискивал в толпе кого-то.

– Нет, нет! Он говорил, что вот сейчас пойдёт и спросит у моего жениха, готов ли милорд отдать меня за золото и земли.

– Как вижу, он изрядно глуп или пьян, раз позволяет говорить в подобном тоне с невестой моего сына, – пальцы герцога напряжённо стучали по подлокотнику кресла. От этого Мари совсем терялась, понимая, что разговор катится по наклонной.

– Возможно, он и пьян и глуп, – едва не задыхаясь от стыда и страха, произнесла она. – Прошу, оставьте его с Богом, он завтра и не вспомнит ничего.

– Что ж, – Аделард коротко глянул на собеседницу, затем скользнул взглядом по отрешённому лицу своей супруги, всё так же безучастно блуждающей в собственных мыслях. – Ладно, – он отвернулся.

– А где же ваш сын, мой будущий супруг? – едва сдержав облегчённый вздох, с натянутой улыбкой спросила девушка. – Почему он не выходит к гостям?

– Он давно уже в зале, – усмехнулся герцог.

– Почему же я не заметила его маски? – Мари нервно сжала руки на коленях.

– О, Болдер как всегда не мог обойтись без сюрпризов, – Аделард с улыбкой покачал головой. – Он одет как слуга и давно уже ходит по залу, подслушивая чужие разговоры. Для этого у нас и заведено позволять прислуге участвовать в празднике, но в скромных нарядах, конечно же. Наверняка, вскоре появится кто-нибудь в его костюме, будь готова танцевать с подставным маркизом.

Лицо девушки побелело и почти слилось с цветом маски, отчаянный страх заколотился в груди, разнося по телу охладевшую кровь. Что если он слышал? Что если он уже всё понял? Что если?… Мари вздрогнула и в потоке мечущихся мыслей уловила одну – нужно во что бы то ни стало предупредить Уильяма об опасности. Глаза сами собой тут же нашли в толпе у одной из колонн пёструю маску «барона», его свита – один слуга, другой. Их ведь двое, какой из них? И в это мгновение взгляд из-под чёрной полумаски обернувшегося к девушке гостя встретился с её тревожным взором. Сердце замерло: «Он», – пронеслось в мыслях, и, совершенно забывшись, она подскочила на ноги. Осознав, что на неё уставилась половина зала, и даже бесстрастная до того герцогиня с удивлением перевала взгляд на неожиданно поднявшуюся графиню, она замерла. В голове шумным роем бились испуганные мысли, щёки пылали, в ушах стучало, а ноги предательски дрожали, но отступать было просто некуда, нужно было что-то решить, и притом срочно.

– Я вспомнила ещё одну песню, – стараясь улыбнуться, взглянула она на Аделарда, потиравшего в ожидании подбородок. – Вы позволите мне?

– Ещё раз сразить гостей? – усмехнулся герцог, видимо, ничего не заподозрив. – Конечно, – он жестом пригласил девушку вновь пройти к музыкантам, но проводил её хитро прищуренным взглядом.