Анари Хони - Одна осень одного королевства

– Я знаю… Но мама будет сидеть около кровати до утра, а я… не смогу тебе всё рассказать.

– Хорошо. Ты расскажешь своё поручение, я отправлюсь выполнять его, а мама придёт к тебе.

– Ладно, – Фрок снова улыбнулась. – Значит, Бог узнает всё уже сегодня?

– Я постараюсь, – девушка утвердительно кивнула и не предполагая, что же за задачу нужно будет решить, притворившись ангелом.

– Ты обязательно должна сказать, чтобы Бог передал кому-то, наверняка он знает кому, что его сестре угрожает смерть. Её на небе ждёт брат и муж, так папа сказал. А братик сказал, что он будет рад видеть ещё и сына, но потом они так рассмеялись… Я не хочу, чтобы мой братик кого-то убивал, – девочка опустила глаза, а Мари нахмурилась, пытаясь понять её сбивчивый рассказ. – Ведь Бог сможет забрать тех, кто ему нужен и сам. А если братик кого-то убьёт, он станет плохим, как папа…

– Как папа? – тихо переспросила девушка.

– Да… Няня говорила, что люди становятся злыми, когда убивают других людей и перестают любить, совсем. Папа меня не любит и маму тоже не любит, всё время кричит на неё. А братик, когда я случайно услышала их с папой разговор, сказал, что папа убьёт и меня, если узнает, что я шпионю, – Фрок всхлипнула жалостно. – А я не шпионила, – она подняла глаза на растерянную собеседницу, – я просто играла. Братик так сердился, он так на меня раньше не сердился… Может он уже кого-то убил?

– Я… я не думаю, – Мари не знала, что ответить. – А что за разговор ты услышала?

– Ну… тот, – она насупилась, вспоминая, – про чью-то сестру и её мужа. И в конце братик ещё добавил, что сам убьёт этого… Этого… Не помню, он его плохим словом обозвал.

– Но почему? Он не сказал? – девушка очень надеялась, что ребёнок просто не понял метафор в разговоре близких.

– Нет. Папа сказал, что ему он мешает.

– И всё?

– А я больше не слышала, – вздохнула Фрок. – Ты передашь это?

– Передам, – медленно, через силу проговорила Мари, понимая, что каким-нибудь простым трюком здесь не отделаешься. – Как только смогу, передам.

– Спасибо тебе, ангел, – улыбнулась малышка. – А завтра ты придёшь меня покормить?

– Хорошо, – улыбнулась в ответ Мари. – Только сейчас я позову миледи.

– Ладно, но пусть она не плачет… Мне тоже грустно, когда мама плачет.

– Она будет радоваться, когда узнает, что ты идёшь на поправку.

Девушка встала и направилась к двери.

– Ангел! – окликнула её Фрок. Та обернулась. – Я завтра обязательно встану. Принесёшь варенье?

– Принесу, – усмехнулась Мари и тихонько выскользнула за дверь.

Ребекка так и не получила ответа на мучивший всех вопрос – чем же больна её дочь. Целительница очень старательно подбирала заумные слова, чтобы уговорить графиню разрешить ей ещё несколько дней поухаживать и понаблюдать за девочкой, прежде чем сказать что-то однозначно. Уставшая женщина и не особо сопротивлялась, слишком много сил ушло на бесплодное лечение и сейчас, когда появился лучик надежды на долгожданное выздоровление, грехом было отказываться от помощи. Даже такой подозрительной.

Мари отвели комнату недалеко от покоев миледи, чтобы она могла без плутаний по замку прийти и днём, и ночью, но на всякий случай у двери поставили одного стражника, а скорее даже простого слугу – молодого и слегка несуразного мужчину по имени Симен, чтобы не оставлять незнакомку одну в такой близости от высокопоставленной пациентки. Наверняка, на этой мере настояла няня.

В эту ночь девушка долго не могла уснуть, раздумывая над словами маленькой леди, глядя на тонкий серп луны за окном и неуютно ёрзая в чужой, непривычно большой и мягкой кровати. Сотни мыслей не давали ей сомкнуть глаз. Что за заговор может быть у герцога и маркиза? Ведь «папа» и «братик», должно быть, именно они. Против кого? Женщины, чей муж ждёт на небесах? И её сына? Но чья она сестра? Или все эти родственные связи, в которых несложно было запутаться и взрослому человеку, не имели значения, а малышка Фрок так сильно заигралась, что поверила в собственные детские домыслы и фантазии? Поверила так, что сама довела себя до истощения в надежде спасти совершенно незнакомых людей… И конечно, Мари думала о нём… Обманщик или влюблённый? Избалованный мальчишка или её рыцарь в сверкающих доспехах, сошедший с древних гравюр? Как томительно ожидание. Оно было мучительным, когда темноглазый юноша скрылся из виду за поворотом лесной тропы, обещая вскоре вернуться за таким очевидным тогда ответом. Оно стало ещё в сотню раз тяжелее теперь, когда его слова должны были взвешиваться на весах правды, быть доказаны, подтверждены… Как о многом хотелось мечтать в эту ночь и как страшно было, что вскоре все эти мечты могут рухнуть, оказавшись иллюзией чужой влюблённости.

– Ты не можешь быть таким, – шептала Мари, едва сдерживая подступившие вдруг слёзы и сжимая тонкими пальцами край подушки. – Ты не должен быть…

Хотелось обмануть себя и решить, что не было ничего после незабываемой ночи наедине с нежданным гостем, но она не могла лгать себе.

– Я буду просто верить… в тебя, – едва слышно успокаивала себя девушка перед тем, как веки её наконец сомкнул невесомый, долгожданный сон.

День третий.

Уилл в некоторой нерешительности подошёл к двери лесного домика. Конечно, нехорошо было снова сбегать от Северина, но и тому, как решил подопечный, можно было дать немного времени на общение с супругой, которую он и без того видел редко. Хотя старик, бывало, усмехаясь говорил, что именно это служит залогом крепости их отношений – не надоедать друг другу целыми днями.

Юноша вдохнул поглубже и постучал в дверь. Из ближнего окна послышался звон, что-то упало, кто-то вздохнул, и затем раздались торопливые шаги.

– И кого это к нам занесло? – причитая, отворила дверь Амелия. – Ох, – она всплеснула руками, – никак ночной гость!

– М-м-м, Гризельда? – удивлённо поднял бровь юноша.

– Что? Нет, я Амелия.

– А разве не вас я вчера встретил на постоялом дворе?

– Меня.

– Но вы не Гризельда? – снова уточнил он.

– Нет, я помогала ей с готовкой, – недоверчиво ответила женщина и тут же нахмурилась. – А вы, молодой человек, рано.

– В каком это смысле?

– Обещали приехать через два дня.

– Я, – Уилл растерянно отвёл взгляд, – хотел поговорить с Мари. Пока не уехал…

– Но я бы не хотела, чтобы вы говорили. Чтобы разбили сердце моей дочери, – она вдруг стала суровой и даже грозной. – Но Анна пожелала сама с вами всё обсудить.

– Послушайте, у меня очень серьёзные намерения, – начал было парень.

– Я могу предположить кое-что о ваших намерениях, – вздохнула Амелия. – Проходите, – она отошла вглубь дома и жестом пригласила гостя внутрь.

– Благодарю, – улыбнулся тот, входя.

– Рано радуетесь. Анны всё равно нет, – отрезала она. Юноша остановился сразу за дверью, с недоумённым ожиданием воззрился на женщину.

– Где же она?

– Уехала в столицу, по срочному поручению герцогини.

– Герцогини? – мысли путались всё больше.

– Да, ваш наставник рекомендовал Анну как чудесного врача, и днём она уехала вместе с гонцом.

– Мой наставник?

– Лорд Северин.

– Вот предатель, – буркнул Уилл, опуская глаза, но тут же вновь посмотрел на Амелию. – Я сейчас же поеду в город и найду Мари там.

– Погодите, – вздохнула Амелия с раздражением. – Во-первых, извольте сначала вернуть лошадь. Ваша нашлась – пришла сама на то место, где вас потеряла. А во-вторых, я прошу вас подождать с разговорами и важными предложениями.

– Почему? – непонимающе нахмурился Уилл. – У меня действительно серьёзные намерения.

– Ах, оставьте! – повысила голос женщина и видя, что гость так и собирается стоять в дверях, вытолкала его обратно на улицу, сама вышла следом и направилась к конюшне, продолжая разговор. – Даже если вы действительно влюблены, это не даёт вам права нарушать закон.

– Я знаю о законе, – поспешил за ней юноша. – И мне всё равно, я согласен скрываться.

– А вы спросили у Анны, согласна ли она? – обернулась Амелия, одарив парня презрительным взглядом.

– Но ведь, – остановился в растерянности тот, – она сказала, что подумает.

– Она сказала, что подумает над вашим предложением. А о законе Анна и не знала.

– Что? – удивился Уилл. – Все об этом знают, как она могла не знать?

– Мы живём в лесу, – напомнила женщина, выводя из конюшни гнедого жеребца. – Она мало знает о внешнем мире.

– Но, – начал было юноша.

– Послушайте, – перебила его Амелия. – Вам кажется, что Анну можно так просто получить, потому что она деревенская девушка. Но это не так. Если вы действительно имеете серьёзные намерения, то подождите полгода, когда она вступит в права на графский титул, тогда и приходите говорить о женитьбе. Когда у Анны будет из чего выбирать, – женщина сунула поводья в руку растерянного юноши.

– Права на графский титул? – пробормотал тот недоуменно.

– Да. Она дочь графа Алоиса и с шестнадцати лет вступает в законное владение его имением при условии скорого замужества.

– Так значит, – Уилл прикрыл глаза ладонью, пытаясь собраться с мыслями, – она сестра нынешнего графа?

– Можно и так сказать, – вздохнула Амелия отрешённо и тут же снова серьёзно глянула на гостя. – Если она предпочтёт вас другим претендентам…

– Но почему она сама не знает? – перебил вдруг юноша. – Почему никто не знает об этом?

– Всему своё время, – сердито ответила женщина. – А вам, если вздумаете раструбить, никто не поверит.

– Почему я должен верить вам сейчас? – Уилл нахмурился.

– Ваше право не верить. Однако, зачем мне обманывать? Я всего лишь хочу уберечь дочь от необдуманных решений и возможной казни за нарушение закона, который ещё полгода будет иметь над ней власть.

– Благодарю, – вздохнул парень с нескрываемой печалью и, не пытаясь продолжить разговор, взобрался в седло. – Я поговорю с Мари сам.