- Я даже не знаю, что сказать, – представляю шок на его лице, когда закрываю глаза. – Мне нужно увидеть тебя. Я выезжаю.
- Нет, нет! – я резко сажусь. – Нан не знает, что я здесь. Я прокралась обратно.
Грегори смеется:
- Милая, я ненавижу говорить тебе плохие новости, только твоя бабауля совершенно точно знает, где ты.
- Как?
- Это она позвонила мне, чтобы сказать, что ты дома, - слышу нотку самоуверенности в его голосе.
Смотрю в потолок, собираясь с силами. Блин, я должна была догадаться.
- Тогда зачем ты клепал мне мозг вопросами, где я?
- Потому что хотел посмотреть, завела ли моя родная душенька привычку врать так же бесстыдно, как и молчать. Рад был убедиться, что за тобой только последнее. Уже еду, – он разъединяется, и как только я бросаю телефон на кровать, слышу знакомый скрип половиц, так что быстро забираюсь под одеяло, затаив дыхание.
Двери открываются, но я остаюсь неподвижной, как статуя, ничего не видя, глаза зажмурены и дыхание задержано – не то чтобы я жду, что это ее остановит. Готова поспорить, она умирает от желания все разузнать, любопытная старушка.
В комнате абсолютно тихо, но я знаю, что она здесь, а потом я чувствую на ступне легкое щекочущее прикосновение, и нога дергается одновременно с неконтролируемым приступом смеха.
- Нан! – кричу, откидывая одеяло, и вижу ее грузную фигуру у изножья кровати, руки скрещены и хитрая улыбка на старом лице. – Не смотри на меня так, - предупреждаю я.
- Твой начальник меня обдурил!
- Да.
Она усмехается и садится на краю кровати, заставляя меня придти в повышенную боевую готовность.
- Почему ты мне солгала? – спрашивает она.
- Я не врала, - мой тихий ответ и глаза, упорно ее избегающие, - явный признак моей вины.
- Ливи, сделай своей бабушке поблажку, – Она шлепает меня в наказание. – Я, может, и пожилая леди, но мои глаза и уши вполне хорошо работают.
Бросаю на нее осторожный взгляд и вижу прежнюю улыбку. Я сделаю ее день очень счастливым, если сознаюсь в том, что она и так уже знает.
- Так и есть, ровно как и твоя любопытная голова.
- Я не любопытная! – бабуля возражает. – Я просто….заботливая бабушка.
Я фыркаю и выдергиваю одеяло из-под ее пятой точки, заворачиваюсь в него и сбегаю в ванную.
- Тебе не о чем беспокоиться.
- А я думаю, есть о чем, когда моя милая внучка живет, как затворница, а потом вдруг отсутствует до рассвета.
Я раздражаюсь, чувствуя, как она по пятам за мной следует, и ускоряю шаг. Мои стандартные извинения сейчас не прокатят, поэтому держу язык за зубами и быстро закрываю за собой дверь ванной, лишь мельком увидев взметнувшиеся вверх серые брови и тонкие искривленные губы.
- Он твой парень? – кричит через дверь.
Я включаю душ и сбрасываю одеяло:
- Нет.
- Был твоим парнем?
- Нет.
- Ты с ним любезничаешь?
- Что?
- Свидание. Это значит свидание, дорогая.
- Нет!
- Значит, просто секс.
- Нан! – кричу, прожигая дверь скептическим взглядом.
- Просто спросила.
- Так не спрашивай! – я ступаю в ванну, под душ, благодарная за горячую воду, но не за воспоминания о том, как в последний раз принимала душ. Он забрался в каждый уголок сознания, за исключением маленькой частички, которая ищет подходящие ответы на необоснованные вопросы Нан. Я выдавливаю на ладонь немного шампуня и начинаю мыть голову, в надежде, что смогу физически выскоблить из головы воспоминания, как я делаю обычно.
- Ты влюблена в него?
Застываю под водой, пальцы тщетно пытаются попасть в беспорядочную массу намыленных волос.
- Не глупи, – я пытаюсь казаться шокированной, но все, что получается, это тихий, задумчивый выдох. Я не уверена, какие испытываю чувства, потому что сейчас они повсюду. А так быть не должно, особенно, когда я знаю о другой женщине. И все же, я не влюблена в него. Я просто им заинтригована, вот и все. Он меня очаровывает.
Я жду ответа Нан, а в голове прокручиваются варианты ее следующих слов. Проходит много времени, но я, в конце концов, слышу скрип половиц вдалеке. Она ушла и никак не отреагировала на мою неубедительную реплику в ответ на ее последний вопрос, что очень необычно.
Грегори отвлекает меня от допроса Нан. Он балует меня уже несколько часов, катая на кабриолете, на автобусе – обзорной экскурсии по городу – и слушает мои воспоминания о том, почему я так сильно люблю Лондон, но когда он приводит меня к открытому кафе на Оксфорд Стрит, время откладывания серьезного разговора закончилось.
- Кофе или воду? – спрашивает он, стреляя в меня глазами, когда подходит официант.
- Воду, - говорю я, игнорируя официанта, и начинаю нервно мять салфетку, аккуратно складывая ее слишком много раз, до тех пор, пока ее уже нельзя сложить.
Мой друг смотрит на официанта в то время, как тот смотрит на меня, оба с глазами по пять копеек и улыбаются.
- Воду и эспрессо, пожалуйста, милостивый сударь.
Я улыбаюсь Грегори, становясь третьей в затянувшейся цепочке улыбок, пока официант не записывает наш заказ и не уходит, проигнорировав леди за соседним столом, которая машет ему, прося внимания. Сегодня облачно, но душно, и мои узкие джинсы липнут к ногам.
- Итак, - говорит Грегори, забирая у меня салфетку, так что теперь я начинаю нервно крутить кольцо. – Он обещал двадцать четыре часа, а ты получила только восемь, – друг переходит сразу к делу, не ходя вокруг да около.
Я надуваю губы и ненавижу себя за это.
- Я так и сказала, разве нет? – вздыхаю, несколько часов отвлечения любимыми видами Лондона прекрасно справились со своей задачей и на время смыли образы из моей головы. Только в том то и проблема - на время.
- Что вас прервало?
- Ему нужно было отлучиться.
- Куда?
- Не знаю, – я отказываюсь смотреть на Грегори, как будто отсутствие зрительного контакта упростит правдивый разговор. Должно быть, это работает, потому что я продолжаю, стремясь услышать его мысли. – Я проснулась в три часа утра, и его не было. Оставил на подушке записку, в которой говорилось, что он вернется, а потом позвонил, но сказал только, что это дела. Я немножко разозлилась, также как и он.
- На что он разозлился?
- Я сказала, что ухожу, а нарушать сделку грубо, – я рискую посмотреть на Грегори и вижу его вытаращенные карие глаза. – На самом деле, мы не скрепляли ее рукопожатием, - я замолкаю, не добавив при этом, что, по мнению Миллера, мы закрепили ее, трахнувшись.
- Звучит так, будто он кусок дерьма, - Грегори насмешливо восклицает. – Высокомерный кусок дерьма.
- Нет, - быстро возражаю. – Ну, по большинству своему, может и так, но не когда я была в его руках. Он на самом деле меня боготворил. Говорил, что собирается трахнуть меня, но он…
- Что? – орет Грегори, наклоняясь вперед. – Он правда сказал тебе такое?
Вжимаюсь в свой стул, думая, что эту часть стоило оставить при себе. Не хочу, чтобы мой друг ненавидел Миллера, даже если сама его немного ненавижу.
- Да, но он не выполнил это. Ничего, кроме уважения и…- замолкаю, остановив себя от произношения этого глупого слова в таких обстоятельствах.
- Что?
Качаю головой:
- Он был джентльменом.
Наши напитки приносят, и я тут же наливаю воду в свой стакан и делаю большой глоток, пожираемая глазами улыбающегося официанта, в то время как его самого похотливо рассматривает Грегори.
- Благодарю, – мой друг ласково улыбается официанту, выказывая свой интерес, несмотря на очевидные сексуальные предпочтения официанта.
- Пожалуйста. Наслаждайтесь, - говорит он глядя на меня, после чего, наконец, подходит к женщине, которая снова машет, требуя к себе внимания.
Улыбка Грегори превращается в оскал, когда его взгляд снова останавливается на мне.
- Ливи, ты уже говорила, что видела его с женщиной. Я так же, как и ты, понимаю, что она, вероятно, вовсе не партнер по бизнесу. Он ведет себя далеко не как джентльмен.
- Я знаю, - бормочу грустно, это напоминание лезвием ножа врезается в мое обреченное сердце. Та женщина красива, элегантна и, вне всяких сомнений, из такой же богатой семьи, как и Миллер. Это его мир: роскошные женщины, элитные отели, пафосные мероприятия, эксклюзивная одежда, изысканная еда и напитки. Я же подаю эту изысканную еду и напитки тем роскошным людям. Нужно забыть о нем. Нужно напоминать себе, какой нервной становлюсь из-за него. Должна напоминать себе, что это был просто ничего не значащий секс. – Я никогда больше его не увижу. – Вздыхаю. Для меня это не был простой, ничего не значащий секс.
- Я рад, – Грегори улыбается и делает глоток своего эспрессо. – Ты заслуживаешь полный пакет, а не только семяизвержение от парня, когда он к нему готов. – Он тянется ко мне и пожимает в успокаивающем жесте руку. – Думаю, ты знаешь, что он тебе не подходит.
Улыбаюсь, понимая, что мой лучший друг говорит абсолютно разумные вещи:
- Знаю.
Грегори кивает мне и подмигивает, откидываясь на спинку своего стула как раз в тот момент, когда телефон в моей сумке начинает трезвонить. Хватаю рюкзак со стула рядом и начинаю в нем рыться.
- Это, должно быть, Нан, – я стону. – Она сводит меня с ума.
Грегори смеется, вынуждая тем самым и меня тоже улыбнуться, но вскоре, когда вижу, что звонит вовсе не Нан, улыбка застывает. Выпучив глаза, таращусь на Грегори.
Теперь и он перестает смеяться:
- Это он?
Киваю, снова глядя на экран, большой палец застывает над кнопкой соединения с Миллером:
- Я не отвечала на его звонки.
- Будь благоразумной, малышка.
Будь благоразумной. Будь благоразумной. Будь благоразумной. Делаю глубокий вдох и отвечаю:
- Привет.
- Оливия?
- Миллер, – говорю холодно и спокойно, несмотря на бешеный стук сердца. Медленное, витиеватое произношение моего имени будоражит яркие картинки неспешных движений его губ.
"Одна обещанная ночь" отзывы
Отзывы читателей о книге "Одна обещанная ночь". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Одна обещанная ночь" друзьям в соцсетях.