Конечно, если он скажет ей, что тайком проник в усадьбу и прочитал ее дневники, что вообще явился для того, чтобы дискредитировать ее и получить вакантное место в «Королевской четверке», то пелена спадет с глаз Джулии, и эта отважная дама, вероятно, снова схватится за пистолет.

Маркус не мог забыть ее жадный взгляд. Она пожирала его глазами на кухне. Она смотрела на него так, словно он был ее героем или божеством. Но Маркус не видел в себе ничего героического. Он боялся, что не сможет соответствовать представлениям Джулии. В ее присутствии он часто чувствовал себя идиотом или змеей, вкравшейся в доверие к слабой, увлекающейся женщине.

Сможет ли он открыть Джулии всю правду о себе? Признавшись ей во всем, он рискует потерять ее навсегда.

Нет, он не должен этого делать…

«Трус!» – обозвал себя Маркус, но ему трудно было заставить себя заговорить с Джулией.

Войдя в спальню, он закрыл за собой балконную дверь. Джулия уже успела надеть халат из плотной ткани и теперь сидела в большом глубоком кресле, стоявшем у горевшего камина. Маркус подошел и оперся локтем на каминную полку. Некоторое время они оба смотрели в огонь.

Наконец Джулия нарушила молчание:

– Вы что-то хотели сказать мне?

«Вы прекрасны. Вы восхитительны! – хотелось крикнуть Маркусу. – Я люб…» Он тряхнул головой, отгоняя опасные мысли, и глубоко вздохнул.

– У вас такой вид, будто вы собираетесь прыгнуть с высокого утеса, Маркус, – заметила Джулия.

Она смотрела на него с настороженностью и любопытством.

Маркус улыбнулся:

– Возможно, именно это я и собираюсь сделать.

Он опустился перед ней на одно колено и взял ее руку в свои. В глазах Джулии мелькнуло удивление.

– Надеюсь, вы не намереваетесь предлагать мне руку и сердце? – высвободив свою руку, промолвила она. – Было бы неприлично объявлять о второй помолвке сразу же после расторжения первой.

Заметив, что он действительно стоит в классической позе человека, делающего предложение руки и сердца, Маркус засмеялся и встал. Быстро подняв Джулию с кресла, он занял ее место и посадил ее себе на колени.

– Вот так будет лучше.

Джулия напряглась всем телом.

– Маркус, не думайте, что вы обязаны…

– Джулия, вы удивительная женщина, и я не перестаю восхищаться вами. Но прошу вас, не стремитесь постоянно быть хозяйкой положения. Позвольте, я возьму инициативу в свои руки.

– Это мой дом, – хмуря брови, заявила она. – И думаю, что…

Он запечатал ее рот поцелуем. Джулия попыталась вырваться, но через пару мгновений перестала сопротивляться.

Из ее груди вырвался хриплый стон, такой же, как когда-то в саду. От этого звука у Маркуса перехватило дыхание, и он почувствовал, как нарастает возбуждение…

Маркус отстранился от Джулии, опасаясь зайти в своих ласках слишком далеко. Ее разомлевшее в его объятиях тело было податливым и нежным. Не разжимая рук, Маркус откинулся на спинку кресла.

– Прежде чем мы с вами очертя голову кинемся в водоворот страсти, я хотел бы кое-что сказать вам, – произнес он.

Джулия вздохнула и положила голову ему на плечо.

– Я вас слушаю.

Маркус провел рукой по ее золотистым волосам.

– Как вы знаете, я – второй сын в семье, – начал он. – Но кроме того, я зачат не от отца. Мой отец в действительности мне не отец, а мой брат – брат всего лишь наполовину, по матери. И всю жизнь они оба не могли мне этого простить.

Маркус замолчал, ожидая, что его сердце сейчас, как всегда при воспоминании о семье, пронзит боль, однако этого не произошло. Близость Джулии, исходивший от ее волос тонкий аромат не давали горечи и отчаянию овладеть им.

– В нашу семейную тайну никто из посторонних посвящен не был, – продолжал Маркус. – Но тем не менее я всегда чувствовал себя изгоем. Существует тысяча способов дать человеку понять, что он чужой. Его можно, например, несправедливо обвинять или вымещать на нем свое зло. Как бы ты ни старался, какие бы усилия ни прикладывал, как бы хорошо ни учился, как бы быстро ни бегал и ни скакал верхом, тебе все равно никогда не быть первым. Твой удел – вечно быть вторым.

Маркус почувствовал, что Джулия взяла его руку. Она прижала ее к своей груди, как ребенка, и затаила дыхание. Как ни странно, это подействовало на Маркуса как сильное лекарство от душевной боли, которую он всегда испытывал, мысленно возвращаясь в прошлое.

– Самое ужасное заключалось в том, что я не понимал, почему так происходит. Если бы я в раннем детстве узнал тайну своего происхождения, то, думаю, давно бы уже сдался. Но я догадался обо всем лишь в тот день, когда застал свою мать с любовником – высоким мужчиной, у которого были выразительные зеленые глаза…

Джулия прижалась к Маркусу всем телом так, словно хотела защитить его от мучительных воспоминаний.

– Они целовались, а потом любовник матери повернулся и устремил на меня свой взор… Он смотрел так, как будто давно знал меня и гордился мной! Я всегда мечтал, чтобы человек, которого я считал своим отцом, хотя бы однажды вот так взглянул на меня… – Маркус покачал головой. – Но в тот момент я понял, что этого никогда не произойдет. Меня не интересовал этот незнакомец. Я стремился снискать расположение мужа своей матери. Многие годы я старался заслужить его одобрение, но все было тщетно, и теперь я знал почему.

– И теперь вы обвиняете любовника матери во всех своих бедах, – сказала Джулия.

– Нет. – Маркус тихо засмеялся. – Я во всем обвиняю мать. – Он немного помолчал. – Во всяком случае, я обвинял ее раньше. Когда я пошел на военную службу, думал, что навсегда порываю с прошлым. Но оказалось, что и там не избавился от желания самоутвердиться, доказать родным, на что я гожусь, заставить их признать, что они недооценивали меня.

Джулия подняла голову и внимательно взглянула на Маркуса:

– А зачем вы все это рассказываете мне, Маркус?

Он погладил ее по голове.

– Я хочу, чтобы вы знали о моем прошлом. Это поможет вам понять меня, когда… – Он замолчал. Маркус хотел попросить у Джулии прощения зато, что прочитал ее дневники и использовал против нее почерпнутые из них сведения, но не осмелился этого сделать. – Еще до встречи с вами я пытался представить, какая вы. Я думал, что увижу красивую молодую вдову престарелого лорда… Одним словом, я мыслил штампами. Вы понимаете, о чем я говорю?

Джулия вздохнула.

– Я хороша собой, но меня нельзя назвать красавицей. Вот моя мать была действительно прелестной женщиной. А у меня много недостатков – длинноватый нос и слишком непокорные волосы. А мои руки? Вы только посмотрите на них! – И она показала ему свои ладони. – Я до сих пор не могу свести застарелые мозоли. Если вы считаете меня красивой, вам надо носить очки, мистер Блайт-Гудмен.

Услышав свой псевдоним из уст Джулии, Маркус едва не вздрогнул. Ему вдруг стало совестно за свой обман.

– Я всегда был слеп, когда дело касалось женщин, – смущенно признался он. – Я сужу о них несколько… поверхностно. Но в любом случае я хочу, чтобы вы знали, что я сам не без греха и поэтому не ищу в жизни святых, непорочных женщин.

– Как это великодушно с вашей стороны, – подозрительно поглядывая на него, промолвила Джулия. – И на какой же из моих многочисленных пороков вы готовы закрыть глаза?

Маркус рассмеялся.

– Джулия, для меня не имеет никакого значения, мадонна или шлюха передо мной. Я хочу вас всю целиком, безраздельно.

Глава 15

Всю тебя.


На сей раз все происходило не в воображении Джулии, а наяву. Маркус сказал, что хочет ее всю, целиком и полностью.

Неужели он говорил это серьезно? Неужели он действительно готов был мириться с ее властностью? И с ее прошлым? И с ее настоящим? У Джулии затрепетало сердце. И с ее будущим? Она поцеловала Маркуса, приложив его руки к бокам так, чтобы на этот раз он не отстранил ее.

Он предпринял вялую попытку высвободиться, но Джулия не дала ему возможности сделать это, и Маркус смирился.

Когда Джулия прервала наконец долгий поцелуй, Маркус откинулся на спинку кресла и опустил голову.

– Если я засну, не будите меня, – прошептал он.

Маркус тяжело дышал, и Джулия решила, что ему надо снять галстук.

– Сидите смирно, – приказала она и начала развязывать сложный узел шейного платка.

– Слушаюсь, миледи, – с усмешкой произнес Маркус. – Как вам будет угодно, миледи. Рад служить, миледи.

– В таком случае замолчите и дайте мне спокойно закончить начатое, – потребовала Джулия, возясь с узлом. В этот момент ей показалось, что самые сокровенные мечты воплощаются в жизнь.

Открыв глаза, Маркус увидел, что Джулия сосредоточенно смотрит на его галстук, один конец которого она держала в зубах, а другой неистово теребила пальцами, пытаясь развязать узел.

– Если хотите, я могу…

– Сидите смирно, я сказала! – прикрикнула на него Джулия, не выпуская изо рта конец галстука. – Я сама справлюсь.

Наконец давление петли галстука ослабело, и через несколько секунд Джулия с торжествующим видом помахала в воздухе своим трофеем.

– Я справилась!

– Мы только начали, миледи, – заявил Маркус, забирая у Джулии галстук.

Перехватив ее запястья, он связал их галстуком. Джулия, затаив дыхание, с удивлением посмотрела на Маркуса:

– Маркус, я…

– Замолчите, – потребовал он, усмехаясь. – В течение следующих двенадцати минут, до тех пор, пока не раздастся бой часов, вы будете находиться в моей полной власти.

Джулия провела кончиком языка по пересохшим от волнения губам. Маркус не мог сказать с уверенностью, возбуждена она или напугана.

– Слушаюсь, милорд, – прошептала Джулия.

Значит, все-таки возбуждена. Отлично! Маркус решил воспользоваться своим превосходством и получить от этого как можно больше удовольствия.

– А потом настанет моя очередь, – предупредила его Джулия.

Он засмеялся, качая головой.