Все хорошо,

Все просто супер!

Все хорошо,

Я просто умер!

Вспомнился стишок. И я резанула себя, но кажется перестаралась и по сухожилиям тоже попала. Черт! А собственно, какая разница, если все равно умру? Посидев привалившись к стене еще минут пять я почувствовала слабость и желание поспать. Да уж, те кто говорят, что умирать больно — врут. Умирать просто и легко. Никакой боли. Больно — жить…"


По-моему все было именно так. Но наверняка, не скажу. Не помню.

В палату вошли, оказалась медсестра. Заметив, что я в сознании она мне улыбнулась.

Следом за медсестрой пришел врач, осмотрел. Сказал, что крови я потеряла много, да и повреждения телесного характера не облегчат мне выздоровления. Но организм молодой, поэтому особо волноваться не над чем. Слушала я его внимательно и понимала, что сейчас, стоит уйти этому специалисту по физическому здоровью, как придет специалист по душевному. Ведь не дура же, понимаю, что суицид — это не игрушки.

Как я и думала. Не прошло и часа в палату заглянул мужчина лет сорока пяти, уложенные волосы, аккуратная бородка, очки скрывающие истинное выражение глаз, темно — синий костюм. Одним словом лучший среди мозгоправов.

— Здравствуй Лилит — садясь в кресло рядом с постелю, поприветствовал меня он.

— И Вам не хворать — кивнула я, отчего голова заныла, сотрясение мозга у меня тоже присутствовало.

— Ты, наверное, удивлена…

— Нисколько — не дала я закончить ему фразу.

— Значит, уже знаешь кто я? — все еще ласково улыбались мне.

— Конечно, такие как вы пытаются наставить на путь истинный, таких как я. Вот только не понимаю, что это меняет? — пожала я плечами.

— Лилит, это может изменить все, даже обычной разговор со мной может принести пользу! — он попытался меня заставить.

— Какую? И кому? Чего Вы от меня хотите? Если признание, то я признаю, что пыталась покончить жизнь самоубийством, теперь Вы можете направить меня в психушку.

— Лилит, я не могу вот так сразу дать ответ. Тем более, что подобный случай…

— Постойте, какой такой случай? — удивилась я.

— Ну, ваша с братом двойная попытка самоубийства.

— Как это… двойная? — в шоке уставилась я на мужчину.

— Так, судя по тому, что ты очень удивлена, ты первая попыталась свести счеты с жизнью и не знала, что твой брат совершил тот же поступок — сделал вывод этот доктор.

— А кто тогда нас спас? — даже слово мне это не понравилось, ведь я не считала сотворенное спасением, скорей продлением адского существования.

— Ян Брэнс он представился, как ваш продюсер — Ян! Так это он… Что ж, спасибо я ему однозначно не скажу.

— Что теперь будет с нами? Нас упрячут в психушку? — чувствуя, как поднимается ком в горле, спросила я.

— Нет, что ты, какая психушка? Ваш продюсер уже договорился с одной из лучших клиник, полежите недельки две, а потом опять на сцену. Вы же творческие личности, подвержены срывам, поэтому нет ничего особенно в этой детской выходке. Но пока не восстановитесь и не отдохнете не следует выступать. Поэтому вас и отправят в клинику — подлечиться — весело, ничего не скажешь.

— А я могу увидеть Яна? — наблюдая, как доктор встает и разворачивается ко мне спиной, задала я последний вопрос.

— К сожалению, нет. Не подумай, это не изоляция, просто господин Брэнс только что уехал домой, он итак вторые сутки 'дежурил' у твоей палаты, человеку нужно передохнуть. Но хочешь, я попрошу привезти к тебе брата? Что-то случилось — непроизвольно от одной мысли, что я могу увидеть Дана внутри все сжалось, а тело пробила дрожь.

— Нет… не надо! Не вздумайте даже близко подпускать его к моей палате! — сорвалась я и закричала.

— Ну-ну, Лилит, успокойся, чего ты так разнервничалась, не хочешь — не надо — попытался успокоить меня этот психиатр. Но я только еще больше испугалась, а вдруг брат сам придет, что мне тогда делать?

Так, хватит! Надо взять себя в руки и успокоиться. Ну, подумаешь избил он меня — не впервой, да и секс, бывало и жестче. А то, что меня потянуло умереть, так это действительно просто срыв. ААААА!

Бесполезно, стоило только врачу покинуть палату, как я разрыдалась. Все это бесполезно! Что бы я не говорила, как бы не пыталась успокоить себя — это бесполезно. Я так сильно ненавижу себя и так сильно люблю его. Что мне делать? я ведь не могу больше быть нормальной. Я не способна даже получать удовольствие с кем-то другим…

…Три месяца назад.

Ненавижу эти концерты! После них устаешь, как собака, ведь петь нас Ян заставляет в живую, никакой фанеры, а без нее устаешь вдвойне сильней. А еще этот фуршет! Сам-то Ян сразу потащится в гостиницу, а мне с Богданом еще пахать и пахать.

— Трусики заметно — хлопнув меня по попке, шепнул Брэнс.

— Стояк прикрой — огрызнулась я.

— Чего опять — обнимая меня и заставляя прислонится спиной к нему, буркнул Дан.

— Он пялился на мой зад, а потом еще и шлепнул по нему — вошла я в роль дуры.

— Детка, я тоже постоянно на него пялюсь, нормальная реакция, ведь твоя попка такая упругая, маленькая и круглая, так и хочется задрать эту юбчонку и обцеловать эти персики — я задышала глубже, почувствовав возбуждение Дана и ощущая, как его губы ставят очередной засос мне на шее.

— Эй, инцест ходячий, ехать пора — заметив, как мы 'лижемся' крикнул Брэнс высовываясь из машины.

— С*ку! — простонал Дан и взяв меня за руку потащил к машине.

В салоне было достаточно места, но Дан все равно посадил меня к себе на колени, не обращая никакого внимания на злого Яна. А вот я решила поиграть. Все время пока мы ехали до ресторана, где должен был проходить фуршет, я ерзала на коленях у братца и периодически позволяла ему лапать меня и целовать. Но стоило машине затормозить, как я попросила Дана купить мне сигарет. Брат удивился, но вышел из машины.

— А теперь поехали — кошкой скользнув на колени Брэнса, шепнула я тому в ухо.

— Ты что?…

— Узнаешь, если поедем — Брэнс молча стукнул по стеклу за которым был водила и мы тронулись. Ничего, братик меня простит после третьего оргазма, а мне давно уже хотелось попробовать с кем-то еще.

— Что ты задумала? Опять хочешь проверить мою выдержку? — усмехнулся Ян.

— Нет. Хотя, по поводу выдержки, да было бы интересно ее проверить — опускаю руку на пах Брэнса выдохнула я ему в ухо.

Проведенное время с Даном не прошло безрезультатно. Я научилась многому, в особенности заставлять мужчину дрожать от своих прикосновений. И сейчас Ян не просто дрожал, его потряхивало. Мрр, приятно понимать, что тебя так сильно хотят. Я наклонилась давая Яну возможность поцеловать меня. И он ее не упустил. Он даже не целовал, он ел меня губами. Интересно, я ему и вправду нравлюсь? Смешно. Таким, как Брэнс или Дан нравятся только они сами. другие люди не способны вызвать в них что-то, кроме секундных эмоций. Хотя, братец помешался на мне, но и то, лишь потому что я — точная его копия.

Брэнс не чувствуя сопротивления, стащил с меня пиджак, вместе с майкой, под которой ничего не было, его руки теперь полностью переключились на мою грудь, с которой он забавлялся, словно ребенок с игрушкой. тянул, мял, пощипывал. В довершении всего склонился надо мной и осыпал всю не прикрытую одеждой часть кожи поцелуями. Мне было приятно, но никакого возбуждения его действия не вызывали. И оттого, стоило Яну потянуться ко мне под юбку я остановила его руки. Ведь он сразу поймет, что на его действия у меня ноль реакции и не думаю, что его это порадует.

Внезапно Ян сам натянул на меня майку и набросил пиджак.

— Мы у отеля — целуя мою и без того изрядно измученную ласками Дана шею, произнес Ян.

Я не помню, как мы оказались в номере, когда я осталась без одежды и почему Ян до последнего пытался оттянуть момент нашей близости. Единственное что я хорошо запомнила, это ту минуту, когда дверь номера открылась, хотя, скорей слетела с петель и в комнату, подобно урагану, ворвался Дан. Все это время я еще пыталась сдерживать слезы от того чувства, которое раньше не испытывала — отвращение, настоящее отвращение к происходящему. Но стоило мне увидеть Богдана и из глаз брызнули слезы. Наверное, тогда меня спасло именно это Дан подумал, что я не хотела участвовать в происходящем и стоило мне протянуть к нему руки, как брат тут же подбежав схватил меня в охапку и не оборачиваясь вышел из номера Брэнса. В последнюю секунду, сквозь пелену слез, я взглянула на Яна и поняла, какой же с*кой я все-таки являюсь. Ян сидел сгорбившись на краю кровати с непередаваемой болью смотрел нам вслед…

Глава 2

Я буду такою, как ты не хотел, сделаю с другими, что ты не сумел.

Я порву последние нити между нами.

Мокрые глаза заслоняя рукой, я прошу тебя, бывший мой -

Посиди со мной, поговори со мной!


Спектакль окончен, гаснет свет и многоточий больше нет.

Останови музыку, спектакль окончен, happy end.

Спектакль окончен, гаснет свет и многоточий больше нет.

Останови музыку, спектакль окончен, happy end.


Богдан.

Когда я вернулся, словно почувствовал ноющую боль, не ожидал увидеть, то что увидел. Она сидела прислонившись к стене. Руки, безвольно раскинутые, алели от крови. Вены. Она порезала вены. И от одного вида ее такой не живой, я почувствовал, как тело отказывается слушаться. Промелькнула мысль, что ее больше нет, внутри все сжалось. Подбежал к ней попытался нащупать пульс и не смог, сердце тоже не, показалось мне, что не бьется.

Сел рядом с ней, закурил и осознал, что убил ее. Сделал все, для того, чтобы она сейчас сидела рядом совершенно безжизненная и не пыталась сопротивляться. Ведь человек перестает бороться, только после смерти. Да какая разница, спала она с Яном или Владом? Какая разница, кому она дарит свои песни. Все равно! Если ее не будет…