Дженнифер сдержанно кивнула, но в душе у нее все запело от предвкушения скорого счастья. О чем хочет побеседовать с ней Патрик? Неужели он наконец осознал, что она — именно та женщина, которая необходима ему?

Дженнифер провела бессонную ночь в мечтах о Патрике, снова и снова вспоминая об их короткой любви и мечтая о сладостной встрече. Она трепетала от возбуждения и желания, а перед мысленным взором постоянно возникал образ Патрика.

Утром, когда они с Мередит сели завтракать, Патрик уже ушел по делам. Дженнифер, поглощенная мечтами о предстоящей встрече с ним, никак не могла сосредоточиться на том, о чем говорила Мередит. Потом она случайно разбила стакан, а когда делала макияж — что случалось крайне редко — едва не ткнула в глаз щеточкой для подкрашивания ресниц.

Дженнифер мысленно уже представляла, как знакомит Патрика с дедушкой; тот, услышав его прекрасную музыку, дает им благословение, и они идут под венец… У них рождается дочь, и ее называют Мелиссой — в честь героини пьесы Лоренс Дюрелл «Александрийский квартет», которую они с Патриком очень любили перечитывать в дни учебы в Йеле.

Крайне возбужденная, Дженнифер явилась в кафе на полчаса раньше назначенного срока и заказала двойной кофе. От этого ее нервное напряжение усилилось. Патрик, опоздав на сорок минут и тяжело дыша, рухнул в кресло и смущенно взглянул на Дженнифер.

— Извини, я опоздал, затянулись переговоры. Ты, наверное, ругаешь меня за то, что я вытащил тебя в кафе, но мне действительно необходимо кое-что обсудить с тобой с глазу на глаз.

Не мигая, она смотрела на Патрика. Сердце ее гулко и часто билось. Дженнифер надеялась услышать объяснение в любви.

— Так вот, — продолжал Патрик, — мне известно, что вы с Мередит затеваете послезавтра небольшой праздник по случаю ее дня рождения. В связи с этим мне нужен твой совет, Дженни. Видишь ли, я хотел бы сделать Мередит подарок, но купить… что-то особенное, необычное, ну, ты догадываешься, о чем я. — Патрик опустил голову и тихо спросил: — Скажи… ты рассказывала Мередит о… ну, о нас с тобой, о той ночи после премьеры?

Дженнифер показалось, что пол под ее ногами закачался, и она судорожно вцепилась в подлокотники кресла.

— Нет, я ни о чем ей не рассказывала.

— Конечно, Мередит амбициозна и поставила перед собой цель выйти замуж за богатого человека, но ведь мы скоро тоже разбогатеем! — горячо продолжал Патрик, не замечая состояния Дженнифер. — Наши спектакли будут ставить на Бродвее, и, уверен, нас ждет настоящий успех! Понимаешь, Дженни, я хочу, чтобы Мередит наконец оценила мои чувства и перестала встречаться со своими престарелыми кавалерами… Дженни, скажи честно: мои притязания нелепы? Я кажусь смешным?

Дженнифер заставила себя посмотреть Патрику в глаза. Господи, как же она слепа! Ничего не видит дальше своего носа! Патрик-то давно влюблен в Мередит!

— Нет, успокойся, — с трудом вымолвила Дженнифер. — Уверена, Мередит оценит твои чувства. Все у вас будет замечательно!

В глазах Патрика вспыхнула надежда.

— Дженни, спасибо тебе за добрые слова. Ты настоящий друг! Знаешь, я тоже хочу дать тебе один совет. Ты производишь впечатление… как бы точнее выразиться… холодной, равнодушной женщины. Если ты когда-нибудь по-настоящему влюбишься, сразу объяви избраннику о своих чувствах. Ну… напиши любовное стихотворение, например, а то мужчина никогда не догадается о твоей любви.

Дженнифер захлестнула ярость. Господи, и он еще смеет давать ей советы!

— Не волнуйся, — ледяным тоном сказала она. — Если я по-настоящему полюблю мужчину, он узнает об этом. — Немного помолчав, она ровно и спокойно произнесла: — А что касается подарка для Мередит… Давай подумаем. По-моему, следует купить что-нибудь романтическое, с намеком. Например, дорогое ювелирное украшение.

— Точно! — обрадовался Патрик. — Именно это я ей и подарю! Сколько бы украшение ни стоило!

Дженнифер ощущала себя полным ничтожеством и дурой, когда, уступив настоятельным просьбам Патрика, согласилась помочь ему выбрать для Мередит подарок. Он купил золотой медальон в форме сердечка, который обошелся ему в сумму, равную гонорару за полмесяца!

Дженнифер с трудом добрела до дома и, закрывшись в спальне, уставилась на себя в зеркало. Какая она? Какой ее воспринимают окружающие, да тот же Патрик? Нормальное, обычное лицо, даже приятное, хотя и не слишком выразительное. Конечно, яркой красавицей, как Мередит, ее не назовешь.

А фигура? Дженнифер придирчиво оглядела себя. Плечи широковаты, а вот грудь упругая, среднего размера. Талия тонкая, бедра узковаты, но округлые. Ноги длинные, стройные. В общем, фигура спортсменки-теннисистки.

А Мередит? С нежной бело-розовой кожей, пышногрудая, с широкими округлыми бедрами — в стиле Ренуара.

Надев джинсы и блузку, Дженнифер решила прогуляться и привести в порядок растрепанные чувства. В сущности, кто такой Патрик Латтимор? Обычный молодой мужчина, каких много. Почему она вообразила, что их совместная работа должна непременно перерасти в глубокое взаимное чувство? Кстати, не исключено, что Патрик страдает комплексом Пигмалиона. Это широко распространено в творческой среде. Большинство композиторов и режиссеров влюбляются в своих певиц и актрис, воображая, что сами их создали. Им приятно любоваться «творением своих рук».

А Дженнифер… умна, слишком независима в суждениях, всегда имеет свою, отличную от многих, точку зрения на все вопросы и аргументированно отстаивает ее.

«Это — ты, все та же…» — всплыла в памяти строчка из арии. Хорошо, что она не утратила способности анализировать события и даже подшучивать над собой. Если Мередит и Патрик, ее лучшие друзья, станут или уже стали любовниками… Что ж, незачем этому препятствовать. Дженнифер отойдет в сторону.

В день рождения Мередит надела золотой медальон, но ее поведение и разочарованный вид Патрика убедили Дженнифер, что этот «особенный, необычный» подарок не произвел на именинницу должного впечатления. Позднее Патрик с горечью признался Дженнифер, что, оказывается, Мередит искренне и нежно любит его, но… как брата.

В душе Дженнифер вспыхнула слабая искорка надежды, но она не позволила ей разгореться. Стараясь отнестись к сложившейся ситуации с юмором, она даже написала небольшое стихотворение под названием «Треугольник».

Шло время, а душевная боль не только не стихала, но становилась все сильнее. Дженнифер снова начала подумывать о переезде, поскольку ежедневно лицезреть Патрика, с надеждой и мольбой заглядывающего в глаза Мередит, было невыносимо. К тому же оказалось очень трудно работать вместе с Патриком: разговаривать, обмениваться мнениями, отвечать на вопросы.

Дженнифер утратила аппетит и лишь изредка заставляла себя съесть конфету или шоколадку. По ночам ей снились кошмары, и просыпалась она разбитой и раздраженной.

Наступившая неделя облегчения тоже не принесла, и Дженнифер, вконец измучившись, все-таки решила переехать. И при этом не подыскивать никаких приемлемых и убедительных объяснений для Патрика и Мередит. Она позвонила девушке-танцовщице, искавшей соседку, но вакантное место было уже занято. Эта новость доконала Дженнифер, и вечером, вернувшись домой, она дала волю чувствам. Поводом послужило то, что Дженнифер застала в полном беспорядке их общую с Мередит спальню. Одежда подруги была разбросана повсюду, валялась даже на постели Дженнифер.

Она в ярости собирала вещи, когда в спальню вошла Мередит.

— Если ты такая неряха и не приучена убирать за собой, то хотя бы не бросай вещи на мою постель!

— Почему ты так раздражена? Я собиралась убрать, но на минуту отлучилась в аптеку. Кто мог подумать, что ты захочешь лечь спать в пять часов вечера!

— Это мое дело, когда захочу, тогда и лягу! Раз уж мы живем с тобой в одной комнате, значит, не должны доставлять друг другу неудобства! А ты вечно бросаешь безделушки в мои ящички, твоя косметика валяется на моей половине туалетного столика, а твоя одежда висит на моих плечиках в шкафу!

— Ты, разумеется, права! — Мередит презрительно поджала губы. — Только не забывай о том, что твою долю за квартиру оплачиваю я. Свой последний доллар ты внесла месяца два назад!

Дженнифер вспыхнула от стыда.

— Мередит… прости. Не знаю, что на меня нашло… Прости!

— Да ладно, ерунда, забудь! — дружелюбно отозвалась та. Она была вспыльчива, но отходчива.

Смущенная Дженнифер начала помогать подруге собирать вещи, размышляя о своей неожиданной вспышке. Зачем она набросилась на Мередит и злобно отчитала ее? Неужели причина тому — беспорядок в их общей спальне? А может, дело совсем в другом? Ответ очевиден: Мередит, удачливая соперница, сама того не желая, отняла у Дженнифер «ее» Патрика. А что, если уехать из Нью-Йорка и, поселившись вдалеке от Патрика, постараться забыть его?

Суббота выдалась дождливой. Мередит ушла побродить по магазинам, а Дженнифер, занимаясь уборкой квартиры, то и дело бросала взгляды на занавеску в дверном проеме, за которым располагалась гостиная. Там работал Патрик, сочиняя музыку для частной радиостанции.

Вернувшись, Мередит быстро переоделась и побежала в театр на дневной спектакль. Потом ушел Патрик на деловую встречу. Дженнифер, оставшись одна, ощутила острую тоску и одиночество. Правда, она договорилась с Мередит и Патриком, что днем, во время перерыва между двумя спектаклями, они пойдут в кафе «Борджиа». Однако перспектива лицезреть Патрика, смотрящего влюбленными глазами на Мередит, удручала Дженнифер.

«Что я здесь делаю? — со злостью подумала она. — Валяю дурака!»

Этот очевидный ответ показался ей единственно верным.

Раздался телефонный звонок, но Дженнифер не сняла трубку. Как говорить любезно и бодро, когда к горлу подступают слезы? На пятый звонок она все-таки подняла трубку, решив, что это может быть Патрик или Мередит.