Стефка Модар - Одинокая

– Да как же не помочь… – глядя в сторону, – ироды, жизни не дают, все гадят и гадят землю матушку… – кивая в сторону, – места живого нет… – рыдая, всхлипывая, – и я вот осталась бездомная, одна одинёшенька, даже коровку убили…

Тяжело вздыхая констатируя:

– Брожу как «Тень Гамлета» ищу среди мёртвых живых, – махая неизвестно кому кулаком, – засранцы! Как Вам не стыдно… – опять махая кулаком, – постыдились бы… Свой своего лупит насмерть…

Видя, что у Алекса появился блеск в глазах, торопливо сказала:

– Ты подожди сынок, я по-быстрому… – отпрянув в сторону, стала что-то искать. Найдя проволоку. Привязав к двери, осторожно переложив неподвижное тело Алекса, обвязав себя проволокой, потянула по снегу, уходя с этого проклятого месту идя к разрушенному микрорайону, где у Ольги было укрытие.

Так они шли два часа, пока не показалось подобие строения. Это было похоже на шалаш из палок, веток, балок, обнесённый вокруг листами пробитого шифера.

Занеся Алекса внутрь, накинув на него военную куртку, пошла разжигать костёр, ставя на огонь чайник со снегом. Сорвав веточки сливы, запарив кипятком, дала выпить чай Алексу.

От выпитого чая у того сразу же порозовели щеки, Ольга радостно сказала:

– Все, сынок, жить будешь!.. – потом что-то вспомнив, стала рыться в карманах, найдя мобильный, показала, – не знаю, будет ли здесь работать.

Первое что Ольга сделала, посмотрела контакты, там было написано, Таня. Она перезвонила.

Ей ответила женщина и с тревогой спросила:

– Вася, это ты?

Ольга, испугавшись, уже хотела выключить, но потом, передумав, сказала:

– Не знаю кто он вам, но парень погиб, говоря координаты.

Та тихо прошептала:

– Невеста.

Ольга перекрестившись, всхлипывая, заверила:

– Глаза закрыла, чем могла, прикрыла, помолилась…

Вздыхая, дрогнувшим голосом, сквозь навернувшуюся слезу, едва слышно проронила:

– Крепись родная…

По гудку она поняла, что женщина прервала разговор.

Ольга, пожимая плечами, сказала:

– Вот так мы сейчас и живём…

Алекс, приподнявшись на локтях, попросил:

– Можно я позвоню!..

Ольга, отдавая мобильный ему в руки, засуетилась, помогая ему присесть.

Алекс перезвонил Эн, говоря, что он чудом остался жив, сейчас где-то недалеко от Первомайского, теряя сознание, упал в обморок.

Эн кричала в трубку, Ольга не зная, что делать, ответила, называя ориентиры их местонахождения. Она хотела сказать ещё что-то, чтобы успокоить напуганную женщину, но связь оборвалась…

…Эн, сидя на заднем сидении машины, нервничала, не зная, что и думать.

Рассказав все Борису, тот тут же предпринял меры, набрав по мобильному своего друга волонтёра, изложил новую сложившуюся ситуацию. Тот сказал, что надо подумать, как и что, так как на этой территории чуть ли не каждый день меняется власть. Говоря, что нужно на кого-то выйти.

В свою очередь Эн перезвонила в Киев адвокату, и попросила узнать, как им спасти Алекса, чтобы вывести для начала в Россию, считая, что это ближе чем его в таком состоянии перевозить в Венгрию или в Польшу.

Адвокат обещал уточнить и перезвонить. Так как ему вчера звонили насчёт выкупа, и он должен был сделать перечисление на днях. Заверил, что эти деньги у него, если что он сразу сделает перечисление, но пока надо выяснить сложившиеся обстоятельства что во многом меняли дело.

Эн с облегчением вздохнула, не удержавшись, перезвонила Карине и Оксане, чтобы сообщить маленькую радость. Со слезами на глазах она сказала, что уже знает, где Алекс и непременно вытащит его оттуда, заверив, как-то с ним встретится, то им тут же сообщит.

Борис Шумейко по дороге вновь разговаривал со своим приятелем, тот попросил оставить Эн в безопасном месте, он дал адрес, так как ехать сейчас в том направление, где Алекс небезопасно. Зона отчуждения простреливается с двух противоборствующих сторон. Они договорились встретиться на ближайшем блокпосте, тот якобы сейчас никем не контролировался.

Борис отвёз Эн в безопасное место, сам же не теряя ни минуты, поехал на место встречи со своим другом, волонтёром…

…Алекс, согревшись у костра, почувствовал некоторое облегчение. Слезы, омыв щеки, уже не ранили душу. Он смотрел на костёр и думал об Эн. «Сколько же он её не видел?» Мысль в одно мгновение переключила работу мозга, ища ответы. Алекс в ожидание заснул…

…Она вышла из открытой неведомо откуда взявшейся двери, за её спиной был виден райский сад, ветер доносил его благоухание. У Алекса закружилась голова. Он не верил своим глазам.

Подойдя к нему Эн, тихо сказала:

– Алекс! Я нашла тебя.

Он не понимая, откуда, та взялась, удивлённо спросил:

– Эн, ты откуда?

Она кивнула, сказав:

– Из дома, не в силах была ждать тебя, вот и вышла тебе навстречу.

Она стояла перед ним в струящемся красном шифоновом платье на босу ногу. Её золотистые волосы, развивающиеся на ветру, обрамляли её румяное лицо. Улыбка была настолько лучезарной, что Алекс невольно сказал:

– Какая же ты красавица!

Эн улыбнувшись, парировала:

– Это от любви…

Он притянул её к себе, ощущая порхание миллиона бабочек внутри, шепнул:

– Шикарная! – касаясь поцелуем её глаз.

Он смотрел на неё с любопытством, как будто видел впервые.

Она, коснувшись руками его щёк, тихо прошептала:

– Я так соскучилась.

Взволнованно:

– Алекс, я так старалась ускорить нашу встречу, прости, что задержалась в пути… – роняя слезу… – столько проблем… Пришлось по ходу решать…

Алекс, касаясь поцелуем её трепещущих губ, томно глядя в глаза, в пылу пробормотал:

– На тебе нет вины!.. – глядя в упор, разглядывая, – ты стала другая…

Эн испуганно:

– Как другая?

Он поспешил заверить:

– Ещё лучше! – страстно целуя, – я хочу быть с тобой… – улыбаясь уголками губ, – ты даже не представляешь, как…

Эн подавая губы для поцелуя:

– Завтра мы уедем отсюда навсегда и без оглядки…

Они вбежали в тёмную туннель соединяющую прошлое с будущим. Бег их был долгим, устав они встали у двери, в замке был ключ, Эн попыталась его повернуть, но тот неподвижно стоял на месте.

Она вздохнула:

– Ночью лил дождь, чтобы вырос райский сад, наверно заржавел, прости… – нервно поворачивая ключ, расслышала скрежет, наконец, сработал полный оборот, дверь распахнулась.

Они оказались в будущем, где стояли на руинах дома. Из подвалов выбегали люди, под угрозой смерти бежали за пайкой хлеба. Его раздавали люди в белых халатах, что были одеты поверх военной формы. Вдали громыхали гаубицы. За домами сияло красное солнце.

Эн со страхом произнесла:

– Мне пора, наверно, я не готова принять такое будущее… – махнув рукой, убежала…

Алекс, с недоумением посмотрев на солнце, сказал:

– Так это же рассвет! Все будет хорошо!.. Не бойся!.. – крича вслед, – даже война не может убить вечное: веру надежду любовь!.. Пока жива мечта о лучшей жизни, человек способен работать над ошибками, исправляя…

Крича, что есть мочи:

– На то он и человек!.. Всё будет хорошо! Это рассвет!..

…Алекс, прикорнувший возле костра, ворочаясь, кричал:

– Это рассвет! Эн не убегай!..

Вспыхнувшие языки пламени стёрли картинку из сна, Эн исчезла, он продолжал шептать:

– Эн! Эн…

Открыв глаза, он увидел пылающий огонь. Ольга сказала:

– Подбросила, чтобы издалека нас с тобой заметили.

Шамкая сухими губами:

– Только что с твоими говорила, сказали, с минуту на минуту должны подъехать.

Алекс с надеждой спросил:

– Эн? – глядя в упор…

Та тихо доверительно прошептала:

– Сказали, что Эн будет ждать в безопасном месте. Небезопасно… – гладя по голове, – так что жди мил человек.

Вдали послышался скрежет автомобильных шин об острый снег. Машина ехала с включёнными фарами, чтобы её могли заметить в метель. Которая не на шутку разыгралась, делая землю как никогда чистой, что радовало душа.

Ольга, махая руками, кричала:

– Мы здесь! Мы здесь…

Машина, набирая скорость, через пару минут была возле них.

Мужчины помогли Алексу сесть в машину.

Тот попросил помочь женщине, говоря:

– Она бездомная. Помогите ей, она меня спасла.

Ольга, вытирая слезы, опередила мужчин, со слезами радости, выкрикивая сквозь нещадно валившийся снег:

– Да, что ты! Какое там спасла?!

Делая крестный мах:

– На все воля божья!.. И я выживу, не пропаду, чай на родной земле.

Задорно:

– Теперь меня никто не обидит… Сдачу дам… – показывая замерзшие кулачки, – «нас не возьмёшь»… – дыша паром над кулачками, – живы будем, не помрём… – толкая смущённых мужчин.

Те даже рта не успели открыть, чтобы предложить помощь.

Борис побежал к багажнику, открыв, достал сумку с едой, водой и тёплой одеждой.

Та, с благодарностью приняв, сказала:

– Вот за это спасибо. Перезимуем, а там и весна на улицу придёт. И заживём лучше прежнего, – глотая набежавшую слезу… – не 41-ый прорвёмся!.. – сажая мужчин в машину.

Та, со скрежетом сорвавшись с места, оставила Ольгу одну, среди припорошённого снегом пепелища.

Она, накладывая вслед крест, прошептала:

– Всё пройдёт… Войны тоже заканчиваются… Не может мир сойти с ума. Все и плохие, и хорошие мечтают о лучшей жизни.

Присев, возле костра подкинув в огонь поленья, наблюдая за мечущимися языками пламени, завела песню:

– Ой, мороз, мороз…

…Выехав на трассу все сидящие в машине, забеспокоились. Сгущавшиеся сумерки не лучшее время в пути. Они боялись столкновений на блокпосте с вооружёнными формированиями. Забросав Алекса, спящего на заднем сидении тряпьём, надеялись, если что проскочить. Безопасность проезда стояла проблемой, которую можно решить деньгами или просто проехать на везение. «Зелёный коридор» в Марьинке был обложен со всех сторон, шли бои, поэтому решили ехать окольными путями, где контроль был для проформы. Там обычно стояли с ленцой, чаще чтобы взять «мзду» за проезд по контролируемой ими территории.