Всё получилось случайно. Таблетки. Она их принимала, потому что знала — на Рига надежды не было. Он не думал о защите. Спал со всем девками, какие ему подворачивались, но возвращался к ней. Она его любила. Или казалось, что любила. Он наполнял её жизнь смыслом. Она чувствовала себя нужной. А ведь так и было. Риг не мог жить один. Он не мог заставить себя ходить на работу. Забывал о еде, тогда Тая ему напоминала об этом. Взрослый ребёнок, которому нужна была опека. Ей же не хотелось быть одной. Было страшно, что опять кто-то обманет. Воспользуется доверием. Поэтому она и согласилась, чтоб вытирал ноги только один человек. Знакомый. Противно. Это как надо было себя не уважать, чтоб позволить кому-то так с собой обращаться!

Ваня убежал вместе с планшетом. Тая осталась одна. Она лежала на большой кровати и смотрела в потолок, пытаясь проглотить слёзы. Это было из детства. Если лежать на спине, то слёзы не польются. Сила притяжения не позволит. Но если глаза принять за бассейн, который рано или поздно наполнится до краёв, как в задачке, то вода польётся мимо. Слёзы скользили по щекам, убегая за уши.

— Спишь?

— Сплю.

— С открытыми глазами? — Гена прошёл в комнату, прикрыл за собой дверь.

— Тогда чего спрашиваешь?

— Наверное, чтоб сказать, что я здесь, — ответил он, садясь рядом.

Тая хотела крикнуть, чтоб он уходил, оставил её в покое. Что сейчас она больше всего на свете хочет остаться одна и поплакать в тишине, но одёрнула себя. Это его квартира. Его кровать, где он может спокойно находиться, когда и сколько пожелает. А она… Она закрыла глаза. Попыталась сбежать от всего, пусть и временно, но…

— Иногда плакать даже полезно. Эмоции. Их нельзя копить в себе. Обида, злость. Можно махать кулаками, борясь со стенами, представляя, что они враги. Можно обвинять других. Но это все призраки. Виноваты в бедах только мы сами. Больше никто.

— И зачем ты мне это говоришь? Думаешь я не знаю? — зло спросила Тая.

— Я тебе уже говорил, что не умею общаться с женщинами. Опять что-то ляпнул, а хотел успокоить, — он провёл ладонью по волосам. И вид такое растерянный. — Так всегда было. И ничего не изменить.

Он решил уйти. Но что-то в его виде не понравилось Таи. Может просто стало жалко. Больно он выглядел потерянным, расстроенным. Она поддалась какому-то порыву и остановила его. Схватила за руку. Гена растерялся ещё больше.

— Я знаю, что сама виновата. Знаю, что неправильно распоряжалась жизнью. Мне было страшно. Хотя, это не оправдание. Но мне просто было страшно. Кошмары по ночам. Они мне только недавно перестали сниться. В первые месяцы я почти не спала. Стоило закрыть глаза, как сразу возникала квартира, залитая кровью. И мама с ножом. Я ведь сама вызывала все службы. Она в каком-то неадекватном состоянии была. Приревновала любовника. Он ей и правда изменял. Она его любила сильно. Думала, что жить без него не сможет. Поэтому, когда узнала, что он с другой спит, то решила его убить. Чтоб никому не доставался. Сама пыталась с собой покончить, но не смогла, — Тая замолчала, словно вновь вернулась в тот день. — Вся жизнь как-то резко изменилась. Раз и всё перечёркнуто. Я оказалась на улице, потому что квартиру банк отобрал. Все сбережения ушли на адвоката. Отца к тому времени уже не было. И пришлось бросить учёбу. Я устроилась на работу. Комнату сняла. Только долгое время жила как во сне. Идёшь на работу, возвращаешься на съём, а вокруг словно всё серое. Как в кино. Мир перестал быть цветным. И я в нём одна была. В этом мире. Тогда было забавно стоять около метро. Там народу много. Все куда-то бегут, торопятся. А я стояла в стороне и смотрела на этот поток и была как будто вне времени. Меня никто не замечал. Песчинка в море людей. Тогда становилось холодно. Очень холодно и не внешне, а внутри. Не знаю, как объяснить…

— Я пойму, — ответил Гена.

— Глупо всё это.

— А наша жизнь… Ты считаешь её умной?

— Я не знаю, что считать, — ответила Тая. — Иногда мне кажется, что всё предначертано заранее. Мы идём по жизни, как актёры, что играют заранее написанные роли. А порой я думаю, что наша жизнь — это сплошная череда случайностей. Я не знаю предначертано было мне встретить Рига или это было случайность, но он первый человек, который спросил почему я такая грустная. Просто подошёл и спросил. Ему тогда было просто скучно. А мне стало тепло от его слов. Участия. Его тогда сильно не хватало. И он его проявил. Отогрел. Я ведь знала, что это всё обман. Что нет никаких чувств. Знала, что он меня использует и позволяла ему собой пользоваться, потому что с ним было тепло. Он прогонял на время холод, который заставлял застывать душу. И только после этого я смогла вновь начать играть. А до этого не могла. И сейчас не могу. Опять. Тогда мне казалось, что это всё правильно, а сейчас от самой себя мерзко.

— Зря, — Гена посмотрел на неё. — Зря жалеть о том, что было. Может тогда это был единственный шанс пережить трагедию и не замёрзнуть в своём одиночестве. Только это всё в прошлом. А в будущем я тебе замёрзнуть не дам. И не отпущу такую глупышку. Как бы ты ни пыталась от меня убежать.

— Звучит как угроза, — сквозь слёзы улыбнулась Тая.

— Ты сейчас так запуталась, что уже не понимаешь, где тебе и с кем будет хорошо или плохо, — он неожиданно лёг рядом и обнял её.

— Ты прав. Я запуталась, — наблюдая за его рукой, которая держала её руку, сказала Тая.

— Ты теперь не одна. У тебя скоро будет ребёнок. И уж точно он тебя долго не бросит. А то может и после восемнадцати лет не захочет уходить из дома. Будешь его пинками выгонять, а он будет сидеть дома и говорить, что будет жить с тобой. И невесту в дом приведёт к тебе. Ну вот, уже смеёшься.

— А я думаю, что будет девочка.

— Может и девочка, тоже хорошо. А её не получится дома удержать. Она захочет уехать в Москву.

— У тебя как-то всё неправильно. Девочки с мамой обычно остаются, а мальчики уезжают на поиски приключений.

— Так мы уже поняли, что жизнь — неправильная штука. Поэтому удивлять не будем, — сказал Гена. — Ты больше не плач. Слёзы — это вода. А с твоей беготнёй к туалету, у тебя её дефицит. И не бойся. Я тебя не оставлю и постараюсь не обижать. Специально точно не обижу, а если случайно это сделаю, то попрошу прощения. Я тебя очень давно люблю. Как увидел на выступление в городе. После этого ты не уходишь из моей головы. Можешь не отвечать на мои слова и не пугаться. Просто я хочу, чтоб ты знала, что ценее тебя у меня никого нет. И только благодаря тебе я ещё не сорвался и не натворил дел. Держусь и пытаюсь бороться со всеми неприятностями. Мне всегда казалось, что рано или поздно мы с тобой встретимся. И мне не хотелось, чтоб ты от меня отвернулась.

Глава 6

— К тебе кто-то пришёл, — сказала Тая, услышав, как хлопнула входная дверь.

— Это Данко с Элей. Ничего, они и без меня справятся.

— Как-то неудобно.

— А мне вполне хорошо. Я бы так лежал целый день, — ответил Гена. Провёл своим пальцем по её. — Сейчас такое ощущение, что весь мир остановился. Сузился до этой комнаты.

— Только шум за дверью говорит об обратном.

— И пусть. Тут же тихо.

— Как в рекламе, и пусть весь мир подождёт.

— Иногда нужно взять паузу, чтоб не сойти с ума. Жизнь — штука сложная и непредсказуемая. Ты вроде всё распланируешь. Решишь, что будет именно так, как хочешь ты, а она берёт и вносит свои коррективы. Иногда не приятные, а иногда очень приятные, — ответил Гена. — Неожиданные.

— Так уговариваешь, что я могу и правда поверить…

— А ты поверь, — он вздохнул. — И передо мной можно не показывать браваду. Я знаю, как тебе сейчас страшно и обидно.

— Я всё понимаю, что мешаю вам ворковать. Но может поужинаем? — раздался голос Данко.

— Идём, — громко ответил Гена. — Умеет он встрять когда не нужно.

— И когда нужно, — заходя в комнату, сказал Данко. Присвистнул.

— У тебя чувство такта совсем нет? — поворачиваясь в его сторону, сказал Гена.

— Да ладно, она беременная. Вряд ли вы чем-то хорошим занимались. Да и я тебя знаю. В доме столько народу, что ты бы не решился… А подушкой меня зачем убивать? — рассмеялся Данко. — Красавица, ты на меня внимания не обращай. Пойдём лучше кушать. Серёжка себя превзошёл.

— Это каждый раз слышу, — тихо сказал Таи Гена. — Его только до плиты допусти, так сразу начинается волшебство.

— Раз зовут, то надо идти. Надеюсь смогу оценить по достойству кулинарный талант молодого повара, — ответила Тая вставая. Голова закружилась, поэтому ей пришлось сесть на кровать. Она улыбнулась встретив встревоженный взгляд Гены. — Бывает.

— Одну тебя к врачу отпускать опасно. Но здоровье проверить надо, — сказал Гена, протягивая ей руку.

Эля расставляла тарелки. Ваня жевал морковку, вгрызаясь в неё, как кролик. Из комнаты выглянула мама Гены. Она недовольно поджала губы и с видом королевы удалилась в комнату.

— Только недавно их накормил, — сказал Гена.

— Я её пригласила, она отказалась, — сказала Эля. — Сказала, что мы тут шабаш собираем, а тебя с пути истинного сбиваем.

— О как, — покачал головой Гена.

— А что такое шабаш? — спросил Ваня.

— Сбор колдунов и ведьм, — ответил ему Данко, пробираясь к месту около стены.

— Как в Гаррре Потторрре! — прорычал мальчик, вскакивая на ноги. — Так мы теперь все волшебники!

— Не крутись, — сажая его на стул, сказал Данко.

— Весело у вас, — заметила Тая.

— И шумно. Тебе рыбу или мясо? — спросил Гена.

— Как в ресторане. Лучше мясо, — сказала Тая.

— Это хоть какое-то разнообразие в жизни отшельника, — сказал Данко.

— Ни какой я не отшельник, — поморщился Гена.

— Только ты почти никуда не выходишь. Даже когда я предлагаю тебе посидеть с родителями, — сказала Эля.