Мелисса Джейкобс - Один-ноль в пользу женщин

– И не нужно, – отмахиваюсь я.

– Тебя это даже не расстраивает?

– Нисколько.

Джек прищуривается:

– Почему нет?

Проглотив, я вытираю рот салфеткой и признаюсь:

– Мне удается многое, но только не отношения.

– Как и мне, – кивает Джек.

– Со мной дело обстоит хуже.

– Нет, – крутит головой он. – Со мной.

– Я разорвала помолвку.

– А я разведен.

– О, тогда я сдаюсь.

Мы улыбаемся друг другу.

– Ты не расскажешь мне о разводе?

– Нет. А ты о помолвке?

– Нет.

– Ладно.

– Ладно.

– Хорошо, а как тебе американский футбол?

Когда рыжеволосая официантка убирает тарелки, я прошу ее принести счет. Джек настаивает на том, чтобы заплатить, даже после того как я напоминаю ему, что сама пригласила его на ужин.

– Buenas noches, – машет нам Сюзанна с порога ресторана.

– Спасибо, – говорю я ей.

Мы направляемся в сторону Бейнбридж – тихой, обсаженной деревьями улицы, очень похожей на Саут-стрит.

Я смотрю на Джека:

– Ну и куда мы теперь отправимся?

– Я в Чикаго, Нью-Йорк и Сан-Франциско.

– Правда?

– Да, искать помещение для галереи. Навестить старых друзей. Мне нужно немного развеяться. Я пробыл в Филадельфии почти полгода.

– Полгода? Разве это много для жизни на одном месте?

Джек улыбается и молчит.

– Но как ты узнаешь, где подходящее место для твоей галереи? Что ты ищешь?

И тут он начинает рассказывать о своем художественном видении. Ему необходимо достаточно большое помещение, чтобы разместить скульптуры самым выгодным образом. Он также хочет выставлять другие образцы нетрадиционного искусства.

– Художники создают потрясающие вещи, которые не вписываются в привычные категории, и большинство владельцев галерей не хотят выставлять эти работы. Боятся, что не смогут продать. А я хочу, чтобы моя галерея была открыта всем видам искусства, хочу дать художникам возможность показывать свои работы, а людям – шанс купить их.

– Своя галерея – это большая ответственность. И большой риск.

– Да, но в противном случае мне придется всю оставшуюся жизнь низко кланяться владельцам галерей. И работать, подчиняясь их желаниям. А так я смогу делать что хочу и когда хочу. – Джек пожимает плечами. – Любой риск стоит этой свободы.

Я вспоминаю «Кэмп кул», туристическое агентство невестки Сьюзен, мои собственные поклоны перед Адрианом Сальво и бесчисленное количество компромиссов, на которые мне приходится идти в «Голд груп».

– Мне нравится с тобой разговаривать, – замечает Джек.

– О, перестань. – Я подмигиваю ему. – Ты просто используешь меня для секса.

Он поднимает левую бровь:

– А мне казалось, все наоборот. То есть, конечно, я не жалуюсь.

– С тобой такое часто случается? Женщины часто пользуются тобой? Должно быть, это тяжело.

– Ты не такая, как все. Ни одна женщина еще не приглашала меня на ужин. Обычно они кружат вокруг галерей, где я выставляюсь, и намекают, что готовы поужинать со мной. Считая при этом, что я ничего не замечаю. А вот ты, Лекси Джеймс, – Джек показывает на меня пальцем, – не такая. И мне это нравится.

Покосившись на его палец, я говорю:

– Спасибо.

– Возможно, в другое время у нас что-нибудь и вышло бы. Хотя проблематично, если вспомнить наши прошлые достижения.

– Ты прав.

– Я не знаю, когда вернусь в Филадельфию и сколько пробуду здесь. Зависит от того, где я найду помещение. И, учитывая неопределенность с географией, предлагаю оставить все как есть. Закончить на доброй ноте.

– Хорошо.

– Но я рад, что мы поужинали вместе. Позвоню тебе, если вернусь.

– Хорошо.

Джек неуклюже обнимает меня. Я упираюсь носом в бусы на его груди.

В такси по дороге домой я тянусь за мобильным. Мне очень нужно поговорить с кем-нибудь о том, что сейчас произошло. Хотя я не совсем уверена, как к этому отнестись. Сначала все было плохо, потом хорошо, но вот я снова одна. Джек уезжает, наша связь заканчивается, но мне кажется, что у этой аморальной истории есть какая-то мораль, которую мне пока не удается постичь.

Кому же позвонить? Грейс обрадуется, что ей удалось раскусить Джека, а потом скажет, что когда-нибудь я обязательно встречу мужчину, который женится на мне, сделает мне ребенка и решит все мои проблемы. Позвонить Лоле? Нет. Она мечется между желанием выдать меня замуж и помочь мне с хорошим сексом. Сегодня не предвидится ни того, ни другого. Миа скорее всего спит, и будить ее нет смысла. Элли. Да. Я хочу обсудить это с Элли. Но она летит в Париж с Жаном-Франсуа…

Вернувшись домой, я справляюсь с желанием обзвонить совет подружек и отправляю электронное письмо.

Кому: Лоле <lola@councilofgirlfriends.com>, Грейс, grace@councihfgirlfriends.com, Элли <ellie@councilofgirlfriends.com>, Мие <mia@councHofgirlfriends.com> От: Лекси, lexi@councilofgirlfriends.com Тема: мое свидание с Джеком…

…обернулось полным провалом. Я с четверга не появлялась в офисе, поэтому впереди тяжелая неделя. Созвонимся.

Обнимаю. Лекси.

Сидя в одиночестве в своей спальне, я наблюдаю, как гаснут окна в доме напротив, и продолжаю перебирать в уме разговор с Джеком. Сложности в отношениях с противоположным полом – это у нас общее. Конечно, мы шутили по этому поводу, но на самом деле это не смешно, а очень болезненно. Думаю, Джек тоже пережил эту боль. И ни один из нас не хочет повторения. Это у нас тоже общее.

В последнее время у меня не ладятся отношения ни с мужчинами, ни с женщинами. Сьюзен, Элли, теперь еще ссора с Грейс. Нужно что-то менять.

У меня есть еще какое-то смутное ощущение. Нечто приятное, светлое и чистое. Оно появилось прошлой ночью, но в итоге я решила, что это просто фантазия.

В постели я закутываюсь в дорогие простыни, выстиранные сегодня днем. Закрыв глаза, делаю глубокий вдох. И чувствую его…

Мыло. «Айриш спринг».

И этот запах не в моей постели, он у меня в голове.

Теперь мне удается поймать это ощущение. Вот в чем дело: в прошедшие двадцать четыре часа в моей жизни был мужчина. Теперь его уже нет. Но сама мысль о его существовании дала мне кое-что. Надежду.

Такое впечатление, что трехдневные выходные длились целую вечность. Я эмоционально измотана и разрешаю себе проспать. Единственный плюс опоздания на работу в том, что лифты свободны. Итак, в девять часов двадцать четыре минуты утра в понедельник я поднимаюсь в пустом лифте в «Голд груп».

Почему нет музыки? Когда ее выключили? И кто? Зачем? Мне она всегда нравилась. Я сейчас одна в лифте и с удовольствием спела бы что-нибудь.

Двери распахиваются, и Младшенький вскакивает из-за стола.

– Младшенький, почему в лифте не включили музыку?

– Не знаю. Вип, послушайте, Сьюзен хочет вас видеть.

– Ты не посмотришь в Интернете? Мне ужасно интересно, что же произошло.

– Лекси, – Майк кладет руки на пояс, – будьте серьезнее.

– Лекси? – Повернувшись, я вижу, как Сьюзен Голдберг жестом приглашает меня к себе в офис.

– Где ты была в пятницу? – Сьюзен опирается о стол, пока я закрываю дверь в ее кабинет.

– Я взяла выходной.

– Ты отключила мобильный. – Она бросает это мне в лицо так, словно обвиняет в каком-то преступлении.

Я прекрасно помню, как часто Сьюзен исчезала из офиса на несколько дней: дозвониться до босса было невозможно, и она не отвечала ни на голосовые сообщения, ни на письма по электронной почте.

– И?..

– Ты не слушала сообщения на автоответчике!

– Сьюзен, – я со стоном опускаюсь на стул напротив ее стола, – в чем все-таки дело?

– Лекси, ты исполнительный вице-президент «Голд груп». И мой заместитель. Если возникает какая-то проблема, сотрудники должны иметь возможность с тобой связаться. Даже если у тебя выходной. Ты отвечаешь за то, что творится здесь в мое отсутствие.

– Сьюзен, посмотри правде в глаза. Я постоянно отвечаю за все, потому что ты почти не бываешь в офисе.

– Я доверила тебе руководить компанией, пока сама занимаюсь семейными делами. И могу себе это позволить, потому что я здесь хозяйка.

– Мне об этом постоянно напоминают.

– Что? – Она бросает на меня косой взгляд.

Тяжело вздохнув, я съеживаюсь на стуле.

– Я взяла один день и выключила телефон. В выходные занималась своими делами и не проверяла автоответчик. Дай мне передохнуть. Это ведь твоя компания, верно? И, случись что-то экстраординарное, тебе позвонили бы домой. – Я наклоняюсь, чтобы достать из сумки мобильный, и включаю его.

– Именно это и произошло, – тихо говорит Сьюзен.

Я резко выпрямляюсь:

– Что случилось?

– В пятницу днем мы получили очень неприятный факс из «Куэйкер иншуренс». Мишель, которой ты поручила это дело и за которой должна была присматривать, не отправила им вовремя отчет о работе за год. Он был не готов, опаздывал на три дня. Они были в ярости. Самой старшей в офисе была Мария, она пыталась дозвониться тебе домой и на мобильный.

Вот черт!

– Мы с ней вышли на работу в субботу и весь день занимались этим отчетом. А вечером Мария поехала к мистеру Уайту на побережье Джерси, чтобы лично доставить ему бумаги. Вице-президент «Куэйкер иншуренс» позвонил сегодня в девять часов десять минут утра и сообщил, что они отказываются возобновлять договор, который заканчивается в следующем месяце. – Сьюзен делает паузу. – И у нас еще одна проблема. Ты читала сегодня деловые новости в «Инкуайрер»?

Я качаю головой. Хозяйка бросает мне газету.

– «Индепенденс хоутелс» объявила о банкротстве, – сообщает она. – Судя по всему, этот клиент для нас тоже потерян.

Я в ужасе смотрю на газету. Но Сьюзен абсолютно спокойна.