— Да уж, конечно, странно, — отвечал Меррик. — Я бы предпочел оказаться подальше, но побаиваюсь уйти без них. Это опасное место, ты знаешь.

— Знаю, — согласился Девеллин, склоняясь над столом. — И эти двое обычно тоже отдавали себе в этом отчет. Что стряслось с Куином?

Меррик пожал плечами.

— Его мать насела на него. Хочет, чтобы он нашел себе жену.

— Понимаю, после смерти отца она не оставляет его в покое, — сказал маркиз.

— И сегодня в него тоже словно бес вселился. — Меррик кивком указал на брата. — Обычно он не так глуп, чтобы полагаться на удачу, даже в картах, да еще явно играя с мошенниками.

— Да ладно! — сказал маркиз. — Помнишь, что говорила Старушка Макгрегор? «Ценность вещи зависит от того, насколько ты в ней нуждаешься».

Губы Меррика сложились в сардоническую улыбку.

— Теперь ты повторяешь ее старые присловья? — заговорил он. — А не кажется ли тебе, что корень всех зол — его хорошенькая гувернантка?

Девеллин пожал плечами.

— Я подозревал это, — отвечал он. — А что думает Куин?

— Понятия не имею, — сказал Меррик. — Что же касается гувернантки, то я с самого начала знал — с ней будут неприятности.

— В самом деле? — учтиво произнес Девеллин. — Я вижу, у нашего друга плохи дела?

Меррик пожал плечами.

— Кажется, проиграл фунтов двести. Ничего удивительного, если играть с парочкой шулеров. Он не силен в такого рода играх. Здесь не требуется умение, только удача.

— Да, самое время положить этому конец, — сказал маркиз, уверенно направляясь к столу. Его рука тяжело легла на плечо Аласдэра.

Аласдэр взглянул вверх, его брови поднялись, выражая рассеянность, он как будто не мог сосредоточить взгляд на лице Девеллина.

— Мне необходимо поговорить с вами обоими, — тихо сказал Девеллин. — Небольшое срочное дело.

Аласдэр повернулся к нему, несколько преувеличенно пошатываясь.

— Оно не может подождать, старина? Я потерял двести пятьдесят фунтов и намерен вернуть их с лихвой.

Девеллин сделал мрачную физиономию.

— Аласдэр, я надеюсь, что друг в беде важнее ничтожной суммы денег.

Аласдэр подумал.

— Конечно, — согласился он. — Джентльмены, — обратился он к мошенникам из Сохо, — я желаю вам доброй ночи.

Куин последовал за ним, и все четверо отправились на поиски пустого стола. После того как он был найден и на нем появилась бутылка бренди, Девеллин, откинувшись в кресле и прижимая стакан к жилету, произнес:

— Джентльмены, мне нужны двое крепких и храбрых мужчин. Добровольцев, так сказать, для выполнения опасной миссии. Я не могу вернуться домой, пока не найду их.

Аласдэр со стуком поставил стакан на стол.

— Ей-богу, я вызываюсь, Дев! — сказал он, слегка покачиваясь в своем кресле. — Разве я когда-нибудь оставлял тебя одного на произвол судьбы?

— Аласдэр, я всегда мог рассчитывать на тебя, — откликнулся маркиз. — Есть среди вас еще один такой же храбрец?

Меррик хмыкнул.

— Скорее наглец. Куин тоже колебался.

— Так что за опасная миссия? Девеллин сделал серьезное лицо.

— Званый обед завтра вечером, — отвечал он. — У моей матери. Она проверяла список гостей и обнаружила, что двух джентльменов не хватает.

— Подожди, подожди, Дев! — запротестовал Аласдэр. — Это не опас… опасное дело!

— Если ты так думаешь, Аласдэр, то ты плохо знаешь друзей моей матери, — возразил маркиз. — Кроме того, ты ее должник. Ты практически похитил у нее дедушкину коллекцию монет. Твое появление на обеде — самое меньшее, что ты можешь сделать; кроме того, ты уже вызвался.

Меррик отставил свой стакан.

— Прошу извинить меня, Девеллин, но завтра я обедаю с американскими банкирами. О встрече было договорено заранее — несколько месяцев назад.

— Я мог бы догадаться, — сказал Девеллин, поставив свой стакан и отодвигаясь от стола. — Похоже, Куин, выбор падает на тебя.

— Почему бы и нет? — протянул Куин. — У меня на примете нет ничего лучшего.

— Настоящий мужчина! — ухмыльнулся Девеллин. — Ровно в шесть на Гросвенор-сквер. И соберитесь с силами, друзья. По всей видимости, там будут все старые сплетницы, какие только есть в городе.

Перед самым званым обедом леди Таттон вдруг разонравилось платье из серого шелка, и в доме начался переполох.

Пока Пикенс разогревала утюг, чтобы погладить другое платье, Эсме отправили отыскать темно-синюю шаль ее светлости и гагатовые подвески. Она быстро нашла и то и другое и спустилась вниз, чтобы посидеть у окна в гостиной, откуда она могла видеть, как одна за другой к дому леди Грейвнел подъезжали великолепные кареты, из которых появлялись прекрасно одетые гости.

В конце концов оказалось, что они на несколько минут опаздывают. Леди Таттон предложила Эсме взять ее под руку, и они вместе прошли по улице.

— Теперь послушай меня. Сегодня вечером здесь будут несколько подходящих молодых людей, — сказала тетя, расправляя шаль.

— Ну, тетя Ровена! — запротестовала Эсме. — Я совсем не уверена, что меня интересуют подходящие молодые люди, пусть и самые замечательные.

— Понимаю, моя дорогая, — сказала тетя, легонько похлопывая Эсме по руке. — Прекрасно понимаю. Но девушке нужно расправлять крылышки, разве не так? Немного поулыбайся, немного пофлиртуй! Используй свой веер, как я тебе показала. До начала сезона тебе нужно приобрести немного городского лоска.

— Так на них можно попрактиковаться? — пробормотала Эсме, когда они поднимались по ступенькам.

— Вот именно! — сказала тетя. — Используй их для приобретения опыта.

Герцог и герцогиня ожидали их в огромной гостиной, отделанной во французском стиле в золотых и кремовых тонах, с множеством зеркал в позолоченных рамах и изящной инкрустированной мебелью. Лорд Грейвнел, отличавшийся слабым здоровьем, сидел подле жены в кресле на колесах. Оба добродушно улыбались, глядя, как Эсме с трепетом оглядывается вокруг. Но когда лорд Грейвнел поднес руку леди Таттон к своим губам, Эсме заметила, что ее тетя посуровела. Эсме заглянула за плечо герцога — в комнате, казалось, стало нечем дышать. Нет, только не это!

— Моя дорогая Элизабет! — заговорила леди Таттон, пока герцог приветствовал Эсме. — Скажите мне, пожалуйста, это сэр Аласдэр Маклахлан вон там, у этажерки?

Герцогиня засмеялась.

— Ну не надо, Ровена, разве он такой уж безнадежный грешник? — беспечно сказала она своим звонким, как колокольчик, голосом. — Признаюсь, я питаю слабость к этому негоднику.

Ровена смотрела недоверчиво.

— Когда я уезжала, его едва принимали.

— О, с тех пор мало что изменилось, — весело сказала герцогиня. — Где бы он ни появлялся, везде начинают шептаться. Но будь милосердна, Ровена. Бедняга оказался здесь не по своей воле.

— Не по своей воле? — удивилась леди Таттон.

— Мой сын выкручивал ему руки, — ответила герцогиня, поворачиваясь к Эсме. — Здравствуйте, мисс Гамильтон. Как замечательно вы сегодня выглядите.

Но леди Таттон все еще была в мыслях о Маклахлане.

— Ну конечно, он ведь приятель Девеллина, как я могла забыть?

— А вы никогда не встречались с сэром Аласдэром? — спросила герцогиня.

Леди Таттон заколебалась.

— Только однажды, мельком, — сказала она. — Мы, кажется, состоим в родстве. Очень дальнем. — Она натянуто улыбнулась. — Шотландцы, вы знаете! Мы все родственники, если заглянуть в глубь веков.

— Состоим в родстве? — прошептала Эсме, когда они отошли. — О чем это вы?

Ровена помолчала, делая вид, что поправляет шаль.

— Эсме, я пересмотрела нашу линию поведения, — зашептала она. — Что, если история с Сорчей выплывет наружу? По твоим словам, он сказал слугам, что Сорча дочь его умершей кузины…

— Да, но никто не поверил этой сказке! — сказала Эсме.

— Тем не менее отныне это наша легенда, и мы должны придерживаться ее. Всегда существует вероятность, что твое имя свяжут с этой историей. По крайней мере он достаточно респектабелен, чтобы его принимали здесь. А может быть, он действительно кузен, если порыться достаточно глубоко. Из-за твоей матери мы теперь должны быть очень осмотрительны. И перестань смотреть на него!

— Тетя Ровена, я вовсе не смотрю на него!

Странно, но она действительно не смотрела. Шок прошел, и она отвела глаза, заставив себя обратить внимание на других джентльменов — на которых ей предстояло практиковаться. Вообще-то она уже практиковалась на сэре Аласдэре Маклахлане и зашла очень далеко. От одной мысли о том, чем они занимались, ее щеки начинали гореть. И они горели, когда тетя решила познакомить ее с двумя красивыми молодыми щеголями, отчего Эсме предстала перед ними в самом лучшем виде.

— Лорд Торп. Мистер Сматерз. Эсме присела в реверансе:

— Очень приятно.

Лорд Троп склонился над ее рукой.

— В самом деле очень приятно, — сказал он. — Моя дорогая леди Таттон, город ужасно скучен в это время года. Почему вы скрывали от нас такое сокровище?

— Это ваш первый визит в Лондон, мисс Гамильтон? — перебил его мистер Сматерз. — Если так, позвольте мне представить вас моей сестре. Она знает все места, где нельзя не побывать.

Леди позади него обернулась и заулыбалась. Леди Таттон послала лорда Тропа за двумя рюмками хереса. Мисс Сматерз принялась с энтузиазмом рассказывать о Британском музее. Эсме взяла мистера Сматерза под руку и делала все, чтобы сэр Аласдэр Маклахлан увидел, как приятно она проводит время. Пусть этот самоуверенный обольститель не воображает, что она будет горевать о нем.


Наблюдая развертывающийся на их глазах маленький спектакль, лорд и леди Девеллин засомневались, правильно ли они поняли Аласдэра.

— Бог мой! — сказал Девеллин. — Неужели это твоя мегера?

— Да, сестра малышки, — пробормотал Аласдэр. — Мисс Эсме Гамильтон.

— Ну и ну, — проворчал Девеллин. — Не совсем такая, какой я ее себе представлял.

— Да ведь она прехорошенькая! — воскликнула его жена. — Вы когда-нибудь видели такую безупречную кожу и такие густые темные волосы? Представляете, какие они в распущенном виде?