В половину шестого я передала своих внуков судебному приставу, не желая собственноручно отдавать их Одри Пейдж. В этот день я проиграла. Проиграла по всем статьям. Через час, когда Дана оказалась на пороге моего дома, я уже была пьяной в стельку. Кажется, я выпила целый бутыль виски, после чего жгла свои фотографии и страшно ругалась в адрес Даны.

Следующую неделю я снова пыталась прийти в себя. Ко мне приехали Танриверди с Натали, живот которой за это время заметно вырос. До рождения ребенка оставалось два месяца, мальчику решено было дать имя Таркан. Муж моей дочки хотел еще минимум троих сыновей, а Натали была не прочь обзавестись большой семьей, поэтому Танриверди продал свою квартиру в Норидже, Натали продала свою квартиру, доставшуюся ей от моей свекрови, и они купили просторный дом в Бродленде, на окраине Торп-Сейнт-Эндрю. Эти двое приехали забрать меня к себе, чтобы я имела возможность воспитывать своего будущего внука. Услышав это, я так сильно расплакалась в голос, что, кажется, стены моей зачуханной квартирки задребезжали. За неделю мы распродали все ненужные вещи и налегке отправились в Бродленд. Я сомневалась в том, что сделала правильно, отказавшись от еженедельных встреч с детьми Линды, обменяв их на постоянную жизнь рядом с другим своим внуком, но я гнала все сомнения прочь.

Последующие месяцы мы готовились к прибавлению: обставляли пустующие комнаты недавно купленного дома и покупали приданое для мальчика. Я больше не тянулась к бутылке, но и не чувствовала себя счастливой, из-за разлуки с Дином и Элис. Однако, когда девятого августа на свет появился трехкилограммовый Таркан, моё сломанное сердце вновь забилось в моей истощенной груди, больно ударяясь о дряхлые, потрескавшиеся кости. Моя жизнь продолжалась, не смотря ни на что…

Глава 39

Я вспомнила о том, что должна поблагодарить Роланда, лишь по приходу домой и, устыдившись того, что не позвонила ему сразу, недолго раздумывая, набрала номер его телефона, который был выдан мне вместе с копией контракта.

— Да, Глория, — раздался знакомый голос, и я поняла, что впервые слышу его сквозь трубку телефона.

— Я звоню сказать Вам спасибо за то, что Вы сделали, — улыбнулась я тому, что Олдридж узнал меня лишь по номеру моего телефона — мы ведь прежде еще ни разу не созванивались.

— Всегда можете рассчитывать на мою помощь.

— Спасибо. Это взаимно. Я помню, что завтра у меня рабочая суббота, так что до завтра?

— До завтра, — гулко выдохнув, произнес мой работодатель.

* * *

В двенадцать минут седьмого вся наша семья вышла на улицу, встречать выскочивших из машины двойняшек. Мама негодовала по поводу того, что когда их у нас забирали — пристав приехал раньше назначенного времени, а когда пришло время возвращать — вернул с опозданием в целых двенадцать минут.

Родители были в шоке от зеленых колен Дина.

— Эта маразматичка умудрилась покалечить нашего внука всего за пару суток, — возмутился отец.

— Какой ужас, — подхватила бабушка, задирая длинные шорты Дина. — Это же нужно, допустить подобное!

— Ничего в этом страшного нет, — заметила Сэм. — У меня подобные ссадины в детстве не успевали заживать прежде, чем я наставляла себе новые. Мама, разве ты не помнишь? — умерила пыл бабушки рыжеволосая…

Все сели за праздничный стол. В основном содержимое стола состояло из продуктов, которые я притащила с бала, но Эмметта это не устраивало и он всячески напоминал о том, что необходимо достать купленный ИМ торт из холодильника и раскупорить купленные ИМ ПЯТЬ бутылок шампанского, которое, впрочем, было и вправду далеко не дешевым. Жаль, что я не любила шампанское, но для меня нашлось дешевое красное вино, которое мама прятала от зорких глаз деда и отца за кухонным шкафом (по заговорческим улыбкам которых я поняла, что мама только что, из-за меня, раскрыла местонахождение своего тайника, сама даже не догадываясь об этом). Не пила только Тэмми (она давно считалась трезвенницей нашей семьи), поэтому именно она отвела детей наверх, разбирать их чемодан, пока остальные входили в градус.

— Как хорошо, дорогая, что ты ограбила Олдриджа на красную икру, — хихикнул отец и тут же серьезным тоном добавил. — А вообще, его стоило бы пригласить к нам в гости, ведь если бы не он, мы бы навсегда потеряли наших крошек.

— Умоляю тебя, папа, только не нужно перетаскивать Олдриджа из замка в нашу хоббичью нору, — хихикнула я и сразу поняла, что вина с меня на сегодня достаточно. — Даже представить его здесь не могу.

— Он настолько чистоплотный? — спросил подвыпивший Эмметт.

— Скорее я не хочу ему показывать нашу берлогу.

— Ты права, дочь, — заметил папа, повеселевший от небольшого градуса алкоголя в крови. — Нам пора бы поменять обстановку дома. Долой этот дряхлый мягкий угол и старую кухню! Уже лет десять, как необходимо купить новую мебель и сжечь старую.

— Да?! — удивленно подняла брови мама. — И за какие же деньги мы её купим?

— Не переживай, дорогая, — самоуверенно начал отец. — Теперь-то, когда двойняшки остались за нами окончательно и бесповоротно, и нам не нужно тратиться на суды, всё будет хорошо. Я с Тэмми найдем работу, а Глория сможет вернуться в университет.

Отец говорил так уверенно и заманчиво, что я снова представила себя на пороге родного университета и сразу же утвердительно улыбнулась. Не могла ведь я ставить крест на своей карьере терапевта? Уверена, что Олдридж не обидится, если в скором времени я передам все свои полномочия Доротее, которая будет купаться в деньгах, если только Роланд не захочет нанять кого-то еще на моё место.

— И мы будем вам всячески помогать, — заметил Эмметт, слегка глупо улыбнувшись. И тут началась долгая и «очень интересная» речь о том, как идут дела на радио, как Эмметт выпивает три чашки кофе перед утренним эфиром, как его голос узнают на улицах незнакомые ему люди. Подобные рассказы Эмметта в нашей семье могли выдержать только два человека — мама и Эмилия, остальные вскоре начинали зевать и перешептываться между собой на более интересные темы.

— Значит, у тебя хорошо идут дела на работе, — наконец оборвал Эмметта папа.

— Более чем, — довольно ухмыльнулся парень.

— У тебя есть, пусть даже и арендованная, крыша над головой, собственная машина, увлекательная работа и любимая девушка. Ты успешный парень, — заключил отец.

— Спасибо, — обрадовался Эмметт. — С тех пор, как я познакомился с Эмилией, я считаю себя не просто успешным, но еще и счастливым.

— А как давно вы познакомились? — поинтересовалась бабушка, не отличавшаяся качественной долговременной памятью.

— Больше пяти лет назад, — ответила за своего бойфренда Эмилия, пережевывающая кусок бекона.

— Вот так фунт! — удивился дедушка. — Я на Пэт женился через полтора года после знакомства. И то потому, что она упиралась целых полгода.

— В нашем случае упираюсь не я, — нервно улыбнулась подвыпившая Эмилия.

— Дорогая, ты ведь знаешь, что я люблю тебя и давно бы на тебе женился, если бы не отсутствие надежды на детей, — разоткровенничался Эмметт.

— Значит, у тебя уже и надежды не осталось? — вдруг изменился голос Эмилии, и я вытянулась в струнку, первее всех заметив бомбу замедленного действия. — Тогда зачем же мы стараемся завести ребенка? У тебя ведь всё равно надежды нет.

— Но попытаться всегда можно, — улыбнулся Эмметт, явно подумав о чем-то пошлом. Кажется, нарастающее напряжение уже замечала не я одна, чему свидетельствовали утихающие за столом разговоры на отвлеченные темы.

— А смысл? — неожиданно резко посмотрев на своего избранника, заявила Эмилия. — У нас ведь не получится, ведь, по твоим словам, у тебя уже даже надежды не осталось. Выходит, ты уже давно решил, что никогда на мне не женишься, так как у нас никогда не будет детей. Смысл нам тратить время друг на друга?

Эмметт застыл с вилкой в руках, округлив подвыпившие глаза.

— Эми… — начал было он, но сестра не дала ему и шанса на оправдание, встав со своего места. Инстинктивно подскочила и Сэм с мамой, освобождая проход для расстроенной Эмилии.

— Нет, всё верно. Ты хочешь детей, но я не могу родить ребенка. Знаешь что? Я не хочу за тебя замуж! — громко произнесла Эми и, увидев ошарашенное лицо Эмметта, повторила еще громче. — Да, не хочу! Это было бы несправедливо ни по отношению к тебе, ни по отношению ко мне. С сегодняшнего дня ты свободен. Найди себе более плодовитую девушку и нарожай с ней детей. А я найду мужчину, которому будет наплевать на мой дефект, потому что он будет любить меня больше, чем неспособных родиться от меня детей! И, в отличие от тебя, он захочет на мне жениться. Не будем же тратить жизни друг на друга.

— Эми, — хотел встать со своего места Эмметт, но сестра вдруг треснула ему пощечину такой силы, что у парня полетели искры из глаз.

— А это тебе за то, что ты давно всё решил для себя и забыл предупредить меня. Знала бы, что ты уже не веришь в то, что у нас всё получится, не мучилась бы так всё это время.

Закончив свою громогласную речь, Эмилия резко развернулась и быстрым шагом отправилась на второй этаж. Все молчали, одновременно жалея Эми и сочувствуя Эмметту. Вечер закончился тем, что парень ушел с огромным пунцовым следом на левой щеке, оставленным уверенной ладонью Эми. Перед уходом Эмметт откашлялся и выдавил: «Я приду… Гхм… Чуть позже. Когда Эми остынет». Но Эми не собиралась остывать. На следующее утро за завтраком моя старшая сестра была заплаканной — по словам Сэм, она утешала свою соседку по комнате целых полночи. Неожиданно для всех, Эмилия заявила, что взяла оплачиваемый отпуск на ближайшую неделю. Никто не возражал, наоборот, мама вслух заметила, что уже давно нужно было так поступить — в смысле взять отпуск.