— Никакого сотрудничества, я просто сдаю окружение, а уж вы сами из него добываете информацию.

— Так не пойдет, Одет.

— Только так, Курт, у меня есть причины не верить ЦРУ, меня там уже пытались убить.

— Не преувеличивай.

— Милтон человек Мила, дорогой, и задержись я там на дольше, то мы бы сейчас не разговаривали. Никакого соглашения о сотрудничестве. Мое имя нигде не должно звучать. Никакие документы подписывать не буду. Обо мне будет знать только один человек, и это ты, милый. По-другому никак.

— И как я потом буду признавать легальными доказательства?

— А с каких пор это стало проблемой? Меня держали без каких-либо оснований, хотя тюремки црушные вроде как позакрывали все на территории США.

— Это был учебный центр, Одет.

— А я пособием?

— Тебя держали без судебного решения?

— Да, Грин. Только не будет никакой жалобы, так что проехали. У Мила остались милые привычки из прошлого, он обожает собирать досье на своих же, и хранилище вещдоков у него тоже есть, специально все обработано, чтоб если что, можно было прижать.

— И где оно?

— Не знаю. Не все же дерьмо я должна разгребать, но и вы должны работать, с меня только досье. Это мое предложение, другого не будет.

— Почему решила сдать?

— Шансов выжить больше. Один раз мне удалось избежать расправы, во второй не факт.

— Согласен.

— Ок, Грин, твоя миссия завершена, подробности мы обсудим без тебя. Будь осторожен. И если я завтра не выйду на связь, обнародуешь запись, что я дала. Прости, Курт, но в ваш учебный центр больше не хочу.

Прокурор хотел возразить, но все же ушел. Его и за этот то кусочек беседы грохнуть могут, а за остальное тем более.

«Он вышел», — прокомментировал Антуан, — «все чисто».

Чисто, так чисто.

— Как ты?

— Почти нормально.

Немного нервно сглотнуть, глубокий вдох, чтоб успокоиться. Курт подошел ближе и сел на корточки рядом с моим креслом.

— Если бы ты тогда не отвез меня в больницу, все было бы намного печальней. Кровотечение долго было. Теперь не будет… Прости…

Нервно улыбнуться, словно пытаюсь взять себя в руки.

— Сильно досталось за побег?

— Не особо. Ты уверена, что сможешь?

— Да. Через год или два он все равно заменит меня. Защита свидетелей не работает, сам знаешь. Тебе я могу доверять и все, у меня больше никого нет.


Поежиться словно от холода, обхватить себя руками, немного поддаться вперед. Черт, вот со слезами так всегда, репетируешь катятся, а на премьере вдруг засуха.

— Мне страшно, Курт, — так, покатилась одна, следом еще, все можно рыдать и искать успокоения на его груди.

Что хорошо при встречах в гостиницах? Постель недалеко, и тут он пригодилась. Он все еще хорош, очень хорош. Даже жаль было уходить через пару часов, можно было и до утра пробыть.

Кофе в стаканчике, пончик в руке и встреча на перекрестке, как условились.

— Спать с ним было не обязательно.

— Ревнуешь? Сплю с кем хочу.

— Пока он тебе нужен, не трону. Но потом всажу ему пулю между глаз.

— Без заказа и оплаты?

— Для собственного удовольствия.

— Не грохни его раньше времени, а то испортишь мне весь план. И руки с моей задницы убери, сегодня мне уже секс не нужен.

Сейчас на квартиру, в душ и спать. А потом устрою себе маленькое такое развлечение, не свадьба, но чем помолвка хуже?

Обычно когда тебя ждут дома, это должно приносить радость. Но никогда в твою квартиру приходят без приглашения и прокуривают гостиную. А я кажется хотела поспать и пропустить субботнее развлечение.

— Как прошло?

— Все как и должно быть.

— Одет, мне нужен полный отчет.

— Мил, его не будет. Можешь Антуана поспрашивать.

— То, что он мог рассказать, мне и так известно. Мне нужна информация от тебя.

— Нет. Ты плохо выглядишь, Мил. Устал?

— Разве можно устать, когда рядом такая женщина?

— О, Мил, ты же знаешь, что на меня подобное не особо действует. Субботний позыв? Только не сдохни на мне, пожалуйста, мне одного такого случая хватило, не хочется больше.

— Постараюсь, Одет. Ром?

— В пять утра?

— Тебя раньше подобное не смущало.

— Раньше мне не приходилось водить за нос ЦРУ, тут нужен ясный ум. Но сначала душ. Какое белье тебя сегодня порадует?

— Ты в любом хороша.

— И все же, Мил, проверься.

— Обязательно, Одет, если на тебе не сдохну сегодня. Не о такой ли смерти мечтает половина мужиков мира?

— Не все мечты должны сбываться.

Не сдох, но и хорошо, а то проблематично будет досье добывать.

Никогда не понимала длительных помолвок, хочешь жениться — женись, а то годами друг другу мозги парят. Как можно быть помолвленным лет десять? По мне, все это обман, все эти «дорогая, нам надо сначала построить дом, скопить деньжат», «о, слишком рано, надо встать на ноги, дорогой». Только вот кольцо на пальце не мешает другие варианты искать. Кто-то держит рядом простушку, чтоб точно знать, что она с ним не из-за денег, которые вдруг на него свалились, ей и изменять не грех, будет на все закрывать глаза. А кто-то перепробовав многое из предложенного, выбирает того, кто будет растить детей, даже если они не его. А если кто-то из них вдруг полез в политику, так все, вместе навсегда, имидж все, а любовников надо прятать получше, свадьба тогда становится пунктом предвыборной программы, все приглашены, все счастливы, и никуда уже не сбежишь.

А тут? Привычка? Или иллюзия стабильности в этом жестоком мире? Или прикрытие?

Что ж, мои «сотрудники» хоть иногда полезны, слежка за Элизабет, правда, на это у них ушло слишком много времени, все и так было ясно, работы на пару дней, а растянули на две недели.

Она давно бы порвала, но моральные принципы не дают, их хорошо вбивают во всяких провинциальных городках, всегда должен соответствовать, быть приличным, правильным, фасад, что не может разрушить даже жизнь в крупных городах, страх осуждения окружающих так и кружит за спиной. Вот если бы он дал повод, и жертвой была бы она, то тогда все было правильно, прилично, захалустно. Но она не может бросить его, изменять может, бросить — нет.

Что ж, обеспечим повод, там даже особо и порно не надо будет организовывать, так, показать, что он не так и честен, что у него тоже есть развлечение на стороне.

Интересно, кому домик отойдет, что столько лет строили для будущего семейства?


— Дорогой, ты пришел? Сколько можно тебя ждать? Ой!

«Ой» получился почти натурально. Брюнетка окинула меня холодным взглядом, усмехнулась и ушла.

— Это не моя невеста. Зря старалась.

— А миловидная блондиночка, что была тут пятнадцать минут назад, тоже не невеста? Элизабет, кажется. Брюнеточка ничего, можно и ее пригласить на развлечение.

Прищур не обещал мне ничего хорошего. Ничего, устоять он не сможет. Слегка выгнулась, в таком положении грудь выгодно смотрится.

— Оди, а ты не думаешь, что твое вмешательство не всегда уместно.

— А что неуместного? Она тебя не любит, по глупости пообещали друг другу стать мужем и женой в юности, так и тащите это обещание столько лет. Не о тебе она мечтает ночами. А теперь она с чистой совестью может обвивать ножками того, кто заставляет ее течь, а не по обязаловке.

— Не думала, что она нужна мне?

— Не нужна. Тебе нужна иллюзия идеальной семьи, что ты себе придумал. Он, она, ребенок на фоне дома, семья на пикнике с правильной корзиной. Однажды ты застрелишься, когда твой идеальный ребенок получит диплом, и тебе больше не из-за чего будет терпеть опостылевший дом.

— Уверена?

— Да. Спиться слишком просто для тебя.

— Тогда придешь на мою могилку?

— Конечно. Но раньше ты на мою. Иди сюда, я по тебе соскучилась, Курт.

Несколько движений бедрами, чтоб уж точно знал зачем его жду.

— Оди, Оди…

Ушел, и ключ от наручников прихватил. Решил отыграться. Сволочь.

«Черт, вот всегда пользовалась полицейскими, нет, дернул черт из секс-шопа прихватить. Китайское барахло». Один замок сломался, и отмычка не сильно помогала. Ладно, не такое уж и крепкое изголовье, чтоб его не разобрать. «И какой дурак придумал столько болтиков, так без ногтей можно остаться». Ух, металлическая трубка поддалась и я на свободе, ну почти. Запасной ключ был в сумке, там же есть отвертки, отмычки и ножовка. К счастью, второй замок был исправен, выкинула этот металлический кошмар в розовых перьях в помойку. Все, больше никакого креатива, только классика.

Ладно, и так много времени потратила, пора выбираться из этого номера для црушников, могли бы и покруче временное жилье снимать, да и замки плевые.

— Долго ты.

Гад, ждал внизу в холле.

— Ты ушел, другой пришел, развлеклась, что зря настрою пропадать.

Немного томности в движениях, хрипа в голосе.

— Почти поверил, Одет, только здесь не проходной двор, просто так никто заглянуть не может.

— Так всегда можно позвать, Курт, думаешь, многие откажутся?

Прижаться, привстать на мысочках, провести языком по его шее. Пульс ускорился.

— У тебя был шанс, ты им не воспользовался. А сейчас меня ждут очередные заказы.

— Я тоже заказ?

— Нет. Это по доброте душевной. Элизабет можешь найти на Роусинг-стрит шесть.

— Что ей там делать?

— Делиться радостью, что теперь она свободна.

— Или горем.

— Съезди и узнаешь.

— Вдвоем.

— О, нет, говорить, что это была милая шутка, не собираюсь.

— Не такая уж и милая.

— На фоне твоих? Милей некуда. Прости, но у меня уже следующий пункт плана, и на тебя больше времени нет, а могли бы так шикарно провести досуг, я действительно соскучилась по одной твоей выдающейся части тела, и по рука. Да, по нашему делу, как думаешь, с кого начать с политика, чиновника, бизнесмена?