— У меня нет другого выхода, — удрученно отозвалась я, не собираясь вызывать сочувствия к себе, но вышло именно так. — В первую очередь нам нужны деньги, а полагаться на Лялю, слишком опрометчиво.

— Выход есть всегда. Он либо лежит на поверхности, — мужчина пытается придвинуться, наплевав на мои попытки выстроить границы. — Либо он зашорен и нужно просто посмотреть по сторонам.

Вкрадчивый голос стал настолько тих, а изменившись в интонации ещё и горяч, как воздух, который обволакивал нас обоих. Что мне захотелось бежать без оглядки. Слишком опытный мужчина утягивал в свои сети, но я будучи далеко не наивной дурочкой пока ещё могла сопротивляться. Дистанцироваться и никак не провоцировать на подобные действия.

— Смотреть по сторонам, только время тратить. А времени, как я понимаю у нас нет. Так же, как денег, сил и желания распыляться на ненужные телодвижения.

Я оттолкнула широкую ладонь как можно менее агрессивно, не дав возможность вновь коснуться меня.

Обида клокотала внутри меня. Пальцы потряхивало, в уголках глаз защипало от слез.

Я не могла поверить, что вся доброжелательность Тихого и такое неуёмное желание помогать, скатывалось к похоти. Обжигающей страсти, с которой Андрей Юрьевич нависал надо мной.

— Лика, вы меня неправильно поняли. Некорректно отнеслись к моим словам, — теперь он давил словами, но не действиями. — Я хотел бы попросить прощения, что возможно дал вам повод считать меня человеком, который пользуется, — это слово прозвучало грозно, с особым упором. — Своим положением. Такое поведение было бы неприемлемо для меня, как для человека, который отдал большую часть жизни медицине, спасению людей и…

Сладко пелось, до горько елось. Я с большим скепсисом начала обращать внимание на каждое с умом сказанное слово.

— Давайте на этом закроем тему, — сухо подвела итог, мысленно пожелав навсегда отгородится от хищного взгляда.

Тихий позволил мне покинуть кабинет, больше не сделав ни одной попытки, чтобы переубедить меня. Каждый остался при своём мнении и взгляде на щекотливую ситуацию.

Выбежав вон, я пылала от злости и навалившихся проблем, в груди закручивалась истерика, болью отдавая в сердце. Хотелось насытиться чистым воздухом, выветрить из головы гнетущий разговор.

Отчаянное понимание, что ещё немного и я сломаюсь окончательно, старательно давило на уставшее тело. Мне хотелось забыться, расслабиться и в этот момент почему-то в памяти всплыл Арчи.

15. Лика

Я отгоняла назойливые мысли и слишком сильные воспоминания о парне, который не заслуживал столько внимания от меня.

Наглый, грубый, опасный тип, занимался исключительно собой и своими удовольствиями. В его кодексе чести царствовала абсолютная анархия.

Свобода во всем. Независимость ото всех.

Максимальная власть над своими и чужими действиями, словно он безумец, подчиняющий окружающих. Поведение близкое к хаосу, но вопреки присущей мне рациональности, я хотела приблизиться к этому краю.

Щеки вспыхнули ещё большим румянцем, когда знакомое возбуждение начало томительно закручиваться внизу живота от одних лишь воспоминаний. Губы сохли на ветру и я, то и дело облизывала их, до сих пор помня вкус поцелуя с Арчи.

Такое однозначно стоило забыть, выкинуть из головы раз и навсегда, но в такие моменты судьба подкидывает новые испытания на прочность.

У центрального входа очень эффектно притормозил уже знакомый мне байк. Дерзость сквозила в манере вождения, безумство Арчи подкреплялось отсутствием на нем шлема, а глумливая ухмылка отпечатывалась тревожностью на и без того неспокойном сердце.

— Определённо, сегодня мой день.

Восторженно выкрикнул Арчи, даже не заглушив двигатель мотоцикла.

Сейчас на нем не было очков, а это лишь подтвердило, что я не ошибалась — очки просто уловка для наивных дурочек. Кричащего красного цвета свитер и шапка в тон. На фоне хмурой осени он выглядел, как стоп сигнал, им-то я и собиралась воспользоваться.

Ноль реакций, лишила даже лёгкого приветственного кивка.

Пропадать из-за всплеска гормонов плохая идея, а хорошее воспитание никто не отменял. Я умела держать себя в руках, ведь инстинкты не первоосновы, разумный человек в силах подавлять желания.

Да и настроение, испорченное ранее, не предполагало легкости, тем более что похотливость во взгляде показалась мне знакомой, совсем недавно подобное излучали глаза Тихого.

Стало как-то невыносимо обидно и до чёртиков жалостливо, что во мне, кроме как, сексуальный объект, мужчины отказывались видеть.

Закусив щёку изнутри, намеренно причиняя себе боль, чтобы предотвратить слезливую истерику.

— Ты моя должница, забыла? — Арчи не бросил затею достучаться до меня.

Медленно катился по дороге вдоль тротуара, а мне и сбежать-то толком было некуда. Слева назойливый преследователь, справа кованый забор, впереди несколько метров безлюдной дорожки до остановки общественного транспорта.

Я ускорила шаг, наивно полагая, что парень имея под собой как минимум сто лошадиных сил, позволит мне сбежать. А услышав угрожающее рычание двигателя, вовсе сорвалась на бег.

Лишь красным пятном мелькнула шапка на проскочившем рядом мотоциклисте, исчезнувшем за поворотом так же быстро, как моё спокойствие.

Высокий каблук подвернулся, из-за него с хрустом вывернулась нога, пронзив лодыжку острой болью. И я наверное, полетела бы кубарем, если Арчи не выскочил бы удачно из-за угла, тут же меня поймав.

— Эй, полегче. Не нужно ломать ноги, чтобы попасть мне в руки. Я и так тебя возьму.

Чуть оправившись от болезненной пульсации в суставе и отдышавшись после непродолжительного бега, я довольно-таки грубо оттолкнула Арчи.

Пошлость, сквозящая в каждом его слове и движениях, уже начинали меня бесить. Я поспешила отстраниться, разорвать близость, с мясом оторвав от себя дикое притяжение. Помогало мало. Всё естество рвалось навстречу чему-то запретному, сладкому, как и сами губы Арчи. Но я вовремя взяла себя в руки, вернее заткнула куда подальше восхищение чёртовой харизмой парня.

Отскочила немного в сторону, оставшись пока ещё на свободе. Предугадав желание Арчи, а он видимо, только и мог думать о физической близости, раз первым делом потянулся всем телом мне навстречу, вновь пытаясь схватить меня посильнее.

— Ну что тебе от меня нужно? — пыталась держать марку, хоть и выходило фальшиво. Слезы жгли уголки глаз, делая общую картинку размытой и мутной.

— Не задавай глупых вопросов, ты же взрослая девочка, сама понимаешь что от тебя хотят половозрелые представители мужского населения. Секса, конечно, же, — без обиняков заявил Арчи, цепко ухватившись за ворот моего свитера.

Это не выглядело нежным заигрыванием, а скорее собственническим жестом, таким наглым, что я ощутила панику.

— Отпусти, — колючим комом в горле накапливалась обида и ярость, с которой я влепила наглецу пощёчину, следом ещё и ещё одну. Лупила с остервенением и каким-то извращенным удовольствием, вымещая на его слегка заросших щетиной щеках злость на всех мужчин. — Ненавижу.

А потом всё произошло как-то быстро и резко. Его губы нашли мои, наглым образом заставляя раскрыться. Но несмотря на сумбур в голове, я не ответила на поцелуй, продолжая сопротивляться. Пока силы совсем не иссякли, а перед глазами не поплыла картинка.

16. Артём

Обморок стал более чем неожиданным завершением поцелуя, подобных сюрпризов со мной никогда не случалось. Даже в новинку ощущать себя таким уж неотразимым, что девушки, как во времена корсетов теряли сознание от переизбытка чувств.

Но переизбыток ли в нашем случае?! Может усталость, или стресс?! Отчего ещё так внезапно может сбоить женский организм?! Размышления на эту тему не помогали.

Обмякшее тело грузно стремилось распластаться на асфальте. Я удержал Лику с небольшим опозданием, когда она почти уже коснулась коленями небольшой лужи под нами. Свитер жалобно затрещал в моих пальцах, готовый порваться по шву. Мои зубы заскрипели от напряжения, а крепкое словцо слетело с губ.

Перехватив поудобнее девичью фигурку слишком хрупкую, но в данный момент в разы отяжелевшую из-за обморока, я неожиданно замер. Откинул налипшие пряди с бледного лица и уставился во все глаза.

На таком близком расстоянии, да ещё и с моей близорукостью, рассмотреть всё с филигранной точностью, большая удача.

Пухлые губки, весьма необычной формы, походили на бантик, делая её рот таким чувственным, обещающим пучину порока. Слегка вздернутый изгиб верхней и чёткий прорисованный контур нижней. Аккуратный носик и даже едва заметный заросший след от пирсинга.

А вот встретить в её лице бунтаря и единомышленника, я никак не ожидал.

Противоречивая, порочная, невинная, столько всего было намешано в этой хрупкой блондинке, что она без труда, будто тонкими путами вплавлялась в моё сердце. Высасывала из меня привычное потребительское отношение к женщинам.

Я хотел видеть рядом с собой её одну!

Слишком погрузившись в свои мысли и процесс любования, не сразу заметил, как её ресницы, слипшиеся в маленькие пики от проступающих слез, дернулись. Несколько ленивых морганий не хватило Лике прийти в себя окончательно и я поспешил подхватить её на руки. Пока она совсем не очухалась и не начала с новыми силами выбивать из меня дух.

Нести на руках уже начавшую приходить в себя, оказалось проще и намного приятнее, чем просто удерживать её на весу. Чувствовать тепло, какую-то вибрацию, смесь удовольствия и желания с большой порцией адреналина.

— Что… происходит?

Лика заморгала часто-часто, в попытке отогнать пелену и восстановить покинувшее её сознание. Расфокусированный взгляд васильковых глаз пытался оценить ситуацию, местонахождение и меня самого. Она проявляла не праздный интерес, а с намерением разглядеть получше.