Барбара Картленд - Очарованный

» Он уйдет через минуту-другую «, — сказала она себе и закрыла глаза.

Эльфа убегала от преследователей. Вот ее настигли, чьи-то жадные руки протянулись к ней, и она вскрикнула, ожидая их прикосновения к своему телу… Она почувствовала резкую боль и проснулась. Еще в полусне Эльфа привстала и замерла, ничего не понимая. Где она и что происходит?

Она обвела взглядом незнакомую комнату, а затем увидела герцога, который, приподнявшись на локтях на кровати, пораженный, смотрел на нее.

После минуты гробового молчания он произнес:

— Какого черта вы там делаете?

Эльфа еще не проснулась и поэтому сказала правду;

— Я спряталась здесь… я… боялась.

— Меня?

— Да.

Герцог сел на кровати и в крайнем изумлении уставился на нее, выглядывающую из-за резной панели наверху шкафа.

Свет от свечей играл не только на позолоченных фигурах орнамента, но и в волосах Эльфы, зажигая их золотым огнем на фоне темной стены.

— Не могу понять, — сказал герцог после минутного раздумья, — чем я вас мог напугать.

— Папа… сказал…мне по дороге… в церковь… — начала она, но смущенно смолкла.

— Что он сказал?

— Что у моего мужа есть права, и, что бы… вы ни делали… этой ночью… я должна подчиниться.

— Вы поняли, о чем он говорил?

— Нет, но он сказал, что мама должна была рассказать мне о замужестве.

Герцог, еще более пораженный, уставился на нее.

Ему не могло даже прийти в голову, что женщина, на которой он женится, может оказаться настолько невинной в этом вопросе.

Те, которых он встречал в своей жизни, были весьма изощренны и опытны в искусстве любви.

Сейчас Сильваниус признался себе, что вел себя как последний идиот: мог бы и догадаться, что Эльфа сильно отличается от них, и ему следовало поговорить с ней об этом до свадьбы.

Он молчал, и Эльфа через некоторое время произнесла с сомнением в голосе:

— Мне казалось, что… если я спрячусь этой ночью, то мы… потом сможем поговорить спокойно.

— Это, конечно, мудрая мысль, — сказал герцог. — До сих пор у нас не было достаточно времени, чтобы обстоятельно поговорить.

Помолчав, Эльфа сказала:

— Я думала, что, когда, ., мы поженимся, вам… от меня… не нужно будет ничего, кроме как… быть хозяйкой в вашем доме и вашей женой… на публике.

— Почему вы так решили? — грубо бросил герцог.

— Потому, что папа сказал, что… ваши интересы лежат… в другой области, а я знаю, что вы влюблены в прекрасную леди Уолшингем.

Герцог нахмурился.

— Я не могу поверить, что ваш отец сказал вам нечто подобное!

— Он не назвал ее имени, но другие люди намекали мне, что именно она значит для вас много, и, когда я увидела ее сегодня, я поняла, что… вы чувствуете.

Герцог еще больше нахмурился.

— Нам не следует это обсуждать, — его начал раздражать этот разговор.

— Почему? — спросила она. — Мы поженились не по любви, вследствие этого я не ожидала, что вы придете ко мне… в постель… или захотите… трогать меня.

— Вы говорите так, будто вы не хотели бы, чтобы я делал это.

— Я не люблю, когда люди… прикасаются ко мне, — просто ответила Эльфа, — и хотя я знаю, что мужчины и женщины… целуются, они… делают это только… по любви.

От наивности ее ответа у герцога перехватило дыхание, и, не придумав достойного ответа, он сказал спустя минуту:

— Я думаю, абсурдно продолжать сейчас дискуссию, и мне представляется, что вы чувствовали бы себя намного удобнее, спустившись со шкафа.

Он увидел, что Эльфа колеблется, и быстро произнес:

— Даю вам слово, что не прикоснусь к вам. Эльфа посмотрела вниз и сказала:

— Я спущусь, как вы предлагаете, но не будете ли вы так любезны закрыть глаза или, что еще лучше, вылезти из постели и повернуться ко мне спиной?

— Зачем еще? — удивился Сильваниус, Ему показалось, что он вновь увидел ямочки на ее щеках, когда она ответила:

— Я полагаю, что когда я забиралась сюда, то представляла собой не самое эстетичное зрелище, и, когда я буду спускаться, оно вряд ли сильно изменится к лучшему.

— Я вас понял, — сказал герцог, — и сделаю и то, и другое: закрою глаза и вылезу из постели.

— Благодарю вас.

Она перегнулась через панель, спустила ноги сначала на стул, а потом спрыгнула на пол.

Когда она повернулась к герцогу, то увидела, что он сдержал свое слово и стоит в шелковом халате спиной к ней, глядя на камин, усыпанный белыми цветами.

Эльфа пересекла комнату и забралась в постель, закутавшись до самого носа в расшитое кружевами одеяло.

— Теперь вы можете смотреть, — сказала она.

Герцог повернулся.

Она выглядела маленькой, нежной и беззащитной в этой огромной кровати, и ему показалось, что пылающие волосы, ниспадавшие на плечи, делают ее похожей на сказочную принцессу, которая пришла из леса в человеческое жилище.

Он подошел к ней и сел на стул рядом с кроватью.

— Уверен, что здесь вам намного удобнее, чем на шкафу, — произнес он.

— Я была так испугана, что забыла побеспокоиться о своих удобствах, — ответила Эльфа. — Я уснула сразу, как только почувствовала себя в безопасности, — наивно призналась она.

Герцог улыбнулся, и сердитая складка у него на лбу разгладилась.

— Несомненно, я не предполагал, что моя невеста окажется на такой высоте, — усмехнулся он. — Вероятно, шкаф — ближе всего к деревьям.

Эльфа смущенно улыбнулась и ответила:

— Это было глупо… с моей стороны… так испугаться.

— Но это можно понять в данных обстоятельствах. Герцог посмотрел на нее долгим взглядом.

— Ну и как же мы должны теперь вести себя в отношении друг друга?

Он увидел, как по ее лицу пробежала тень беспокойства, прежде чем она ответила:

— Я хотела бы вести себя правильно и… быть хорошей женой, но быть хорошей женой для меня зависит от того, что… под этим понимать.

Герцог собирался сказать ей, как это должно быть на самом деле, но потом передумал.

— Я намерен предложить. Эльфа, — сказал он, — чтобы мы лучше узнали друг друга прежде, чем перейдем к интимному содержанию нашего брака.

Он увидел вспыхнувший свет в ее глазах, и она спросила:

— Это означает, что… вы не… будете прикасаться ко мне?

— Ни за что, прежде чем вы не попросите меня об этом, — поклялся Сильваниус.

— Это именно то, что бы я хотела, — сказала она, — и так как я восхищена вами и мне доставляет удовольствие разговаривать с вами — думаю, нам будет весьма интересно проводить время вместе. Действительно, я думаю, мы можем быть счастливы.

— И я на это надеюсь, — сказал герцог, — но предлагаю, чтобы впредь, если вас что-то испугает, особенно с моей стороны, вы вместо того, чтобы прятаться, просто скажете мне об этом.

Эльфа улыбнулась ему.

— Я обещаю. Я очень сожалею, что не дождалась вас, чтобы нормально поговорить, как должна была сделать. Герцог поднялся.

— Ну а теперь вам надо заснуть, день выдался нелегким, — сказал он. — И должен признаться, что я тоже весьма устал.

— Утром мы отправимся на прогулку на лошадях? — спросила Эльфа.

— Если вы, конечно, не проспите…

— Я не просплю. Здесь так много интересного, особенно деревья, — восторженно сказала она.

— Вы не забыли, что мы предполагали выехать в поместье завтра утром или на следующий день?

— Это так необходимо?

— Боюсь, что многим покажется странным, если мы не поедем, но мы ни коим образом не обязаны жить там слишком долго, а когда вернемся, я покажу вам деревья, которые я люблю с самого детства.

— Конечно, они являются частью вашей жизни, — заметила Эльфа, — где же еще Сильваниус может чувствовать себя как дома!

Герцог рассмеялся.

— Спокойной ночи. Эльфа!

— Спокойной ночи, Сильваниус!

Пока они разговаривали, она свернулась клубочком в постели, закутавшись в одеяло, и, будто почувствовав, что она просит его об этом, герцог шагнул вперед, чтобы задуть свечи. Прежде чем погасла последняя, он увидел, что ее глаза уже закрыты.

— Благодарю… вас, — еле расслышал он затухающий шепот, когда уже подошел к двери.

Когда на следующее утро они выехали из Честер-хауза, у нее было чувство, что ее с корнем вырвали из родных мест.

Предыдущим днем, пока герцог был занят с секретарем разбором каких-то бумаг, ей удалось совершить краткую прогулку по лесу, и она нашла его великолепным, волшебным и не похожим ни на какие леса, которые она видела прежде.

Но для подробного изучения леса у нее было слишком мало времени.

Она только поняла, что, как никогда прежде, ощущает магнетизм этих деревьев и, как обычно, слышит их музыку. Она складывалась из шума ветра в кронах деревьев, тихого шелеста листьев и едва различимого гула движения соков по ветвям.

» Мне бы не хотелось уезжать «, — сказала себе Эльфа, бегом возвращаясь в дом, уверенная, что гуляла дольше, чем собиралась.

К счастью, герцог не заметил, что Эльфа уходила, чему она была рада, так как у нее не было желания объяснять ему, где она была.

Сильваниус мог спросить о том, что она чувствовала в лесу, а ей казалось, что она не сможет как следует объяснить охватившие ее ощущения, а мужу не удастся понять ее.

Теперь, покачиваясь в самой современной карете, запряженной холеными породистыми лошадьми, она начала считать дни до возвращения в Честер-хауз.

Эльфа обратила внимание на то, что герцог выглядел весьма элегантным, когда с удовольствием накануне показывал ей дом и сад. Она поняла, что он любит свои владения и гордится ими.

За обедом они говорили о многих вещах, включая мифологию, о которой Сильваниус завел разговор, несомненно, только потому, что хотел угодить ей.

При этом Эльфа обнаружила, что он знает о богах и божествах греков и римлян гораздо больше, чем ей казалось, и они даже проспорили об их влиянии на последующие цивилизации, не заметив, как обед кончился.