– Мы повторяем все только для того, чтобы не было неожиданных ошибок. – Потом он тронул свой карман, нащупывая лежавшее в нем письмецо, то самое, которое мальчишка должен отнести Фелисити. – У нас осталось два часа. Так что закругляйся. – Майк указал глазами на кружку Джека.

– Но на улице очень холодно. И потом, я успею допить.

Майк кивнул:

– Вот я и говорю, закругляйся.

Около шести часов вечера кеб остановился напротив дома на Лексингтон-авеню. Несмотря на ранний час, было уже почти совсем темно. Еще днем пошел снег и до сих пор продолжал кружиться в воздухе, окутывая тонкой пеленой дома, экипажи, людей.

Внутри кеба сидели двое мужчин и женщина, продрогшие до костей. Все трое были в масках. Через открытое окошко они, затаив дыхание, смотрели на мальчугана, который в эту минуту приближался к дверям усадьбы. Он постучал и вручил записку пожилой леди. Потом, позванивая парой шиллингов, полученных за доставку послания, мальчик пошел прочь.

Возвращаясь в гостиную, Альвина озадаченно хмурилась. Записка была адресована Фелисити. Между тем ее молодая кузина сидела за работой, пришивая тонкую ленточку к платьицу для малыша. Она улыбнулась своей родственнице и подруге:

– Кто это приходил, Альвина?

– Мальчик принес письмо. Для тебя.

– Кто бы это мог… – начала Фелисити, разрывая конверт, и мгновенно обомлела при виде коряво, очевидно в спешке, нацарапанных слов. Сердце у нее чуть не остановилось от ужаса, а потом стремительно и громко заколотилось. Она вскочила с места и помчалась к выходу.

– Стой, ты куда?

– Джаред ранен.

– Что случилось?

– Не знаю.

– Погоди! Позови Джеда. Не ходи одна! – прокричала Альвина вслед сбегающей по ступенькам на улицу кузине. – Фелисити, остановись!

Но та уже не слышала ее слов. Все, о чем она могла в эту минуту думать, это о Джареде, которого почему-то ранили, о том, что она нужна своему мужу. К счастью, прямо напротив дома стоял экипаж. Фелисити бросилась к кучеру:

– Вы меня ждете?

– Да, мэм, – ответил Джек, и трое пассажиров одновременно улыбнулись под своими масками, когда Фелисити распахнула дверцу. Они мгновенно втащили ее внутрь, и темное чрево экипажа.

В следующую секунду кеб рванул с места, так что Фелисити даже вскрикнуть не успела, тем более что ей моментально зажали рот.

Альвина не сразу поверила своим глазам, однако в следующую секунду она стала отчаянно соображать, что же теперь делать.

В кухне возле пылающего очага стоял мужчина и потягивал горячий чай, чтобы взбодриться. Через минуту ему предстоит сменить Кристиана. Черт побери, он просто ненавидел эти долгие ночи, особенно когда служба требовала провести большую их часть на морозе.

Альвина, подобно маленькому урагану, ворвалась в помещение. Темные глаза ее были круглыми от страха, а губы беззвучно шевелились, пока она пыталась подавить волнение. Джеда привлек к себе уже тот факт, что эта пожилая женщина влетела сюда так стремительно. Но ее отчаянный, перепуганный вид заставил его заволноваться не на шутку. Что-то случилось. Причем что-то страшное.

– В чем дело?

– Она вышла из дома!

– Как?

– Миссис Уокер… она ушла.

– Когда? – прорычал охранник, выронив чашку и даже не заметив, что она разбилась. При этом Альвина подпрыгнула и затряслась от ужаса, поскольку его волнение лишь усилило ее собственные страхи.

– Только что. Она получила какую-то записку и убежала. Я сказала ей, чтобы она дождалась вас, но она меня не послушала.

– Она ушла пешком?

– Я видела, как кто-то втащил ее в кеб.

– Черт меня дери! – прогремел Джед, забыв о присутствии дамы, и, не теряя ни минуты, накинул свое серое пальто и проверил, есть ли пистолет за поясом. – Дайте знать об этом доктору Уокеру. Сообщите ему подробно, что случилось. И скажите, что я отправился в погоню.

Кеб не успел еще завернуть за угол, как Джед выскочил на крыльцо. В тени под стеной дома лежал его напарник. Поперек одной его щеки расплывался жуткий синяк. Очевидно, его как следует ударили. Но Джеда было не остановить. Хозяйка этого дома только что похищена! Бросив на Кристиана лишь мимолетный сочувственный взгляд, он бросился в конюшню и вывел оттуда лошадь. Седло было бы роскошью в этих обстоятельствах, так что он быстро уселся прямо на спину животного. В следующее мгновение он уже мчался в сторону улицы.

На перекрестке он резко остановился. Теперь перед ним были целых три кеба: один слева и два справа. Джед прикинул и решил, что самый дальний из них – это как раз тот, в котором увозят Фелисити. Он молил Бога, чтобы не ошибиться.

Потом он осторожно последовал за экипажем, стараясь соблюдать безопасную дистанцию и в то же время не упускать его из виду. Сейчас ни в коем случае нельзя допустить, чтобы они его заметили. Это может быть опасно не только для него самого, но и для женщины, которая находится в экипаже. Ему было поручено охранять ее, это самое главное. Однако если бы представилась возможность поймать злоумышленников, то он должен был не упустить шанс. Разумеется, никто не ожидал именно такого поворота событий. Действие должно было разворачиваться по самому простому сценарию. Но все сложилось иначе.

Через полчаса Джеду приходилось выбирать из двух возможных вариантов: либо он преследует экипаж, в котором катаются по городу двое влюбленных, уплативших кебмену за то, чтобы он кружил по улицам Нью-Йорка, пока они не натешатся и не насладятся обществом друг друга, либо он угадал правильно и теперь вынужден повторять все петли и немыслимые повороты, которые проделывал кучер, хотя его лошади при этом шли неторопливой рысцой, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Джед уже готов был огорчиться, думая, что последнее предположение ошибочно, как вдруг кеб покинул город и наконец остановился возле маленькой хижины, выстроенной поодаль от грязной дороги. Двое мужчин, а за ними и две женщины вышли из экипажа, и карета тут же отправилась дальше.

Джед нахмурился. Что за черт? Две женщины? Разве в этом деле замешаны три преступника? И даже четыре, ведь еще остается кебмен? А может, он все-таки ошибся и шпионил за четверкой, которая не имела иных тайных намерений, как только поучаствовать в оргии? Иначе Джед не мог представить, для чего бы этим людям понадобился этот уединенный домик. Разве что они собирались заниматься чем-то немного выходящим за рамки привычных норм.

Джед оставался на месте, под покровом тьмы и травы, довольно высокой, чтобы укрыть стоящего мужчину. Всего в нескольких ярдах отсюда была река, и он колебался, то ли идти за помощью, то ли продолжать слежку. В первом случае преследуемые им люди могли просто исчезнуть еще до его возвращения. И потом, разве можно оставлять миссис Уокер в руках троицы гангстеров? Однако была ли одна из женщин миссис Уокер?

Придется подойти ближе. Надо обязательно заглянуть внутрь, чтобы знать наверняка.

Он спешился и привязал лошадь к какой-то полуразрушенной постройке, Тем временем в хижине зажгли свет. Джед инстинктивно присел в траву, но тут же улыбнулся, понимая, что уж теперь-то, когда в помещении светло, никто и подавно не сможет увидеть его оттуда.

Снегопад усилился, но Джед не ощущал холода, кусавшего его за голые руки и за щеки. Все, что он чувствовал, это капли пота, струившиеся по спине. Все, что он слышал в эти минуты, – удары собственного сердца и каждый свой осторожный вдох.

Наконец ему удалось подобраться поближе к домику. Прижавшись к стене и в то же время стараясь случайно не стукнуть о нее, чтобы моментально не выдать своего присутствия, он осторожно склонился и заглянул в разбитое окошко. Оно давно было заколочено деревяшкой, но с краю оставалось небольшое незаделанное отверстие. Сквозь него Джеду была видна лишь противоположная стенка. Однако благодаря этой маленькой щелке и тонким стенам он довольно хорошо слышал все, о чем говорили внутри.

В самом дальнем от окошка углу сидела Фелисити со связанными за спиной руками и завязанным ртом. В таком положении она могла только стонать. Ей было очень холодно и страшно. Значит, Джаред был прав. А она оказалась полной дурой, потому что не обращала внимания на его тревоги. Если ей удастся выбраться отсюда, то она ни за что больше не будет пренебрегать его беспокойством. Фелисити тоскливо посмотрела на единственную дверь. Если бы как-нибудь…

– Даже не думай об этом, – раздался холодный, жесткий голос. – Ты никуда не уйдешь от нас.

При звуках этого жуткого голоса, при виде пустых глаз, глядевших из-под маски, Фелисити обомлела от страха. Перед ней стоял мужчина и смотрел на нее без тени эмоций. Безжизненное поблескивание этих глаз убедило ее в том, что она имеет все основания бояться этого человека. Для такого, вероятно, и человека убить – все равно что раздавить таракана.

К тому же их трое. Значит, побег практически невозможен. Но даже если каким-то чудом она сумела бы сделать это, то как ей добраться до дома? Ведь она понятия не имеет о том, в какую сторону они уехали. Теперь оставалось лишь молиться, чтобы каким-то чудом ее разыскали. Разыскали, пока еще не поздно.

Троица похитителей некоторое время переговаривалась о чем-то, не обращая на Фелисити никакого внимания. Она слышала, как они упомянули о деньгах, и сообразила, что они хотят выкупа. Эта новость несколько успокоила ее. Правда, гарантий, что после получения денег они оставят ее в живых, не было, но вероятность такая оставалась, особенно если она так и не увидит их лица. Может быть, если Бог смилостивится над ней, она потеряет только деньги. И Фелисити принялась мысленно читать молитвы.

Одновременно она оглядывала комнату. В углу на полу лежал грязный матрас. Посередине стоял стол с единственным стулом. Справа от заколоченного окошка находилась маленькая печка с трубой.

– Фрэнк, да растопи ты печь, тут просто околеть можно!

– Что я говорил тебе об именах? – вскричал мужчина, которого Фелисити мысленно окрестила Холодный Глаз. От этого грубого и даже яростного крика она почти подпрыгнула на месте и задрожала. – Если она будет знать наши имена, то мне придется… – Холодный Глаз не стал заканчивать фразу. Это было и не нужно. Фелисити прекрасно поняла, что он хотел сказать, и едва не задохнулась от ужаса, охватившего все ее существо. Страх, казалось, зазвенел на кончиках пальцев.