У противоположной стены стояли две скрещенные алебарды. Джулиан и представить себе не мог, откуда взялось это оружие. Лезвия

- Что все это значит? – спросил Рамсден, заходя в ярко освещенную комнату.

- А как ты думаешь? – раздался в ответ голос Сюзанны, неожиданно появившейся из-за сундука, накрытого парчой алмазного оттенка. – Ты ощущаешь себя рыцарем, вернувшимся из крестового похода?

А что за вид был у самой Сюзанны! Девушка напялила на себя старинное платье, но оно было слишком коротко ей. Платье, равно как и хорошенькое личико Сюзанны, было невозможно грязным. На голове у сестры Джулиана красовался старинный головной убор с украшением в виде перевернутого месяца, с которого свешивались обрывки полуистлевшей вуали.

Рамсден не знал, что и думать. Он направился к камину, возле которого еще утром одиноко жались стул и кое-как сработанный табурет. Стул остался на месте, а рядом с ним появился длинный, светлого дерева, сундук со спинкой, так что на нем можно было и посидеть. Сверкающее дерево было покрыто резьбой с изображением грифонов, драконов, львов и виноградных ветвей. На сиденье сундука были небрежно брошены несколько подушечек с вышивкой рубиново-красного, синего и темно-зеленого цветов.

Такого же цвета были сиденья двух стульев, стоявших по бокам камина. Судя по квадратным сиденьям и высоким спинкам, стулья эти смастерили в те времена, когда Англией правили Ланкастеры. Ковер под ними явно был сделан во времена крестовых походов. Поблекший и изношенный, он все же был необычайно красив: тюльпаны и лотосы с золотистыми мазками раскинулись на сине-бордовом поле.

Низкий трехногий табурет был накрыт куском темно-янтарной ткани, в котором Джулиан признал старый плащ бабушки. Табурет темного дерева, как и остальная мебель, был весь в искусной резьбе. Судя по розам и золотым кисточкам, его изготовили во времена Тюдоров.

Куда бы Рамсден ни бросал взгляд, везде он видел что-то интересное – столик, накрытый древним гобеленом, шкатулку из слоновой кости, старинный уэльский арбалет, сверкающую крышку сундука.

Оглянувшись назад, Джулиан увидел, что Фелиция все еще стоит в дверях, на ее плаще темнеют мокрые пятна. Как и хозяин замка, она тоже все заметила, но ее круглые глаза не выражали ровным счетом ничего.

- Что все это значит? – повторил Джулиан, указывая на антикварную мебель, выстроившуюся у камина.

Сняв рогатый головной убор, Сюзанна покачала головой.

- У нас тут место для переговоров, – важно заявила Сюзанна. – Имей в виду, что каждая вещь имеет свой номер, это очень удобно.

- Да? – спросил Джулиан, не понимая, о чем говорит его сестра.

- Так Айви сказала. Она скоро спустится. Ах, Джулиан, как она умеет командовать!

Итак, это дело рук Айви. Рамсден еще раз оглядел залитую светом комнату. Ему в жизни не доводилось видеть ничего подобного, но, похоже, вся эта старинная мебель куда больше подходила Виткомб-Кипу, чем современные вещи. Венецианские зеркала, изящные кресла, парчовые портьеры– все, что украшало их быт до осады, сразу же стало каким-то мелким и невыразительным по сравнению с роскошными древними сокровищами, которые красовались в большом зале.

- Это все старье, – заявила от дверей Фелиция. – Надеюсь, в будущем вы приобретете более подходящие вещи, сэр.

Пройдя через всю комнату, Фелиция остановилась у длинного стола, стоявшего ровно посередине между двумя арочными дверями у западной стены. Взяв в руки крохотную шкатулку, Фелиция, нахмурившись, повернулась к Джулиану.

- Вы видите, сэр?! – с негодованием спросила она.

Рамсден подошел к ней и взял шкатулку в руки. Она была из темного дерева с эмалью, на которой художник изобразил фигурки святых с нимбами вокруг головы. Эмаль сохранила на диво сочные тона красного, голубого и желтого. На боках шкатулки, на нимбах и одежде святых кое-где сохранилась золотая инкрустация.

- Это старинная реликвия, – сообщила Сюзанна.

- Я знаю это, гусыня, – огрызнулся Джулиан. – Но откуда все это? И откуда шкатулка?

Рамсден осторожно разглядывал старинную вещь. На дне можно было различить полустершуюся дату– 1243 год от Рождества Христова. Просто невероятно! Шкатулка была изготовлена тогда же, когда построили замок.

- Сэр…– заговорила Фелиция слегка дрожащим голосом.

Обернувшись к ней, Джулиан заметил, что ее щеки слегка покраснели. Фелиция смотрела на старинную вещь с ужасом.

- Это отвратительно, – низким голосом произнесла она. – Язычество! Священное Писание запрещает такие гнусности! По закону такие вещи надо уничтожать! Таков закон! – гневно повторила она.

- Такова история.

Джулиан повернулся и увидел Айви, которая в сопровождении леди Маргарет спускалась по лестнице. В руках Айви держала пушистую шкуру, похожую на волчью. Бабушка, несла большую картину в тяжелой раме.

- Это история, – повторила Айви.

У девушки был такой же видок, как у Сюзанны, если не хуже. Выбившиеся из прически волосы покрывала паутина. Платье и фартук были перепачканы и покрыты пятнами, бледная кожа скрылась под слоем пыли. Подойдя к Джулиану, она взяла у него древнюю реликвию.

- Это замечательная вещь, – добавила Айви. – Ты хоть раз видел что-то подобное, такие яркие краски, такую тонкую работу? Это произведение искусства и грешно даже думать о том, чтобы испортить его.

- Нет, – возразила Фелиция, – это имеет отношение к религии. – Святыня Римской церкви, мерзость.

- Фелиция, а внутри лежит высохший палец святого, – заявила Сюзанна, глаза которой загорелись озорным огнем. – По крайней мере, я думаю, что это палец. Думаешь, нам стоит поцеловать его и ждать, пока случится чудо? Впрочем, если это и не палец вовсе, может, нам и не стоит его целовать. Может быть, это.

- Ерунда, – с улыбкой произнесла Айви. – Сюзанна, ты неисправима. Внутри ничего нет, так что кончай разговоры о высохшем пальце.

- Да, это неприятно, – согласилась с ней Маргарет, – но Сюзанна у нас любит пошутить.

Фелиция не оценила шутки. Крепко сжав губы, она опустила глаза.

- Сэр, пожалуйста, – обратилась она к Джулиану. – Молю вас вынести эту вещь из комнаты.

Джулиан помедлил. Просьба была совершенно нелепой, но он не хотел раздражать Фелицию.

- Хорошо, если ты этого хочешь, – промолвил он.

- Ах, Джулиан! – воскликнула Айви, карие глаза которой потемнели от злости. – Но это же замечательная вещь! И мы столько работали, чтобы привести ее в надлежащий вид! Посмотри только, как хорошо она смотрится на столе рядом с подсвечником.

Сюзанна взглянула на брата исподлобья.

- Черт тебя побери, Джулиан, – сказала она. – Ты испортил работу Айви и теперь нам придется еще один день перерывать весь замок в поисках вещи подходящего размера.

- Испортил работу…– задумчиво повторил Джулиан. Взяв шкатулку, из-за которой разгорелся спор, он вручил ее Айви. – Возьми это, Айви, и оставь себе, если она тебе нравится. Только чтобы Фелиция ее не видела.

- Взять? Себе? – переспросила Айви, держа шкатулку с таким видом, словно в ней лежат драгоценные камни.

- Если она тебе так нравится. Но где ты нашла ее? Где нашла все остальное? – Рамсден обвел рукой комнату, указывая на стулья, сундуки, подушечки, персидский ковер и знамена.

- В чулане, – ответила Айви, не сводя глаз со старинной реликвии, – за северной башней.

«А что ты там делала?» – хотел было спросить молодой человек, но промолчал.

- Как же мы плохо встречаем нашу гостью! – воскликнула леди Маргарет, подходя к Фелиции. – Мы все в пыли и грязи. Но разве это не чудесно? У меня такое чувство, как будто мы шагнули в прошлое. Айви такая умная. Мне кажется, она все знает.

Фелиция взглянула на Айви своими круглыми, пустыми глазами. На мгновение ее щеки слегка тронул румянец, но быстро исчез.

- Да, – процедила гостья сквозь зубы, – похоже, она и впрямь необычная женщина. Во всяком случае, так говорят.

«Кто говорит, Фелиция?» – хотел было спросить Джулиан, резко посмотрев на нее, но безмятежное лицо мисс Эстли, как обычно, ничего не выражало.

Зато Айви явно чувствовала себя неуютно.

Ее лицо под слоем пыли покраснело, и девушка отвернулась.

- Думаю, мы достаточно сделали сегодня, – промолвила она. – Клей с этого бока у фламандского буфета должен высохнуть, и тогда мы его передвинем.

- Спаси нас Господь, – вставила Сюзанна.

Рамсден еще раз оглядел большой зал, покачав головой. Голая, пустая комната как по волшебству превратилась в очаровательное место. Выцветшие знамена, готические стулья, ковер времен крестовых походов, древнее оружие– все это задело чувствительную струну в душе Джулиана.

Это было ощущение длительности времени, ощущение Истории. Даже лишенный титула и денег, Виткомб продолжал стоять на месте в точности так же, как и долгие века до этого. Казалось, каждая вещь в комнате может рассказать занятную историю из прошлого – о войнах и монархах, сменяющих один другого, о жизни обитателей замка, о разных временах… Виткомб выстоит и тогда, когда Кромвель отправится на тот свет.

- Тебе нравится, Джулиан? – тихо спросила Айви, ее карие глаза искали взгляд молодого человека, говорила она как-то задумчиво.

- Да, очень, – ответил Рамсден. – Это чудесный подарок, Айви. Спасибо тебе.

Интересно, заметила ли Фелиция, что они обращаются друг к другу на «ты»? По ее невыразительному лицу ничего нельзя было сказать, но взгляд светлых, круглых глаз то и дело переходил с Джулиана на Айви.

Убедившись, что все уснули, Айви выскользнула из кровати, накинула прямо на ночную рубашку свой плащ и отправилась на цыпочках в северное крыло.

Залы Виткомба казались такими таинственными в ночной темноте, что Айви бросало в дрожь от одной своей тени. Она, как привидение, кралась за девушкой по всем покоям замка. В коридорах тихо вздыхал ветер, принесший с собой легкий запах моря.