- Нет, сэр, - ответил Патрик О'Дери.

Оба детектива, как показалось Девине, выглядели как обычные богатые путешественники и ничем не выделялись среди остальных пассажиров.

- Ваши каюты находятся напротив каюты мисс Вандерхольц, - продолжал мистер Вандерхольц.

Патрик О'Дери кивнул.

- Не беспокойтесь, сэр, - заверил он. - Мы не спустим глаз с вашей дочери.

- Имейте в виду, - продолжал мистер Вандерхольц, - если вы что-то проглядите, вам обоим придется плохо.

Девина вздрогнула, услышав грозные слова хозяина, и подумала, что этот богатый и могущественный человек сокрушит любого, кто встанет на его пути. Отпустив детективов, мистер Вандерхольц принялся давать наставления горничной Нэнси-Мэй, а затем направился в гостиную и объявил, что желает остаться с дочерью наедине. Девина вышла в другую комнату. Там горничная раскладывала на туалетном столике позолоченные расчески с инициалами Нэнси-Мэй из бриллиантов.

Девина была уверена, что в плавание возьмут другую горничную Нэнси-Мэй, однако вместо нее была выбрана тридцатилетняя француженка Роз, которая дома прислуживала миссис Вандерхольц.

- Ты рада, что едешь в Европу, Роз? - спросила ее Девина.

- Конечно, мадемуазель, - ответила горничная. - Хотя я пять лет живу в Нью-Йорке и город мне нравится, я очень скучаю по прекрасной Франции и мечтаю вернуться домой.

- Мы не будем проплывать мимо Франции, - сказала Девина. - Если только мисс Вандерхольц не захочет ее посетить на обратном пути.

Француженка пожала плечами:

- Как знать, мадемуазель… Но и в Англии я буду ощущать себя ближе к Франции, чем в Америке.

Услышав аргумент Роз, Девина улыбнулась:

- Ты когда-нибудь бывала в Англии?

- Нет, мадемуазель, но слышала, что там очень холодные зимы, а в домах холодно и неуютно.

- Наверное, ты права, - согласилась Девина, - хотя в Америке тоже бывает холодно.

Она вспомнила, как Сэмюел Киворд экономил на отоплении и ей постоянно приходилось напоминать ему о дрожавшей от холода тяжелобольной жене, здоровье которой ухудшалось день ото дня.

«Для богатых - одни законы, для бедных - другие, - вспоминала Девина слова отца, - и ничего с этим не поделать».

Роскошная «Мавритания» восхитила Девину безупречным вкусом, с которым она была отделана, и изысканной обстановкой. Перед отплытием она читала рекламные проспекты компании «Кьюнард»6 , в которых говорилось, что парадные лестницы выдержаны в итальянском стиле пятнадцатого века, а интерьер вместительных кают-компаний сочетает в себе французский и итальянский ренессанс. Девина мечтала поскорее заглянуть в обеденный зал «в стиле Франциска Первого, из светлого дуба с потолком, напоминающим своды старинного замка».

«Как хочется все это посмотреть», - подумала Девина.

Комнаты каюты, в которых ей предстояло прожить неделю, оказались такими же удобными и вместительными, как и в особняке Вандерхольцев.

- Папа хочет с тобой попрощаться, - объявила вошедшая в каюту Нэнси-Мэй.

Девина поспешила к мистеру Вандерхольцу.

- Всего хорошего, мисс Каслтон, - сказал он. - Надеюсь, у вас с Нэнси-Мэй не возникнет никаких проблем. Вас ждет восхитительное путешествие!

- Не беспокойтесь, сэр, у нас будет все в порядке, - ответила Девина и, помолчав, добавила: - Прекрасный корабль!

- Согласен с вами. Жаль, что это не моя собственность!

- Папа! - воскликнула Нэнси-Мэй. - Замечательная идея! Тебе надо купить пароходную компанию!

- Теперь об этом поздно говорить. Еще пять лет назад такая покупка была возможна, а сейчас «Кьюнард» и ее дочерняя компания «Лузитания» захватили весь рынок.

- Надо построить новый, еще более современный корабль, - сказала Нэнси-Мэй.

Мистер Вандерхольц покачал головой.

- Я предпочитаю иметь дело с сушей, а не с морем, - заявил он. - И дел у меня хватает.

Нэнси- Мэй обвила его шею руками.

- До свидания, папочка, - сказала она. - Не забывай меня!

Мистер Вандерхольц поцеловал дочь и улыбнулся:

- Разве можно забыть о своей дочери хоть на минуту, если миссис Вандерхольц постоянно одолевает меня просьбами купить для нее диадему роскошнее, чем британская корона!

- От меня она тоже многого требует, - заметила Нэнси-Мэй. - Ее идеи просто неистощимы.

- Планы, проекты… - добавил мистер Вандерхольц, и они с дочерью весело рассмеялись.

Раздался звон корабельного колокола, и провожающие начали покидать лайнер, по традиции отходивший от берега в полночь. Повсюду раздавались возгласы прощания и пожелания счастливого пути. «Мавритания» стала поднимать якоря, а Нэнси-Мэй и Девина поспешили на палубу, чтобы еще раз увидеть мистера Вандерхольца, стоявшего внизу на пристани. Заиграл оркестр, и шумная толпа на берегу начала махать платками, прощаясь с пассажирами. «Мавритания» подала несколько протяжных прощальных гудков, и Девина почувствовала, как палуба под ее ногами слегка качнулась и задрожала.

Ей вспомнилась фраза, прочитанная в какой-то книге, что «прощальный гудок пароходной сирены - это целая история расставаний, тоски и потерь».

Нэнси- Мэй и Девина махали руками мистеру Вандерхольцу до тех пор, пока его силуэт не скрылся из виду.

- Ну, вот и началось наше путешествие, - сказала мисс Вандерхольц. - Ты рада?

- Конечно, - ответила Девина. - Смотрите, какое волнующее зрелище!

На темном ночном небе сияли яркие звезды, а вдалеке, на берегу, угадывались очертания больших зданий и слабо мерцали городские огни.

С моря подул легкий ветерок, и Нэнси-Мэй нетерпеливо сказала:

- Давай уйдем с палубы. Мне надо с тобой поговорить.

Она оглянулась назад, и Девина догадалась, что Нэнси-Мэй смотрит, нет ли поблизости детективов. Один из них, молодой, скрывался в тени коридора, и Девина вдруг с удивлением заметила, что Нэнси-Мэй подала ему знак рукой. Когда они миновали освещенный проход, детектив двинулся за ними. Девине казалось странным, что на корабле их повсюду будут сопровождать сыщики, хотя она уже привыкла к их постоянному присутствию на Пятой авеню. Наверное, мистер Вандерхольц был прав, никуда не отпуская дочь одну, ведь в газетах часто сообщалось о похищениях детей миллионеров с целью получения выкупа. Девина читала, что иной раз похищение заканчивалось трагедией. Преступники получали требуемую сумму денег, но, боясь, что жертва сообщит их приметы полиции, в последний момент расправлялись с ней.

Девина никогда не слышала, чтобы подобные вещи творились в Англии, и решила сказать Нэнси-Мэй, что услуги ее ищеек вряд ли понадобятся в замке Милнторпов.

В роскошных, ярко освещенных салонах и просторных коридорах царило оживление.

- Давайте заглянем в салоны, - попросила Девина мисс Вандерхольц. - Я слышала, что один из них напоминает Трианонский дворец Версаля.

- Ладно, - улыбнувшись, согласилась Нэнси-Мэй, - хотя у нас впереди еще семь дней и ты все успеешь увидеть.

Внутренняя отделка одного салона была выполнена во французском стиле - переливающиеся яркими огнями хрустальные люстры и множество цветов, а музыкальный салон поражал сводчатым потолком, мягким толстым ковром и изящными диванами и креслами, обитыми темно-красным бархатом.

- Восхитительно! - воскликнула Девина, но Нэнси-Мэй ее не поддержала.

- Пойдем, - нетерпеливо сказала она. - Пойдем скорее в нашу каюту!

Девине хотелось еще немного побродить по кораблю, но пришлось следовать за мисс Вандерхольц.

Войдя в гостиную, она обратила внимание, что несколько ваз с цветами передвинуты. В середине комнаты стоял детектив Джейк Стейтен и улыбался. Молодой человек выглядел вполне респектабельно, но его присутствие в гостиной очень удивило Девину.

- Ну наконец-то мы отплыли! Просто не верится, - сказала Нэнси-Мэй и протянула руки к Джейку Стейтену.

Девина ничего не могла понять.

- Я же говорил тебе, что все будет отлично, - ответил Джейк и взял мисс Вандерхольц за руки.

- А теперь, Девина, мы должны тебе кое-что рассказать, - сказала Нэнси-Мэй.

Пока Девина молча стояла в изумлении, мисс Вандерхольц и Джейк подошли к дивану и сели рядом. Они долго и нежно смотрели друг на друга, а затем Нэнси-Мэй радостно произнесла:

- Девина, за этого человека я собираюсь выйти замуж!

- А как же ваши родители? - только и смогла выговорить Девина.

- Какая разница? Когда они узнают, уже будет поздно что-либо предпринимать, - усмехнулась Нэнси-Мэй. - Нам с Джейком нужна твоя помощь!

- Моя помощь?… - пробормотала Девина.

Она была сбита с толку и плохо понимала, что происходит. В течение последней недели Девина постоянно слышала разговоры Вандерхольцев о предстоящей помолвке их дочери с герцогом и была так занята приготовлениями к отъезду, что почти не обращала внимания на молодого, привлекательного детектива. А сейчас он сидел в их каюте, держа за руки Нэнси-Мэй, и улыбался.

Мисс Вандерхольц не ответила на вопрос Девины, а обратилась к молодому человеку:

- Как ты блестяще все устроил, Джейк! Как ловко! Я до последней минуты сомневалась, получится ли у нас задуманное. Ты уверен, что О'Дери исчезнет?

- Положись во всем на меня, - важно заявил Джейк. - Он вернется к себе на Запад, и мы никогда его больше не увидим.

- Надеюсь, его устроит сумма, которую ты ему предложил?

- Еще бы! О'Дери давно мечтал отдохнуть от работы и пожить в свое удовольствие.

- А вдруг мистер Вандерхольц обо всем узнает? - прошептала Девина.

- Если только ты ему сообщишь об этом! - воскликнула Нэнси-Мэй.

- Наверное, мне следует поставить его в известность, - пробормотала Девина.

- Если ты это сделаешь, то предашь меня и разрушишь наше с Джейком счастье, - заявила мисс Бандерхольц.