Виви же, увидев эту усмешку, отшатнулась. А интуиция мгновенно подала голос, тихо прошептав: «С Яровым творится что-то, сильно не устраивающее его самого и это открывает не самые лучшие черты его характера. Сейчас этот мужчина, как хищник — опасен».

«Тем более я должна попытаться ему помочь! Ведь таким босса я никогда не видела. И неизвестно, чем его настроение грозит дальше!» — упрямо сказала она себе и решилась задать вопрос:

— Олег Анатольевич, с вами что-то происходит. Может, я могу помочь?

«О да, ты могла бы мне помочь. Сделай так, чтобы я не хотел тебя. Верни те наши отношения, как всего пару недель назад — где ты меня не интересуешь. Убеди меня, что не уйдёшь с работы, и моя жизнь останется прежней — спокойной и комфортной. И Бога ради, не лезь ко мне с такими предложениями о помощи, а то я посчитаю это сигналом и покажу тебе — где и как ты можешь мне оказать неоценимую помощь», — мрачно подумал он, произнеся холодно вслух:

— У меня всё хорошо. В помощи я не нуждаюсь. У меня замечательная жизнь, где меня всё устраивает.

«Да неужели?!» — чуть не сорвалось с языка Виви. «Не верится в это… Скорее звучит, как попытка убедить себя, что всё устраивает… Хм, и если считать, что часто люди специально отрицают свои проблемы, в первую очередь упоминая о тех, которые сильнее беспокоят, то выходит, босса волнует вообще его жизнь? Он именно о ней сказал, говоря, что всё устраивает… Если так, то всё хуже, чем я думала. Это тебе не маленькая проблемка, которая решится быстро. Если дело в его недовольстве жизнью в общем, то я даже не знаю, как его поддержать».

Яров же в это время думал о жизни Виви и, вспомнив её вчерашние оправдания насчёт резюме, произнёс:

— А вот ваша жизнь, похоже, вас не совсем устраивает. Ну, или вы не верите в себя. Не могу понять, почему вы считали, составляя своё резюме, что не сможете найти быстро работу? Вы хорошая домохозяйка и должны знать себе настоящую цену. Или уже убедились, поработав на меня, что вас могут ценить? До меня, кстати, дошли слухи, что вас уже пытались перекупить и предлагали перейти в другие дома.

— Предлагали, — равнодушно отозвалась Виви, не став скрывать, а затем секунду подумав, решила быть откроенной, отвечая на вопросы и мягко сказала: — Но я отказывалась, потому что мне нравится у вас работать, и я испытываю к вам чувство благодарности. И оно как раз отчасти связанно с тем, с чем мне пришлось столкнуться при устройстве на работу. В тот момент жизни всё сложилось не совсем в мою пользу. И в том числе момент, когда мы расстались с мужем. Когда я приняла решение посвятить себя этой работе, у меня был не совсем удачный возраст для домработницы. Работодатели предпочитали брать или более молодых девушек, которыми можно помыкать и которые не станут спорить. Или же выбирали женщин за сорок, считая тех более опытными, терпеливыми и мудрыми. И у которых был плюс — имелись свои семьи. Я же, ещё и как разведённая женщина, у многих потенциальных работодательниц, вызывала тревогу. Вы единственный, кто посчитал возможным взять меня на работу. А отвечая на вопрос — верю ли я в себя, отвечу — верю. Я знаю, что могу быть хорошим работников и быть полезной. Но дело часто не в вере в себя, а в том, поверят ли тебе другие. Вы поверили в меня, и я это ценю. И если сейчас рассматривать мою жизнь — меня как раз всё устраивает, — на словах «меня как раз» Виви сделала ударение, выразительно посмотрев на босса.

— И совсем нет желания уйти от меня? — небрежно поинтересовался Яров.

— Нет, — твёрдо ответила она.

— И вы всем довольны?

— Нет, не всем, — Виви решила рискнуть и напрямую озвучить свои предположения: — Вы недовольны своей жизнью, а это нервирует меня. В последние недели вы стали часто раздражаться, сердиться, выражаться иногда более цинично, чем прежде. И простите, иногда вести себя неуравновешенно. Нет, конечно, вы не всегда такой. Например, в последние два дня я узнала вас и с положительной стороны. Мне было приятно провести с вами выходной. Я безмерно вам благодарна, что, несмотря на моё вызывающее поведение позавчера вечером, вы не уволили меня, а наоборот проявили сострадание и понимание. Но всё же по большей части в последнее время вы слишком напряжены. И как ваша домработница, я не могу этого не замечать. Два года мы прекрасно жили под одной крыше, но сейчас атмосфера изменилась. Может вам хочется каких-нибудь перемен? Скажите мне, и я постараюсь сделать всё, чтобы вам было комфортно.

Услышав такую речь, Яров растерялся. «Бляха, неужели так заметно моё настроение?.. Я же стараюсь внешне вести себя, как обычно… Ну, по крайней мере, пытаюсь, пусть и не всегда получается. Хотя… Виви правильно сказала — мы живём с ней под одной крышей уже два года. Она единственная женщина, с которой я так долго смог ужиться и готов жить дальше. И за эти два года она хорошо выучила меня. В этом, в том числе, и залог нашего комфортного проживания вдвоём… Но что ей ответить? Что проблема как раз в ней? Не могу я такого сказать, потому что и сам не понимаю, что делать с собой, и с ней», — проносилось в его голове, и он молчал, раздумывая, что сказать.

У Виви в голове тоже сейчас каких только мыслей не было. «Похоже, я обескуражила его. Но он не разозлился. Это уже хорошо. Может, сомневается — говорить мне или нет? Тогда необходимо его подтолкнуть. Только вот как угадать, в каком направлении толкать?.. Хм, давай-ка подумаем о жизни босса в целом. Она делится на три части — работа, дом и личные отношения. На работе у него всё хорошо. Я в курсе всех событий там и точно могу за это поручиться. Дом — полностью моя епархия и тут тоже не может его что-нибудь беспокоить, потому что я слежу за всем. Значит, остаётся личная жизнь. В ней причина его раздражения? Но в чём именно? Ведь всё, как прежде — у него огромный выбор девушек, он регулярно с ними встречается и… О Боже, а может как раз дело в той регулярности? Он уже не чувствует удовлетворения? Может он, наконец, готов завязать с кем-нибудь постоянные отношения? Чувствует, что пора остепениться?» — Виви настолько захватили её предположения, что она не смогла молчать и напрямую торопливо спросила:

— Дело в личной жизни? Вы желаете там стабильности и постоянных отношений? Возможно, даже подумываете о создании семьи? Чувствуете, что отношения с девушками, основанные на деньгах, больше вас не устраивают?

— Что?! Нет! — Яров почувствовал себя так, как будто ему с размаху дали обухом топора по голове. «Меня всё устраивает в моих отношениях с девицами! И я точно не хочу никакой семьи! Это не моё!», — зло подумал он и хотел закричать на Виви, требуя перестать нести чушь, потому что высказанные предположения его испугали. Но всё же взял себя в руки и позволил лишь презрительно процедить: — Выбросьте эту муть из головы насчёт моей личной жизни. Я признаю только такие отношения — я плачу деньги и за них получаю всё, что пожелаю. И уж тем более не хочу обзаводиться жёнушкой и кучей ноющих сопляков, крутящихся у меня под ногами. И на будущее, Виви, знайте своё место и не пытайтесь играть со мной в психолога. Не лезьте в мои личные дела, иначе сильно пожалеете. Занимайтесь лучше своими кастрюлями, уборкой и стиркой. Только для этого вы здесь нужны, — он окинул её угрюмым взглядом и, встав, вышел из кухни.

В первое мгновение Виви опешила, увидев, как глаза босса в одну секунду превратились в две голубые и замораживающие льдинки, а его слова больно резанули душу. «Я — идиотка… Кто меня тянул за язык?» — она ощутила сожаление, что вообще полезла к нему с расспросами. Но следом за этим и сама испытала злость. «Да пошёл он к чёрту! И буду заниматься своими кастрюлями, уборкой и стиркой! Надоело прыгать на задних лапках перед этим озабоченным похотливым козлом! Не хочет, чтобы я лезла к нему — и замечательно! Пусть хоть на стену теперь бросается от своих беспокойств — я больше об этом волноваться не буду», — она фыркнула, скорчив ему вслед брезгливую мину и принялась с остервенением вычищать кастрюлю, после приготовления завтрака.

И чем дальше занималась домашними делами, тем больше росла её решимость вообще не проявлять эмоций в отношении босса. Не обращать на него внимание. И больше никогда ему не сопереживать.

А вот Ярову становилось всё хуже. Приехав на работу, он закрылся в кабинете и мрачно уставился в стену, уже жалея, что позволил себе так высказаться. «Знайте своё место… Бля, ну какой же я моральный урод. Зачем было так разговаривать с Виви. Она же всегда доброжелательна ко мне. И сейчас заговорила не из любопытства, а потому что действительно волнуется за меня. Я же вижу это. Чувствую. Она хочет помочь. А я взял и ткнул её носом в положение в моём доме… Я же практически словом ударил её. Грубо, наотмашь», — он поморщился. «Да ещё и скрытую угрозу высказал, пугая, что она пожалеет… И низвёл её положение в моём доме до безмолвной прислуги. А ведь я дорожу Виви, тем, что она делает для меня. Вон, даже боюсь, что она уйдёт от меня», — чувство вины из-за сказанных слов давило всё сильнее и Яров даже на секунду подумал о том, чтобы выпить сейчас и так попробовать забыть обо всём. Но взял себя в руки и приказал сосредоточиться на работе, ища там избавление и забвение от чувства вины.

И почти весь день получилось не вспоминать о своём поступке. Но когда стал приближаться конец рабочего дня, и скоро можно было уезжать домой, он почему-то испугался.

«Не знаю я, как приехать и посмотреть Виви в глаза. Что сказать. Как себя вести… И уже представляю, каким холодом она меня обдаст. Как равнодушно будет смотреть на меня своими серыми глазами, и я буду видеть в них только колючий лёд», — не выдержав, он схватил бутылку с виски и, щедро плеснув его в бокал, сел в кресло, глядя через панорамное окно на город внизу.

«А ведь в последнее время мы нашли с ней общий язык. Провели хороший выходной, стали чуть ближе. И вероятно она это тоже почувствовала. И именно поэтому решилась заговорить со мной на эту тему, искренне желая помочь, а я… Я… Я тупо струсил», — мужчина, наконец, нашёл в себе силы признаться, что его взбесило в словах домработницы и так испугало. «Когда Виви начала говорить о стабильности и постоянных отношениях, я на долю мгновения представил такие отношения именно с ней. И даже где-то в глубине сознания раздался тихий шёпот, что с ней семья у меня могла бы получиться. Но я не хочу менять свою жизнь. Не хочу семьи, не хочу ни к кому привязываться. Что-нибудь чувствовать. Не хочу нести ответственность за ту, что рядом. Меня устраивает, что я плачу деньги за секс, делаю что пожелаю с девушками, а затем расстаюсь с ними и выбираю других. Меня в таких отношениях ничего не задевает, не волнует, не заставляет переживать или бояться. Всё предельно просто», — он пытался убедить себя, что в его образе жизни огромное количество преимуществ. Но в глубине души понимал — за всем этим пустота. Ничего нет. И если раньше он не обращал на это внимание, то однажды перед днём рождения задумался о том, что дальше, и не нашёл ответа.