Я бы и дальше продолжил любезничать с девчонкой, если бы не приметил знакомый профиль самой прожжённой офисной сплетницы, возвышающийся за несколько столов до нашего. Даша Егорова. Фортуна определённо не щадит меня сегодня, потому что рядом с ней, гнусаво хихикая, усаживается на стул Ульяна Грот – несменная подруга и главная соратница упомянутой выше Егоровой. Похоже, эти девицы всё ещё не увидели нас, а, значит, надо срочно что-то делать. Иначе, потом не отмоюсь от их надуманных, распространяющихся со скоростью звука, грязных домыслов. Да они и подойти – пообщаться не постесняются, чтобы получше разглядеть, кто это со мной в пиццерии болтает. Нет уж! Хватило и слухов про связь с Серафимой, с которыми я, кстати, до сих пор не разобрался.

Знаками показывая Венере какую-то, даже непонятную мне самому, бессмыслицу, ловко, почти в полуприседе добираюсь до стены и прячусь за огромной статичной фигурой усатого мужика в колпаке с бутафорской пиццей в руке.

Что делать то? Пока я прикидывал варианты, к моему идиотскому укрытию уже дотопала возмущённая девчонка и начала громко ставить мне несуществующие диагнозы.

– Тише! – резко дернул её на себя и, убедившись, что с опасной стороны, Венеру больше не видно, сообщил ей. – Уходим! Максимально незаметно.

– А как же моя пицца? Что, блин, случилось?

– Там знакомые, – аккуратно выглядывая из-за пластикового мужика, сообщаю девчонке. – Не нужно, чтобы нас видели вместе. Держи деньги! Скажи официантке, что мы возьмём заказ с собой, а я тебя в машине подожду.

– Ааааа… Ну, конечно! – как-то очень фальшиво улыбнулась Венера и, ничего не объясняя, стремительно ломанулась к выходу.

Подождав минуту, я спокойно, не оглядываясь по сторонам, последовал примеру девчонки.

На улице уже вовсю громыхало, дождь лил стеной, с каждой новой секундой только набирая обороты. Где Венера? Я думал, она ждёт меня на крыльце, или, в крайнем случае, у машины. Но её нигде не было. Что за чёрт?!

Прикрывая рукой голову больше для морального удолетворения, чем для реальной пользы (уберечь одежду от таких обильных осадков было просто невозможно), выбежал на тротуар и покрутившись вокруг, еле успел поймать лихо ускользнувший за угол, размытый силуэт девчонки в светлой футболке и тёмных джинсах с ярким рюкзаком на спине.

Я побежал за ней быстрее, чем вспомнил про свой порез на ступне. Одежда сразу промокла насквозь, сползая, отвратительно прилипала и сковывала движения. А я со стороны, наверное, смотрелся, как слетевший с катушек идиот, решивший потренироваться в разгар грозы. И хоть моему темпу можно было позавидовать, догнать вихрем передвигающуюся девчонку оказалось не так просто. Что твориться у неё в голове? Почему она так резко отреагировала на предложение поесть в машине? Какого лешего не берет телефон?

– Венера! Подожди! – запыхавшись, крикнул я, когда дистанция между нами сократилась примерно до двадцати метров, но девчонка даже не обернулась, продолжая гордо шествовать под дождем. – Да остановись ты, наконец!

Ускорившись в конце своего непредвиденного марафона, догнал её, схватил за руку и развернул к себе.

– Сейчас не лучшая погода для прогулки, ты не находишь?

– Отвали, Илья! – Венера выдернула свою мокрую холодную ладонь, прошлась по мне презрительным взглядом и продолжила путь.

– В чём дело, может объяснишь? – бросаю ей в спину, хотя сам уже давно знаю ответ, и от этого чувствую себя как никогда паршиво. – Остановись и скажи! Ведёшь себя, как ребенок.

Девчонка молниеносно разворачивается и смотрит на меня с вызовом и … обидой?

– Это я как ребенок?! Не ты ли десять минут назад трусливо слинял от каких-то там клуш? За статуей, мать её, прятался! Боялся, что увидят, с кем ты на самом деле время проводишь, да? Не может же весь такой из себя Треугольников общаться с девушкой не из своего круга… Мне больше не нужен зависящий от чужого мнения фриковый друг, ясно? Пошла вся эта…

– Венера! – перебиваю гневный поток слов девчонки, пытаясь оправдаться. – Они местные сплетницы и приписали бы нам с тобой гораздо больше, чем безобидное приятельское общение.

– И что? Какая разница, что о тебе говорят другие? Главное, мы знаем, что между нами ничего такого нет…

– Я с ними работаю! – и снова, не думая, прервал разъярённую Венеру, неожиданно ощутив странную горечь разочарования от её последних слов.

– Да мне плевать! Хоть спишь, хоть работаешь, хоть крестиком по ночам бабочек вышиваешь… Но ты меня стесняешься, и это факт. Уж извини, что рожей и статусом не вышла! Твоим коллегам меня не представить такую… Короче, чао! Всего хорошего по жизни!

Во время нашего дурацкого разговора дождь будто стих, но сейчас снова набирал какую-то дикую стихийную силу. И молния зловеще сверкала куда не глянь.

– Да, я ступил! Мне, правда, стыдно! – опять рванул за девчонкой, объясняясь ей в спину. – Давай встанем куда-нибудь под крышу и нормально поговорим?

На этот раз я обогнал Венеру и не давал ей пройти. От сырой одежды стало холодно и гадко. Или это не только от одежды…

– Пропусти!

Ну, в общем, дальше ничего интересного не произошло. Рассказывать не о чем…

– Пойдём, пожалуйста, под навес! – предпринимаю очередную попытку заманить девчонку в ближайшее укрытие.

– Иди куда хочешь, а от меня отвяжись! – Венера психует и, судя по интонации, в любой момент готова ударить. Она мечется туда-обратно, но никак не может перехитрить меня. Каждый раз я преграждаю ей путь.

– Тупица! Отпусти! – теперь уже девчонка не жалея сил колотит меня в грудь и отчаянно стремиться вырваться из замкнутого кольца моих рук. На что я ещё сильнее прижимаю её к себе и пытаюсь подтолкнуть к навесу. Бойко сопротивляется, однако. – Видеть тебя больше не могу! Как же противны такие, как ты!

От её слов меня накрыло каким-то необъяснимым безумием. Я резко откинул Венеру от себя в сторону стены нужного здания, но успел вовремя среагировать и подхватить обратно за талию до удара спиной о бетонную поверхность.

В небе устрашающе загромыхало. По щекам девчонки ручьём стекала дождевая вода. Лицо непривычно блестело от настырно падающих на него косых капель. Узелок из волос на голове давно развалился, выпуская на волю промокшие пряди. Но самое изумительное – это глаза, описать которые не получается словами. Они будто видели меня насквозь.

Я медлил всего секунду, прежде чем поддался нежданно вспыхнувшему азартному желанию: шагнув навстречу и одновременно толкнув, тесно прижал Венеру к стенке и, удерживая руками, жадно поцеловал в приоткрытые от удивления губы. Смешанный с дождем запах сирени окончательно затуманил рассудок – мне захотелось большего. Но что-то пошло не так. Сквозь сбивчивое биение собственного сердца я почувствовал напряжённые, дающие отпор ладошки, толкающие меня в грудь. Девчонка не ответила на поцелуй и отойдя подальше сейчас стоит и смотрит взглядом, требующим незамедлительных объяснений.

– Илья? – всё, что ей удаётся сказать.

Жизнь меня к такому повороту не готовила. И вот каким оригинальным решением – напутствием ограничился мой забарахливший мозг.

– Хотел поправить: моя фамилия Угольников, а не Треугольников. Тебе впредь стоит быть более внимательной к деталям.

Глава 13


Уже прошло полдня. Если бы она хотела, то давно бы ответила на моё абсолютно нейтральное сообщение. Даже написанное ею на отвали: «Всё ок» намного лучше, чем неспроста затянувшийся игнор.

Угораздило же меня так накосячить… И эти невнятные ужимки потом под навесом: то неубедительно извинялся, то бездарно отшучивался… В глаза лишний раз избегал смотреть, точно завравшийся подросток.

А это всего-то навсего Венера: невысокая русоволосая своенравная девчонка, с которой мы или ухохатывались, как обкуренные, или с серьезным видом, часто в мозговыносящем споре, обсуждали проблемы Вселенского масштаба. Как я мог прокомментировать ей свой далеко не приятельский поцелуй, если сам понятия не имел, что на меня нашло? Какое-то непостижимое уму, противоречивое наваждение, секундное помутнение рассудка, вызванное не иначе, чем переохлаждением и близ полыхающими ударами молнии.

Мне казалось, всё удалось замять, когда после вразумительных уговоров и окончания буйного разгула сил природы, Венера согласилась, чтобы я подвёз её до общаги. Ехали в основном молча, каждый в своих мыслях, слушая неугомонное дребезжание ведущего по радио. Уже перед крыльцом здания студенческого общежития, я в который раз искренне извинился за всё, включая фарс в пиццерии, на что получил туманное: «Проехали!» и не слишком агрессивный размах дверью автомобиля, принятые мною за прощение. Но, судя по прошлой неделе, с вяло правдоподобными отмазками от нормального общения, и этой – с демонстрацией отсутствия интереса к любым моим предложениям, ситуация не разрешилась.

Ну и чёрт с ней, с ситуацией! Всё равно ничего не исправить… Хватит вообще думать об этом! Олег уже битый час машет перед моим лицом какими-то бумагами и что-то жизнерадостно втирает. Именно в тот момент, когда я собирался включиться в его оживленный монолог, был уличён в безразличии к насущным проблемам друга.

– Угольников! Ты спишь, что ли, с открытыми глазами? Приём! – и усердно щёлкает пальцами прямо перед носом. – Какой вариант лучше, по-твоему?

– Эээ… – дёргаю из рук Беглеца листы и судорожно пытаюсь понять о чём речь. Напечатанная калькуляция затрат, а в ней: самое шикарное кольцо, огромный букет алых роз, ужин в ресторане на берегу залива, катание на воздушном шаре… Что за хренотень?

– Илюха, баннер во дворе или билборд не намного дешевле выходят, а тут ещё и яркие воспоминания в копилку упадут… Подбери челюсть! Твой бульдожий оскал сбивает ход моих мыслей. Думаешь, я сам не в шоке от цен? Вариант с яхтой даже рассматривать не стал, хотя Юлька как-то заикалась, что это очень романтично… Может, у тебя есть другие подходящие идеи?