От воспоминаний о последних двух сутках меня вновь бросило в дрожь, но я знала, что это не озноб, а банальная непереносимость Дариана. Всё вновь возвращалось на круги свои. По крайней мере я искренне хотела в это верить.

Не смотря на слабость, доставшуюся мне после двух дней изматывающей болезни, я была готова съесть всё, что ставил на стол передо мной Дариан: оставшиеся со вчерашнего дня и разогретые в нынешнем дне бульон, картофельное пюре и форель; бутерброды из белого хлеба с красной икрой; нескончаемые чашки малинового и липового чаев с мёдом и мятой. Когда же Дариан протянул мне разогретый в микроволновке ванильный кекс с шоколадной крошкой, я не отказалась и от него, хотя на данном этапе уже всерьёз опасалась лопнуть от переедания.

По-видимому Дариану нравился мой аппетит, так как в течении всего завтрака с его лица не сходил намёк на улыбку, которая однако так и не прорвалась наружу.

Покончив с завтраком, мы вернулись в гостинную, где, упав на диван, начали перебирать телевизионные каналы, пока не остановились на каком-то мультфильме для взрослых, неплохо разрекламированном в прошлом году, но не привлекшем тогда нашего внимания. В итоге уже спустя десять минут мы так сильно смеялись с шутки: “Работа с красивыми женщинами теоретически возможна, но на практике всё время стоит!”, – что я завалилась на бок. Когда, всё ещё смеясь, Дариан похлопал меня по пятой точке и сказал, что эта шутка к нам не относится, мы рассмеялись ещё сильнее, после чего я поняла, что день будет веселым.

За окном всё ещё бушевала снежная буря. Метеорологи сообщали о двухмесячной норме снега, выпавшей всего за двое суток, после чего напоминали о красном уровне опасности и просили оставаться в своих домах, из которых-то и выйти было невозможно – снега нападало по бёдра. Лондон встал в пробках.

Больше всего я опасалась отключения электроэнергии и обогрева, но красивая женщина из телевизора обещала, что этой ночью буря прекратиться, так что я старалась сильно не нервничать, предполагая, что “в случае чего” как-нибудь сутки да продержусь, тем более горячий Дариан всё это время был и остаётся у меня под рукой. Благо с отоплением и светом ничего так и не произошло, что для меня стало даже странным – я уже привыкла во время проливных дождей периодически обходиться без света, так почему же снежная буря вдруг стала исключением?..

Однако вместо отключения электропитания и теплоснабжения я совершенно неожиданно получила более серьёзную проблему, свалившуюся на меня, словно снег на голову (теперь, говоря о снеге на голову, я наверняка знаю, что имею в виду, ведь именно по этой причине последние пару суток я провалялась с лихорадкой). Проблема явилась ровно в три часа дня, прорвавшись ко мне не смотря на красный уровень опасности, подразумевающий безжалостные порывы ветра, невыносимо низкую температуру воздуха и слепящий глаза снегопад.

Когда раздался первый звонок в дверь, я дёрнулась от неожиданности, но когда раздался второй, моё сердце едва не выпрыгнуло из груди от страха. В такую погоду приход гостя не мог предвещать ничего хорошего.

Дариан первым поднялся с дивана и уверенно направился открывать дверь, я же просто встала со своего места и замерла, всё ещё не слыша своего сердцебиения.

В момент, когда Дариан распахнул дверь настежь, в комнату, вместе с кусками снега и ледяным порывом ветра, ввалился человек. Даже закутанного с головы до пят в тёмно-жёлтую куртку, непонятного происхождения валенки, огромный шарф-плед и варежки, я с первого же взгляда распознала человека, который сейчас представлял собой неповоротливый, причудливый кокон. Это был мой папа.

Глава 75.


– Папа?! – гулко выдохнула я, словно вкопанная стоя у дивана, пока Дариан закрывал за нежданным гостем дверь. – Что-то случилось?.. – когда отец наконец сбросил с себя лишнюю одежду, заставила себя поинтересоваться я, страшась услышать что-то неприятное.

– Твой домашний и мобильный телефоны недоступны по меньшей мере последний час.

– Зачем ты мне звонил? – ещё сильнее напряглась я, зная, что отец не имеет привычки звонить мне, если только в нашей семье не происходит что-то из ряда вон выходящее, и я не имею ввиду выходки Миши, которые для нас уже превратились в норму – я имею в виду нечто более масштабное. – С Амелией всё в порядке?.. – мой пульс начинал прыгать.

– Бабушка в порядке, – ответив мне, отец протянул руку остановившемуся слева от него Дариану. – Родерик Грэхэм, отец Таши.

– Дариан Риордан, – пожал руку отца Дариан.

– Будешь чай? – подойдя ближе, оборвала мужское рукопожатие я.


– Телефон снова разрядился, – вертя в руках допотопный айфон, доставшийся мне в наследство от Пени, констатировала я, сев за стол с Дарианом и отцом, совершенно не представляя, как вести себя в этой компании. – Так зачем ты пришёл? – поднеся чашку с горячим чаем к губам, поинтересовалась я у отца.

– Во-первых, ты не отвечала на звонки, поэтому стоило проверить, не случилось ли с тобой что, во-вторых, я пришёл за лекарствами.

– Лекарствами? – мгновенно выпрямилась в струнку я.

– На время бури мы забрали Мишу в дом, но прежде она успела серьёзно простудиться. Вчера у нас закончились все имеющиеся в запасе Амелии препараты, а сегодня у Миши температура не падает ниже тридцати восьми. Все магазины и аптеки закрыты, так что надежда только на соседей. У тебя есть жаропонижающее?

В ответ я перевела на Дариана красноречивый взгляд, так как на данный момент только он знал, что происходит с моей аптечкой.

– У нас жаропонижающего на год хватит, – пожал плечами Дариан.

– Хм… – отец прищурился, явно как и я отреагировав на словосочетание “у нас”. – Тот самый Дариан Риордан, оплативший операцию и реабилитацию Мии?

– Тот самый, – поджав губы, выдавила вместо Дариана я.

– А Вы Таше?.. – отец вновь перевёл взгляд на Дариана.

– Я Таше… – начал Дариан, но я его оборвала, боясь, что он скажет не то.

– Он мне начальник, – быстро выпалила я.

– Вот как, – задумчиво сдвинул брови отец. – Мне, как отцу Таши, хотелось бы уточнить, за что Вы дали ей такие деньги?

– Дело в том, что мы дружим, – невозмутимо произнёс Дариан. – Дружба дороже любых денег.

Я чуть не упала со стула, когда услышала от Риордана подобные слова. Да что с этими двумя?! Один до сих пор, в течении целого десятилетия, не интересовался моей личной жизнью, как вдруг решил проявить несвоевременное любопытство, а второй за последние несколько месяцев настолько глубоко проник в моё личное пространство, что теперь невозмутимо говорил о несуществующей (хотя, может быть, только для меня) дружбе между нами. Актёрская игра обеих сторон просто зашкаливала.

– То есть Вы дали ей деньги просто так? – не мог поверить словам Дариана отец.

– Просто так, – невозмутимо пожал плечами Дариан, поднеся к своим губам чашку с чаем.

– Дариан, можешь принести лекарства? – не выдержав, встряла в “мужской” разговор я. – Буря продержится до утра, – снова обратилась я к отцу, когда Дариан, молча встав, вышел из кухни. – Магазины будут закрыты ещё минимум сутки. Я поделюсь с вами едой, – с этими словами я встала из-за стола и, взяв тряпичную сумку, начала засовывать в неё ветчину, картошку и консервы, которыми Дариан заставил всю нижнюю полку холодильника.

– У тебя что-то есть с этим молодым человеком? – неожиданно спросил мне в спину отец.

Что-то есть?.. Что мог подразумевать подобный вопрос?..

Я не знала, что Дариан слышит наш разговор, думая, что он всё ещё находится в спальне, поэтому говорила не таясь.

– Ты никогда не разговаривал со мной о моих парнях.

– Но ты никогда не приводила их в дом.

– Я не приводила и Дариана. Его застала буря.

– Он оплатил операцию Мии, – сдвинул брови отец, дотронувшись своего красивого подбородка, которого лезвие бритвы не касалось уже минимум неделю.

– Не переживай, – выдохнула я, мудро сдержавшись, чтобы не упрекнуть родителя в том, что переживанием обо мне он вообще никогда не отличался. – Мы ему ничего не должны.

– Он действительно пожертвовал пятьсот тысяч просто так? – снова испытывающе посмотрел на меня отец, явно проявляя недоверие.

– Он миллиардер, – для убедительности вздёрнула брови я. – Для него пятьсот тысяч – это всего лишь капля в море.

Мы наконец замолчали, и я поставила рядом с отцом сумку с продуктами. Как раз в этот момент на кухню вошёл Дариан с коробкой, заполненной медикаментами. Отложив в сумку отца большую половину того, что нашлось в этой коробке, я наконец умудрилась закрыть заполненную под завязку аптечку, не в силах понять, зачем Дариан купил так много всего, и зачем мне только витамины для профилактики авитаминоза?.. Правда следующей зимой эта аптечка под чистую разойдётся из-за простуд Коко и мистера Гутмана, которые умудрятся трижды с ноября по февраль переболеть серьёзными простудами, но об этом я пока ещё не знала.

Перед уходом отец явно раздумывал над тем, пожать ли Дариану руку или нет. Мне было любопытно, чем закончится его раздумье, ведь он явно колебался между мыслью о том, что я, скорее всего, продалась Дариану за деньги, и мыслью о том, что я, возможно, не вру, и Дариан действительно “просто так” сделал спасительное для нас пожертвование. Не знаю, поверил ли он мне в итоге, или просто хотел верить в лучшее, но руку Дариана он всё-таки пожал.

Закрыв за ним дверь, я мгновенно поёжилась от ворвавшегося в дом сквозняка, принесшего с собой хлопья снега. Пока я закрывала дверь, я успела оценить слой выпавшего снега у двери – минимум на десять сантиметров выше колена. Сколько себя помню, подобного в Британии ещё не случалось.

Защёлкнув дверь на замок, я резко обернулась к Дариану и скрестила руки на груди:

– Деньги он мне дал “просто так”! – наигранно-возмущённо воскликнула я. – Тоже мне, благородный олень.

Мы одновременно подавились смешками, после чего отправились на кухню, чтобы наконец пообедать. Я осознавала, что общество Дариана мне остаётся терпеть ещё минимум девятнадцать часов, так что старалась преждевременно не вставать с ним на ножи.