Филипп кивнул:

– Да. Отец сказал, что вы с ним отправитесь одни в первой карете.

– Одни? – задумчиво повторил Жюстин. – Почему отец хочет быть только с тобой в карете, когда мог бы взять меня и Филиппа? Та…ак, думаю, он попытается…

– Жюстин! – крикнул Филипп, пораженный наглостью брата, и бросил ему в голову подушку. Жюстин увернулся.

Губы Лизетты тронула улыбка.

– Увидимся на плантации Лежера, – сказала она серьезно и пошла в холл, где ее ждала Ноэлайн со шляпкой и перчатками.

* * *

Дом Лежера выглядел величественно, но был прост по архитектуре и выходил окнами на речку, самую маленькую в округе. Вблизи рос могучий дуб, которому было по крайней мере три века. Снаружи и внутри дом украшали гирлянды роз. Свет массивных люстр достигал самых отдаленных его уголков. Гости толпились в наружных галереях, слуги сновали между ними с серебряными подносами, уставленными прохладительными напитками.

Неподалеку находилось отдельное зданьице с комнатами для мужчин, желающих отдохнуть. Несколько джентльменов в сопровождении слуг провели там почти весь вечер, выпивая, покуривая и обсуждая последние события в городе. Дамы отдыхали и сплетничали внутри дома, а сейчас появились в танцевальном зале в своих экстравагантных платьях. Из Нового Орлеана был специально приглашен оркестр, и воздух наполнился звуками веселой кадрили.

– Лизетта, – обратился Макс к жене, помогая ей выйти из кареты, – хочу предупредить тебя.

– Да? – Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами. – В чем дело, милый?

– Я знаю о том, что Александр пытался уговорить тебя помочь ему остаться наедине с Генриеттой на несколько минут сегодня вечером.

Она изобразила удивление:

– И ты думаешь, я стану помогать ему?

Макс посмотрел на нее серьезным взглядом:

– Ты в курсе, это может нарушить все наши планы.

– Конечно, – согласилась Лизетта, поправляя рукава и складки своего бледно-розового платья. Туго обтягивая грудь и мягко облегая стройную фигуру, ее переливающееся светлое платье прекрасно сочеталось с ярко-рыжими волосами.

– Им необходимо убедить всех присутствующих в своем безразличии друг к другу, – сказал Макс, – тогда, возможно, они через несколько месяцев смогут пожениться. Но если кто-нибудь узнает об их тайной встрече, им уже никто не поможет.

– Их не застанут вместе, – заверила Лизетта.

– Алекс может потерять Генриетту из-за пустяка. Ты не знаешь Дирона.

– Я все прекрасно понимаю. – Она попыталась отойти, но он обхватил ее за талию, пристально глядя в глаза.

– Учти, если я обнаружу, что ты действуешь против моего желания, обещаю, тебе придется пожалеть об этом.

Лизетта заморгала, услышав угрозу в его тихом голосе.

– Макс, я еще ничего не сделала!

– Вот и продолжай в том же духе, – посоветовал он и отпустил ее. Лизетта пошла с обиженным выражением лица, а Макс печально улыбался ей вслед, ничуть не тронутый видом оскорбленной невинности. Она что-то замышляет, в этом нет сомнения.

* * *

Макс не сводил глаз с Александра и Лизетты в течение нескольких часов, но ни один из них не предпринимал попытку покинуть танцевальный зал. Он расслабился после двух бокалов прекрасного вина, которое не скупясь предлагали гостям. Виноград был собран с виноградников на плантации Лежера.

Макс поздравил Лежера как с превосходным вином, так и с помолвкой Фелисии и Поля Патрика. Между ними завязалась беседа. Вскоре к ним присоединились другие гости, которым не терпелось проверить, верны ли слухи о том, что Максимилиан Волеран после женитьбы стал менее замкнутым и холодным.

* * *

Лизетта с Александром стояли в отдалении. Она с гордостью наблюдала за мужем. Макс в черном костюме и белой сорочке элегантно держал в длинных пальцах бокал с вином и беседовал с окружившими его мужчинами. Люстры ярко освещали его загорелое лицо и блестящие черные волосы. Белые зубы сверкали в улыбке. Он выглядел таким мужественным и красивым, что сердце ее взволнованно забилось.

– Я никогда не понимал этого, – сказал Александр. – Будучи человеком, которого повсеместно не любят, Макс всегда окружен людьми, старающимися привлечь его внимание, узнать его мнение, получить одобрение.

– Возможно, его и не любят, – заметила Лизетта, – но уважают.

– Не так-то просто быть его братом.

– Почему? – спросила Лизетта, вспомнив, как заботлив Макс по отношению к своим братьям. Он делает все, чтобы помочь им, принимая на себя их долги без единого слова упрека. Замечание Алекса больно задело ее, как явная неблагодарность. – Макс многое делает для тебя, не так ли?

– Да, но… в течение вот уже нескольких лет Бернар и я вынуждены бороться против его диктата. Все, что он ни делает, прекрасно. А в результате из-за него мы оказались в немилости у людей. Имя Волеранов очернено. Пятно позора легло на меня и Бернара, так же как на Макса.

– И ты обижен на него за это? – Лизетта продолжала смотреть на Макса.

– Нет, нет. Было время, когда я обижался, но сейчас все прошло. Однако Бернар… – Александр замолчал, очевидно, обдумывая, что сказать.

– Что Бернар?

Он покачал головой:

– Ничего.

– Скажи мне, Алекс, или я не стану помогать тебе увидеться с Генриеттой.

Он нахмурился:

– Я только хотел сказать, что Бернар, кажется, не может до конца простить этого Максу. Кроме того, Бернар следующий по старшинству сын. Он всегда соперничал с Максом и проигрывал.

– Разве Макс виноват в этом? – резко спросила Лизетта. Боже, чего они хотят от своего брата!

– Я знал, что ты не поймешь, – мрачно проговорил Алекс. Лизетта поджала губы:

– Ты прав, Александр. Я действительно не понимаю.

* * *

Увлеченный беседой, Макс не заметил исчезновения Лизетты. До него не сразу дошло, что ее нет в зале. Макс вежливо покинул собеседников и вышел через открытые двери, ведущие в наружные галереи. Нигде не было видно стройной фигурки в розовом.

– Проклятие, Лизетта, что ты делаешь? – проворчал он себе под нос, тотчас подумав о самом худшем. Макс направился в сад, зная, что, если Лизетта решила устроить встречу Александра и Генриетты, это должно произойти где-то здесь. Сад у Лежера был огромным, со сложной планировкой, изобилующий экзотическими деревьями, цветами и растениями из разных стран Европы и Востока. В искусственных водоемах плавали рыбы, там и тут виднелись удивительные мосты. Рассерженный павлин метнулся прочь с дороги, когда Макс миновал увитую розами арку – вход в главную аллею. Фонари попадались все реже, и дорога становилась все темнее, пока он не достиг высоких тисовых деревьев. Фонтан е херувимами и рыбами, извергающими струи воды, обозначал центр сада, от которого во все стороны расходились дорожки. Макс тихонько выругался, не надеясь отыскать здесь жену и Алекса. Лучше всего вернуться в танцевальный зал и подождать. В это время он уловил звук чьих-то шагов. Макс быстро спрятался в тени и замер, пристально вглядываясь в приближающуюся фигуру.

Дирон Клеман!

Очевидно, старика насторожило отсутствие дочери. Он тяжело прошел мимо Макса, не заметив его. Макс сморщился, обратив внимание, как голова Дирона воинственно вытянулась вперед. Наверняка разразится ужасный скандал, если он найдет Генриетту и Александра. Старик направился влево по дорожке, которая ведет, если память не изменяет Максу, к маленькой беседке. Невольная улыбка тронула его губы. В молодые годы он сам часто пользовался беседками. Он знал здесь пару таких местечек. Нет, Александр не станет встречаться там. Это слишком рискованно.

Макс выбрал противоположное направление и двинулся по дорожке, ведущей к оранжерее с экзотическими фруктовыми деревьями. Стараясь держаться в тени, он пробирался крадучись и замер, увидев предательский отблеск розового атласа. Лизетта стояла на углу небольшого строения, слегка нервничая и явно ожидая кого-то. Раздался крик совы, и она вздрогнула, глядя по сторонам.

Ее пребывание здесь, после того как она обещала не принимать участия в запрещенной встрече Алекса и Генриетты, вывело Макса из себя. Сегодня он проучит ее, покажет, что нельзя водить его за нос, а потом безнаказанно продолжать танцевать.

Лизетта вздохнула, испытывая желание вернуться в танцевальный зал. Она взволнованно думала о том, что будет, если Макс заметил ее отсутствие. Меньше всего ей хотелось поступать ему наперекор, но раньше она обещала Алексу и Генриетте сделать все возможное, чтобы влюбленные могли побыть наедине хотя бы пять минут. После предупреждения Макса Лизетта решила нарушить данное ею слово, но это было бы слишком подло. Они так горячо любят друг друга. Лизетта попыталась представить: что, если бы ей и Максу запрещали видеться и разговаривать друг с другом? Эта мысль показалась ей невыносимой.

Снова послышался жуткий крик совы. Лизетта тревожно вглядывалась в темноту. Внезапно чья-то рука обхватила ее сзади за талию. Она взвизгнула от страха, и огромная ладонь тут же закрыла ей рот. Ее прижали к твердой кирпичной стене, и молодая женщина замерла от ужаса. Немного опомнившись, Лизетта попыталась освободиться от руки, зажимавшей ей рот, как вдруг услышала возле уха знакомый низкий голос:

– Если бы я знал, что ты хочешь прогуляться по саду, милая, то предложил бы тебе свою компанию.

Лизетта вся обмякла, широко раскрыв рот, когда его перестала зажимать ладонь.

– Макс… о, Макс… – Дрожа, она повернулась и обхватила руками его шею. – Как ты напугал меня! – Она прижалась лбом к его груди.

Он не стал утешать ее.

– Я этого и хотел.

Затаив дыхание, Лизетта посмотрела на него, и руки ее ослабели, когда она увидела зловещее выражение его лица.

– Где они? – сурово спросил Макс.

Лизетта закусила губу и взглянула на оранжерею. Дверь открылась, и Александр высунул голову наружу. Волосы его были в ужасном беспорядке, губы – подозрительно влажными.