— Я не уверен. Возможно, потому что я представляю тебя в роли матери.
— Правда? — сама Кэтрин никогда не представляла себя в этой роли.
— Ну, да. Этакая практичная особа, которая заставляет тебя есть брюкву и ругает за беготню с острыми предметами.
— Такой была твоя мать?
Лео потянулся.
— Да. И благодарение господу за это. Мой отец был выдающимся учёным в одном шаге от невменяемости. Кто-то должен был быть здравомыслящим.
Приподнявшись на локте, Лео изучающе рассматривал девушку. Подушечкой большого пальца он прочертил линию по её брови.
— Не двигайся, любимая. Сейчас я озабочусь о тебе.
Кэтрин ждала, вытянув ноги, наблюдая, как он встает с кровати и направляется к умывальному столику. Взяв тряпицу, Лео смочил её водой из кувшина и тщательно вытер себя. Обильно смочил другой кусочек ткани и понёс его Кэтрин. Догадавшись, что он намерен сам обтереть её, Кэтрин протянула руку и застенчиво произнесла:
— Я сама это сделаю.
Лео нашёл свою сброшенную одежду, натянул бельё и брюки и вернулся к ней обнажённым по пояс.
— Твои очки, — пробормотал он, осторожно помещая их Кэтрин на нос. По сравнению с влажной прохладой её щек, его сильные руки были тёплыми. Заметив, что Кэтрин дрожит, Лео натянул ей на плечи одеяло и присел на край кровати.
— Маркс, — серьёзно начал Лео, — могу ли я принять за положительный ответ на моё предложение то, что только что произошло между нами?
Помедлив в нерешительности, Кэтрин отрицательно покачала головой. А затем окинула его настороженным, но решительным взглядом, словно показывая, что он не может сделать или сказать что-либо, что заставило бы её изменить своё мнение.
Рука Лео нащупала через одеяло её бедро и сжала.
— Обещаю, что в следующий раз всё будет гораздо лучше, когда твоя рана заживёт и будет время, чтобы…
— Нет, не из-за этого. Мне понравилось это, — Кэтрин сделала паузу и мучительно покраснела. — Очень понравилось. Но мы совершенно не подходим друг другу, за исключением постели. Мы всё время так ужасно спорим.
— Я больше не буду таким. Я стану очень милым. И позволю тебе одерживать верх в каждом споре даже тогда, когда буду прав, — его губы дрогнули, пытаясь сдержать усмешку. — Вижу, что ты не веришь. Каких именно наших споров ты боишься?
Кэтрин смотрела на одеяло, поглаживая истершийся шов.
— Среди знати считается модным, когда муж заводит себе любовниц, а жена — любовников. Я никогда не смогу принять этого.
Когда Лео открыл рот, чтобы возразить, она быстро продолжила:
— И ты никогда не скрывал своего отвращения к браку. Ты так быстро изменил своё мнение… что в это невозможно поверить.
— Понимаю, — Лео схватил, резко сжав, её руку. — Ты права. Я стал противником брака с тех пор, как потерял Лору. И я изобретал всевозможные отговорки, только чтобы оградить себя от нового риска. Но я больше не могу отрицать: ты настолько важна для меня, что стόишь любого риска. Я бы не сделал тебе предложения, если бы не был твёрдо уверен в том, что ты сможешь удовлетворить все мои потребности, а я в свою очередь смогу удовлетворить твои, — он приподнял пальцами её подбородок, вынуждая Кэтрин взглянуть на него. — Что касается верности, то у меня не возникнет с этим трудностей. — Он криво усмехнулся. — Моя совесть уже и так достаточно обременена прошлыми грехами. Я сомневаюсь, что она выдержит ещё.
— Ты будешь скучать со мной, — с тревогой произнесла Кэтрин.
На губах Лео появилась слабая улыбка.
— Очевидно, что ты не знаешь о том неимоверном многообразии способов, которыми мужчина и женщина могут развлечь друг друга. Я не буду скучать. И ты тоже.
Он нежно прикоснулся пальцем к её пунцовой от смущения щеке и посмотрел на неё спокойным и уверенным взглядом:
— Если бы я отправился в постель к другой женщине, то предал бы сразу двух человек — мою жену и себя самого. Я ни за что на свете не сделал бы ничего подобного в отношении кого-либо из нас. — Он выдержал паузу. — Ты веришь мне?
— Да, — призналась Кэтрин, — я всегда знала, что тебе можно верить. Чертовски раздражающий, но честный.
В его глазах вспыхнули искорки веселья:
— Тогда дай мне ответ.
— Прежде чем я приму какое-либо решение, я хотела бы поговорить с Гарри.
— Ну, конечно, — на его губах заиграла улыбка. — Он женился на моей сестре, а теперь я хочу жениться на его. Если он будет возражать, то я скажу ему, что это — честный взаимообмен.
Рассуждая так, Лео сидел, склонившись над нею, и прядь его тёмно-каштановых волос свесилась ему на бровь. Кэт едва могла поверить в происходящее — в то, что Лео Хатауэй пытается убедить её выйти за него замуж. И хотя она была уверена, что он подразумевает именно то, что говорит, но знала также и то, что некоторые обещания бывают нарушены, даже несмотря на самые честные намерения людей выполнять их.
Прочитав выражение её лица, Лео потянулся и привлёк Кэтрин к своей тёплой твёрдой груди.
— Я бы сказал тебе, что не нужно бояться, — пробормотал он, — но не всегда всё зависит только от нас. С другой стороны… ты уже начала доверять мне, Маркс. Нет никакой причины перестать это делать сейчас.
Глава 19
Узнав, что все столики в таверне будут заняты ещё в течение некоторого времени, Лео попросил прислать поднос с едой в их комнату, так же как и воду для ванны.
Ожидая его, Кэтрин заснула, укутавшись в одеяло. Но, услышав, как открылась дверь, задвигались стулья, зазвенели тарелки и столовые приборы, и, наконец, грохнуло большое оловянное корыто, она проснулась и заморгала.
Рядом с собой Кэтрин почувствовала нечто теплое и пушистое. Доджер заполз под одеяло и устроился возле её плеча. Кэтрин взглянула на него, и он, сверкнув глазами, зевнул и отодвинулся.
Вспомнив, что одета только в рубашку Лео, Кэтрин натянула одеяло ещё выше и осторожно посмотрела поверх него. Две горничные деловито наполняли ванну. Подозревают ли они, что недавно произошло между ней и Лео? Она приготовилась встретить лукавый либо обвиняющий взгляд, возможно, даже, услышать презрительное хихиканье, но казалось, горничные были слишком заняты ванной, чтобы беспокоиться о чём-то ещё. Они занимались исключительно выполнением своих обязанностей, опрокинули два ведра воды в корыто и затем принесли ещё пару полных ведер. Одна из девушек достала трёхногий табурет со сложенными на нём полотенцами.
Если бы не Доджер, почувствовавший запах еды и выбравшийся из-под одеяла, горничные спокойно покинули бы комнату. Хорёк, разглядывая поднос с обедом, оставленный на маленьком столике, привстал на кровати, нетерпеливо подёргивая усами. О, прекрасно, я как раз проголодался! — казалось, говорил он всем своим видом.
Когда одна из горничных увидела Доджера — её лицо исказилось от страха.
— О-ой! — она указала пухлым дрожащим пальцем на хорька. — Там крыса или мышь, или...
— Нет, это всего лишь хорёк, — объяснил Лео успокаивающим тоном, — совершенно безобидное и в высшей степени воспитанное существо — любимое домашнее животное королевской семьи, если хотите знать. Любимый хорёк, например, был у королевы Елизаветы, так что нет никакой необходимости применять к нему насилие...
Но горничная всё же подняла каминную кочергу в ожидании нападения.
— Доджер, — быстро позвала Кэтрин, — иди сюда.
Доджер немедленно скользнул к её лицу. Прежде, чем она успела отвернуться, он уткнулся ей в щеку, то ли нюхая, то ли целуя мокрым носом.
Одна из девушек пребывала в шоке от ужаса, вторая выглядела так, словно ей плохо, и она вот-вот готова упасть в обморок.
Борясь с собой, в попытке сохранить серьёзный вид, Лео дал каждой горничной по полкроны и выпроводил их из комнаты. Как только дверь за ними закрылась, Лео запер её, а Кэтрин отняла ласкающегося к ней хорька от груди и посмотрела на него укоряющим взглядом.
— Ну что за существо! От тебя одни неприятности. И вовсе ты ни капельки не воспитанный.
— Сюда, Доджер, — Лео выложил на блюдце говядину с пастернаком, и хорёк немедля понёсся к нему.
Пока зверёк поглощал пищу, Лео подошёл к Кэтрин и обхватил её лицо своими нежными ладонями. Он наклонился и приник к ней в коротком, но страстном поцелуе.
— Что сначала: обед или ванна?
Она смутилась, услышав, как её живот издал громкое урчание.
Лео усмехнулся:
— Похоже, всё же обед.
На подносе лежали говядина, пюре из пастернака и стояла бутылка крепкого красного вина. Кэтрин жадно накинулась на еду, в конце даже вычистив тарелку коркой хлеба.
Лео же развлекал Кэтрин, рассказывая забавные истории, мягко развеивая какую-либо неловкость и подливая ей в бокал вино. В свете единственной свечи, стоящей на столе, его лицо казалось невыразимо красивым, с густыми ресницами, отбрасывающими тени на горящие голубые глаза.
Кэтрин пришло в голову, что это первая трапеза, которую она разделила с Лео один на один. Когда-то она боялась такой возможности, зная, что должна быть настороже каждую секунду. Но сейчас в их неторопливой беседе, казалось, не таилось никакой опасности. О, это замечательно. Она почти жалела, что поблизости нет ни одной из сестёр Хатауэй, и ей не с кем разделить это открытие... Ваш брат и я только что совместно отобедали и ни разу не поспорили!
За окном пошёл дождь, небо затянуло мрачными тучами, шум ливня перешёл в несмолкающий гул, перекрывший все остальные звуки — людей, лошадей, всего, что происходило во дворе. Даже одетая в толстый халат, предложенный ей Лео, Кэтрин дрожала и чувствовала, как гусиная кожа покрывает всё тело.
— А теперь время принять ванну, — заявил Лео, вставая, чтобы отодвинуть её стул от стола.
"Обвенчанные утром" отзывы
Отзывы читателей о книге "Обвенчанные утром". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Обвенчанные утром" друзьям в соцсетях.