Адриано не мог ожидать прояснения ситуации. Обхватив рукоятку меча рукой, он смело шагнул вперед…

Писк мышей и непрерывное шкрябанье по полу не просто вызывали в Каролине отвращение, но и порядком раздражали ее. Все, чего она жаждала в сию минуту, – это немедля вырваться из этого жалкого плена. Она подошла к двери и со всей силы дернула ее. Тщетность девичьих усилий казалась изначально очевидной, однако Каролина упрямо продолжала расшатывать дверь, надеясь хоть немного сдвинуть засов. Удостоверившись, что она только попусту тратит время и силы, Каролина со злости ударила ногой по двери и присела на корточки.

С улицы как-то приглушенно до нее доносился какой-то шум и даже крики, но четко разобрать, что происходит за пределами башенки, она не могла. В мрачных стенах комнатушки совсем стемнело, и она могла различить отдельные предметы, которые находились здесь, лишь благодаря тому, что глаза уже привыкл и к темноте. Сильнее шорохов, доносившихся до ее слуха и заставлявших шевелиться волосы на голове, – ее угнетала безнадежность. Всеми силами она старалась совладать со своим страхом, поскольку предчувствовала, что ей предстоит провести всю ночь в этом заточении.

Со временем крики на улице стали слышны еще яснее, и девушка поняла, что там что-то происходит. Она прислонилась к холодной стене, но что можно расслышать сквозь толщу камня на высокой башне? Неожиданное громыхание по ту сторону дверей заставило синьорину подбежать к ней. Несомненно, Каролине вздумалось, что суровый отец смилостивился и решился ее вызволить. Каково же было ее удивление, когда в дверях показался Маттео: испачканный сажей и грязью, с окровавленным мечом в одной руке и горящим факелом – в другой, безмолвно и огорченно он смотрел на Каролину. В мерцающем свете он прочитал скорбь в ее опухших от слез глазках.

– Маттео! Как хорошо, что ты освободил меня! – воскликнула она, бросившись к нему с объятиями. – Почему ты такой печальный? Идем скорее отсюда! Клянусь, я не расскажу отцу, что это ты освободил меня.

Поспешно синьорина выскочила к винтовой лестнице, ведущей вниз. Но тут, словно во сне, она расслышала душераздирающие крики и пальбу с улицы. Каролина остановилась и с изумлением посмотрела на Маттео. И только сейчас ей стал понятен весь ужас его внешнего вида. Не меняясь в лице, безмолвно он обошел ее и, оказавшись на ступень ниже, продолжил освещать ей путь.

Сумбурный шум с улицы приближался, а Каролина почему-то схватила Маттео за руку и, когда он обернулся, пытливо посмотрела ему в глаза.

– Как ты понял, что я здесь, Маттео? Что происходит?

Каролина прекрасно знала, что он никак не мог разведать о ее пребывании в этой башенке. Но, вопреки ее ожиданиям немедленных ответов, он не стал оправдываться, а только повел ее вниз по ступенькам. И, чем ниже они спускались, тем страшнее казались звуки, доносящиеся с улицы.

Каролина слышала пальбу, лязг мечей, истошные крики, – и ей становилось ясным, что происходит за дверями. Дойдя до последней ступени, она нерешительно остановилась и посмотрела на Маттео. Он опустил голову и молчал.

– Это война? – спросила она, и Маттео утвердительно кивнул русой головой.

Каролина только глубоко вздохнула и испуганно посмотрела в дверной проем. В нем клубилась пыль с кусками мусора и непонятных обломков. Из помещения виднелись лишь стремительные движения людей и падающие наземь тела.

– Я тебя уведу отсюда! – уверенно произнес Маттео и крепко сжал ее руку.

Его слова расплылись в грохоте доносящегося снаружи ужаса.

– Я не уйду! – громко воскликнула она, стараясь перекричать оглушительные звуки. – Здесь моя семья!

– Это опасно, Каролина! – обеспокоенно, словно с мольбой в голосе, воскликнул Маттео. – Я все продумал! – он притянул ее ближе к себе, крича ей прямо в ухо. – Мы сбежим, и тогда ты будешь со мной всегда! – в словах Маттео звучала некая агрессивная власть, и Каролина, с ужасом глядя в его рассвирепевшие глаза, отступила назад.

– Ты все продумал? – переспросила удивленно она. – Ты знал об этой войне… – и в этот самый момент ей вспомнились уже забытые слова незнакомого голоса: «Восстание крестьян – это способ ослабить местных дворян: герцогов и синьоров».

Каролина шагнула назад, изумленно глядя на Маттео, и оказалась в проеме, ведущем в ад: с улицы продолжали влетать к акие-то обломки, доноситься крики ужаса и запах крови, смешанный с удушающим воздухом, насыщенным порохом и гарью…

– Ты – мятежник, – пролепетала она, продолжая пятиться назад.

Ей казалось, что все происходит во сне, даже ее шаги, направляющиеся к выходу из башенки, казались какими-то плавающими.

– Нет, стой! Каролина! – крикнул Маттео и кинулся ей вдогонку.

Но синьорина уже бежала посреди поля битвы, которое всего несколько часов назад было ее родным двориком, утопающим в сочной зелени и красоте. Перед глазами мелькали окровавленные тела и пылающий огонь. Едкий дым застилал ей глаза. В воздухе стоял запах гари. С тяжестью упавшее под ее ноги тело заставило синьорину отскочить и вскрикнуть. Нечто до боли знакомое показалось в этом искаженном от боли лице. Склонившись над ним, Каролина узнала прежде ненавистного ей виконта Альберт и. Его блуждающий взгляд устремился на нее и всё, что она могла прочитать в нем, вызывало в девушке ужас: словно и страх, и скорбь, и облегчение сковали его. Джованни истекал кровью – в его груди торчал меч, а значит, и смерть оказалась неминуемой. Его взгляд замер, и Каролина от ужаса закрыла лицо, словно желая каким-то волшебством перенестись из этого жуткого места. Но реальность призывала ее оглянуться вокруг себя.

А вокруг творилось кошмарное, и девушке показалось, что она попала в преисподнюю: бурая мантия стражников и блекло-серая одежда крестьян смешалась в дымовом столбе, в бликах полыхающего огня ослепительно сверкали щиты и мечи. Истошные крики и падающие тела вызвали у опешившей Каролины потрясение, и в какой-то момент она просто-напросто остолбенела. Пальба пушек оглушала ее, крики, толпа, струящаяся кровь привели ее в ужас. Она попыталась сделать несколько шагов в сторону палаццо, но едва не оказалась сбитой с ног – пробегающий мимо стражник просто оттолкнул ее. Она оглянулась назад – Маттео сражался с кем-то из солдат.

Каролина вскинула голову и взглянула на палаццо. Его восточное крыло уже охватило пожирающее пламя, и она с ужасом осознала, что именно там находились их покои. Надежда о том, что матушка и Палома живы, угасла в ее душе, и от этой мысли девушка почувствовала слабость в ногах. В этот момент Каролину кто-то резко дернул за руку, и она пронзительно вскрикнула. Маттео озлобленно закричал:

– Ты сейчас же пойдешь туда, куда я скажу! Тебе ясно?

Каролина ощутила откуда-то выросшие в ней силы, толкнула Маттео ногой в пах и стремительно бросилась туда, где предположительно должен быть вход в палаццо, но едкий дым и пыль настолько ослепили ее, что Каролина в растерянности остановилась. Ее не покидало ощущение, что весь ужас – это всего лишь сон, который испарится сразу, только она проснется.

Внезапно, совсем рядом она услышала оглушительный грохот взрыва и тут же почувствовала какую-то слабость в ногах, словно неведомая сила тянула ее к земле. Каролина упала на колени, пытаясь всей своей сущностью противостоять тому, что управляло ею. Однако силы совсем покинули ее, и, рухнув ничком на землю, она ощутила жгучую боль в плече.

Сердце Маттео содрогнулось, когда он увидел падающую Каролину, окровавленную и изнеможденную. Откинув свалившиеся перед ним деревянные колья и колесо от повозки, он бросился к ней, закрываясь от летевших в его сторону обломков. Маттео повернул к себе побелевшее лицо возлюбленной, и только по шевелившимся устам смог понять, что она все еще жива.

Юноша оглянулся вокруг себя. В нескольких шагах от него лежал убитый Лоренцо да Верона, тело которого, впрочем, он видел еще до того, как вошел в башенку за Каролиной. Дворец позади него полыхал в огне. Все свидетельствовало о том, что Каролина, вероятнее всего, осиротела всего за несколько мгновений.

Маттео бросил взгляд в сторону башни, которая была границей западной части имения да Верона с маленьким прудом и лесом. Сейчас они смогут укрыться за кустами можжевельника, которые росли вдоль стены палаццо. А там, выйдя на открытую местность за пределы особняка, он наверняка сможет найти лошадь.

Его нога уперлась во что-то тяжелое. Маттео опустил голову. Прямо перед ним лежал распластанный воин из генуэзской армии. В одно движение руки юноша сорвал с него бурый плащ и закутал в него Каролину. Подхватив синьорину на руки, он, что было сил, бросился прочь с поля битвы.

Да, этот поступок наверняка в будущем подлежит осуждению его сторонников, ведь он предательски повел себя, оставив своих в разгар сражения. Но он не мог, да и не желал оставлять ненаглядную Каролину гибнуть. И если пред ним предстанет необходимость, он закроет ее собой, только бы спасти ей жизнь.

Оказавшись за башней, в которой герцог не так давно заточил свою дочь, Маттео укрылся за огромной бочкой – частью насоса, качавшего воду из реки. Ему требовалось немного отдохнуть. Хотя бы несколько мгновений. Маттео посмотрел на Каролину и прислушался к ее груди. Услышав ее сердцебиение, он с облегчением вздохнул, собираясь с силами, чтобы продолжить путь.

Пройдя каменный мост, соединявший территорию имения с дорогой, ведущей вглубь леса и на побережье, Маттео поспешил зайти в тень деревьев, дабы укрыться от посторонних глаз. На радость ему здесь паслась лошадь, очевидно, сбежавшая с конюшни, испуганная громыханием войны.

Каролина истекала кровью, и Маттео понимал, что времени у него чрезвычайно мало. Ему ничего другого не оставалось: путь до побережья, у которого его ожидает лодка, приготовленная им для побега, составит несколько миль. Далее он намеревался отправиться в сторону Флоренции, где они с Каролиной могли бы спрятаться у его родни. Однако юноша не предполагал, что все может закончиться так плачевно.