Андреа лишь кивнул светлой головенкой.

– Вы что там облепили бедную Каролину, словно назойливые мухи? – возмутилась подоспевшая Анджела. – Ей и без вас нелегко!

Детвора тут же отпрянула и, словно по команде, гурьбой бросилась во двор.

– Ох, Анджела, в этом есть что-то невероятное, – сказала с улыбкой Каролина. – Поистине трогательное, не сравнимое ни с чем!

– Праздник был очень веселым, – произнес довольный, хоть и уставший Андреа, прощаясь со всеми на ночь. – Спасибо…

Энрике, Анджела и Палома занимались уборкой после праздника, а Каролина, которой велено было отдыхать, сидела рядом на табурете, прижимая мальчика к себе.

– Теперь у тебя есть домик, – сказала с улыбкой она. – С кем ты его будешь делить?

– Не знаю еще, – ответил устало Андреа, – может быть, с принцессой… как думаешь?

Каролина едва удержала в себе смущенный смех.

– Почему с принцессой?

– Потому что принцессы красивые, как ты, – тихо прошептал он и чмокнул ее в щечку.

Это был краденый поцелуй детский уст, но Каролина ощутила, что мальчику это было очень важно.

– Но принцессы капризные, – сказала она. – Они требуют дорогие украшения, наряды…

– Папа говорит, что я на принцессе не смогу жениться, потому что у меня нет денег, – сказал Андреа с какой-то грустью.

– Не каждая такая дама сможет подарить тебе любовь, – сказала Каролина. – А это самое важное в жизни.

– Каролина, а ты любишь своего мужа? – неожиданно спросил Андреа, чем вызвал у Каролины глубокий вздох.

– Да, – тихо ответила она.

– Мне кажется, он за тобой скоро приедет, – произнес мальчик тихо, но невероятно уверенно. – И тогда, наверное, ты всегда будешь улыбаться.

Это ее изумило. Ей хотелось спросить, откуда у него такие мысли, но мальчишка проворно соскочил с табурета, стоящего рядом с ней, и бросился в свою комнату. В этот самый момент, будто в подтверждение услышанных слов, малыш толкнул ее изнутри, что окончательно удивило ее. Что это? Детское пророчество или бессмысленный лепет? Не желая загромождать и без того уставшую голову тяжелыми мыслями, Каролина поднялась и направилась в свою комнатку.


– Синьор Фоскарини, боюсь, что принес вам новости, которые вряд ли смогут вас порадовать, – сообщение Антонио заставило Адриано изумленно приподнять брови.

Дело с Паоло Дольони и так продвигалось необычайно медленно, и плохие вести ему сейчас совсем ни к чему. После того, как Паоло навестил Миланское герцогство, им все сложнее удавалось раздобыть новые сведения тайной сделки. Хотя сам Адриано прекрасно понимал, что Дольони наверняка должен пригласить на свою территорию кого-то из заговорщиков. Однако предположения Фоскарини не подтвердились последующими наблюдениями за Дольони, словно тот оборвал все связи.

– Докладывай, – сухо велел Адриано, откинувшись в кресле.

– Прошу простить, синьор, но мы пропустили визит герцога да Верона в республике, – произнес с сожалением Антонио.

– Каким образом? – недовольно скривился Фоскарини.

– Мы установили слежку непосредственно за Дольони, а он не присутствовал во время визита герцога, поручив это дело своему соучастнику – капитану Вероны Умберто Веччи. Нам удалось выяснить, что тот сопровождал Брандини на протяжении всего визита, начиная со встречи его самого у ворот и до самого отъезда. Известно, что по Вероне капитан устроил гостям доскональную экскурсию, вдаваясь в подробности самого сооружения к репости и входных ворот в город. Полагаю, что захват Вероны будет весьма тихим, поскольку власти города впустят миланцев сами.

На лице Адриано какое-то время сохранялась недовольная и в то же время задумчивая гримаса. Все это заставляло его брать дело полностью в свои руки, чего он крайне не желал. Антонио преданно выполнял его требования, но юноше еще не хватало стратегического подхода к действиям. А поскольку дело скрывалось под грифом «секретно», Адриано не желал особо выпячиваться, чтобы не светить свою персону. Тем не менее, часть сената доверилась ему в этом деле и ожидает благоприятного результата.

– Скверно, что мы пропустили эту знаменательную встречу, – синьор задумчиво уткнулся в окно, – но все же мы исправим все это, отправившись в Верону. Откуда тебе стала известна эта информация?

– От веронских конвоиров, остающихся верными Венеции.

– Стало быть, с ними и переговорим.

– Еще, синьор…

– Что еще?

– Я достал копию письма, которое может быть доказательством этого заговора…

– Так отчего же ты молчал? – изумился Адриано и протянул руку в ожидании. – С этого и нужно было начинать нашу встречу.

Антонио достал конверт и вручил ему.

– Боюсь, что пользы письмо принесет мало, – оно зашифровано… Мы не смогли разобраться…

Адриано с нетерпением вскрыл конверт и устремил свой взор в бумагу, которая содержала скопление символов: римских и арабских цифр, а также латинских букв.

– Здесь и мне будет тяжело разобраться, – недовольно произнес Адриано. – Похоже на книжный шифр… Смотри, Антонио, – он подозвал Брастони ближе и указал пальцем в письмо, – в данном шифре присутствуют и буквы, и цифры. К примеру, Г и римская восемь – это, вероятнее всего, восьмая глава. Следующие знаки четыре-четыре-два – это может быть четвертая строка, четвертое слово, вторая буква.

Антонио кивнул головой в знак того, что расстановка символов стала ему более ясной.

– А знаешь, что в этом шифре сложнее всего? – произнес задумчиво Адриано, всматриваясь в знаки, словно пытаясь найти отгадку как можно скорее.

– Очевидно, разгадать название самой книги, – предположил Антонио.

– Вот именно, – подтвердил тот. – Одно можно сказать, что книга поделена на главы. И вряд ли это Библия. В противном случае, здесь были бы отмечены и первые буквы имен евангелистов.

– Однако книга должна быть весьма популярной в обществе, – задумчиво предположил Антонио. – Если оба ее экземпляра имеются у адресатов.

– Вот именно, – подтвердил Адриано. – Это загадка нелегкая. Для того, чтобы узнать наименование книги, необходимо, как минимум, пробраться во владения Дольони, и, как максимум, стать гостем его мыслей…

– Стало быть, письмо бесполезно…

– Нет-нет, мой друг, так говорить нельзя. Чем сильнее зашифрована информация, тем полезнее ее содержимое. Я что-нибудь обязательно придумаю. И ты думай. Отправься к советнику Санторо с моим письмом, возможно, какие-то догадки имеются и у него. А я пока поработаю над этим.

Адриано в двух словах описал в своем письме советнику ситуацию, надеясь на идеи его светлой головы. Отпустив Антонио, он погряз в скопище цифр и букв. Чем больше он в них всматривался, тем больше казалось это дело безнадежным. И все же Фоскарини не относился к числу тех людей, которые бросают начатое дело на полпути. Имея такую бумагу в распоряжении, нельзя бездумно опускать руки.


Она уже давно не спала, а смотрела в потолок, прислушиваясь к ворчанию во сне, доносившемуся с соседней кровати. Чувствуя себя разбитой от бессонной ночи, Каролина все же пыталась уснуть, но ей не удавалось, – малыш внутри нее уже давно бодрствовал. Ощутив в себе прилив невероятной нежности, Каролина с любовью прислонила руку к огромному животу, сотрясающемуся от сильных толчков, раздававшихся по ту сторону. Каролине вздумалось, что дитя выражает возмущение, пытаясь заставить ленивую маму подняться с постели и наконец-то покормить его завтраком.

– Я знаю, милый, что ты у меня маленький обжора, – тихо сказала она и попыталась подняться с заскрипевшей кровати, но большой живот настырно мешал ей, отчего Каролина перекатилась на спину, тихонько хихикая.

Палома довольно быстро отреагировала на движение синьоры и тут же подскочила. Вид кормилицы в ночной рубахе, с взъерошенными волосами и недоумевающим лунатическим взглядом вызвал у Каролины задорный смех. Так и не сумев подняться, она лежала на кровати и раскатисто смеялась.

– О, Господи, Палома, видела бы ты сейчас себя! – воскликнула она. – Ну же, помоги мне подняться, дорогая. Не то ребенок вылезет наружу в поисках еды!

Опершись на руку кормилицы, Каролина поднялась и покачивающейся походкой направилась к платью, развешанному на стуле.

– Проголодались? – спросила с догадкой Палома. – Сейчас я приду в себя, оденусь и что-нибудь приготовлю вашему неспокойному малышу.

– О-о, Палома, – капризно топнула ножкой Каролина, – он не сможет ждать, пока ты будешь приходить в себя! Он очень хочет кушать! Да так сильно, что я побаиваюсь, как бы он не съел меня изнутри.

– Как прикажете, синьора, – ответила Палома и с привычной для нее быстротой накинула на себя платье, тихо улыбаясь капризам хозяйки. – Я уже давно не просыпалась по велению маленьких проказников.

Но покинуть комнату ей помешало забавное зрелище: Каролина пыталась в одиночку надеть на себя широкое платье, которое Анджела сшила ей для последних месяцев беременности. Путаясь в юбках и что-то ворча себе под нос, Каролина упорно продолжала тщетные попытки.

– Бог мой, – рассмеялась Палома, – дайте-ка я вам помогу! Вы – поразительная особа. До беременности сами никогда не одевались, а сейчас, будучи на сносях, пытаетесь удивить меня.

– Ух, Палома, твой сарказм абсолютно не уместен, – раздраженно произнесла Каролина. – Особенно в этот самый период «на сносях».

Управившись с платьем, тяжелой походкой она направилась на улицу, откуда доносился веселый лепет детворы. Поприветствовав Каролину и животик с малышом, Андреа сиюминутно направился к столу и начал нетерпеливо стучать по нему ложкой.

– Палома, когда мы дождемся завтрака? – требовательно спрашивал он, словно граф, приказывающий прислуге.

Но Палома отнюдь не обижалась на него, а только с легким возмущением поставила руки в боки.

– Ох, да, милорд, простите, заспалась я, однако… Что же вас сегодня с утра всех одолел какой-то дивный голод? Будто вы вчера и вовсе не ели. Каролина, пойдите, принесите мне ковшик муки, я приготовлю вам немного оладьев, чтобы ваш капризный малыш и это неугомонное чадо успокоились да насытились до завтрашнего утра.