Мэри Патни - Обретенное счастье

– Очень хорошо. Пусть будет Дейзи. – Алекс рассматривала ее лицо. – Есть что-то такое, что ты особенно любишь? Что-то такое, что ты всегда хотела иметь, но не могла?

У Дейзи перехватило дыхание:

– Нельзя ли мне… Я бы хотела научиться писать и читать.

Немало удивившись, Алекс спросила:

– А ты никогда не училась?

– Рабов запрещено учить чтению. – Она грустно покачала головой.

Алекс чуть не вскочила со стула – так она была разгневана. Кто придумал такую систему, которая отнимала у человека право учиться грамоте?

– Я наняла гувернантку для своей дочери. Я попрошу ее позаниматься и с тобой. Мои друзья, которые рекомендовали ее, говорят, что она опытный педагог, и я уверена, она будет рада заполучить еще одну ученицу.

– Спасибо. – Слезы застилали глаза Дейзи. – Вы так добры. Я не заслуживаю…

– Ты не права.

Дворецкий принес поднос с чаем. Алекс представила ему Дейзи:

– Бард, познакомьтесь с мисс Дейзи Адамс. Это моя новая горничная. И попросите, пожалуйста, экономку приготовить для нее комнату.

Брови Барда поползли вверх, но он не зря прошел школу в Ашбертон – Хаусе.

– Я прослежу, миледи.

Когда он вышел, Алекс налила чаю себе и Дейзи.

– Комната скоро будет готова. Если захочешь перекусить перед тем как отдохнуть, экономка проводит тебя на кухню. Уверена, что у тебя был тяжелый день.

Дейзи кивнула, но выражение ее лица оставалось беспокойным.

– Можно мне задать вам вопрос, миледи?

– Конечно. И не зови меня «миледи» каждый раз. Можешь говорить просто «мэм».

– Вы правда были рабыней, мэм?

– Да.

– И не стыдитесь говорить об этом?

Нет, теперь Алекс не стыдилась.

– Пусть стыдятся рабовладельцы, а не их жертвы. Перед Господом мы все равны. И придет такой день, когда люди наконец поймут это.

Дейзи молчала, по ее лицу было видно, что ей очень хотелось поверить в это, но она не могла… Ей нужно время.

Алекс потягивала душистый чай и размышляла о том, что ее попытки собрать информацию о торговцах рабами могут и не принести результатов, но ее утешала мысль, что она поможет хотя бы одной несчастной рабыне обрести свободу.

Зевая, Алекс вошла в офис Гэвина и положила стопку документов на край его стола.

– Мы, кажется, последние здесь остались. Я надеялась, что смогу помочь тебе, но не успела – слишком много работы.

Он улыбнулся и, отодвинув свой стул, вытянул ноги.

– Клянусь, так будет не всегда. Я каждый день работаю с Питом Спирсом, посвящая его во все тонкости управления моим торговым домом. У него большой опыт, и, я надеюсь, к концу года он уже будет разбираться с текущими делами самостоятельно. А поскольку ты взяла на себя управление имением Сиборнов, у меня будет куча свободного времени.

– Поверю, когда увижу, – засмеялась Алекс.

Она прошлась по офису и остановилась у окна, выходившего на лондонские доки. В предыдущие две недели ей удалось кое-что сделать в этом офисе. Пол теперь был устлан роскошным восточным ковром, а в углу стояло массивное резное кресло на ножках в виде львиных лап. Элегантные китайские гравюры висели на стенах, а ваза с ярким букетом цветов украшала письменный стол Гэвина. Он и представить себе не мог, что его офис может выглядеть так привлекательно.

– Ты имеешь в виду, – уточнил Гэвин, – что, поскольку я бизнесмен, нам придется проводить в Лондоне больше времени, чем большинству наших друзей и родственников?

– Ну да, хотя я и не против. Я люблю Лондон, но была бы рада уехать в деревню сразу после Михайлова дня. – Стремительно повернувшись, она встала в стойку винг чан, тело и руки сами вспомнили нужную позицию. – Но тогда я пропущу уроки с Трот. Можно заниматься и самой, это тоже хорошая практика и приучает к дисциплине, но это не то, что работать в паре.

Как жаль, что Гэвин не может ей помочь. Трот и ее муж практиковали винг чан вдвоем, но Гэвин и Алекс не могут позволить себе такого – там слишком много близких контактов. А они сначала должны преодолеть свои недоразумения и разделяющие их барьеры.

Гэвин сейчас тоже думал об этом. Он еще не оправился от унижения, после которого они опять стали спать в разных постелях. Его угнетала мысль, что с некоторых пор он стал смотреть на интимную сторону их супружеских отношений с оптимизмом. Но как выяснилось, до этого было еще далеко…

В некотором роде ему было даже легче вести себя с Алекс как друг, а не как муж. Он мог не думать о том, как она отнесется к его поцелую или не сдерживает ли она отвращение в покорной попытке стать хорошей женой.

С другой стороны, воздержание оказалось для него адом. Воспоминания об их близости перехватывали дыхание и лишали его сна. Какое мучение смотреть на нее и думать о том, что могло бы быть, если бы все сложилось иначе…

И все равно, когда она была рядом, он чувствовал себя счастливейшим человеком на свете. А взаимное доверие рождало надежду. Вздохнув, он принялся за бумаги, которые она ему принесла.

– Я займусь этим завтра, а сейчас только просмотрю, и мы сможем идти домой.

Он быстро пролистал документы и некоторые из них подписал. Но вот последний листок вызвал у него недоумение, и он обратился к жене:

– Алекс, я что-то не пойму… При чем здесь список грузовых судов и что это за пометки?

– Извини, я пока не хотела показывать тебе это, – спохватилась она. – Дело в том, что Сурио и я собираем информацию о нелегальной торговле рабами. Это поразительно, как много британских судов вовлечены в этот тайный бизнес. Я говорила с дядей Стивеном, и он согласился предоставить королевскому флоту любые доказательства, которые могли бы помочь им задерживать суда, занимающиеся работорговлей.

Нахмурившись, Гэвин поднялся из-за стола.

– Как ты могла, не посоветовавшись со мной, ввязываться в столь опасное дело? Работорговцы – народ жестокий и безжалостный, и они пойдут на все, чтобы не потерять свою прибыль.

– Сурио просто слушает рассказы подвыпивших завсегдатаев портовых кабачков. Не вижу в этом ничего опасного.

Он перехватил ее взгляд.

– Алекс, ты недооцениваешь взрывной силы подобных сведений. Очень жаль, что ты не посоветовалась со мной, прежде чем заняться этим делом.

Она подошла к нему поближе:

– Мне и в голову не приходило, что ты будешь возражать против моего участия в борьбе с этим злом. Ты ведь не запретил мне помочь Дейзи?

– Это совсем другое. Она живой человек, а не идея вообще как таковая. – Он ткнул пальцем в листок. – А эти записи? Ты подняла волну в мутной воде и даже не представляешь, какие чудовища могут выплыть на поверхность.

Но Алекс не собиралась сдаваться.

– Я хочу рискнуть.

– Браво, – ответил он. – А Сурио? Он пропадает в этих тавернах, рискуя жизнью. Как ты будешь жить дальше, если его убьют за излишнее любопытство?

Ее растерянный вид показал ему, что она не подумала об этом.

– Я уверена, что он понимает опасность не хуже меня. И потом у него есть свои осведомители, так что он не одинок.

– Чем больше людей вовлечено в это дело, тем больше вероятность, что секретные сети будут разоблачены, – рассердился Гэвин. – Информатор обычно старается получить деньги не из одного, а из нескольких источников.

– Я согласна, что риск здесь есть, но разве борьба против рабства того не стоит? Если зло существует, с ним надо бороться. Это простая истина.

– Возможно, но успех может быть трагическим, – хмуро произнес Гэвин. – Ты знаешь, что работорговцы, почувствовав опасность, выбрасывают своих пленников за борт, чтобы капитана не смогли уличить в перевозке рабов? Сотни людей погибнут, если такое случится. Она ахнула от ужаса.

– Тем весомее причина призвать к ответу работорговцев, которые захватывают в плен невинных людей и везут их через океан на продажу.

Ему очень захотелось выругаться, но он сдержался.

– Я понимаю, – начал он осторожно, – что это касается лично тебя, но…

Не дав ему закончить, она в ярости закричала:

– Разве ты знаешь, что это значит – чувствовать себя игрушкой в руках подлецов? К счастью, ты никогда в жизни не оказывался на месте раба! Ты не понимаешь, что это такое, когда женщина не может выйти на людную улицу без страха быть пойманной и изнасилованной? Ты когда-нибудь осознавал, что у тебя нет ни одного шанса стать свободным, кроме как умереть?

Она выдохлась и замолчала.

– Ты права, – согласился он. – Я не могу понять это, хотя и стараюсь. Я никогда не был на твоем месте.

В ее глазах сверкнул опасный огонь.

– Может быть, показать?

Он не знал, что ответить. Но потом подумал – раз она так сердится, пусть делает что хочет.

– Пожалуйста…

Она указала ему на кресло.

– Сядь!

Гэвин сел, стараясь понять, что у нее на уме.

Она подошла к комоду и вытащила несколько чистых носовых платков. Ее движения были спокойны и размеренны. Склонившись над ним, она платками привязала его запястья и щиколотки к креслу. Отступив назад, оценивающе оглядела свою работу.

– Ну как? Теперь ты способен понять, что такое беспомощность?

– Разумеется. – Он посмотрел на узлы. Постаравшись, он, возможно, развязал бы их, но в данный момент не мог двинуть ни рукой, ни ногой и был прикован к полу весом тяжелого кресла. Он даже думать толком не мог. – Я смог победить дракона, но никогда не чувствовал себя столь беспомощным перед хищной львицей, которую ты так похоже изображаешь. Где ты научилась вязать такие крепкие узлы?

– Это Сурио научил меня и Кейти, когда мы плыли домой, с Мадуры.

Если это уроки Сурио, то Гэвину нечего даже и пытаться выбраться из этой ловушки. Вздохнув, он подавил инстинктивное желание освободиться.

– Может быть, после того, как ты преподала мне урок, ты меня развяжешь?

– Еще нет. – Ее глаза блеснули. – Эта всего лишь начало, самое главное впереди.