— Я провожу вас, — сказал он.

— Нет, не надо! Я этого не вынесу. До свидания, Себастьян. О, как бы я хотела… Впрочем, это сейчас не имеет никакого значения. До свидания.

Не оглядываясь, Каро стремительно вышла из комнаты. Себастьян задумчиво смотрел ей вслед. Странно. Только что он совершил самый благородный поступок в своей жизни. Но ему казалось, что он сделал какую-то непоправимую ошибку. От этой мысли сердце его переполняли тоска и отчаяние.

Глава 12

Крэг-Холл, шесть недель спустя


Себастьян стоял в своей Золотой гостиной и бездумно смотрел в окно. Сразу после отъезда Каро Себастьян занялся переделкой Крэг-Холла. Он надеялся, что эта утомительная работа, отнимавшая все его время и силы, поможет ему отвлечься от мыслей о Каро, но не тут-то было.

В первые дни после ее отъезда Себастьяну казалось, что вот-вот откроется дверь и она войдет в комнату. Ему чудилось, что в пустых комнатах раздается ее голос. Каждый раз, получая почту, Себастьян не мог справиться с разочарованием и досадой. Он надеялся получить от Каро письмо, но за все эти дни она ни разу ему не написала. Себастьян узнал, что Каро поселилась у своей тети Софи, и отправил туда ее вещи. Но где она теперь, Себастьяну было неизвестно: живет ли она там или переехала куда-то в другое место. В долгие бессонные ночи его мучили вопросы, на которые он не мог найти ответа. Чем она сейчас занимается? Где живет? Вспоминает ли она, так же как и он, об их чарующей, ни с чем не сравнимой близости?

Возможно, каждую ночь она видит его во сне и просыпается с бьющимся от волнения сердцем и сладкой тяжестью внизу живота. А потом, вернувшись к реальности и не найдя его рядом, Каро, возможно, плачет от тоски и досады. Нет, Каро ни за что не стала бы плакать и падать духом. Эту сильную женщину ничто не способно сломить. Скорее всего, она, так же как и он, всеми силами пытается отвлечься от грустных мыслей, но у нее ничего не выходит. Когда Себастьян думал об этом, на душе у него становилось еще тоскливее.

В тот день, когда они прощались, Себастьяну казалось, что они не могут быть вместе. А теперь обстоятельства, разлучившие их, виделись ему туманными и надуманными. Временами ему казалось, что он не должен был ее отпускать, что вместе они смогли бы найти выход из сложившейся ситуации. А временами он понимал, что ничего нельзя было изменить. Да, он все сделал правильно. Себастьян всеми силами пробовал убедить себя в этом, но безуспешно.

— Милорд, леди Эмма пришла к вам с визитом, — торжественным тоном провозгласила миссис Кейс.

Себастьян повернулся к двери. На пороге стояла невысокая стройная женщина. На ней было темно-красное бархатное платье, сшитое по последней моде, отделано бусинками, которые сверкали и переливались в тусклом свете осеннего солнца. Целый день Себастьян ни на чем не мог сосредоточиться и в волнении бродил по Крэг-Холлу. Сегодня он должен был впервые за много лет увидеть свою мать. И вот теперь она наконец пришла. Подумать только! Эта незнакомка и есть его мать, встречи с которой он так ждал и в то же время боялся. При мысли об этом его бросило в холодный пот.

Миссис Кейс затворила дверь гостиной, и леди Ардхэллоу неуверенно вошла. На ней была шляпка с вуалью.

— Себастьян? — дрожащим голосом проговорила она.

Услышав волнение в ее голосе, Себастьян приободрился. Значит, она тоже ждала этой встречи? Но в следующий момент Себастьяну показалось, что она не узнала его. При мысли об этом он смещался и не нашелся что сказать. Но потом он взял себя в руки и решительно пошел навстречу леди Ардхэллоу. В конце концов, прошло столько лет, оба они изменились, и неудивительно, что она не узнала его. Себастьяну самому в первую минуту показалось, что перед ним стоит абсолютно незнакомая женщина.

— Здравствуйте, миледи, — сказал Себастьян. Он не смог назвать ее мамой.

Леди Ардхэллоу подняла вуаль и ласково ему улыбнулась.

— Прости, Себастьян, но я… немного запыхалась. Мне нужно присесть, чтобы отдышаться, — виновато проговорила она.

Себастьян взял леди Ардхэллоу за руку и подвел к дивану, мысленно порадовавшись, что успел снять с мебели чехлы. Комната выглядела более уютной, чем еще совсем недавно. Себастьян предложил леди Ардхэллоу мадеры. Она не отказалась. Наливая напиток в рюмку, Себастьян внимательно всматривался в свою гостью. Думая о встрече с матерью, он представлял, что увидит молодую женщину, такую, какой она была на портрете. И теперь, видя, как она постарела за эти годы, был поражен. Впрочем, для своих лет леди Ардхэллоу выглядела молодо. Ей никак нельзя было дать больше сорока, хотя ей было уже около пятидесяти.

Себастьян протянул леди Ардхэллоу рюмку мадеры. Она поблагодарила его и принялась пить янтарный напиток мелкими глотками. В каждом ее жесте сквозили благородство и изящество.

Ее роскошные волнистые волосы были такого же оттенка, как и у него. Но, к сожалению, он не унаследовал их шелковистость. Леди Ардхэллоу была несколько полнее, чем на портрете, и под глазами у нее появились морщинки. Но когда она улыбнулась, нежно и обворожительно, сердце Себастьяна защемило. Он вдруг понял, что эта женщина и есть его мать, которую он не видел столько лет. И по сути, она нисколько не изменилась. В очередной раз его поразило их невероятное сходство.

— Я и не думала, что ты так на меня похож, — словно прочитав его мысли, проговорила леди Ардхэллоу. — Не знаю, принесло ли тебе наше сходство удачу или наоборот, но…

— Во всяком случае, на мои отношения с отцом наше с вами сходство повлияло не лучшим образом, — произнес Себастьян.

— Очень жаль, — поморщившись, сказала леди Ардхэллоу.

— Отец умер два года назад. Так что с сочувствием вы опоздали, — достаточно холодно ответил Себастьян.

— Лучше поздно, чем никогда, — заметила леди Ардхэллоу. Улыбка мигом сошла с ее лица. Она вынула из сумочки платок и промокнула глаза. — Прости меня, Себастьян. Наверное, ты думаешь, что эти слезы — сплошное притворство. Но поверь, это не так. Я понимаю, что должна держать себя в руках, но не могу ничего с собой поделать. Не могу поверить, что мне удалось переступить порог этого дома. Я думала, что дорога в Крэг-Холл закрыта для меня навсегда. Твое письмо стало для меня полной неожиданностью. Я очень удивилась, когда прочла, что ты хочешь, чтобы я приехала в Крэг-Холл. Я думала, что в этом доме я до конца своих дней останусь нежеланной гостьей.

Леди Ардхэллоу продолжала нервно теребить в руках свой кружевной платочек. Но обворожительная улыбка опять показалась на ее лице. Себастьяна восхитила ее способность держать себя в руках. Хотя вначале он отнесся к этой женщине со скрытой враждебностью, но постепенно она начинала ему все больше и больше нравиться. Он сел на стул напротив нее.

— Я пригласил вас сюда, потому что мне захотелось узнать, почему вы уехали из Крэг-Холла. Мой отец никогда не рассказывал мне об этом. Он хотел вычеркнуть вас не только из своей жизни, но и из памяти. Он даже приказал слугам, чтобы они убрали ваш портрет из галереи и закрыли на замок ваши комнаты.

— Знаешь, я совершенно не удивлена. Это так на него похоже. Он запретил мне не только видеться с тобой, но даже писать тебе. Наверное, ты и сам об этом догадался. В конце концов, он согласился оставить меня в покое. Но поставил мне жесткие условия. Одним из этих условий было никогда не видеться с тобой. Но я понимаю, что меня это все равно не извиняет. Мне нет и не может быть прощения. Я не должна была бросать тебя. Наверное, ты меня никогда не простишь. И я тебя понимаю. Любой на твоем месте поступил бы так же.

Себастьяна поразила честность и открытость леди Ардхэллоу. Он понял, что был несправедлив к ней и приписал ей множество недостатков, которых в действительности у нее не было.

— Мы с отцом всегда были чужими друг другу людьми. Порой мне казалось, что отец меня ненавидит. Несколько недель назад я нашел ваш портрет, который не видел много лет, и… и меня поразило наше сходство. Я понял, почему мое присутствие было для отца невыносимо. Ведь я невольно напоминал ему о вас.

— Понимаю. Но ты уже не мог задать отцу этот вопрос, потому что он умер, и решил написать мне. Получается, ты пригласил меня не потому, что хотел со мной встретиться, а для того, чтобы внести ясность в свои отношения с отцом. Пусть и после его смерти. Понимаю, — повторила леди Ардхэллоу, продолжая машинально теребить платок.

— Но ведь и вы не особо жаждали меня видеть, так как ни разу за все эти годы не попытались связаться со мной, леди Ардхэллоу, — неуверенным тоном возразил Себастьян. Ему вдруг стало стыдно перед этой женщиной. Она, вероятно, надеялась, что он пригласил ее ради нее самой.

— Нет, ты не прав. Все эти годы я мечтала о встрече с тобой. Хотя я понимаю, что мой поступок говорит об обратном. Когда я получила твое письмо, то очень обрадовалась. Я надеялась, что ты решил помириться со мной. А теперь понимаю, как это было глупо с моей стороны. С чего бы тебе прощать мать, которая поступила низко и подло по отношению к тебе? Которая попросту тебя бросила? Но я хочу, чтобы ты называл меня не леди Ардхэллоу, а просто Эмма. Меня уже много лет никто не называл леди Ардхэллоу. И, по правде говоря, этот титул мне неприятен. Я не прошу, чтобы ты называл меня мамой. Я прекрасно понимаю, что не имею на это никакого права.

— Наверное, вам тяжело находиться в Крэг-Холле. Это место для вас связано с дурными воспоминаниями. Простите, что я пригласил вас сюда, Эмма. Лучше было назначить встречу в Лондоне, — запоздало спохватился Себастьян.

— Нет-нет, все в порядке. Прости мне мое волнение. Я понимаю, что должна держать себя в руках. Я сейчас с собой справлюсь. Мне бы не хотелось сразу уходить. — Леди Ардхэллоу бросила смущенный взгляд на свой платок и, спохватившись, положила его в сумочку. Она помолчала с минуту и сделала глоток мадеры.