Неожиданное подергивание удочки прервало дальнейшие полеты фантазии.

— Кажется, я поймала! — взволнованно взвизгнула Эви. Она вытянула свою добычу, на удочке качалась довольно большая форель.

Все возбуждение от успеха пропало при виде беспомощно барахтающейся на земле рыбины. Обе женщины выглядели испуганными, пока рыба не прекратила биться.

— Что теперь с ней делать? — спросила Эви, испытывая тошноту.

Симона пожала плечами:

— Наверное, снять ее с крючка.

Явно смущенная, Эви отшатнулась, едва не уронив удочку, которую все еще держала в руке.

— Я не могу. Это не в моих силах. Никогда не представляла, что это такая жестокая вещь. — Лицо Эви исказилось от отвращения. — Откровенно говоря, мне вовсе не нравится рыбная ловля.

Не в силах заставить себя снять рыбину с крючка, Эви протянула руку и очень осторожно схватила ее за хвост. Взглянув на Симону, она увидела, что подруга как завороженная смотрит через ее плечо.

Эви обернулась, чтобы узнать причину, вызвавшую такую тревогу Симоны. Из-за деревьев вышел медведь гризли и неуклюже направился в воду. Находясь от них с наветренной стороны, он не учуял женщин.

В памяти Эви возникла ужасная сцена, виденная в Соноре, и она пронзительно вскрикнула. Издав глухое рычание, медведь поднял голову и начал тяжело двигаться в их сторону. Эви в ужасе использовала первое попавшееся оружие — бросила в медведя рыбину, попав ему прямо в морду. Затем, дико завизжав, схватила Симону за руку, и обе женщины бросились бежать.

Привлеченный запахом той самой добычи, какую он искал, медведь схватил рыбу.

Весь в мыслях о новом изобретении, Адам не знал, что женщины забрели так далеко, пока не услышал их крики. Он вздрогнул, затем схватил ружье и бросился по берегу реки в направлении криков. Эви и Симона выскочили ему навстречу, как будто за ними по пятам гналась свора чертей.

Выслушав их сбивчивый рассказ, он поспешил отправить женщин в лагерь, а сам осторожно приблизился к тому месту, откуда они только что убежали. Медведь пробирался между деревьями, уходя прочь с рыбиной в зубах и волоча за собой удочку. Решив не оставлять женщин беззащитными, Адам вернулся в лагерь.

Позднее, когда Сэм и Бэйли тоже пришли, все трое организовали поочередное дежурство ночью на случай, если медведь вернется и забредет в лагерь. На следующее утро Адам и Сэм выследили его и удостоверились, что зверь ушел из этих мест.

Этот случай убедил Адама в том, что Эви должна научиться пользоваться револьвером. Его старания были встречены без энтузиазма, Эви и думать не могла о ловле рыбы, тем более использовать оружие для убийства. Она вовсе не проявляла желания освоить стрельбу из револьвера, и через пятнадцать минут терпение Адама кончилось.

— Ты как ребенок, Эви. Никто не ходит в горы, не умея стрелять из револьвера. — Он был очень сердит.

Они снова занялись добычей золота. В отсутствие Сэма и Бэйли Адам соорудил мельницу.

Руда размалывалась с помощью двух камней, которые вращались мулом, привязанным к оси и движущимся по кругу.

В самом начале рудник давал около трехсот унций золота в день. Через месяц непрерывной добычи запасы рудника практически были исчерпаны, однако они намыли золотого песка еще на 15 000 долларов, а также зерен и самородков.

Держать такое количество золота на руках было опасно, снова нужно было съездить в город. Эви предпочитала оставаться в лагере и отдыхать, вместо того чтобы трястись в повозке. Но Симона решила сопровождать Сэма.

— Не ждите нас к вечеру, — сказал Сэм, когда они двинулись верхом, ведя за собой мула.

Наблюдая за их отъездом, Адам подумал, что Эви уже на шестом месяце беременности и им нельзя больше тянуть с возвращением в Сакраменто. Он решил, что, несмотря на протесты Эви, они уедут, как только пара вернется.

Глава 27

Расположенный в узком ущелье вблизи богатых копей на реке Туолумме, Пэдди был типичным городком старателей.

Поселение образовалось после того, как Иен и Фиона Кэмпбелл прибыли в Калифорнию из маленькой деревушки, расположенной в Грампианских горах в Шотландии. Вскоре им повезло, и они открыли месторождение золота. Когда новость об их удаче распространилась по всей округе, сюда устремились другие старатели. Будучи благоразумными и бережливыми, Кэмпбеллы приобрели еще один участок и открыли коммерческий магазин. Фиона работала в магазине, а Иен продолжал добывать золото. Доход в магазине рос, вокруг стали возникать хижины и лачуги, и вскоре Кэмпбеллы расширили свой магазин, добавив к нему салун, а затем отель. Они назвали разросшееся поселение Пэддокхофом, по имени родной деревушки в Шотландии, однако старатели, привыкшие сокращать имена, стали называть его Пэдди, так что, когда официально регистрировались границы города, Пэддокхоф был учрежден как Пэдди.

К тому времени, когда рудник Иена иссяк, город уже мог похвастаться наличием своего врача, кузнеца, аптекаря, священника и даже банка. Палаток и лачуг было еще предостаточно, однако население Пэдди постепенно превращалось в полноправную общину.

Маленький городишко начал привлекать золотоискателей, игроков, пьяных бродяг, как иммигрантов, так и американцев, что вызывало конфликты на этнической и религиозной почве. Всем хотелось найти свой горшок с золотом на конце радуги.

Когда Сэм и Симона приблизились к окраинам города, она была потрясена:

— О Боже. Несчастные люди.

На веревке, натянутой между двумя деревьями, болтались подвешенные за длинные косички два китайца. Несколько пьяных головорезов с гоготаньем раскачивали несчастных взад-вперед, как детишек на качелях. Бедные азиаты извивались, безуспешно стараясь освободиться, к еще большему удовольствию своих мучителей.

Сэм спешился и достал нож. — Эй, что ты делаешь? — проворчал один из бродяг. Он был высокого роста и плотного телосложения, словно бык, с непричесанной черной бородой, покрывавшей лицо. Сэм узнал его. Джейк Бледсоу собственной персоной, торговец лошадьми с дурной репутацией мошенника.

— Веселье закончено, Бледсоу. — Сэм обрезал веревку, и китайцы упали на землю. Они быстро отвязали друг друга и убежали, не оглядываясь назад.

— Не суй свой нос в дела, которые тебя не касаются, Монтгомери, — прорычал Бледсоу и, шатаясь, подошел к своей привязанной лошади. Остальная разношерстная компания последовала его примеру.

Симона облегченно вздохнула, когда мужчины ускакали прочь, подняв облако пыли.

— Кто они такие, Сэм?

— Просто шантрапа, мышка.

— Интересно, что им сделали эти китайцы?

— Скорее всего ничего. Эти негодяи пристают к людям, которые не могут дать им сдачи. Бледсоу — гнуснейший тип.

Симона вздрогнула от отвращения и недоверчиво покачала головой:

— Не понимаю, как люди мирятся с этим. Неужели никто не попытался остановить их?

— С типами, подобными Бледсоу, никто не хочет связываться, мышка. — Сэм вскочил в седло. — Давай двигаться. Нас ждут горячая ванна и чистая постель.

Симона постаралась забыть о неприятном инциденте и начала думать о ванне, которой очень хотела насладиться, как только они сдадут золото в банк.

Когда они закончили дела в банке, Сэм зарегистрировался в отеле и, оставив Симону в ванне, повел лошадей и мула в конюшню.

Первым, кого он увидел, был Джейк Бледсоу. Негодяй вел переговоры о продаже серой в яблоках кобылы. Сэм начал распрягать своих лошадей в соседнем стойле. Покупатель лошади протянул Бледсоу пачку банкнот, затем повернулся и увидел Сэма.

— Сеньор Сэм! — радостно воскликнул он.

— Рико? Рико Эстебан! — Сэм был удивлен.

Мужчины пожали друг другу руки. Энрико Эстебан был сыном испанского дона, на которого Сэм когда-то работал. Ранчо располагалось вблизи Лос-Анджелеса и не раз подвергалось нападению мексиканских бандитов.

— Как поживаешь, амиго?

Мужчины быстро заговорили по-испански, к явному неудовольствию Бледсоу. Он раздраженно отошел в сторону, не передав Рико ни лошади, ни купчей.

— Как чувствует себя дон?

— Не очень хорошо, Сэм. Однако по-прежнему каждый день ездит верхом.

Сэм понимающе кивнул, представив гордого, упрямого старика.

— Тебя занесло далеко на север, Рико. Что побудило тебя предпринять такое путешествие?

— Я ищу здесь моего брата Педро. Он поссорился с отцом, когда отправился на поиски золота. — Глаза молодого человека потемнели. — А теперь отец чувствует себя не очень-то хорошо, и я решил вернуть Педро домой. — Он сделал паузу, задумчиво глядя вдаль, затем продолжил: — Случилась беда. Гризли задрал мою лошадь, поэтому я пришел сюда, чтобы купить другую.

— Надо полагать, ты так и не нашел Педро?

— Да, сеньор Сэм. Кажется, это бесполезное дело. Утром я возвращаюсь домой.

— Я буду посматривать, Рико. Если случайно увижу его, дам тебе знать.

Мужчины поговорили еще немного, затем пожали друг другу руки и разошлись. Когда Сэм вернулся в отель, Симона только что закончила мыться. Вода была еще горячей, и он залез в чан. К тому времени, когда он побрился, а Симона вымыла свои волосы, пришла пора ужинать.

Они решили не спускаться вниз, где собрались шумные старатели, и спокойно поели у себя в комнате. В эту ночь впервые с тех пор, как они покинули Сан-Франциско, Сэм и Симона остались одни в удобной постели. Он нежно ласкал ее всю ночь.

Никто не понимает истинную сущность мужчины лучше, чем женщина, которая спит с ним. Только Симона знала, каким нежным мог быть этот человек, о котором многие думали как о жестоком убийце.


На следующее утро Симона и Сэм покупали провизию в магазине Кэмпбелла, когда в помещение влетел, задыхаясь, девятилетний сынишка хозяев.

— Эй, па, Джейк Бледсоу собирается повесить какого-то человека, который, как он заявляет, украл у него лошадь.

— О Боже, — простонала Фиона. — Когда же этот ужасный тип покинет город? Что же нам делать, Иен?