Она совсем было собралась перевернуть очередную страницу, как вдруг ей послышался шум в коридоре прямо за ее запертой дверью. Элис вскочила на ноги и замерла, обратившись в слух.

Поначалу единственным звуком, который она различала, был звук ее громко стучащего сердца. Затем она услышала шаги на лестнице. Элис почти забыла, что нужно дышать. Алексей, наконец, вернулся домой.

Она бросила взгляд на стоявшие на каминной полке часы — было половина третьего ночи.

Походка Алексея была неторопливой и размеренной. Во рту у Элис пересохло. Она взирала на свою запертую дверь, слушая, как он приближается.

Потом шаги его стали удаляться. Она ожидала, что он станет пробовать открыть дверь, но он просто прошел мимо ее спальни.

Элис осела на стул. Сердце ее колотилось оглушающе громко. Итак, он не предпринял попытки войти к ней в комнату, и она должна испытывать от этого облегчение, не так ли?

Она снова поднялась со стула и прошла к двери, ведущей в общую гостиную, и припала к ней ухом, чтобы послушать, что делает Алексей.

Тут снова раздался звук шагов, на этот раз торопливых. Реджинальд вскричал:

— Капитан! Вам следует вызвать меня звонком в колокольчик, когда возвращаетесь домой!

— Не нужно вам ждать меня, Реджинальд, — нараспев произнес Алексей.

Элис отметила, что голос у него трезвый.

— Разумеется, нужно. Это мой долг, сэр. Давайте я помогу вам раздеться!

— Реджинальд! Я и сам справлюсь, благодарю вас.

Повисла зловещая тишина, и у Элис создалось впечатление, что муж смотрит на дверь, к которой она сейчас прижимается. Тут снова раздался его голос, на этот раз в нем явно слышалась усмешка:

— Могу я предположить, что моя жена заняла смежную комнату?

— Именно так, сэр. Миссис де Уоренн переехала сегодня после обеда.

Снова последовало молчание, на этот раз недолгое.

— Вы оказали ей необходимую помощь? Проследили, чтобы все ее желания были исполнены?

— Разумеется, сэр.

— В какое время она вернулась? Она ведь выходила вечером, не так ли?

— Нет, сэр, не выходила. Смею заметить, миссис де Уоренн выглядела немного усталой. Она совсем ничего не ела, хотя повар приготовил отличный ужин.

Повисла пауза, будто Алексей обдумывал слова своего камердинера.

— Благодарю вас, Реджинальд, можете идти. Я способен раздеться без вашей помощи. И в будущем ждать моего возвращения не нужно. Это приказ, дружище.

Далее последовал обмен пожеланиями доброй ночи, и камердинер удалился. Элис закусила губу, внезапно испугавшись, что муж может уличить ее в подслушивании, если с ее стороны двери донесется хоть малейший шорох, и тут она услышала шаги, приближающиеся к двери.

Она напряглась всем телом, когда Алексей остановился и подергал ручку.

— Элис. — Он стукнул в дверь один раз, громко и резко. — Я знаю, что ты не спишь. У тебя свет горит.

Она медленно выпрямилась.

— А еще я вижу отбрасываемую тобой тень.

Он находит ситуацию забавной, черт бы его побрал. Элис вздохнула, несколько громче, чем ей бы того хотелось.

— И я слышу твое дыхание. Я не собираюсь нападать на тебя, — добавил он. — По крайней мере, пока.

Элис уловила прозвучавшую в его голосе издевку и нервно облизнула губы, затем отперла и открыла дверь.

Алексей прищурился, глядя на нее подозрительно и удивленно.

— И что ты ожидала обнаружить в моей комнате? — спросил он. — Любовницу?

— Никогда не знаешь, чего от тебя ждать, — резко ответила Элис.

Он посмотрел на ее французский шелковый халат, наброшенный поверх ночной сорочки и крепко прихваченный поясом на талии. Оба предмета ее одежды были очень дорогими, изысканными и прозрачными. У Элис вдруг появилось ощущение, что муж видит ее насквозь.

— Ты заняла смежную комнату, — промурлыкал он. — Это что за игра?

— Я держала дверь на замке, — ответила она. — Хочу тебя разочаровать, я не играю в игры. Хорошо ли ты провел вечер?

Девушка сделала шаг вперед, гадая, сумеет ли она различить аромат женских духов на воротнике его рубашки.

— Я не в настроении ссориться с тобой сегодня, — без выражения произнес Алексей. — Если ты и в самом деле решила здесь жить, то, имей в виду, тем самым подвергаешь себя большой опасности.

— Но я же тебе даже не нравлюсь, — презрительно бросила она. — И уж конечно я могу отличить ложную угрозу от истинной.

Алексей подался вперед и, отделив от массы волос Элис один длинный локон, потер его между пальцами.

— Я не видел тебя с распущенными волосами уже лет десять, наверное.

Глубоко вдохнув, она оттолкнула его руку:

— Ты пьян?

— Мудрый человек никогда не станет напиваться две ночи подряд. И ты мне в действительности очень нравишься, Элис, — мягко произнес он.

Элис тут же поняла, что означают его слова. Он хочет ее. Она попыталась было захлопнуть дверь у него перед носом, но он опередил ее.

— А чего еще ты ожидала, одеваясь таким образом? Подозреваю, что ты хотела меня спровоцировать. Этот наряд ничегоне скрывает.

Элис отпустила дверь.

— Вообще-то мне нужно кое-что обсудить с тобой — утром, до того, как мы оба уедем.

Алексей снова прищурился:

— Голубой цвет тебе к лицу, но светло-розовый идет еще больше.

Щеки ее полыхнули огнем, который быстро распространился по всему телу.

— Теперь я поняла. Ты не станешь ломать мою дверь. Ты просто вежливо постучишь, а потом попытаешься соблазнить меня.

— Ты моя жена. — Он рассмеялся. — И я могу делать все, что пожелаю.

Элис снова потянулась к двери, но он снова не дал ей ее закрыть. Рассерженная, она вскричала:

— В какое время мы можем переговорить утром?

— Говори сейчас. — Алексей пожал плечами. — Я стою прямо перед тобой и горю желанием узнать, что же такого важного ты намерена мне сообщить.

Элис резко вздохнула, начиная сердиться на мужа.

— Переезда явно недостаточно.

Заслышав это, он, похоже, искренне удивился:

— Ты сбиваешь меня с толку.

— Я пытаюсь бороться со сплетнями, Алекси. Но если ты и дальше станешь появляться в городе без меня, все станут судачить за моей спиной о состоянии нашего брака. Тебе конечно же нет до этого дела, а вот мне есть.

Молодой человек скрестил руки на груди.

— Ты был с этой Гудмен сегодня?

Глаза его расширились.

— А тебе-то какое до этого дело? И в самом ли деле ты хочешь знать?

— Ты можешь поступать как тебе заблагорассудится, — чувствуя боль в груди, заявила Элис, — но не выставляй свои похождения напоказ! Что еще более важно, в течение нескольких следующих недель ты должен ухаживать за мной и притворяться заботливым мужем.

На лице его медленно появилась улыбка.

— Черта с два, Элис, — со смехом заявил он.

Ей отчаянно захотелось влепить ему пощечину.

— Я в самом деле имею в виду свои слова. Шесть лет я притворялась, что счастлива в браке, поэтому самое меньшее, что ты сейчас можешь сделать, — это показать, как хорошо мы ладим. А это, в свою очередь, подразумевает совместные появления на людях.

— Нет.

Он больше не улыбался.

— Я же не требую, чтобы ты отказался от своих любовниц, — поспешно произнесла Элис. — Ночью можешь делать что хочешь и с кем хочешь — но только в приватной обстановке. Встречайся со своими любовницами, если ты так этого жаждешь, Алекси. Но мы должны притворяться, что счастливы вместе, теперь, когда ты вернулся домой!

— Ты совсем спятила? — рявкнул он. — С чего это я должен участвовать в этой твоей игре? Твое общество меня совершенно не интересует, Элис, — по крайней мере, до наступления ночи и той самой приватной обстановки, о которой ты говорила.

Он окинул ее похотливым взглядом.

Элис ударила его по лицу так сильно, как только смогла.

Алексей схватил ее за запястья и притянул к себе. Глаза его сверкали.

— Ты дала мне пощечину вчера, — с угрозой в голосе произнес он. — Вижу, такое поведение начинает входить у тебя в привычку, и мне это не нравится.

— Ты хочешь видеть меня униженной? Мальчик, которого я любила, был джентльменом! — вскричала Элис, даже не пытаясь высвободиться из его хватки, потому что понимала бессмысленность этого.

Он воззрился на нее широко раскрытыми глазами.

— Нет, я не хочу видеть тебя униженной.

— Хорошо! Тогда ты сможешь пережить, что две или три недели на публике мы станем исполнять роли любящих супругов! Начиная с завтрашнего вечера в опере.

Элис намеревалась пойти туда с Блэром, но теперь же вознамерилась заставить мужа сопровождать ее. Он все еще держал ее за запястья. Коленями она при этом касалась его ног, а грудями — торса. Соски ее внезапно затвердели. Элис не могла игнорировать тот факт, что Алексей очень притягательный мужчина.

Словно также ощутив прилив страсти, он отпустил ее:

— Я не поведу тебя ни на оперу, ни куда бы то ни было еще. Я уже исполнил свой долг, женившись на тебе и защитив твое доброе имя. Многие пары живут отдельно друг от друга. Не моя в том вина, что ты предпочитала шесть лет водить всех за нос.

В голубых глазах Алексея пылало пламя, и он не мог оторвать взгляда от ее шелкового халата.

Внутренний голос подсказывал девушке, что нужно отступить и предпринять еще одну попытку завтра.

— Когда ты отбываешь в следующее плавание? — хрипло поинтересовалась она.

Алексей удивился:

— Я отбываю в Кантон в июне или в июле.

— Так я и думала. В июле начинают собирать чайные листья. К тому времени, как их упакуют и сплавят вниз по реке, ты уже прибудешь в Кантон.