Anne Dar - Обреченные стать пеплом

– Ты не думала о том, что я бы тоже смог обеспечить нашего ребёнка? – скрестив руки на груди, Роб облокотился о входной косяк, а я так и замерла с наполовину опустошённой бутылкой и абсолютно пустым бокалом в руках, смотря собеседнику прямо в глаза.

– Я не сомневаюсь в том, что ты смог бы обеспечить любого ребёнка, вот только я никакого ребёнка родить не могу, – я максимально аккуратно подбирала слова.

– Ты пообещала, что подумаешь о суррогатном материнстве, – едва уловимо сдвинул брови Роб. Он всё ещё не настаивал – он просто интересовался.

– Я подумала, – я сжала горлышко бутылки чуть сильнее. – Мне не нравится эта идея.

– Чем именно тебе она не нравится? – он всё ещё не настаивал – он интересовался – и всё же давление в его голосе увеличилось на едва уловимую промилю.

– Всем, – коротко и максимально точно ответила я.

– А можно поконкретнее? – вот он уже и настаивать начинал.

– Поконкретнее? Можно… – я отставила бутылку с так и оставшимся пустым бокалом на каменную столешницу и, левой рукой опершись об эту же столешницу, а правой упершись в бок, вновь посмотрела прямо в глаза собеседника. – Мы оба не готовы к этому.

– Мы оба? – мгновенно отреагировал Роб. – Ты хотела сказать, что ты не готова.

– Нет, я хотела сказать именно то, что ты только что услышал, – мы оба начинали заводиться. Снова. Во второй раз существования нашей связи. Нашего брака. – Да мне ещё двадцати пяти не исполнилось, тебе же и двадцати семи нет – какие дети в таком возрасте?!

– Мы с тобой самодостаточные и обеспеченные личности. Многие люди заводят детей и раньше, не смотря на то, что у них нет таких моральных установок и стойкого финансового положения, которыми в данный период наших жизней обладаем мы с тобой.

– Знаешь что, давай пообщаемся с тобой на эту тему, когда мне будет этак тридцать пять, не раньше…

– А как же моё мнение и мои желания? Допустим я ещё могу потерпеть некоторое время, но ты не интересуешься моим мнением на этот счёт, сразу выдавая мне вексель на целое десятилетие вперёд.

– Знаешь, я ведь действительно думала об этом… О том, что у нас всё идеально… Ну, как оказалось, почти всё. Оказалось, что ты хочешь успеть стать отцом до своего тридцатилетия, а я не желаю рассматривать этот вопрос не то что раньше своего тридцатилетия…

– Ты в принципе не хочешь становиться матерью.

– Что? Нет!.. Нет!.. Возможно, когда-нибудь, но точно не сейчас, и потом, даже с суррогатным материнством у меня это не выйдет… Я не хочу питать ни тебя, ни себя ложными надеждами…

– Я не пойму. Если ты не против однажды “случайно” стать матерью, тогда почему же мы всё ещё ни разу не попробовали заняться сексом без использования презерватива?..

Это был сложный вопрос. Едва ли я сама знала на него ответ, но я попробовала отвертеться.

– Я ведь сказала, что не в ближайшем будущем… А ты… Ты хочешь сейчас… Я обдумала это… Твоё внезапное желание стать отцом именно в ближайшем будущем, хотя совершенно не понимаю, откуда оно вдруг возникло. И, знаешь, я, кажется, нашла один-единственно правильный выход.

– Вот как? – Робин заинтересовался. – И что же это, если ты против усыновления чужого ребёнка и категорически против суррогатного материнства?

– Всё очень просто. Ты хочешь ребёнка, так почему бы тебе его не завести?

В пространстве между нами повисла тишина. Робин явно пытался понять, что именно я только что ему сказала.

– Завести ребёнка мне?.. – он сдвинул брови ещё сильнее. – Что ты имеешь ввиду?

То, что я ему сказала дальше, я говорила абсолютно серьёзно и совершенно обдуманно:

– Сделать это естественным путем. Я не могу тебе родить ребёнка, да и если бы могла, едва бы согласилась на данном этапе своей жизни заниматься столь сомнительным мероприятием… Но что касается тебя. Ты можешь выбрать женщину, от которой захочешь иметь ребёнка, договориться с ней об этом “проекте” и переспать с ней один разок, исключительно для зачатия новой жизни. Если не получится с первого раза, можно будет повторить попытку.

– И сколько раз мне можно будет повторять попытку? – процедил сквозь зубы Робин, что уже должно было меня насторожить, но, из-за собственной возбуждённости, я совершенно не обратила внимания ни на тон, ни на состояние своего собеседника.

– Столько, сколько понадобится для зачатия – не больше. У тебя будет ребёнок, а у меня будет облегчение на душе от того, что ты превратил своё желание отцовства в жизнь.

– Облегчение на душе?! А как же тот факт, что для предложенного тобой способа я должен буду переспать с другой женщиной?!

– Как по мне, это лучший вариант! Ты здоровый мужчина в расцвете своих сил и вполне способен оплодотворить любую здоровую женщину на этой планете! Тот же факт, что ты хочешь прибегнуть к искусственному, неестественному для природы оплодотворению лишь из-за каких-то “брачных принципов”, просто отвратителен!

– То есть по-твоему, измена – это вполне нормально и ни в коей мере не отвратительно!

– Речь идёт не об измене, а о зачатии!

– Ради которого мне необходимо будет заняться сексом не с тобой, своей женой, а с другой, совершенно посторонней женщиной!

– Но я-то не против!..

– И как же ты не видишь в этом проблему?!

– В чём?! В том что я готова пожертвовать своими моральными принципами ради твоего желания обзавестись ребёнком?!

– В том, что ты с лёгкостью относишься к тому факту, что я пересплю с другой женщиной! Мало того – ты сама это мне предлагаешь!

– Это лучше, чем твоё предложение извлечь из меня яйцеклетку, с которой, как ты знаешь, у меня крупные проблемы на всю мою оставшуюся жизнь, и опладотворить её твоим спермотозоидом для того, чтобы поместить её во влагалище другой женщины!

– Да, лучше я сам войду в это самое влагалище! И оплодотворю её яйцеклетку, а не твою! А что ты будешь в это время делать?! Просто останешься в стороне… Замечательно! И кто у меня в итоге родится?! Ребёнок с моими глазами и улыбкой незнакомой мне женщины?!

– Я не остаюсь в стороне!..

– Да, ты заявляешь, что не против, чтобы я опустился до измены в браке с тобой и зачал ребёнка “на стороне”. Вот это я понимаю, непосредственное участие в процессе! Вот только объясни мне, с твоей стороны по отношению ко мне это акт милосердия или безразличия? Ты ведь мне разрешаешь делать детей вне нашего с тобой союза!

– Не детей, а ребёнка…

– То есть всего одного, верно? Переспать с другой женщиной один раз, а если не получится зачать с первого раза, тогда ещё один раз и ещё один… Извини, а у этой функции есть лимит, или я могу совершать попытки оплодотворения всего что движется до тех пор, пока где-нибудь да не выстрелит?!

– Ты перегибаешь палку!..

– Нет, Таша, это ты перегибаешь палку!.. Как ты вообще со мной собираешься дальше жить, зная, что я переспал, может быть даже не один раз, с другой женщиной?!

– Очень просто! Мы ведь в курсе того, что у нас с тобой платонические отношения! Думаю, что ты сделал бы для меня то же самое…

– Ничего подобного!!! – Робин оборвал меня, впервые не дав мне даже договорить. – Я бы ни при каких обстоятельствах ни то что не разрешил бы тебе переспать с другим мужчиной – я бы даже мысленно этого не допустил!.. Даже если бы от этого зависела твоя жизнь!..

– Ах так?!.. То есть ты бы позволил мне умереть?!

– Я бы умер, но ни за что бы не изменил тебе, так почему, по-твоему, твоя жизнь в нашем равноправном союзе должна стоить дороже?!

– По-моему, у тебя просто едет крыша! – выпалила я, после чего резко направилась к выходу из кухни и, уже проходя мимо оппонента, эмоционально добавила. – Я не намерена продолжать этот разговор! Ни к чему хорошему он нас не приведёт!

Это было последнее, что я сказала ему перед тем, как молнией вылетела из квартиры, набросив на плечи старое пальто и впрыгнув в неразношенные ботинки. Хорошо, что я забыла вытащить из заднего кармана джинс ключи от своей машины, иначе бы мне пришлось возвращаться в квартиру, а в тот момент это не могло закончится ничем хорошим.

Робин не побежал за мной, приняв моё решение удалиться с достоинством, из-за чего я на долю секунды ощутила себя неконтролируемой истеричкой, но остановиться я уже не могла. Вставив ключ в зажигание, я нажала на педаль газа и буквально вырвалась на улицы Лондона, при этом не забывая о соблюдении правил дорожного движения и ограничениях скорости. Слишком дорогую цену я когда-то заплатила за столь хорошую память.

Я явилась на порог О’Кконеллов в начале пятого часа, и первым, что налил мне Байрон, был ирландский скотч.

Мы пили втроём, но впоследствии больше всех напилась именно я. И всё равно наступления рассвета, из-за чрезмерно пасмурной погоды, в итоге не заметил никто из нас.

– Я не понимаю, откуда в нём вдруг появилось это внезапное желание стать отцом именно в ближайшем будущем, – говоря эти слова, я уже была изрядно выпившей. – До сих пор не было ни единого намёка на то, что он хочет или может захотеть детей… Тем более он с самого начала знал…

– Что ты не можешь иметь детей… – встряла Нат. – Да-да… Ты уже это упоминала…

Когда после первого же двойного виски я рассказала о произошедшем между мной и Робином огневолосой и Байрону, убедительно попросив их не распространяться об этом, они оба были повергнуты в шок. Ещё бы!.. Не каждый день узнаёшь о бесплодии лучшей подруги…

– А он случайно тебя в последнее время не ревновал?.. – Байрон был тоже нетрезв, однако выглядел намного трезвее и меня, и Нат.

– Ревность – это низменное чувство, – поморщила носом я.

– Согласен, – кивнул головой Байрон. – Вообще низменных чувств у мужчины по отношению к женщине достаточно много, и каждое из них способно вызвать в нём желание оплодотворить яйцеклетку своей избранницы…

– Но зачем?! – смотря на Байрона, я округлила глаза так сильно, что они едва не повыкатывались из своих орбит. – Зачем?!.. – повторила мучающий меня в данную секунду вопрос я.