Нет, это слишком неубедительный розыгрыш, для такого искушённого юмором человека, как я.

– Четырехместный BMW, – озадаченно смотрел на меня мистер Гутман, словно не понимал, отчего я вдруг решила ему не верить. – В субботу я заберу его, а в воскресенье, пятого апреля, мы с Коко, как и планировали, официально оформим наш брак и сразу же отправимся в Париж. Сегодня полдня занимались возвратом билетов на поезда до Парижа, Брюсселя, Амстердама и Берлина. Мы не рассчитывали на путешествие автомобилем.

Я продолжала молча сжимать бутылку с шампанским в руках, шестым чувством прощупывая ауру собравшихся в гостиной людей. Они ожидали от меня ответа: поверю я или нет? Никакого белоснежного кабриолета у подъезда к дому мистера Гутмана не стояло, про те лотерейные билеты, на которые я ему в своё время указала, я уже давным-давно забыла, так с чего вдруг мне было верить в историю, шитую белыми нитками?..

– Я верю, – неожиданно для самой себя произнесла я, не смотря на то, что моё сознание не допускало даже вероятности того, что мне говорят правду.

Услышав мои слова, все присутствующие дружно выдохнули и, улыбаясь, начали хлопать меня по плечам. Я думала, что они скажут, что я вновь, который год подряд, облажалась, но они этого не сказали.

В итоге я решила, что это затянувшаяся шутка, и несколько дней воспринимала мимолётные разговоры окружающих на эту тему как долговременный розыгрыш, пока в воскресное утро не увидела из окна кухни отъезжающий от дома мистера Гутмана белоснежный кабриолет. Подавившись горячим кофе, я резким движением одёрнула горизонтальные жалюзи, вставив между ними ладонь. Коко сидела за рулём, мистер Гутман сбоку, они ехали регистрировать свой брак и неизвестно, когда они в этот город вновь вернутся, ведь вчера мы попрощались. Это был не розыгрыш. Жизнь вокруг меня менялась быстрее, чем я успевала реагировать на её реорганизацию. Айрис и Дэйл, Коко и мистер Гутман, Нат и Байрон… Одна я топталась на месте.

В это ясное апрельское утро я неожиданно остро ощутила необходимость перемен в своей жизни.

Я хотела начать с Дариана, но даже не догадывалась, что Жизнь уже придумала, как заставить меня шевелиться, и в её планы не входило начинать с Риордана. Она решила сделать вираж покруче.


Каникулы Ирмы, наконец, закончились, а вместе с ними и ежедневный шопинг, посещение салонов красоты и бесконечные занятия в конном, теннисном и гольф клубах. Мой распорядок дня вернулся в привычное русло и мне это нравилось. По крайней мере сегодня. Утром, перед тем как начать новый рабочий день, я пересеклась с Дарианом. Точнее сказать, Дариан пересёкся со мной. Он стоял на пороге моего дома в девять утра, и мы могли бы переместиться в мою спальню, если бы не спящая в этот момент в своей комнате Нат, поэтому в итоге мы отправились на его лондонскую квартиру.

Огневолосая всерьёз решила, будто после отъезда Коко мне может быть одиноко, поэтому теперь регулярно, два раза в неделю, ночевала со мной. Байрон от этих ночёвок был не в восторге, но, исходя из слов Нат, ему особенно остро нравились ночи, в которые его невеста возвращалась под его крылышко. В итоге все были в выигрыше. Даже я. Я не сентиментальная, но, если быть до конца честной, мне не хватало наших с Нат посиделок на чердаке с телескопом в обнимку, да и нравилось мне возвращаться в дом, в котором меня ожидал тёплый ужин. Когда Нат не ночевала со мной, я заглядывала к Амелии, отцу, Айрис и Жасмин, однако чаще предпочитала компанию семейства МакГрат. Когда я к ним приходила, Руперт всегда был за няньку у своих детей, Пени всегда жаждала общения, а Пандора всегда была на веселе. И все снова были в выигрыше.

Сегодня утром, после того, как Дариан слез с меня, я, подождав несколько минут, оперлась на левый локоть и, заглянув ему в глаза, спросила, что мне нужно сделать, чтобы расплатиться с ним раз и навсегда. Перед этим, естественно, я не скрыла того факта, что только что произошедшее между нами мне более чем просто понравилось, однако в итоге его это не задобрило. В ответ мне он лишь тяжело выдохнул и, вновь заглянув мне в глаза, сказал, чтобы я успокоилась. Успокаиваться я не хотела, но поняла (вернее подтвердила свои догадки), что Дариан точно не укажет мне на путь к выходу. Я должна найти его сама. Если не найти, тогда вымостить. Если не вымостить, тогда прорубить. Главное, что выход есть, а с путём к нему я как-нибудь да разберусь.

Никто не говорит, что я собираюсь жульничать – я сделаю всё по-честному: я должна ему пятьсот тысяч, я отдам ему всю сумму до копейки. И тот факт, что я не вижу выхода с той точки, на которой в данный момент нахожусь, не означает, что я не увижу его завтра, когда перемещусь на другую точку…

Пока я думала об этом, Дариан ушёл в душ, но заметила я это лишь после того, как он вернулся. Я тоже приняла прохладный душ – меня ждал очередной длинный день, и я хотела быть готовой к нему. Хотела, но не смогла.


Мы вышли из “Мустанга” в приподнятом настроении. Кристофер взял отгул из-за вызова в школу – по-видимому, Маверик кому-то по-мужски надавал по яйцам за симпатичную девочку – поэтому роль водителя сегодня исполнял Дариан.

Пока Ирма занималась с Дарианой в загоне, упражняясь с ней в прыжках, мы с Дарианом прокатились на прилегающей территории на Дакаре, отчего у меня до сих пор завораживало дух. Возможно когда-нибудь я всё-таки смогу откинуть свой необоснованный страх перед этими величественными животными и однажды запишусь на какие-нибудь курсы верховой езды, однако на сегодня мне с лихвой хватило полученного адреналина.

Ирма во весь голос смеялась с того, как сегодня какая-то “зелёная” наездница свалилась с лошади и, хотя это не казалось мне смешным, я улыбалась вместе с Дарианом и Ирмой, не в силах не оценить харизму девчонки.

Мы уже подходили к нашему огромному чёрному мерседесу, когда я заметила его. Мужчина в чёрном деловом костюме вышел из точь-в-точь такого же чёрного мерседеса и направился в нашу сторону. Остановившись в трёх шагах напротив нас, он буквально пронзил меня взглядом. Я сразу же подумала, что это какой-то деловой партнёр Дариана, но он вдруг обратился ко мне:

– Таша Грэхэм? – скрестив руки внизу живота, как обычно делают профессиональные охранники, неожиданно спросил он.

Это был высокий мужчина, лет тридцати пяти, подстриженный под удлинённый ежик. Слишком чётко прорисованные черты лица придавали ему угрожающий вид.

Услышав своё имя, я похолодела изнутри. Я Таша Палмер. Те, кто называют меня Грэхэм, никогда не несут в мою жизнь ничего хорошего.

Дариан мгновенно отреагировал, сделав машинальный шаг вперёд.

– Вы ошиблись, – широко улыбаясь, ответила за меня Ирма. – Это Таша Палмер.

Естественно. Она ведь не знала… Неизвестный бегло посмотрел на Дариана и вновь вернулся взглядом ко мне.

– Миссис Палмер…

– Она не его жена, – едва не брызнула смехом Ирма, указав пальцем на Дариана.

Девчонка перебила его во второй раз и незнакомцу, судя по его сдвинутым бровям, это не понравилось. Засунув руку во внутренний карман пиджака, он вынул из него какую-то карточку. В момент, когда он это сделал, я заметила, что Дариан напрягся так, будто бы был готов в любую секунду выбить из его рук огнестрел.

– Вы знаете эту женщину? – протянув мне карточку, спокойно поинтересовался мужчина.

Взяв в руки карточку, я помедлила, прежде чем посмотреть на неё, но как только посмотрела, едва не скончалась на месте.

– Это… – я запнулась. Сдвинув брови, я гулко сглотнула и глубоко выдохнула, почувствовав, как моё сердце бешено заколотилось. – Откуда это у вас? – я взмахнула рукой, держащей фотокарточку, чтобы не выдать свою дрожь, но, кажется, её выдавал мой голос.

– Вы её прежде видели? – напряжённо поинтересовался мужчина.

Кажется моё горло начинало предательски сжиматься.

– Нет… Я… Не… – я не могла ничего сказать!

Сделав глубокий вдох и не менее глубокий выдох, я вцепилась взглядом в незнакомца. Я не понимала, чего он от меня хочет. По-видимому, он понимал, что у меня психологический ступор, поэтому решил на несколько секунд отвлечь меня от своего вопроса.

– Я заезжал к мистеру Грэхэму и миссис МакГрат, но никого не оказалось дома. Ваша подруга, Натаниэль Беннетт, сообщила мне о вашем местонахождении, – чётко произнёс незнакомец, словно давая мне фору в игре, правил которой я никак не могла понять. Чего он хочет?.. Он решил напомнить. – Что вы можете сказать об этой фотографии?

Я вытерла внезапно остывшей рукой внезапно вспотевший лоб. Я переставала себя контролировать и всячески пыталась это перебороть.

– Я её прежде никогда не видела… – наконец выдохнула я. – Вернее… Такой фотографии у нас никогда не было… Может и была, но я не… Фу-у-ух… – я вновь тяжело выдохнула, пытаясь не обращать внимание на свои сильно трясущиеся руки.

– Вы знаете, кто на ней изображён?

– Это моя… Мама… – наконец выдавила откуда-то из недр своих лёгких болезненные слова я. – Только… Кхм… Здесь что-то не так… Она здесь немного старше… Чем была когда… Когда… Умерла… – я перевела взгляд на собеседника. – Это Стелла Грэхэм, – наконец уверенно произнесла я, – моя мать…

– Боюсь, это не ваша мать, – врезавшись в меня острыми зрачками голубых глаз, чётко произнёс человек в чёрном костюме. – Это Изабелла Палмер. Почти одиннадцать лет назад ваша семья подала в розыск…

– Её не нашли… – я подозрительно тяжело дышала. – Её признали пропавшей без вести, официально умершей, и дело закрыли… Вы знаете… Вы… Нашлись какие-то следы?… Останки?.. – слегка нагнувшись вперёд, я уперлась левой ладонью о высокий капот мерседеса, продолжая трястись от внезапно сковавшего моё тело озноба.

Незнакомец в чёрном костюме неожиданно резко выпалил:

– Изабелла Палмер жива. Она нашлась в США и в понедельник она прилетит в Лондон. Она хочет узнать, можете ли Вы с ней встретиться. Рейс прибудет…

Больше я ничего не услышала. Звон в ушах, темнота в глазах и тяжесть внезапно онемевшего тела пригвоздили меня к асфальту.