Прием, оказанный Эдуарду в столице, убедил отца, что его планы рухнули. На поле боя он победил, но победа обернулась поражением.

И тут, должно быть, он осознал, что никогда не сможет подчинить своему влиянию Эдуарда, поэтому остается лишь один выход.

Заменить его на троне Кларенсом.

До родов Изабеллы оставалось чуть больше месяца.

Стоял солнечный апрельский день. Мать заканчивала последние приготовления к родам.

— Дети иногда появляются на свет раньше срока, — сказала она мне. — Очень хорошо, что Изабелла находится со мной. В этих делах я кое-что понимаю.

— Знаю, миледи,— ответила я. — И тоже рада этому. Надеюсь, все хорошо?

— Ты о чем?

— Изабелла стала какой-то апатичной.

— Она устала, дорогая моя. Можешь ты представить себе, что такое вынашивать ребенка?

— Но у нее болезненный вид.

Увидев на лице матери испуганное выражение, я пожалела о своих словах. Мать очень пеклась о нашем здоровье. Сама она была крепкой; ей бы иметь больших здоровых сыновей, а не хрупких дочек. Казалось, ее беспокойство об Изабелле передалось и мне. Но с матерью говорить о своих страхах было нельзя, поэтому я заговорила о них с одной из служанок сестры.

Анкаретта Твинихо мне понравилась сразу же, как только появилась у нас. Это была молодая вдова из Сомерсета. Она недавно лишилась мужа и с радостью покинула деревню, где ее постигла трагедия.

Недолгое время Анкаретта находилась в услужении у королевы, и, думаю, жизнь в замке Уориков ей нравилась больше, чем под началом властной Елизаветы Вудвилл.

Она была общительной, рассказывала нам забавные истории про королеву, и мы узнали кое-что об этой странной, холодной женщине, которая, выйдя замуж за короля, стала причиной наших несчастий.

Анкаретта меня успокоила.

— У герцогини, — сказала она, — здоровье неважное, но бояться за нее не нужно. Все подготовлено, ее окружают всяческой заботой. Я вижу, графиня кое-что мыслит в этих делах, помощниц у нее будет достаточно, так что с роженицей ничего не случится.— Ты утешила меня, Анкаретта, — сказала я.

— Для того и нахожусь здесь, моя дорогая.

Мне нравился сомерсетский акцент этой женщины, ее непринужденное поведение со всеми нами, и я уверилась, что раз с Изабеллой будут мать, Анкаретта, другие помощницы, ей ничто не грозит.

Изабелле она оказывала всевозможную поддержку. Клала ей за спину подушку, чтобы удобнее было сидеть, приносила именно тот напиток, которого Изабелла как раз собиралась попросить.

Мы находились в комнате у моей сестры, она любила полежать и, когда укладывалась, звала нас к себе. Вели праздные разговоры, и вдруг послышался шум.

Я выглянула в окно и раскрыла рот от изумления. Повернулась и сказала:

— Там отец, и с ним герцог Кларенс.

— Говоришь... приехал Георг? — спросила Изабелла, поднимаясь.

С ними была небольшая кучка людей. Я пошла к двери и услышала слова матери:

— Что-то стряслось.

Я стала спускаться вниз, Изабелла следом. Отец уже находился в холле. Он обнял мать, потом меня. Изабелла бросилась в объятия мужу.

— Нельзя терять ни минуты, — сказал отец. — Собирайтесь в путь. Через час нужно выехать к Проливу.

— Это невозможно! — воскликнула мать. — Изабелла...

Отец взглянул на мою сестру, потом сказал:

— Ничего не поделаешь. Собирайтесь побыстрее. Берите только самое необходимое. Медлить нельзя.

Нас приучали с детства повиноваться распоряжениям отца немедленно и беспрекословно, мать служила нам в этом образцом. Но тут нужно было думать об Изабелле.

Они с Георгом обнимались, твердя друг другу слова любви, а отцу не терпелось отправиться в дорогу.

— Послушайте, — сказал он. — Сейчас не до объяснений, могу только сказать, что за мной гонятся враги. Если меня схватят, это конец... конец всему. Необходимо ехать без промедления. Всем... всей семье.

— Изабеллу везти нельзя, а без нее я не поеду, — упрямо заявила мать.

— Поедешь, — твердо сказал отец. — Изабелла тоже. Ты напрасно теряешь время. Поверь, без необходимости я бы так не поступал.

— Это... король? — начала было мать.

— Анна, ради Бога, не перебивай. Нам необходимо уехать... всем. Добраться к Проливу как можно быстрее. Не спорь. Изабелла должна ехать с нами. Понятно?

— Да, — ответила мать. — Понятно. Но вот-вот должны начаться роды.

Отец вздохнул.

— Знаю. Ей придется нелегко, однако ничего не поделаешь. За мной гонятся. Если я лишусь головы, семья осиротеет. Так что, пожалуйста, собирайтесь. Выезжаем через час.

Этого было достаточно. Перепуганная Изабелла плакала в объятиях Кларенса. Она понимала, что мы покидаем страну, а море плохо переносила даже в самые лучшие времена. Но тут мать принялась распоряжаться.

— Пошевеливайтесь. Вы слышали, что сказал ваш отец. Изабелла, ступай к себе в комнату. Анна, пусть Анкаретта присматривает за ней и собирает вещи. Через час мы должны выехать.

Мысли наши путались. Изабелле нужны носилки, это сильно замедлит продвижение. А опасность близка. Я услышала, как мать бормочет: «Для чего все эти неприятности? Почему люди не довольствуются тем, что отпустил им Бог? Зачем рваться к власти?» Однако отец сказал, что может лишиться головы, и не верить ему было нельзя. Мы слышали о многих отрубленных головах.

Через час мы ехали к Проливу.

Того путешествия я никогда не забуду. Оно показало мне, как быстро торжество может смениться несчастьем. Еще совсем недавно король был отцовским пленником, и казалось, планы отца успешно осуществляются, но внезапно положение полностью изменилось. Трудно было осознать, что отец бежит ради спасения жизни от королевских войск.

Опасность была близка. По отцовскому распоряжению мы везли как можно меньше вещей и слуг. Анкаретта ехала с нами, так как находилась в услужении у Изабеллы, и мать считала, что от нее будет польза. Нам приходилось думать, как обращаться с моей сестрой, она больше не могла лежать у себя в комнате.

Бедная Изабелла! Я надеялась, что присутствие Кларенса послужит ей утешением за неудобства.

Мать и я ехали вместе с отцом. Выглядел он мрачнее тучи и, казалось, постарел с тех пор, как мы видели его последний раз. Это был сильный

удар по его гордости, и, наверно, он жестоко корил себя за то, что упустил победу из рук.

Но сокрушаться о прошлом было не время. Мы приближались к Дорсетскому побережью, отец отправил вперед посыльных приготовить как можно больше судов, чтобы мы сразу могли погрузиться. Нам требовалось отплыть, не теряя времени.

Меня удивляло, что мы едем на запад, в Дорсет. Отец держал часть лучших своих кораблей в Саутхемптоне.

Мы ехали весь день, опасаясь, что с минуты на минуту нас остановят отцовские враги, отца увезут в Лондон... в Тауэр, возможно, ждать смерти. А что будет с нами? Я знала, что король не даст нас в обиду, но вообразить себе жизнь без отца не могла. Этого не должно быть, твердила я себе, этого не может быть. Отец непобедим. Мне это внушали с детства, и теперь я легко убедила себя, что так оно и есть.

С каким облегчением мы увидели море. Те, кто уехал вперед, реквизировали корабль. Его оказалось достаточно. Отец с Кларенсом велели всем нам подняться на борт. Изабелле отвели лучшую, довольно удобную каюту. Я надеялась, что мы достигнем Кале до того, как у нее начнутся схватки, и молилась об этом.

Отец являлся градоначальником Кале, это означало, что нам окажут внимание и заботу, в замке будет все необходимое.

— Хорошо, — сказала я Изабелле, — что твой первый ребенок появится на свет в том городе, где ты вступила в брак.

Однако нас ждали новые несчастья. Придя в Саутхемптон, где стоял отцовский флот, мы столкнулись с очередным потрясением.

Туда приехал новый лорд Риверс, получивший этот титул после казни своего отца. Он намеревался свести счеты. Завязался бой, в котором отец потерял несколько кораблей и решил уйти с уцелевшими, пока Риверс не привел подкрепления.

Пальба была ужасающей, мы с матерью сидели в каюте Изабеллы и старались разговаривать беззаботно, хотя понимали, что каждый миг может оказаться для нас последним.

— Ваш отец в конце концов всегда побеждает, — твердо сказала мать. — Приплыв в Кале, мы окажемся в безопасности, и все будет хорошо. Как чувствуешь себя, Изабелла?

Моя сестра опасалась, что схватки могут начаться с минуты на минуту.

— Давай молиться, чтобы не начались, пока не будем на месте. Переход недалекий, и если море спокойно...

Мы отплыли. Бой прекратился. Впоследствии я узнала, что отец опасался, как бы в Саутхемптоне не возникло осложнений, и потому решил отправиться в путь из Дорсета. Несмотря на потерю нескольких кораблей, мы радовались тому, что плывем в Кале.

С каким облегчением мы завидели землю! Отец стал подавать сигналы — прибыл градоначальник Кале, он ждет встречи.

К нашему испугу раздалась орудийная стрельба. Это было полной неожиданностью, так как в замке распоряжался лорд Уэнлок, доверенный человек отца. К берегу поплыла шлюпка узнать причину этого явно враждебного приема.

От лорда Уэнлока пришел ответ. Он сообщал отцу королевский приказ не пускать графа в Кале. Лорд очень сожалел, однако был вынужден повиноваться приказу.

Отец оказался в замешательстве. Проделал такой путь — и все понапрасну.

Он пришел в отчаяние, и тут у Изабеллы начались роды.

Мы забыли обо всем остальном. Роды обещали быть трудными, а у нас не было самых обычных удобств, чтобы облегчить их.

— Надо бы немного вина, — воскликнула мать. — Оно поможет успокоить Изабеллу и притупить боль.

То был один из самых жутких дней в моей жизни. Я никогда не забуду пронзительных воплей сестры. Мне казалось, она умрет. Веселая, счастливая, довольная замужеством и тем, что быстро проявила способность иметь детей, Изабелла находилась теперь в неспокойном море, без самого необходимого, в жестоких мучениях, под угрозой лишиться не только ребенка, но и жизни.